Этот Большой Мир – 7. "Когда мы вернемся"

II

— … представьте себе: выезжают за город, иногда группками по несколько человек, а иногда и огромными толпами, разводят на подходящей поляне костры и камлают!

— Лунатики всегда собираются вместе… — Влада понимающе усмехнулась — А камлают — это как?

— Ну, не камлают… — поправился Довжанский. — Не знаю, как правильно именовать сей процесс… Выглядит это так: тановятся в круг, держась за руки и принимаются раскачиваться в такт, причём старший, тот, кто руководит всем действом, обязательно трясёт над головой «ловцом снов» — знаете, штука такая из прутьев, бусин и нитей, кольцо с натянутой внутри паутиной, их ещё североамериканские индейцы использовали в каких-то своих обрядах. Для них это символ ефремовского Великого Кольца, а паутина призвана улавливать эманации Вселенского Разума, или чего-то в этом роде. Причём у мужчин на груди — татуировки с изображением этого самого «ловца снов»!

— А женщины?

— Что — женщины?

— У них тоже татуировки на груди?

— Понятия не имею. — планетолог пожал плечами. — Мужчин с татуировками я на фотках видел, внучка показывала, она состоит в этом ЭФР уже полгода, и часто бывает на их сборищах. Одеваются они там все крайне экономно, парни вообще голые по пояс, но что у девушек на груди — извини, не рассмотрел.

— Ты, вроде, тоже состояла в этой ЭВР? — Оля повернулась к Владе. — Или я что-то напутала?

— Не напутала. — девушка поморщилась: вспоминать об этом периоде своей жизни она не любила. — И вообще, давайте лучше о чём-нибудь другом, а? ЭВР-овцы и в те времена были буйнопомешанными, и раз уж за столько лет не поумнели — значит, не так уж много изменилось на Земле за время нашего отсутствия…

Оля была права: Влада действительно в своё время примкнула к движению «Эра Встретившихся Рук». Не то, чтобы она разделяла их философско-мировоззренческие убеждения — адепты ЭВР свалили в кучу многочисленные гипотезы о создателях «звёздных обручей» и ефремовское «Лезвие бритвы» и пытались продвигать получившуюся смесь — до крайности экстравагантную, однако вполне безобидную. Что касается её самой, то участие в ЭВР стало следствием позорного изгнания из «юниорской» программы. Влада и сама не до конца понимала, что толкнуло её тогда в компанию искателей Высшего Разума и поклонников идеи палеоконтакта — так ЭВРовцы и им подобные называли теории о встречах землян с инопланетянами, состоявшихся ещё в допотопные времена. Возможно, это было чувство противоречия, протест против её отчисления из «юниорской» программы — «смотрите, мол, обойдусь без вас, найду свой путь!..» Но, так или иначе, изгнанница довольно заняла довольно заметный пост (хотя, какие у этих одержимцев посты?), но так и не прониклась философией этого учения.

А потом — случился инцидент на японском острове Сикоку, где делегация ЭВР, в которую входила и Влада, оказалась втянута в самый настоящий террористический акт. Там сборная компания поклонников идеи внечувствительных контактов с Высшим Разумом предприняла попытку вооружённого захвата японского исследовательского комплекса «Стар Миррор» в разгар проводившегося там рискованного эксперимента с одним из «звёздных обручей». Дело тогда закончилось грандиозной катастрофой с человеческими жертвами[1], однако самой Владе грех было жаловаться — инцидент на Сикоку заново открыл ей дорогу во Внеземелье и позволил начать карьеру учёного, математика и физика-тахионщика, приведя в итоге на станцию «Деймос-2», в исследовательскую команду Валерия Леднёва.

— Ну, о другом, так о другом… — покладисто отозвался Довжанский. — Я думал, вам будет интересно. Внучка, как услышала о наших Хрустальных Пирамидах, пришла в неистовый восторг и бросилась к своим друзьям, рассказывать о бесспорном подтверждении их завиральных идей.

— Так, сразу и завиральных! — Оля возмущённо фыркнула. — Я, конечно, в ЭВР никогда не состояла, но кое-что почитать на эту тему довелось. У них есть очень любопытные теории, и нам всем рано или поздно придётся с ними познакомится…

— С кем, с ними? — уточнил Довжанский. — С эвр-овцами? Так я уже знаком, спасибо внучке…

— С теориями! — Оля упрямо тряхнула головой. — Можете хихикать сколько угодно, но сами однажды признаете, что я была права!

