Карта короля

Глава 6 Неожиданные встречи

Доехали в агентство уже к обеду. В большом подвальном зале почти традиционно собралась армия стаффа — нужно не просто отрепетировать перемещение на сцене во время номера, но еще и отснять все это для музыкальных шоу, проверить — всегда ли комфортно петь. Тут же обсудили костюмы, декорации и много чего еще.

У Хару появилось ощущение, что их постепенно втягивают в креативный процесс. Не настолько, конечно, чтобы давать им право самостоятельно решать, какова будет основная линия развития группы, но «свободы самовыражения» было достаточно, чтобы ощущать себя причастными к работе.

Когда нужный материал отсняли, а продюсеры узнали все, что им было нужно, у группы появилось время отдохнуть и снова заняться репетициями. Но все хотели есть, так что работу отложили на потом.

Все кафе поблизости от New Wave давно заполонили фанаты, поэтому пришлось проехать пару кварталов, выбрав заведение с хорошими отзывами.

В Корее очень популярны моно-рестораны — заведения, которые специализируются либо на приготовлении какого-то определенного блюда, либо на одной категории блюд. Например — ресторанчики барбекю, когда каждое заведение старается фокусироваться на определенном виде маринада или мяса. А тот ресторанчик, который выбрали сегодня — просто лапшичная.

Днем в таких местах можно найти свободные места, а вот вечером нередко стоят огромные очереди. Столы здесь небольшие, на четыре человека максимум, так что пришлось разделиться. Хару заказал себе калькуксу с морепродуктами, чем снова повеселил парней и менеджеров. Но, раз кошелек сейчас позволяет, он предпочитает питаться тем, что приносит максимум удовольствия. Ну нравится ему в этой жизни рыба, что поделать.

Калькуксу — блюдо с домашней пшеничной лапшой, ее готовят прямо перед тем, как отварить, в этом весь смысл блюда. В лапшу добавляют обжаренные овощи, заливают бульоном, добавляют мясо. Получается очень густой суп, где морепродукты навалены сверху горкой, из-за чего блюдо больше напоминает пасту, залитую бульоном, но никак не русскую лапшичку.

Парни тоже заказывали преимущественно калькуксу, только с разными видами мяса и овощей. Через окошко выдачи было видно, как мужчины раскатывают тесто и нарезают лапшу, которую тут же забирают для варки. Это редкость. Да, лапша для этого блюда нужна свежая, не просохшая до жесткости, но чаще ее снимают со специальных стендов, а не катают прямо при клиентах.

В лапшичной не было уединенных уголков, сидеть пришлось у всех на виду, что было не слишком-то приятно. Их узнали. Особенно — Хару. Это несложно, когда по всему городу висят постеры с его лицом. Несмотря на то, что показывать пальцем — верх неприличия, некоторые посетительницы не смогли сдержаться и указывали на Хару, восхищенно ахая.

С утра, из-за съемки с Дэсоном, Хару пришлось нанести небольшой макияж — легкий тональный крем, немного румян, подвести глаза для яркости. Но даже этот минимум делал внешность Хару пластиковой, ненастоящей. Он себе с макияжем не нравился — похож на куклу, какой-то слишком уж идеальный. Синяки под глазами все же делают его более живым.

А еще больше раздражало, что в таком виде Хару привлекал слишком много внимания. Люди вокруг его обсуждали. Неприятно. Словно он манекен, выставочный экспонат, не видит и не слышит, что происходит вокруг. Обедать в такой атмосфере было сложно, причем не только Хару. Парни тоже косились то на посетителей, то на него.

— Он совсем как в рекламе! — восхищенно шептала девчонка за соседним столиком. — Посмотри, кожа такая светлая, что аж светится!

Хару без удовольствия проглотил вкуснейшую лапшу. Блюда девчонок стыли на столе, но они предпочитали рассматривать Хару. Не особо-то скрывались, к слову — сидели в метре от него, а все равно пялились. И обсуждали. Всей лапшичной. Даже мужчины, раскатывающие и нарезающие лапшу, вышли ненадолго в зал, с интересом посмотрели на Хару и ушли обратно. Он ощущал себя обезьянкой в цирке.

