Излом

Глава 7

Я стоял на верхней террасе моего временного дома в Торговом квартале и смотрел, как рассвет медленно заполняет улицы. Квартал просыпался бодро: где-то внизу брякнули ставни, прокаркала ворона, запыхавшийся мальчишка пронесся по мостовой с корзиной хлеба.

За последнее время захудалый, почти мертвый квартал заметно преобразился. Несмотря на ярлык «зачарованного», он все активнее притягивает и заезжих купцов и местных торговцев безопасностью, чистотой и потоком покупателей. Думаю, такими темпами уже через год, а то и раньше, это место обгонит торговый квартал новой столицы.

Да, здесь уже становится тесновато, а торговые дома, что обосновываются в квартале, не входят в «золотую сотню», но положительная динамика радует.

Кстати, открыть здесь представительство довольно непросто. Всему виной та самая «зачарованность»: каждое здание закреплено за первородными, а они ребята привередливые — кому попало жить и работать не позволят.

За последнее время не раз случалось, что купцы расторгали аренду из-за странных происшествий, никак не связанных с качеством постройки.

Вот пример: купец с запада снимает дом на месяц, а через несколько дней жалуется, что не может уснуть. Лишь голова коснется подушки — его начинают терзать кошмары. И так каждую ночь. Причем во время дневного сна происходит та же история. Но стоит переночевать где-то за пределами квартала — спит как младенец.

Или другой случай: торговец открывает лавку, первую неделю все идет гладко, а потом начинается чертовщина. То с лестницы упадет и вывихнет плечо, то на пороге так споткнется, что приходится накладывать на руку шину, то головой об косяк ударится. И подобных историй немало.

В итоге арендаторы, подобные этим, быстро покидают мой квартал и разносят по столице слухи о нечистой силе. Позже матаго или брауни, присматривающие за домами, сообщают: купец с бессонницей оказался нечист на руку и сколотил капитал на торговле рабами, а неуклюжий лавочник банально обвешивает клиентов.

Получается этакий своеобразный естественный отбор. Каждый, кто решает обосноваться здесь, проходит сквозь особый фильтр. Сдаешь экзамен — остаешься, нет — на выход. Тем же, кого сочли благонадежными, первородные еще и помогают.

Так в квартале постепенно начало возрождаться то, что веками существовало в этом мире, но было людьми утрачено: взаимодействие с духами-хранителями жилищ.

Слухи распространились по кварталу словно пожар по степи, и самые сообразительные решили попытаться вернуть старые бытовые ритуалы — подношения и наговоры невидимым сказочным существам. И это сработало: первородные благосклонно приняли дань и ответили взаимностью. Спокойный сон, пригляд за детьми и товаром, защита от грызунов и насекомых — жизнь добропорядочных и законопослушных обитателей квартала заметно улучшилась.

Из рассказов Люкаса я понял, что жителям моего квартала страшные слухи о нечистой силе даже на руку. Молва спровоцировала неожиданный двойной эффект: с одной стороны, всякие проходимцы, сложив два и два, стали обходить район стороной, а с другой — квартал набирал популярность у горожан.

Люди хотели самолично проверить слухи. И когда с любопытными «туристами», заглядывающими в каждую щель, ничего не происходило, доверие к грязным россказням таяло с каждым днем.

Обитатели квартала сразу воспользовались возросшим интересом. В тавернах выступали менестрели и уличные музыканты, высмеивая неудачливых купцов, покинувших квартал, хозяева доходных домов шепотом делились жуткими легендами о бывших постояльцах.

Судя по ажиотажу, народу это нравилось. И неудивительно: в этом мире развлечений куда меньше, чем было в моем родном. Здесь громкая ссора лавочников или скандал у прачек — уже событие. Превзойти его может разве что публичная казнь на рынке. А высший пилотаж среди зрелищ — коронация или свадьба кого-то из королевской семьи — случается раз в несколько десятилетий. Вот люди и развлекаются всеми доступными способами.