— Права в чём? — не унимался планетолог. — Ты бы, Оленька выражалась поконкретнее, а то путаешь старика…

Планетолог Довжанский и Оля Молодых, инженер-кулинар и специалист по рекреации «Зари», появились на звездолёте часа через два, после того, как туда прибыли Влада с Данилой — для того, чтобы забрать оставленные при торопливом отбытии на Землю вещи. Кроме того, планетолог собирался скопировать с корабельного компьютера данные исследований, проведённых за время экспедиции — ему, как, между прочим, и Владе, предстояло ещё множество докладов на эту тему в разных научно-исследовательских организациях Проекта… Пока Данила по просьбе Влады занимался погрузкой оборудования в лихтер, девушка, для которой занятия не нашлось, изнывала от безделья — и когда из смонтированного в ангаре «Зари» Нуль-Т портала возникли двое старых друзей (Довжанский с Олей заявились без предупреждения, никого не поставив в известность о своём визите) обрадовалась и потащила обоих в «Сюрприз». Там-то Довжанский и упомянул о своей внучке, увлёкшейся новомодным движением «Эра Встретившихся Рук». Хотя, если припомнить жизненный опыт Влады — не такое уж оно и новое…

Шуша мявкнул, запрыгнул на стол и устроился на разложенных бумагах. Довжанский покосился на кота с неудовольствием — пушистый хвост лёг на листы, разложенные у Довжанского прямо под носом. Влада отодвинула хвост в сторону; кот холодно глянул на неё — 'но-но, попрошу без амикашонства[2]!.. — но хвост убрал.

— Вот кого выдумки о Мировом Разуме нисколько не интересуют! — заметил Довжанский. — Дрыхнет себе по восемнадцать часов в сутки, и горя не знает… Ты, кстати, с собой его заберёшь?

— Конечно. — Влада кивнула. — Не оставлять же на «Заре», с незнакомыми людьми?

— Я бы взяла Шушу к себе домой. — вздохнула Оля. — Но нельзя, сами понимаете…

Девушка кивнула. Пушистые питомцы быстро осваивались на Внеземельных объектах, а вот обратный процесс был не столь лёгок, и особенно это относилось почему-то к котам Быстро привыкавшие к половинной силе тяжести, они, вернувшись на планету, много болели, теряли свою обычную прыгучесть и быстро превращались инвалидов, сутками не покидающих своего коврика даже ради вкусняшки.

— Между прочим, о Мировом Разуме… — Довжанский рассеянно погладил Шушу по полосатой спинке и тот, довольно заурчав, вытянулся, подставляя для ласки бочок. — Внучка уверяет, что коты, в отличие от людей, напрямую воспринимают его… э-э-э… эманации.

— Точно! — подхватила Оля. — Коты одновременно существуют сразу в нескольких реальностях, и способны перемещаться из одной в другую — и, заметьте, без искусственных приспособлений вроде «звёздных обручей» и Нуль-Т!

Я ещё в «Астре» сколько раз замечала, что Том оказывался в закрытой каюте, или каким-то загадочным образом проникал в запертую на замок лабораторию!

Влада поморщилась. В подземном тренировочном комплексе «Астра» «юниоры» когда-то провели несколько недель в полной изоляции от внешнего мира, в обстановке, имитирующей условия на орбитальной станции — и покинули его из-за трений между членами группы[3]. Ещё один эпизод из жизни, о котором она предпочла бы вспоминать пореже…

— Об этом свойстве котов даже Терри Пратчетт упоминал! — продолжала Оля. Влада улыбнулась — ну вот, оседлала любимый конёк! Сама любительница фантастики, она не раз слышала от инженера-кулинара «Зари», большой поклонницы американского писателя, что тот души не чаял в хвостато-полосатом племени, и частенько вставлял котов в свои книги.

Довжанский оторвался от бумаг, озадаченно крякнул, подсел к компьютерному терминалу, на котором светился список исследовательской аппаратуры «Зари», и стал сверять его с содержимым бумаг. Оля подошла, заглянула через плечо, после чего снова повернулась к Владе.