— Простите, но я больше в макияже в кафе без перегородок есть не пойду, — вздохнул Хару, когда сели в машину.

— Доставка? — усмехнулся менеджер Пён.

— Именно так.

Шэнь и Тэюн обычно подкалывали Хару в такие моменты, но сегодня молчали. Обедать с ощущением «зверей в зоопарке» им тоже не понравилось.

У здания New Wave нет полноценной парковки — только небольшой закуток, где запрещено оставлять машины более, чем на пятнадцать минут. Обычно в этом «кармане» водители высаживают группу Black Thorn. Но сегодня «карман» был занят автовышкой. Рабочие что-то монтировали на фасаде здания.

— Что они делают? — удивился Хару, когда автомобиль проезжал мимо.

— Было принято решение повесить билборд с вашей фотографией на фасаде, — меланхолично ответил менеджер Пён.

— Они перекрывают такой красивый фасад нашим плакатом? — искренне удивился Хару.

— Эй! Если ты себе с макияжем в зеркале не нравишься, это не значит, что я не хочу видеть себя на огромном плакате! — возмутился Тэюн.

Даже Хару не смог удержаться от короткого смешка. Ну да, он-то своего лица не рекламных щитах уже даже пугаться начал, а у парней пока настолько масштабной рекламы не было.

Но фасад действительно жалко — он сам по себе красивый, а тут на него — безвкусный плакат.

Водитель высадил парней у торца здания, где расположены дополнительные входы. И так сложилось, что как раз в момент их приезда из женской раздевалки вышли трейни. Black Thorn и девчонки столкнулись практически нос к носу, из-за чего повисла секундная пауза, а потом девушки начали кланяться — трейни ниже по статусу, чем уже дебютировавшие айдолы. Даже если кто-то из девчонок старше Хару или парней, они все равно будут обращаться к ним, как к старшим, просто из-за более раннего дебюта.

— Хару! — раздался радостный голос Сольги.

Хару легко нашел ее в толпе и искренне улыбнулся кузине. Он поманил ее к себе и отвел в сторонку. Девчонки прошли мимо, к лифту, постоянно оглядываясь по дороге.

— Это моя кузина, Пак Сольги, — представил он ее парням, а потом начал поочередно называть остальных: — Чанмин, Ли Шэнь, Ноа, Тэюн, Юнбин и Сухён.

Сольги улыбнулась:

— А почему без фамилий?

— Прости, привычка, — улыбнулся Хару.

— Мне кажется, я уже сам свою фамилию забыл, — с улыбкой заметил Тэюн, — Айдолы всегда представляются сценическим псевдонимом.

— Про Тэюна я многое слышала, очень приятно, — Сольги еще раз поклонилась, — Но, вообще, мог и не представлять. У нас в общежитии ваши плакаты выполняют функцию обоев, фанатеет каждая вторая. По твоей симпатичной мордашке тащатся практически все.

Хару цокнул языком и закатил глаза, а Сольги захихикала, довольная тем, что подколола кузена.

— Ладно, я побежала, а то учитель влепит мне штраф за опоздание. Ты хоть на этих выходных будешь дома?

Хару отрицательно покачал головой:

— Маловероятно. Но, возможно, заскочу вечером.

— Чмоки-чмоки! — помахала ладошкой Сольги и умчалась по направлению к лифту.

Парни проводили ее взглядом.

— У тебя красивая кузина, — заметил Чанмин.

— Ей пятнадцать исполнилось позавчера, — мрачно заметил Хару.

— Понял. К симпатичным кузинам не лезть, — весело ответил Чанмин.

Хару посмотрел на него и понял, что и первый комментарий был шуткой, просто комплимент, а не реальное восхищение.

— Ха-ха, — мрачно ответил Хару. — Я тут понял, что жил счастливо, потому что у меня младший брат, а не сестра. Когда приехала Сольги, я начал подозрительно относиться к мужчинам. И к туалетам. Вы знали, как часто в Сеуле ставят скрытые камеры в унитазах?

