Карта короля

Глава 2 Сложности на работе

Сложно не проникнуться любовью к фанатам, когда получаешь такой уровень поддержки. Неважно, во сколько будет проходить предварительная запись выступления для музыкального шоу — зал будет полным и в три часа ночи, и в десять утра. И эти фансайны. Место на фансайне можно получить в ходе лотереи, купив определенное количество альбомов в определенном магазине (обычно речь идет о сети магазинов). New Wave не скромничали — у дебютного альбома четыре версии, вот все четыре и нужно купить, чтобы получить возможность участвовать в лотерее. Те, кто действительно хочет попасть на фансайн, покупают больше, чем четыре альбома — шестнадцать, двадцать, а то и все сорок. Победу в лотерее можно передать, цена зависит от условий фансайнов. Если на фансайне разрешены прикосновения, это повышает цены. Есть фансайны, где нельзя даже подарок лично передать — между айдолом и фанатом будет стоять прозрачная перегородка, такие стоят дешевле. Впрочем, у Black Thorn пока все фансайны проходили одинаково — без прикосновений, но и без ограничительной перегородки.

У фанатской поддержки есть и минусы. Сассен-фанатку, которая украла у Хару кота, он регулярно замечал в толпе. Чаще всего — с фотоаппаратом. У популярных айдолов часто есть фансайт-мастера, или просто фансайты — так сейчас называют людей, которые делают качественные фотографии айдолов, сопровождая их повсюду. Упрощая — это как группи, но с хорошей фотоаппаратурой. Они на этом зарабатывают — на их страничках есть реклама, нередко они продают мерч с использованием фотографий, которые сделали. Это «серый» заработок, который не может покрыть расходы, а лишь немного компенсирует потраченные средства. Поэтому фансайты обычно либо имеют дополнительную удаленную работу, либо принадлежат к богатым семьям, где сердобольные родители готовы содержать ребенка до самой старости.

Грань между фансайтами и сассен-фанатами… ну, в агентствах предпочитают всех фансайт-мастеров считать сассенами, просто кто-то ведет себя чуточку лучше, чем другие. Все потому, что фансайты сопровождают айдолов не только внутри Кореи, нередко они едут за ними и в другие страны, покупают билеты на концерты и фестивали, участвуют в лотереях для получения места на фансайн. Хару вот уже познакомился с девушкой, которая представилась, как его фансайт-мастер. Сказала, что они будут часто видеться. Хару все еще не уверен, что это не было угрозой.

Воровку котиков, Ким Ёнсо, на фансайн не пустили. В условиях участия в лотерее есть пункт о том, что сотрудники агентства могут отказать победителю во входе, если он успел попасть в черный список. Кража кота — весомый повод для подобных ограничений.

Запретить Ёнсо вход на предварительную запись выступлений уже сложнее. Стафф New Wave не занимается организацией таких мини-концертов, людей в зал запускают сотрудники телестудии, а они не всегда обращают внимание на то, какие там имена в стоп-листе от агентства. И это при том, что в черном списке New Wave сейчас только Ёнсо.

Но, даже если девушке не удавалось проникнуть на предварительную запись выступления Black Thorn, она приходила на трансляцию шоу, где нет никаких черных списков.

Вообще, музыкальные шоу вроде как идут в прямом эфире. Для этого каждый артист (или группа) заранее приезжает на съемку, проводит несколько репетиций перед съемочной группой. В назначенное время в зал запускают людей. Фанаты заранее знают, когда будет проходить съемка, набор проходит через специальные приложения. Чаще всего за вход берут символическую плату либо требуют предъявить чеки о покупке альбомов, иногда — членство в фанклубе. Но там много нюансов, которые зависят, в первую очередь, от популярности артиста. Например, известные группы с легкостью набирают полный зал на триста человек, поэтому на предварительной записи все время продвижения — только их фанаты. Группы поменьше записывают свои выступления уже непосредственно перед началом эфира, когда в зал запустили всех, кто купил билеты от телеканала, то есть, состав зала — мультифандомный. Из-за этого и получается, что популярные коллективы записываются ночью и ранним утром, а малопопулярные — прямо перед началом шоу. Потому что те люди, которые купили билеты от телеканала, остаются в зале и на время проведения прямого эфира.