— Я к чему вспомнила Пратчетта… Понимаешь, незадолго до катастрофы на Деймосе — «Заря» участвовала тогда в поисках «звёздного обруча», а Лёшка Монахов пришёл из Пояса на «Арго» с грузом полигимния — так вот, он упомянул, что Пратчетт писал, что коты способны перемещаться между параллельными реальностями и даже якобы по червоточинам лазать могут! Я ещё спросила из какой это книги, но Лёшка отмахнулся… Недавно я пролистала новую книгу «Кот без прикрас» — и, представь себе, обнаружила там эту мысль! Заметь, книга вышла восемьдесят девятом, спустя три года после отбытия нашей экспедиции — вот скажи, откуда Лёшка об этом узнал?

Влада пожала плечами — тонкости отношений знаменитого фантаста с кошачьим племенем мало её волновали.

— Ну… мало ли? Может, кто-то из других писателей такое писал, а твой обожаемый Пратчетт просто сплагиатил?

…И Лёшка угадал, что именно он это сделает? — Оля пожала плечами. — Извини, неубедительно…

— Тогда не знаю. А тебе советую выбросить это из головы. Совпадения и не такие случаются… иногда.

— Я давно за капитаном такое замечала… — теперь Оля говорила полушёпотом, словно не желая, чтобы планетолог её услышал. — Знаешь, оговорки, мелочи всякие… Это ещё в «Артеке» началось, во время «космической смены» — он тогда пересказал нам содержание следующего фильма «Звёздных войн», а его тогда даже ещё снимать не начали!

— Да, Лёшка человек непростой. — согласилась с подругой Влада. — С подтекстом. А всё же, послушай меня и брось эти мысли, без них забот хватает. Расскажи лучше, чем собираешься заниматься на Земле?

Буксир-прыгун «Ермак Тимофеевич» прибыл на орбиту Земли в порядке испытания нового «батута», смонтированного на станции «Барьер» и запущенного, наконец, в рабочем режиме. Старший помощник (он же второй пилот, на которого Данила оставил корабль) был в полнейшем восторге от новинки — вместо утомительной серии прыжков через промежуточные станции они добрались до Земли за считанные секунды, и уже час спустя принимал грузовой лихтер с «Зари»! Влада распрощалась с Олей Молодых — та отбыла на «Гагарин», взяв с подруги слово присматривать за Шушей, — и теперь они с Довжанским монтировали тонкое оборудование, предназначенное для исследовательских работ в системе TOI 1452 A. «Ермак» висел в пространстве в нескольких километрах от орбитальной верфи «Китти Хок», и огромный панорамный иллюминатор то и дело озарялся лиловыми вспышками срабатывающего «батута».

— Уже третий за последний час. — планетолог проводил взглядом очередной буксир, двойник «Ермака», утонувший в световом озерке тахионного зеркала. Корабль был по всей длине облеплен навесными грузовыми контейнерами, и кроме того, тянул за собой длинную гирлянду шарообразных емкостей со сжиженными газами. — Похоже, они взялись за «Барьер-2» всерьёз…

— Поляков сказал, что у станции будет другое название — «Форпост» — сказала Влада. Она сосредоточенно ковырялась в недрах пульта управления рентгеновского лазерного локатора. — А третью собираются назвать «Фронтир», и она станет плацдармом для броска к Альфе Кассиопеи. Правда, сначала станцию ещё предстоит построить и оборудовать цепочку пересадочных станций с «батутами», а на это уйдёт не меньше года…

— Значит, Альфа Кассиопеи, она же Шедар? — Довжанский удивлённо покачал головой. — Вот ведь как…

— Да, она самая. Правда, никаких сигналов о помощи оттуда не поступало, но всё равно — интересно, правда?

Планетолог хмыкнул, не скрывая скепсиса.

— Звёздные системы с землеподобными планетами есть и поближе — взять хоть звезду Тигардена, двенадцать лет от Солнца. Уверен, это Андрюшка продавил идею лететь к Шедару!

— Может, и Андрюшка. — не стала спорить Влада. Выбор цели для новой межзвёздной экспедиции тоже показался ей странным — слишком уж отдавал он ностальгией по культовому для большинстваработников Внеземелья фильму. — Но, как бы то ни было — мы, в смысле люди, окажемся там раньше, чем в системе Глизе 581, куда собираются идти корабли с «Форпоста».

Планетолог удивлённо вздёрнул брови.

— Это ещё почему?

