Карта короля

Глава 25 Креативная работа

Кахи выглядела невыспавшейся, она прямо при Минсо пила кофе. Все же за время продвижения дебютного альбома она заметно изменилась: раньше вела себя несколько зажато, а теперь привыкла к некоторой свободе музыкальной индустрии и, наконец-то, перестала робеть в присутствии Минсо.

Она принесла трехстраничный отчет о стриме Хару.

— И он все это натворил за полтора часа? — уточнила Минсо, слегка встряхнув листами.

— Он в трендах всех социальных сетей. Больше всего, конечно, обсуждают его замечание «для съемок с девушкой слишком молод, а для рекламы нижнего белья — взрослый». Это породило такое количество дискуссий, что я просто не в состоянии все отследить.

Минсо кивнула. В этом коротком отрывке обсуждения Хару умудрился по касательной затронуть достаточно болезненную тему — сексуализацию подростков при одновременном запрете на взросление. В том смысле, что парень-айдол должен выглядеть сексуально, но быть наивным, как ребенок. Такой вот парадокс фанатского восприятия — на сцене будь дерзким, не стесняйся демонстрировать тело, но в жизни избегай противоположного пола, потому что иначе фанатки обвинят тебя в распущенности.

— Сверху еще его «реклама» Calvin Klein, — добавила Кахи, — Ночью у них все нижнее белье в солдаут ушло. Говорят, в четыре часа утра штат интернет-магазина подняли, потому что корейский сайт не был готов к такому внезапному интересу к мужским боксерам. Еще в сети обсуждают, почему у вашего брата нет изданных сборников стихов. А, и старые песни группы Роуна снова в чартах, на нижних позициях, но это тоже потому, что Хару упомянул его. В любом случае, один миллион зрителей на трансляции айдола-новичка — это невероятные показатели, я такого не ожидала.

— И ты из-за этого даже не отдыхала в воскресенье, — с улыбкой покачала головой Минсо.

С Хару-то все понятно, у него воскресенье — рабочий день. А вот у Кахи был выходной. Но она, получив сообщение Хару, не просто проконсультировала его. Она собралась и приехала в офис, чтобы отслеживать реакции фанатов.

— Хочу заранее сказать, что Хару лучше в эфир часто не выпускать, — осторожно добавила Кахи, — По крайней мере — пока. Сейчас он и так перетягивает внимание на себя, если еще и эфиры станут регулярными, то выровнять популярность внутри группы будет очень сложно. Я бы сделала сольный прямой эфир Тэюна, или Тэюна с Шэнем. Можно еще Юнбина и Ноа.

Минсо кивнула. Читая отчет, она тоже так подумала. И тут же записала в блокнот распоряжение для менеджеров: на следующей неделе в эфир выпустить Юнбина и Ноа, можно вместе с Сухёном, а потом — остальных.

— И насчет фанмитинга, — добавила Кахи, — Я внимательно прочитала все предложения фанатов, сделала некоторые выводы, они во втором отчете. Но все же настаиваю на том, что от развлекательных игр лучше отказаться. Пусть истории рассказывают, соревнуются в чем-то более брутальном, но без излишнего инфантилизма.

— Не одна ты придерживаешься этого мнения, — кивнула Минсо. — Спасибо.

Кахи чуть поклонилась:

— Я пойду. Вздремну и снова в интернет.

И ушла. Минсо удивленно покачала головой: вот же неугомонная. Кажется, Кахи в отпуск придется выгонять принудительно, раз она даже в воскресенье в офис прибежала просто потому, что ей стало интересно, что там о Хару написали. Ему, главное, неинтересно — он спать в половине одиннадцатого лег, словно не понимая, что «натворил» за полтора часа.

Минсо только собралась открыть второй отчет — с предложениями для фанмитинга — как дверь кабинета открылась и зашел Роун.

— Неожиданно, но доброе утро, — удивилась она.

— И тебе, — кивнул Роун, падая в кресло для посетителей. — Альбом прослушала?

— Еще на прошлой неделе, я же писала, что все хорошо, — она недоумевающе сощурилась. — Неужели решил сам узнать, какие у меня есть мысли по звучанию?

Обычно Роун предпочитал решать все сам и Минсо влезала в творческий процесс лишь по мелочам.

