Карта короля

Глава 38 Взлетная полоса

Решение было спонтанным, но Хару считал, что ему это очень нужно.

Он оформил аренду автомобиля на день и в десять утра понедельника уже нервно сжимал руль, пытаясь выбраться из сеульских пробок. Он не чувствовал себя уверенно: такой огромный город, да еще и эта корейская, дерганая манера вождения… Хару вцепился руками в руль и радовался только тому, что у машины автоматическая коробка передач. Иначе его бы точно прибили на светофоре, если бы он не смог сразу тронуться со сцепления — во время уроков вождения такая проблема иногда возникала.

Нужно было подумать. Он уже и забыл, когда последний раз действительно был один, сейчас вокруг постоянно люди, которые задают вопросы, требуют его внимания, пытаются чем-то помочь. Хотелось тишины, спокойствия и фокуса на собственных мыслях, без страха, что сейчас его кто-то прервет.

Поэтому пришло решение поехать в провинциальный парк Намехансансон. Это крепость на горе, почти не пострадавшая во время японской оккупации, считается важным историческим и культурным объектом. Он был там несколько лет назад, во время школьной поездки. Но сегодня его больше интересовал «провинциальный парк» вокруг крепости. Туристов здесь всегда не особо много, а уж в начале весны и подавно. Сакуры и сливы тут нет, цветением любоваться нужно в других местах, к тому же по понедельникам не работает экспозиция музея. Зато вокруг очень много пеших маршрутов. Корейские старички любят долгие прогулки, именно для них тропы и сделаны — все аккуратно, продумано, без необходимости карабкаться в гору на четвереньках или идти, прижавшись к отвесной скале.

Как он и думал, парковка перед входом была практически пуста — всего пара машин. Сюда, правда, можно приехать и на общественном транспорте, но, опять же — кто попрется в такой парк в понедельник утром?

Хару не сразу вышел из машины, минут десять посидел, приходя в себя — первая самостоятельная поездка оказалась очень нервной, нужно было отдохнуть. Потом, закинув на плечо полупустой рюкзак, направился к входу. Нашел там традиционную для таких мест большую карту с пешими маршрутами, еще раз изучил тот, что выбрал сегодня утром, и смело тронулся в путь.

Козырек кепки закрывал от яркого солнца, в кожаной куртке было удивительно не жарко. Для удобства путников дорогу сделали достаточно широкой, выровняли. Но давно не было дождя, поэтому кроссовки поднимали небольшие облачка пыли. Пахло хвоей и чем-то цветочно-медовым, хотя цветов не было видно. Вокруг — можжевельник, высокие сосны казались такими старыми, словно застали еще эпоху Корё, на лиственных деревьях уже начинали распускаться листья. И так тихо… Если подняться на вершину, можно насладиться видом на Сеул. Но Хару устал от Сеула, ему хотелось быть ближе к природе.

Пешие прогулки прекрасно подходят для того, чтобы привести мысли в порядок, подумать о том, что произошло в последнее время, и что его ждет в будущем. В марте исполнился год, как Антон и Хару стали одним человеком, а он из-за нервной подготовки к фанмитингу пропустил эту дату.

Год — не так уж много. Но сколько же всего произошло за это время!

Вспоминая прошлое, Хару на многое смотрел иначе. Снял розовые очки, так сказать. Например — образ дедули все же несколько померк. Когда Хару только осознал себя, дедушка казался ему самым умным, справедливым и дальновидным. И он действительно такой, но… если бы Хару просто знал, сколько стоят дедушкины часы на кожаном ремешке, он бы сейчас активно готовился к поступлению в университет, рассчитывая на то, что их можно продать подороже… Почему дедушка не сказал? И прямо не спросишь — это ведь именно любопытство, а дедушка воспримет это как… обвинение в том, что Хару занесло в индустрию развлечений. К тому же… не факт, что Хару решился бы попросить их продать. Ему бы, наверное, было стыдно требовать такое: родители ведь не обязаны обеспечивать обучение детей. Но удивляло именно то, что дедуля скрыл тот факт, что у семьи вообще еще было, что продавать.

Да и так ли плохо Хару сейчас? С нервами, конечно, нужно что-то делать, он сам себя в психушку сведет такими темпами, но сожалений не было. И не только потому, что он очень хорошо заработал за этот год.

Пожалуй, ему нравится быть айдолом.

Есть, конечно, крайне раздражающие моменты, но где их не бывает? Ему нравится петь, нравится выступать… что уж скрывать — ему нравится быть в центре внимания. Нравится, что здесь он может… как бы сказать? Он как будто рожден для сцены — внешность, голос, абсолютный слух, ему легко дается общение с фанатами. Да и многие другие вещи оказались интересны. Работать с Роуном, например. Или придумывать всякие штуки на совещаниях креативного отдела. Это сложно, нервно, но… Хару уже не готов от этого отказаться. Он не уверен, что останется айдолом, но быть каким-нибудь певцом-балладником — вполне вероятно.