— Как вам известно, Борис Витальевич, я привезла из экспедиции массу материалов по физике червоточин. И за эти дни успела наскоро просмотреть то, что наработала без нас Юлька, она регулярно посылала статьи в «Вестник тахионики». Так вот, если всё это объединить и разработать на такой основе новый тип тахионных торпед — корабли смогут преодолевать дистанцию в сотню световых лет в один прыжок. И заметьте, без релятивистских искажений времени!

— Спорим, этим кораблём будет наша «Заря»? — Довжанский поглядел в иллюминатор. Звездолёт висел с обратной стороны орбитальной верфи, целиком скрытый её титаническим кольцом, но и он, и Влада знали, что корабль там — и уже облеплен решётчатыми фермами конструкциями и гибкими рукавами монтажных конструкций.

— Не буду я с вами спорить, терпеть не могу проигрывать. — Влада защёлкнула крышку пульта и один за другим стала завинчивать крепёжные болтики. Из беседы с Поляковым она уже знала, что «Зарю» собираются переоборудовать специально для этой экспедиции, причём с расчётом на установку новых, ещё не созданных тахионных торпед. — Так что, попомните мои слова, Борис Витальевич: мы с вами ещё увидим звезду Шедар вблизи. Глядишь, и найдётся там планета — если не с разумными жителями, то хотя бы со взбунтовавшимися роботами!

Созвездие Дракона на звёздной карте, которую Влада вывела на экран монитора, располагалось по соседству с созвездием геркулеса — именно в нём находилось шаровое скопление М13. Выходит, она снова отправляется в этом направлении — правда, на этот раз гораздо ближе «всего» сотня световых лет вместе двадцати пяти тысяч. Пустячок, было бы о чём говорить….

Впрочем, направления в подпространстве, через которое будет проложен курс «Ермака Тимофеевича» — понятие более, чем условное; порождаемые тахионные зеркалами «червоточины» закручены в замысловатые многомерные клубки, куда там пластиковым трубочкам, которые демонстрировал академик «юным космонавтам» в любимом фильме… Говоря о перспективе создания новых типов тахионных торпед Влада слегка покривила душой — на самом деле, она считала этот способ передвижения по Космосу вчерашним днём и мечтала о путешествиях через «звёздные обручи», эти творения древней цивилизации. Может, ЭВР-овцы правы, и дорогу к звёздам — настоящую, а не мучительно медленное переползание от одной пересадочной станции к другой — откроют человечеству те самые «эманации Вселенского разума», над которыми она давеча посмеивалась, а вовсе не в сложнейшая тахионная машинерия. И, если совсем откровенно: не за этим ли она сама летит она сейчас к двойному красному карлику TOI 1452 A и кружащей вокруг него планете Океан?..

Монитор мигнул, покрылся рябью — действующие «батуты» частенько генерировали помехи для радиосвязи, — и на экране возникло лицо Данилы. Капитан 'Ермака Тимофеевича сидел на ходовом мостике перед рядами приборов на пилотском пульте.

— Довжанский ещё на борту? — сухо осведомился он.

— Отбыл полчаса назад. — отозвалась Влада. Буксир-прыгун, как и все большие корабли современной постройки, был оснащен Нуль-Т порталом, и планетологу не пришлось дожидаться пассажирского лихтера.

— Вот и хорошо. — Данила кивнул. — У тебя-то всё готово?

Влада кивнула. До полной готовности было, конечно, далеко, и по прибытии на орбиту Океана предстояло ещё немало работы — однако заэкранировать капризную аппаратуру от энергетического всплеска, возникающего при прохождении корабля через тахионное зеркало, она, спасибо Довжанскому, успела.

Данила бросил взгляд на приборную доску, где в окружении шкал и циферблатов мигало зелёное табло корабельного хронометра.

— Двадцать два — одиннадцать. — сообщил он. — Задраивай отсек, натягивай гермокостюм… впрочем, кому я объясняю, сама давно всё знаешь! Да, Шушу запихни в переноску, порядок должен быть… В двадцать два — пятнадцать старт.

[1] Об этом в подробностях рассказывается в 5-й книге цикла, «Тайна Пятой Планеты».

[2] стиль общения, негативно оцениваемый как проявление бесцеремонности, развязности, панибратства.

[3] Эти события подробно описаны во второй книге цикла, «Точка Лагранжа».