— Как ни странно — да, хочу и об этом поговорить. Но сначала другое. Тебе должны были принести творение этого… новенького рэпера.

— Дэхви? — удивилась Минсо. — Да, передали сегодня, еще не проверяла. Неужели ты ее слушал?

— Ее все слушали, включай, — потребовал Роун.

Одновременно с этим он полез в карман джинсов и достал оттуда какую-то мятую бумажку, которая, кажется, еще недавно была листом А4. Минсо нашла флешку, включила. Первые ноты песни — и сразу цепляет. Текст — нагловатый, такой «пацанский», но есть в нем что-то забавное, словно исполнитель насмехается и над самим собой. А уж припев…

— Это сильно, — удивленно покачала головой Минсо. — Неожиданный успех, у него прежде не особо получалось.

— Вот именно. Это — в соавторстве с Хару, — ухмыльнулся Роун, — Вот, я сегодня растряс этого парня на точную разбивку.

И он протянул Минсо ту самую мятую бумажку. Она немного брезгливо расправила. Внутри то, что обычно называют writing map. Это внутренний документ, который показывает, какой автор что делал в песне. Для трека Дэхви авторов три, плюс четвертый — автор сэмпла, который использовали в припеве. Ынсоль даже на бумаге выглядит как школьный учитель, который пришел и добавил недостающие части, а все остальное — это смешение Хару и Дэхви.

— Он настолько тесно участвовал в написании этой песни? — удивилась Минсо.

— Примерно так же, как работал со мной — задавал направление и исправлял ошибки. Я просто не делал Writing map для своих треков, будет только Split sheet. И вклад Хару там — от пяти до сорока процентов.

[*Split sheet — это внутренний документ, используемый в музыкальной индустрии для фиксации авторских прав. Обычно в него входят имена участников, процент участия, нередко указывается, что именно он сделал. Split sheet фиксируется юристами, это полноценный документ. Writing map — это что-то вроде схемы, где указан точный вклад каждого участника, вплоть до выделения определенных слов. Это уже документ исключительно для внутреннего пользования. *]

Минсо удивленно откинулась на спинку кресла. Нет, она понимала, что Хару не просто так проторчал в студии с Роуном до поздней ночи. Но ей казалось, что он там был нужен… как источник вдохновения. Она отправила его к Роуну, чтобы напомнить, для кого тот вообще пишет песни. На прошлой неделе ей сказали, что они вместе работали. Опять же — Минсо подумала, что Хару просто подкидывал идеи.

— Получается, он даже в создании музыки принимал участие? — нахмурилась она.

— Не совсем. Он… как… Ну вот представь, что ты решаешь задачку и за тобой наблюдает учитель. Каждый раз, когда ты делаешь что-то не так, тебе на это указывают. Вот так и с Хару. Он не учитель, конечно, просто очень хорошо чувствует музыку. Ну, и у него полно идей. Мне потребовалось бы больше времени, чтобы выявить всю дисгармонию, отредактировать текст, а он все это слышит сразу. Не знаю, сможет ли он писать сам, но как помощник… просто невероятно. Ему бы хотя бы на пианино научиться играть…

— Нет у него времени на пианино, — буркнула Минсо. — И не смотри так на меня. Пусть закончит школу сначала, потом уже можно будет подумать о музыкальном образовании. И… не говори пока ему. Он немного жадный в таких вещах. Может решить, что ему это надо прямо сейчас и сляжет потом с нервным срывом из-за переутомления.

Роун весело фыркнул:

— Маловероятно, о своем комфорте пацан не забывает никогда. Но в то, что он трудоголик, я верю. Ладно. Насчет песни этого рэпера. Отправь к нему дуэтом парня из группы. Хару точно против не будет, это не его стиль, а этот трек, по словам Ынсоля, одному не исполнить. Мое личное мнение — это хит. Хулиганский, активно порицаемый, но хит.

Минсо задумчиво кивнула. Трек, как говорится, качает — создает желание двигаться в такт. Скорее всего, под него получилась бы интересная хореография, но Дэхви уже не вернется к танцам, поэтому придется обойтись без классического продвижения.

— И по альбому Black Thorn, — Роун прервал размышления Минсо, — Готов выслушать твои заметки.