Я усмехнулся своим мыслям: кто бы мог подумать, что этот торговый квартал постепенно превращается во что-то куда более сложное и значимое.

Я перевел взгляд на крышу соседнего дома. Еще несколько дней назад он пустовал, а сейчас там появились временные постояльцы.

Барсук с воспитанниками отправился в город вместе с нами. Это Селина настояла, и старик особо не спорил: поворчал для порядка, а потом велел молодым характерникам собирать вещи. Смысл сопротивляться?

Базиль понимает, что, если бы мы хотели навредить, давно бы уже сделали это. Все ведь вышло с точностью до наоборот: спасая его шкуру, мы еще и понесли серьезные убытки.

Главу клана характерников и его учеников Люкас поселил в одном из наших так называемых резервных домов в Торговом квартале, предусмотренных именно для таких случаев. Место защищенное, всё под контролем, и льюнари смогут чаще меняться и отдыхать. Да и у меня под боком. Считай через стену.

Сейчас рядом с Базилем дежурят три лунные фейри. Первые двое суток Селина почти не отходила от него, а теперь лишь контролирует процесс, давая сестрам возможность практиковаться. Как и со мной, их задача — помогать Барсуку держать концентрацию и углубляться в медитацию. Теперь ему проще познакомиться с паразитом и научиться взаимодействовать с ним.

Стоят они друг друга, оба упрямые. Старому характернику еще долго разгребать то, что натворил паразит в его энергосистеме. Сложно, но не невозможно — все-таки мы подоспели вовремя.

После событий на хуторе мы с Барсуком успели перекинуться парой слов. Он попросил приглядеть за его молодняком, пока он сам в таком состоянии. А еще, хоть и не сказал прямо, похоже, жалеет, что в тот день отказался от моей помощи с золотым крудом — я ведь предупреждал о последствиях. Кажется, лед между нами понемногу тает.

Такой прогресс вселяет надежду. В грядущем противостоянии с темными поддержка ауринга будет ключевой, хотя от такого упрямца, как Барсук, можно ожидать чего угодно.

Льюнари я оставил два десятка кристаллов, которые в последнее время тают, будто снежинки на палящем солнце. Ниссе, конечно, бурчала, но уже откровенно не протестовала: не глупая, понимает, что эти расходы жизненно необходимы.

Характерники, которых я вытащил из дома, уже пришли в себя, хоть и остаются слабыми — аура паразита здорово их потрепала. Теперь они восстанавливают энергию и отъедаются: после такого удара по энергосистеме аппетит у обоих зверский.

В общем, будущее покажет, что из этого всего получится…

Мой взор снова обратился к восходящему светилу. Примерно два часа назад в ту сторону улетели Вайра и еще несколько столичных эфирель, изъявившие желание осесть у меня в марке. Они несут послание в маркграфство с моими инструкциями Гансу Краузу.

— При попутном ветре долетят быстро, — одобрительно произнесла тихо появившаяся рядом со мной ниссе. — Хотя с тем, что ты задумал, я бы не спешила.

— Формально послание короля еще не дошло до моих рук, — пожал я плечами. — А это значит, у меня есть небольшой зазор по времени. Но в любом случае режим инкогнито себя практически исчерпал. Осталось завершить несколько дел и можно выходить на свет.

Усмехнувшись, я с пафосом добавил:

— Великий победитель Золотого льва и покоритель Теневого перевала Маркграф де Валье вернется в столицу!

Ниссе лишь фыркнула в ответ.

— И это возвращение должно привлечь внимание, как короля, так и всех самых значимых людей Вестонии, — сказал я. — Нам нужны союзники в предстоящих битвах.

— Снова расходы.

Тягостный вздох Итты заставил меня покачать головой. Ниссе неисправима. Но мне это только на руку. Своей прижимистостью первородная помогает мне трезво и критически оценивать каждую мою будущую трату. Иногда между нами разворачиваются настоящие баталии буквально за каждый медяк. И скажу прямо: во многие пункты моего плана, благодаря рациональности ниссе, пришлось внести некоторые коррективы.