Теперь парни уже начали смеяться. До самой раздевалки парни «запугивали» Хару разными ужасами об извращенцах в Сеуле. Примеров на самом деле много — и на лестницах девчонкам под юбку камеры телефонов засовывают, и в женские бани проникают, и скрытые камеры повсюду устанавливают. Эксгибиционистов тоже хватает, к слову — мало какой парк обходится без своего «фрика в плаще». В их сквере тоже такой был. Но потом, как раз из-за Хару, в парке на турниках стали постоянно заниматься парни-старшеклассники, что отпугнуло робкого любителя обнаженки. Но он же где-то ходит…

Рассуждения о сеульских извращенцах не прекращались все время, пока они сами переодевались в тренировочную одежду. Потрясающая тема для дружеской беседы, что сказать. Хару прервал сомнительное обсуждение — передал советы Дэсона.

Теперь обсуждали уже кеды и стельки, именно об этом они говорили в лифте. Но, когда двери лифта распахнулись, выпуская их на этаже с танцевальными залами, Хару нос к носу столкнулся с той, кого предпочел бы не видеть никогда.

Джиу.

Та, которая училась с ним в одном классе.

— Хару-щи, — Джиу растянула губы в улыбке. — Какая неожиданная встреча!

Хару непроизвольно вздрогнул. Джиу была в лосинах и облегающей футболке — одежда, вроде, закрытая, но не оставляющая особого простора воображению. Просто по этой форме и тому, как она спокойно здесь стояла, легко понять: Джиу стала трейни New Wave. Для девчонки с ее внешностью это вряд ли было сложной задачей, Хару тоже ведь когда-то взяли просто за красивую мордашку. Но сейчас эта традиция брать просто из-за внешности показалась крайне несправедливой. Только Джиу ему здесь не хватало!

— Уверен на сто процентов, что ты для этой неожиданной встречи проторчала у лифта пятнадцать минут, — недовольно буркнул Хару, обошел Джиу и поспешил к танцевальному залу.

Разбираться с ней не хотелось. Хотелось малодушно сбежать, потому что он вообще не представлял, что с ней делать. Она ведь не отстанет. Уж если решила стать трейни, то даже агрессия Хару не убедит ее, что им не быть вместе.

— Я просто очень хотела тебя увидеть, — капризно протянула Джиу. — Вы почти не появляетесь в агентстве, а я соскучилась.

Хару шел по коридору практически на максимальной скорости, быстрее только перейти на бег. Джиу шла где-то следом.

— Скучай дальше. В наш зал нельзя, тут даже табличка есть, — Хару ткнул пальцем в табличку «Посторонним вход воспрещен» и первым зашел в зал.

Парни прошмыгнули за ним, дверь закрыл Тэюн, едва сдерживая смех.

— А эта тоже твоя кузина? — шепотом спросил Чанмин.

В глазах у него искрилось веселье: он специально поддел Хару.

— Если ты очаруешь эту сумасшедшую, и она от меня отстанет, то я тебе еще и подарок сделаю… Пожизненный запас успокоительного — с ней он будет необходим, — раздраженно ответил Хару.

Парни начали хохотать. Тэюн в красках описал, кто такая Джиу и почему Хару был так «счастлив» ее увидеть, из-за чего всем, кроме Хару, стало еще веселее. Пришлось напоминать, что он тут вообще-то лидер и им нужно репетировать.

Но даже во время репетиции Хару постоянно мысленно возвращался к Джиу. Точнее — не к ней самой, а ее характеру. Хару переживал о Сольги. Несмотря на то, что еще месяц назад они толком и знакомы не были, родственные связи сделали ее важным человеком для самого Хару. Джиу — интриганка и манипуляторша. Сам Хару не может придумать, чем она помешает Сольги, но все равно тревожно.

Поэтому на первом же перерыве в тренировках он написал кузине. Спросил, какие у нее отношения с Джиу. Сольги охотно рассказала, что поцапались они еще на прослушивании, но сегодня под вечер, когда всем стало известно, чьей родственницей является Сольги, Джиу подошла с извинениями.