— Моя главная просьба — запиши все так, чтобы они могли танцевать и петь одновременно, — буркнула Минсо, открывая на ноуте заметки по альбому, — А то дебютный титульник им теперь и на Kcon петь под фонограмму. А если на фестиваль пригласят?

Роун недовольно закатил глаза, но кивнул. А потом добавил:

— И Хару уже не дал мне слишком зверствовать в демо-версиях. Все ворчал, что им это как-то петь нужно на сцене…

Минсо ухмыльнулась: Хару, кажется, больше всего расстраивала необходимость петь под фонограмму. Хотя он сам это и предложил.

Минсо начала перечислять мелкие замечания по альбому. В каких-то песнях нужно что-то добавить, в каких-то изменить текст…Обсудили и потенциал треков.

— И свозите пацана на море, — расхохотался Роун.

— В смысле? — нахмурилась Минсо.

— Он мне сказал, что теперь его главная надежда — что клип будут снимать в красивом месте.

Минсо тоже засмеялась, качая головой.

— Сегодня запись? — уточнила она. — Я хочу посмотреть. Желательно с камерой.

— Хорошо. Они должны прийти к трем.

Роун забрал распечатку заметок к альбому, сложил листок несколько раз и запихнул в карман. Попрощался и ушел. Минсо же какое-то время смотрела на экран ноутбука с заметками к первому полноформатному альбому Black Thorn.

Уже были определены песни, на которые будут снимать клипы. «Salty skin» — сингл перед альбомом. «Love splash» — титульник. Баллада Пэгун еще не доработана, но текст уже есть, она будет главным бисайдом. И нужно постараться выбить деньги еще на два клипа — «Free and wild», про поездку на машине в первый день отпуска, и «Star» — забавная песенка про подаренную морскую звезду.

[*На английском «морская звезда» — starfish, то есть «звездная рыба». Но игра слов все еще сохраняется".]

В идеале хорошо бы все клипы снять в одном стиле, как историю одного курортного романа. Роун сказал, что это придумал Хару, и идея действительно стоящая, получится очень «летний» альбом.

При этом нужно учитывать разную эмоциональную окраску песен, поэтому клипы точно будут разные. Для каждого нужна идея, какие-то отсылки к масс-культуре…

Минсо тяжело вздохнула, размяла плечи и уверенно взяла в руки мышку. Начать стоит с визуальных образов — так ей проще. Итак: курортный городок, морское побережье с уединенными пляжами, яркие наряды отдыхающих, много алкоголя, вечеринки под открытым небом, путешествия на яхте… Так, нужно растрясти инвесторов еще и на съемки на побережье Средиземного моря — там будут лучшие кадры.

Хару не соврал фанатам: в сценарии фанмитинга было немало пустых мест. У них есть семь песен, исполнят все. Если успеют подготовить, то будет представлен номер из невышедшего альбома. Плюс один кавер, с которым они выступали на шоу. И открывать фантиминг они будут исполнением песни группы Роуна, называется она «Я иду за тобой». В Корее она была хитом в то время, когда популярен был рок (то есть, еще до рождения Хару). Все остальное пока под вопросом, потому что креативный отдел дал им еще несколько дней на размышления — что они сами хотят исполнить. Если к среде не придумают ничего стоящего, выбор сделают за них.

Из-за этого, отрепетировав все имеющиеся песни, они сели отдыхать, но с телефонами в руках — искали идеи.

— Знаете, что я заметил, — сказал Юнбин, — Рок-звезды одевались вовсе не в рваные джинсы с косухами.

И он развернул экран своего телефона, показывая фото, кажется, Мика Джаггера, в каком-то крайне странном наряде — розовые брюки, оранжевый пиджак, что-то подозрительно похожее на женский зеленый топ, на шее — тонкий шарфик. И волосы длинные.

— Или вот эта, она даже черно-белая выглядит безумно, — и Юнбин показал другое фото, тоже Джаггера.

На черно-белом снимке он стоял в несколько странной позе и верх его наряда не был похож на мужской — словно снятый с девушки топ на бретельках, где одна еще и не выдержала интенсивных танцев, порвалась.