Только нужно придумать, как не сойти с ума в такой атмосфере.

Он еще не разговаривал об этом с психологом, но уже примерно представлял, какие советы получит: по возможности соблюдать режим, следить за эмоциональным состоянием, вести дневник, не забывать о нормальном отдыхе. И это вроде как очевидно, но в периоды сильного морального напряжения он начисто забывает о том, как важно заботится о себе.

Пешая прогулка словно очищала голову от лишнего. Запах хвои наполнял тело энергией, а звуки природы заставляли счастливо улыбаться. Где-то минут через сорок простой пешей прогулки Хару поднялся на холм. Здесь стояла широкая лавочка. Хару поставил на нее рюкзак, сел сам. Стянул бейсболку, побрызгался спреем spf — он знает свою кожу, она на таком ярком солнце сгорает слишком быстро. Снял куртку, оставшись в тонком лонгсливе. Достал из рюкзака термос с кофе и онигири с тунцом. Никогда еще простая еда не была такой вкусной. Он сидел на лавочке, щурился от яркого солнца, наслаждался тишиной и красивым видом… Всё будет хорошо, он научится с этим справляться.

Постепенно в голове формировалось что-то вроде Плана. План был не совсем четкий, без определенных тезисов. Хару просто отмечал, над чем ему нужно поработать: находить время на отдых, отслеживать свое эмоциональное состояние, хорошо питаться. Он справится.

.

Выбор в ларьке с сувенирами у входа в парк был совсем скудным, большая часть полок вообще оказались забиты водой и печеньем — это еще и магазинчик с продуктами. Хару же очень хотелось что-нибудь купить на память о прекрасной прогулке.

— Вы же айдол? — удивленно уточнил женщина-продавец.

Ей было лет сорок, кожа загорелая до кофейного оттенка, застарелые шрамы от акне на щеках и подбородке, тонкие губы с опущенными уголками и узкие глаза. Весь ее внешний вид говорил о тяжелой судьбе. Внешность все же дает заметные привилегии: если ты некрасив, тебе тяжело найти работу. Малопопулярный ларек где-то в горах, наверняка и зарплата мизерная…

— Да, я айдол. Из группы Black Thorn, — ответил Хару.

Улыбка преобразила ее лицо, она словно засияла изнутри:

— Какой красивый! И высокий! А почему один? Я думала, айдолы всегда ходят с кем-то.

— Захотелось побыть одному, вот только вернулся с пешей прогулки, — Хару тоже улыбнулся.

Женщина тут же начала его расспрашивать — какой маршрут выбрал, почему не пошел смотреть на Сеул, понравилось ли, зачем он зашел в магазинчик. Когда узнала, что Хару хочет что-нибудь на память, открыла нижний ящик под стендом с сувенирами:

— Вот тут дорогие товары, от Министерства Туризма. Места мало, поэтому мы на весну их убираем. У нас основной поток иностранцев осенью, сейчас только местные ходят.

И начала выставлять коробки. Там действительно сувениры были поинтереснее и гораздо дороже. Даже магнитики на холодильник, и те лучшего качества. Но Хару быстро нашел то, что ему понравилось — большую фотокнигу на английском, внутри минимум информации о крепости, флоре и фауне, несколько легенд об этих местах. Но больше, конечно, фотографий.

Хару добавил к книге пару открыток, бутылку воды, расплатился и направился к машине.

Обратно возвращаться было уже проще — четыре часа дня, трафик в такое время относительно свободный. Хару оставил машину в специальном гараже Каннам-гу, до общежития дошел пешком, нацепив маску на лицо. В городе было шумно, но в загазованном воздухе все равно ощущался легкий цветочный запах — сезон цветения в самом разгаре.

Он зашел в книжный, купил себе дорогущий ежедневник — будет в нем вести дневник — заодно взял пару книг в дорогу, романы европейских авторов для мамы, плюс самоучитель французского языка. Язык за два дня он, разумеется, не выучит, но хотелось бы хотя бы понимать, сколько денег он должен за круассаны. Из-за мыслей о деньгах вынужденно перестроил маршрут — свернул к банку. Обменял деньги на наличные евро. Случай с винтажным магазином в Японии показал, что надеяться на банковские карты глупо. Из-за этого направился к давно знакомому магазину с мастерской — купил себе портмоне ручной работы, потому что носить наличку просто в кармане даже как-то несолидно. К тому же, на улице становится все теплее, свои любимые меховые угги уже не наденешь, а в самолете удобнее будет лететь в каких-нибудь тапочках. В Корее не проблема найти себе представительскую обувь, которая, по факту, все же похожа на тапки. Мужские мюли — туфли без задника — оказывается, тоже существуют. Хару в специализированном магазине выбрал те, которые издалека похожи на достаточно официальную обувь: продавец назвал их «лоферами». Подумав, Хару купил такие и дедушке — качество у обуви хорошее, будет удобно прогуливаться по району.