«Я приняла ее извинения. Друзей держи близко, а врагов еще ближе» — было написано в сообщении Сольги. Хару усмехнулся, прочитав. Кажется, кузина вовсе не так мила и наивна, как показалась ему при знакомстве.

Но он все равно волновался. У Сольги яркая внешность, хороший голос… Большая часть трейни — девочки-подростки от четырнадцати до восемнадцати, самый сложный возраст. Первоначально Хару не хотел просить помощи Данби, но он кое-что узнавал о ней в агентстве и школе. Данби никогда не была замешана в мутных историях, люди считали ее спокойной и вежливой девушкой. А еще у девчонок-трейни New Wave, в отличие от парней, были хорошие отношения, без ссор и сомнительных махинаций.

Решившись, Хару объявил второй перерыв, размешал себе в шейкере специальный порошок, восполняющий электролиты и дающий больше энергии. И с этой пластиковой кружкой направился к залу для занятий девчонок.

Он пару раз постучал для вежливости и приоткрыл дверь, проверяя — нет ли учителя. Но нет, девчонки занимались под контролем самой Данби. Хару открыл дверь пошире и немного поклонился, как и положено в таких случаях.

— Привет. Данби, можно тебя на минутку?

Данби тыльной стороной ладони вытерла со лба выступивший пот и кивнула:

— Конечно. Перерыв десять минут, пейте воду.

Она первая подхватила с пола бутылочку с водой и направилась к выходу.

— Давай на лестнице, ладно? — улыбнулся Хару.

— Ого, секретное что-то хочешь обсудить, — ухмыльнулась Данби. — Хорошо.

Вместе они прошли до лестницы запасного выхода. Лестницу от коридора отделяли пластиковые двери, пользовались ею достаточно часто, в здании ведь только четыре этажа.

— Я хотел тебя попросить…

— Присмотреть за Сольги? — сразу догадалась Данби.

Хару кивнул:

— Понимаю, что это может быть обременительно, но я беспокоюсь за нее.

— Сильная девочка, вообще-то. Я в свои пятнадцать такой дерзкой не была, — улыбнулась Данби. — Что? Она уже даже от учителей выговор получила за то, что не молчит.

— Просто она никогда не жила в Сеуле. Смелая — да. Но я переживаю, что она не понимает, какими могут быть девчонки, когда конкурируют друг с другом.

Данби улыбнулась и кивнула. Она периодически отпивала из своей бутылки, немного встряхивая ее. От бутылочки пахло вишней — скорее всего, тоже какой-то растворимый напиток. В New Wave охотно объяснили стажерам, как много есть способов облегчить себе жизнь — советовали и протеины с меньшим процентом углеводов, и хорошие электролиты, и пищевые добавки. Как понял Хару, не во всех агентствах это объясняют, чаще трейни либо не знают, что можно упростить тренировки, либо перебарщивают с химией.

— Особенно я переживаю насчет возможных интриг Джиу, — неуверенно пояснил Хару.

— Она хвасталась, что училась с вами в школе, — кивнула Данби. — Хорошо, я присмотрю за Сольги. Мы с ней, кстати, вполне можем попасть в одну группу. Вокалистка она сильная, а по внешнему типажу мы слишком разные, нас могут поставить вместе. Если еще танцы подтянет…

— Спасибо, — поблагодарил Хару. — Мне нужно будет чем-то отблагодарить тебя… Что подарить?

Это практически традиция — если просишь человека об одолжении, которое забирает у него много личного времени, нужно сделать подарок. В таких случаях уточнить — что именно хочет человек — совсем не стыдно. Но Данби удивила Хару:

— Не хочу подарков. Хочу информацию. Я знаю, что ты бываешь в студии звукозаписи достаточно часто, а еще у тебя опытный личный менеджер и он точно многое знает… да и с продюсерским составом ты в хороших отношениях. Я хочу быть более-менее готова к тому, какую будут группу делать. Будет обидно не подойти под концепцию.