— И таких фото — миллион, — заметил Юнбин. — Я никогда не интересовался рок-музыкой, но эти костюмы…

Парни начали наперебой требовать показать фото поближе, удивленно рассматривали, обсуждали. Хару внезапно задумался о том, что в семидесятых отношение к внешнему виду мужчин словно было менее суровым. Понятное дело, что никто не ходил на работу в том же виде, в каком Мик Джаггер выходил на сцену. Но все же его внешний вид вроде как считался в меру эпатажным для музыканта. В том смысле, что на сцене было нормально выглядеть немного слишком ярко. Все же Мик Джаггер такой не один был.

— Он еще и двигался своеобразно, — заметил Хару. — Про это даже песня есть.

Парни, разумеется, тут же пошли искать, как «двигался Джаггер». Посмеялись. Послушали песню.

— А давайте споем ее, — предложил Юнбин. — Это как… соединение тематики: рок-музыка, но сама песня попсовая.

— Ага, скинемся в камень-ножницы-бумага, проигравший наденет обтягивающий комбинезон, — фыркнул Хару.

— Обтягивающий комбинезон⁈ — почти хором переспросил Чанмин и Тэюн.

Нужное фото нашлось не сразу, но Хару все же представил парням образец одного из «культовых» нарядов: костюм, больше похожий на гимнастическое трико, белый, в стразах и со шнуровкой на груди. Парни начали хохотать, отнекиваясь от подобного образа, но не от самой идеи «разыграть» его. Вот только на моменте обсуждения самой песни стало понятно, что петь там почти нечего, она простенькая, не считая мощного бриджа Кристины Агилеры.

— Можно разделиться, — заметил Чанмин, — Одна подгруппа споет эту песню, вторая — что-нибудь еще.

— Я думаю, можно выбрать именно поп-хиты, — сощурился Хару. — Сейчас понятие «рок-звезда» используется не только по отношению к рок-музыкантам, а еще и как обозначение кого-то безумно популярного, крутого, свободного от предрассудков. Так что мы не обязаны брать рок-хиты. Знаете, когда я обсуждал песни в студии с Роуном, вспомнил песню «Sexy and I know it». Клип, возможно, вы не помните, он несколько пошловатый, но как бы высмеивает современное общество с этой тягой к сексуализации всего подряд. Там это доведено до абсурда.

— Насколько я знаю, там мелодичный рэп, — задумчиво заметил Чанмин.

— Да, — кивнул Хару. — Сейчас подумал, что можно вообще обыграть одежду. Смотрите, одна подгруппа выступает в нарядах Мика Джаггера, вторая — одевается тоже в стиле семидесятых, но более агрессивно, как для песни Секси, а третья — во что-то эпатажное, но милое.

— Как три варианта айдолов — что-то крайне сексуальное, что-то крайне милое и что-то крайне странное, — понял его задумку Шэнь, — А потом мы вместе в таком виде исполним еще пару песен. Это будет интересно, добавит немного безумия. Это же фанмитинг, он должен быть веселым.

— Я за, — кивнул Юнбин, — Пока все, что мы делаем для фанмитинга, абсолютно в нашем стиле. А я бы хотел реально показать что-то веселое.

— Я точно в деле, — кивнул Тэюн.

— Можно я в группу с Миком Джаггером и спою за Агилеру? — спросил Ноа.

Это стало причиной смеха. Но зато стало понятно, что активно возражающих нет и все готовы странно нарядиться и поржать над этим.

— Получается, есть группа сексуальных парней, там точно Чанмин, — начал Хару, — Есть Джаггер, там уже Ноа и Юнбин, есть милашки, там точно будет Сухён. Остается распределить остальных.

— Я готов к леопардовым штанам, — улыбнулся Шэнь, — В том смысле, что хочу к Чанмину.

— И они оба действительно сексуальны, — заметил Тэюн. — А я, пожалуй, составлю компанию Сухёну. А ты куда-то третьим…

— Лучше к Джаггеру, — сказал Шэнь, — Мне кажется, это ему больше подойдет.

Хару благодарно кивнул: эта «подгруппа» ему действительно нравилась больше остальных.

Оставалась только проблема с песней для «милашек». Они пытались что-то придумать, но ничего дельного в голову не пришло, в итоге Хару скинул идею Кахи, попросил помощи. Ну и сыграли в камень-ножницы-бумага на троих. Хару повезло — он выиграл, а Ноа досталась не только партия Агилеры, но и белое трико в стразах. Идею с костюмами, разумеется, Хару тоже передал Кахи.