Из-за всех этих покупок его перемещение по Каннам-гу было похоже на попытки «замести следы». Еще пришлось и домой зайти, чтобы оставить подарки для родных. Но настроение все равно было просто замечательным. В общежитии разобрал покупки, сделал первую запись в дневнике, начал потихоньку готовится к отлету.

.

С утра всех, кроме Сухёна и Чанмина, отвезли в парикмахерскую — делать прически. Для Хару это означало, что его «родным» черным волосам пришел конец. Он даже немного волновался — сейчас сделают его каким-нибудь… голубым. И как потом жить с этим?

Но все оказалось куда сложнее. Ему сделали эффект выгоревших на солнце волос — в основной черной копне словно отдельные тонкие пряди рыжевато-каштанового оттенка. Ради такой прически пришлось просидеть в кресле почти два часа, он даже успел книжку дочитать.

Собственно, такой же «отпускной» эффект получили почти все, кроме Юнбина. У него сейчас самые длинные волосы и ему досталось то, что все радостно прозвали «орео-эффект»: макушку оставили черной, нижние пряди обесцветили до белого. Выглядело, конечно, очень интересно.

Все прически, кроме блонда Сухёна, были рассчитаны на то, что краска за две недели не смоется и не будет выглядеть неаккуратно из-за отросших корней. Группе больше недели репетировать хореографию, потом начнутся съемки, искать салоны в Европе никто не хочет.

Огорчало то, что из-за окрашивания Хару не сделали его любимую «завивку», благодаря которой он мог не заботится о том, как выглядят его волосы после душа. Видимо, все же придется делать укладку.

После салона вернулись в общежитие, до вечера нужно успеть собрать чемоданы. Хару не хотел брать много вещей, но все равно получился достаточно большой чемодан. Впрочем, там одна косметичка чего стоит. Ручную кладь собирал более вдумчиво. Самое объемное — книги. Учебник по истории, самоучитель французского и «Триумфальная арка» Ремарка: эта книга показалась ему подходящей для путешествия во Францию. Планшет, деньги, документы, дорожный набор с косметикой на случай, если чемодан улетит не туда, дневник и несколько шариковых ручек. Ну, и зарядное устройство, разумеется. Хару даже немного гордился, что заранее проверил — нужны ли переходники для розеток, поэтому еще вчера вечером заказал переходник и себе, и остальным парням.

И только потом сел «поиграть». Он купил себе камеру — фото и видео в небольшом корпусе. Хотелось побольше снимать что-то самостоятельно, да и фотографировать ему всегда нравилось. По-хорошему, следовало бы и телефон сменить на более новый и дорогой, но было банально лень — это же нужно все данные переносить, да еще и тащить в агентстве в отдел безопасности, чтобы они там ему что-то установили… с камерой как-то проще. У малышки есть возможность передавать файлы через Bluetooth, так что красивые фотографии он сможет и так перекинуть на телефон, без необходимости возвращаться домой и подключать камеру к компьютеру. Сделав на пробу пару селфи и перефотографировав все более-менее привлекательные углы в своей комнате, Хару даже как-то взбодрился: хорошая игрушка, не зря заказал.

Ну, а потом — поел перед дорогой вместе со всеми, дальше все переоделись, загрузили чемоданы в машины, в аэропорту выгрузили. Паспортный контроль, досмотр, ожидание у гейта, посадка… Агентство оплатило места в «бизнесе» только для них семерых плюс менеджеру Пён в качестве «няни». Остальной стафф летит экономом. О том, что группа улетает из страны, нигде не сообщали, все держалось в секрете. Благодаря этому сассенки проводили их в аэропорт, но на рейс никто из них не прошел. Борт был полный, потому что Париж в апреле — крайне популярное направление, сассенам свободных местечек не нашлось. Чему Хару, разумеется, был очень рад.

Пристегнули ремни, самолет пошел на взлет. Хару в иллюминатор наблюдал, как отдаляется земля, как самолет поднимается все выше, оставляя под собой Инчхон. Впереди день в Париже, полторы недели в Марселе, а потом съемки на побережье Средиземного моря — практически осуществление его мечты о путешествиях.