Трансляция шоу — это уже не про выступление. Ведущие действительно говорят все в прямом эфире, так же проходит интервью и все дополнительные рубрики. Но в то время, когда телевидение будет демонстрировать заранее записанное выступление, группа, в лучшем случае, выйдет на сцену, чтобы поболтать с поклонниками. Чаще же все просто торчат в комнате ожидания. Когда закончатся выступления, все группы (и артисты) выходят на сцену и ждут объявления результатов. Каждую неделю на каждом шоу кто-то получает награду.

Хару так и не понял, есть ли у наград какие-то дополнительные плюсы, кроме радости фанатов. Награда не подразумевает денежных вознаграждений, не гарантирует получение премий в конце года, это просто стекляшка, которая показывает силу фандома и уровень популярности песни в течение одной недели. Ладно, еще она отображает — популярна ли песня на корейских стриминговых платформах.

Благодаря успешности шоу, «Backbone» дает хорошие показатели — в чартах реального времени она лидировала уже через сутки после релиза. Фанаты продолжали ворчать, что ждали другую тему, но стримить не перестали. Правда, у «Backbone» есть конкурент: недавно вышел OST к популярной дораме. У этой песни нет физической версии, но слушают ее с удовольствием. Поэтому вряд ли дебютному треку получится достичь статуса Perfect-All-Kill: это когда песня занимает первое место во всех корейских чартах — как в реальном времени, так и в тех, что обновляются раз в неделю.

Хару, откровенно говоря, мало волновало положение песни в чартах, потому что он сильно уставал. Слишком много нового происходило в его жизни, информация об успехе казалась не такой важной, как необходимость выживать в условиях загруженного графика.

Но в субботу их привезли в общежитие в одиннадцать, а с утра забрали только в десять. Хару не сказать, что полноценно выспался, но чувствовал себя достаточно отдохнувшим, чтобы начать интересоваться окружением. Поэтому он спросил — что интересного говорят о группе в сети.

— Считаем вирусные моменты с тобой, — хохотнул менеджер Квон, — Снова поднялись продажи бренда кофе, потому что вы двое пели самосочиненную песню. Во время дебютного фансайна ты поболтал с фанаткой так, что теперь половина Кореи обсуждает черных пантер и азиата с бледной кожей. Снялся для дэнс-практики в худи с кошачьими ушами, из-за этого магазинчик маленького корейского бренда уже три раза извинился, что они не могут так быстро пополнить запас товара. Поднял интерес к угги-тапочкам, хотя он только начал утихать. Если у корейских школьников начнут от мороза отваливаться пятки, виноват будешь ты. Кружки с котом стали предметом охоты. А комбинация «угги плюс эта кружка» стала корейским мемом.

Вообще-то, вопрос о новостях Хару адресовал менеджеру Пён, а теперь удивленно хлопал глазами:

— Какие угги? Какая кружка? — не понял он.

— То, как ты приезжал на предзаписи шоу — сонный, в этих меховых тапочках и с термокружкой в руке — это стало мемом, — пояснил менеджер Пён.

Менеджер Квон, усмехаясь, показал Хару экран своего телефона. В графе поиска «утренний кот Хару», внизу — куча его фотографий. Термокружку он купил совсем недавно, когда начал варить кофе дома с утра и возить его с собой в машине. На ней рисунок с относительно знаменитым мемом — рисованный кот Гарфилд в пижаме и тапочках с кружкой кофе в руке… в передней лапе… Кружка была куплена на китайском маркетплейсе и вряд ли является сертифицированным товаром, Хару даже не подумал, что на такую вещь могут обратить внимание. А меховые уличные тапки он распробовал еще в январе, когда ездил на съемки. У них удобные кресла в машине, там можно комфортно вздремнуть. От машины до помещения обычно идти совсем немного, внутри их стандартно переодевают. Каждый раз снимать кроссовки или, что еще сложнее, сапоги, Хару не нравилось. Другое дело — меховые угги практически без задников. В них тепло, они удобные, ничего не мешает. На дебютном шоукейсе стилисты еще следили за тем, что парни носят, но затем Хару сам выбирал, в чем поедет на запись. Обычно это брюки, свитер, эти вот тапки и пуховик, причем, последний он часто даже не надевает. Вот и выходит, что на фотографиях в интернете сонный Хару выходит из машины в тапочках, каком-нибудь свитере под горло, с книгой подмышкой и кружкой в руке.