Хару тоже улыбнулся. Информация в обмен на услугу — справедливое решение. Поэтому Хару сразу сказал, что знает наверняка:

— Права на Lucky Seven проданы телеканалу, Минсо концепт уже не интересен. У вас будет другое шоу, другие правила формирования группы. Рабочее название — «Sugar and Spice», группу планируют большой, точно больше нашей. Но это все, что я знаю.

— Ого! — восхитилась Данби. — Я слышала, что продали права на Lucky Seven, но остальное… Спасибо.

Тут Хару услышал странный шорох снизу и приставил палец к губам, сделав знак Данби пока замолчать. Сам же подошел к перилам и резко наклонился вниз. Как он и думал, на лестничной клетке первого этажа стояла какая-то девчонка.

— Подслушивать нехорошо! — достаточно громко сказал Хару.

Девушка ойкнула, подняла взгляд на Хару и тут же извинилась:

— Прости. Я не хотела. Но подниматься, пока вы разговариваете, было неудобно…

Хару с удивлением узнал в девчонке Наён. Ту самую Наён, с которой он снимался на фотосессии Минхёка.

— Наён? — удивился он.

— Наён? — повторила Данби и тоже подошла к периллам: — Ты почему еще не на репетиции?

— Я застряла в пробке! — ответила она.

Тут же начала подниматься по лестнице наверх, попутно рассказывая историю своих «приключений»:

— Занятие с преподавателем закончились позже обычного, я не хотела опаздывать, поэтому взяла такси, в итоге застряла в пробке…

— Кто берет такси в шесть вечера? — возмутилась Данби. — В такое время самый быстрый транспорт — общественный. Иди, разминайся. И почему стояла там молча?

— Я не хотела! Дверь на лестничную клетку открыта, я зашла, а вы сверху болтаете, мне было неудобно вас прерывать. И я только зашла, ничего и не слышала… кроме потенциального названия шоу…

Хару удивленно покачал головой. Еще и Наён здесь. Что за день открытий?

— Я не думал, что ты хочешь стать трейни, — заметил он.

— Я всегда любила танцевать, — улыбнулась Наён. — Еще раз простите, я пойду.

Она снова поклонилась, снова посмотрела на Хару и скрылась за дверью.

— Вот же… проблемная, — вздохнула Данби, когда Наён свернула за угол коридора, — Знать бы, кто ее родители и откуда она такая беспомощная… в шесть вечера на такси! Еще и премиум заказала — я в этом уверена. Кстати, она сдружилась с Сольги, вроде еще на прослушивании. Вы знакомы?

— Серьезно? С Сольги? — удивился Хару.

Данби кивнула. Хару снова удивленно покачал головой. Наён опасной ему не казалась. Да и знать, что Сольги — кузина Хару — она тоже не могла. Прослушивание Сольги прошла, не упоминая, что они родственники. Минсо узнала об этом в воскресенье — Хару ей сказал, а остальные стажеры, получается, — сегодня. Сольги принципиально не хотела рассказывать об этом до прямой встречи с Хару, чтобы не выглядеть хвастунишкой в глазах остальных.

— Кстати, — ухмыльнулся Хару, — Я виделся с Наён всего раз, во время фотосессии. А ты, кажется, еще не поняла, чьей родственницей она является. Представь ее с макияжем, в строгом платье и с кудрявыми волосами.

Данби вздрогнула, мигом поняв ассоциации:

— Серьезно? Но… Черт, что-то общее точно есть… Ты уверен?

— Я не знаю, кем Наён приходится продюсеру Им, но как минимум ее старший брат знает Наён и хорошо к ней относится.

— Понятно, почему меня просили присмотреть за ней, — вздохнула Данби. — Еще раз спасибо.

Хару кивнул. Он допил свой напиток и открыл перед Данби дверь. По своим залам они разошлись уже в молчании, думая каждый о своем. Наверное, Хару был немного неправ, когда рассказал Данби о своих предположениях насчет Наён… Но Данби почему-то казалась хорошим человеком. А своей интуиции Хару привык доверять.