— Я похож на деда, — фыркнул Хару, — Не хватает только очков и кроссворда.

Имел в виду он не своего дедушку, а абстрактного корейского старичка — брюки, тапочки и термос с чаем. Именно это считается универсальным набором корейского деда.

Менеджеры тихо засмеялись:

— Да, именно так и говорят в сети, — подтвердил менеджер Квон.

— Кошмар какой. Двадцати лет нет, а уже в деды записали, — мрачно подытожил Хару, чем вызвал смех уже и у парней, которые прислушивались к разговору Хару и менеджеров.

Парни тоже начали гуглить «дедулю Хару» и поддразнивать его. Звучит, конечно, странно, но отказываться от удобства Хару не станет, разумеется. Принц, Кот, теперь еще Дед… количество его прозвищ как-то быстро растет.

— А что-то поинтереснее моей сонной физиономии произошло? — уточнил Хару.

Ответить никто не успел, в помещение вошла Минсо и все поспешно встали, чуть поклонившись. Видеть ее на телестудии было немного неожиданно — после дебютного шоукейса она не сопровождала группу, последний раз Хару видел ее в понедельник.

— Доброе утро, — улыбалась Минсо. — Выспались сегодня?

Парни ответили вразнобой, но утвердительно. Конечно, после такой сложной недели хотелось бы провести в кровати весь день, но они знали, на что шли, поэтому и восьмичасовой сон ощущался подарком судьбы.

— Хорошо, — кивнула Минсо. — Следующая неделя тоже будет напряженной, хотя есть и положительные моменты.

Тут Минсо оглянулась на дверь гримерки и попросила менеджера Квона:

— Закрой, пожалуйста, дверь. А лучше… ну, отправь кого-нибудь. Не хочу откладывать разговор на потом, но это внутренние дела агентства.

Менеджер Квон понятливо кивнул, поймал кого-то из младшего стаффа и направил его в коридор. Хару усмехнулся: практически «постоит на стреме». Даже интересно, что такое хочет сказать Минсо.

— Мы уже говорили о том, что наши действия ограничены требованиями совета директоров и инвесторов, — начала Минсо, — Из-за этого и дебют получился таким… С двумя песнями, потому что на большее не хватило времени, да еще и титульный трек мы выбирали, прекрасно понимая, как отреагирует публика.

— Вы говорили, что было распоряжение сделать титульный трек безопасным, — вспомнил Хару. — Но все ждали что-то…

Минсо кивнула:

— Да. Аналитический отдел был уверен в том, что фанаты хотят видеть не просто мрачный концепт, но еще и что-то сексуальное. Но инвесторы слышали преимущественно другое: их смущал возраст макнэ, они боялись осуждения и хотели собрать побольше денег на старте, не спровоцировав скандал. Сейчас, когда релиз уже вышел и мы готовы продолжать… в общем, Backbone был не только «безопасным» релизом, мы эту песню выбрали еще и для того, чтобы убедить инвесторов в том, что они неправы.

Хару усмехнулся. А мнение большинства выразил Чанмин:

— Мы как-то обсуждали это. Поняли сами, что так вы доказываете нашим директорам, что продюсеры лучше знают, что нужно публике.

Минсо с улыбкой кивнул:

— Да, это так.

— И как, получилось? — уточнил Хару.

Его, конечно, немного смущали постоянные попытки его раздеть, но недавно он понял, что ему реально комфортнее всего именно в образе такого вот соблазнителя. Так проще провести черту между сценическим образом и собственной личностью. Да и фанаткам нравится. Даже на фансайнах, где обычно фанатки просят айдолов вести себя мило, к Хару и парням почти не пристают с выкриками «эгьё».

— Получилось, — довольно улыбнулась Минсо. — С точки зрения коммерции релиз получился очень удачным. На сегодняшний день продано уже миллион двести тысяч копий, что является абсолютным рекордом для новичков… и четвертым результатом для всех групп — независимо от того, дебют это или камбек. Плюс — хорошие просмотры клипа, активно раскупается скудный дебютный мерч. Да и песни хорошо показали себя в корейских чартах. При этом в сети очень много недовольных количеством песен и тем, что они слишком уж «безопасны».

Хару снова усмехнулся:

— Их понять можно: сплошные провокации во время шоу и преддебютных тизеров, а теперь — мотивационная песенка и баллада про девчонку с завышенными требованиями к мужчинам.

Минсо с улыбкой покачала головой:

— Примерно так в сети и рассуждают. Ругают чаще продюсерский состав, говорят о том, что мы напрасно тратим потенциал своих артистов… А главное — у инвесторов, в отличие от вас, никто социальные сети на телефонах не отключал.

Парни неуверенно улыбнулись. За день до дебюта менеджеры установили «родительский контроль» на телефонах, а ноутбуки и планшеты отобрали и унесли в свою квартиру. Все для того, чтобы мемберы группы напрямую не сталкивались с хейтом. Конечно, любые запреты можно обойти, было бы желание. Но ни Хару, ни остальные этого не делали. Все это действительно делается для того, чтобы артисты не начитались критики в интернете, а не ради какого-то унижения. Ни Хару, ни другие парни не читали ничего о себе. О том, что релиз осуждают, они знали, конечно — стафф рассказывал. Но это воспринималось как-то проще. Через месяц, когда они закончат продвижение дебютного альбома, с телефонов снимут ограничения, вернут все гаджеты, тогда уже можно будет почитать, что там плохого про тебя написали.

— Инвесторы согласились, что в следующих релизах мы можем быть менее осторожными, — продолжила Минсо, — А вас решили мотивировать на хорошую работу деньгами. Завтра будет первая зарплата.

— Так быстро? — удивился Шэнь.

— Миллион двести копий, — пояснила Минсо. — Это не покрыло траты на ваш дебют, но доказало, что вы способны его погасить. Решение подписали вчера в обед, но сотрудник, который отвечает за зарплаты, уже ушел домой.

— А сколько нам заплатят в первый месяц? — с горящими глазами спросил Сухён.

— Пять миллионов вон, — ответила Минсо, — Это средняя зарплата сотрудников агентства, вы будете получать столько же, пока не будет выплачен долг перед компанией.

Парни воодушевились. Хару, хотя его рекламные контракты и дают заметно больший доход, тоже был рад. Пять миллионов вон — это зарплата менеджера среднего звена, отец Хару получает примерно столько же, хотя работает в доках. Мама — гораздо меньше.

— Теперь, когда вы обрадовались, должна немного вас огорчить, — теперь улыбка Минсо вышла печальной. — Вы знаете положение песен в чартах?

— Мы были на первом месте везде, — ответил Тэюн. — Это ведь хорошо? Backbone популярен?

— Показатели хорошие, — кивнула Минсо. — Но это — с рекламой и поддержкой двух крупных радиостанций. А ваша баллада на седьмом месте в чарте Melon, хотя мы ничего не сделали для этого.

— Выступление с балладой придется ускорить, — понял Хару.

Планировалось, что они отработают следующую неделю, продвигая титульный трек, потом отдохнут несколько дней и в субботу начнут продвижение баллады. Но это — долго. Если баллада поднимается в чартах без каких-либо вложений, то с началом продвижения она может взлететь на первые места.

— Да. Придется сдвинуть все. Мы выпускаем клип в пятницу, в субботу и воскресенье вы выступите с двумя песнями, следующая неделя — только баллада. Думаю, вы понимаете, что это означает…

Хару тяжело вздохнул:

— В понедельник придется нормально репетировать.

Минсо кивнула.

Ну… зато им платят за это.