Стоит ли упоминать какой была реакция этой скупердяйки, когда я рассказал ей свой план. Мой сенешаль должен подготовить караван: пышный, представительный, такой, каким должен сопровождаться любой влиятельный вельможа, особенно, возвращающийся с победоносной войны с аталийцами.

О походах в Тень тоже нельзя забывать. Наверняка Карла постоянно информируют о том, что они были удачными. Достаточно взглянуть, как идут дела у представительства Янтарной гильдии в моей марке. При таком наплыве теневых ресурсов те уже наверняка пожалели, что взяли с собой мало золота.

— Предлагаешь заявиться в столицу оборванцами? — хмыкнул я.

— А хоть бы и так! — тут же набычилась ниссе. — Они ж все налетят на наш караван, как голодные рыбы на кусок хлеба!

— А как ты собиралась налаживать связи с потенциальными союзниками? — спросил я. — Кто захочет дружить с голодранцами? Без даров здесь не обойтись.

— Это Карл, что ли, наш союзник? — насмешливо произнесла ниссе. — Да он же самая большая и самая голодная рыба! У него война на носу. Все себе захапать постарается. Еще и припомнит нам всякое. И трофеи с аталийцев и сапфировую цитадель, а про добычу из Тени я вообще молчу.

— Не обеднеем, — отмахнулся я. — А все захапать силенок не хватит. И он это прекрасно понимает. Может быть, лет десять назад — да, но не сейчас. Ему, как и нам, сильный союзник нужен. Кроме того, я под присягой. Он в своем праве.

— Древние ауринги никому не присягали, — фыркнула ниссе. — Даже император сам лично к ним договариваться ездил.

— Имей я столько силы, как те колдуны… — покачал головой я.

— А ты бы тратил поменьше времени на дела смертных и лучше бы в Тень на годик ушел, — с ехидцей в голосе ответила ниссе. — Тогда бы и силенок прибавилось.

— Предлагаешь, как древние колдуны, осесть в какой-нибудь пустоши? — усмехнулся я.

— Зачем в какой-то? — удивилась первородная. — У тебя она уже есть.

— А ты не забыла, что маркграфство принадлежит королю? Я там всего лишь управляющий.

— Так стань сам королем, — тут же ответила Итта и хищно улыбнулась. — А марку объяви своим королевством.

— Предлагаешь стать отступником и изгоем? — покачал головой я. — Сейчас это не наш путь. Открыто наплевав на волю короля, я больше потеряю, чем приобрету. Прежде всего я потеряю все, что так долго зарабатывал последние годы: репутацию верного своему слову и присяге дворянину. Да, со временем я планирую изменить статус маркграфства на герцогство, и самое главное — добиться того, чтобы этот титул стал наследуемым, но такую легитимность мне может обеспечить только король Вестонии.

— Королей среди смертных много, — криво улыбнулась ниссе. — Присягни одному из них. Представь, как обрадуется Золотой лев. Кто же откажется от практически бескровного захвата Бергонии, да еще и пополнения своей армии за счет тебя и твоих воинов?

Я понимал, что ниссе говорит не всерьез. Она всегда так подтрунивала надо мной, когда заходила речь о моих взаимоотношениях с так называемыми смертными. Итта в каждом разговоре пыталась мне напомнить, что миры людей и первородных, хоть и соприкасаются, но все же остаются разными. В ее понимании, мне, как аурингу, стоит пересмотреть свои взгляды на этот вопрос. Не зря древние ауринги жили особняком.

Не скрою, прежний я, лис-одиночка, наверняка прислушался бы к ее доводам, но сейчас дела обстоят таким образом, что от моих решений и поступков зависят судьбы многих значимых для меня людей.

А что касается присяги другому королю…

Предателей нигде не любят. И этот мир не исключение. Граф де Англанд — наглядный тому пример. Для местных дворян, своим поступком, пусть и ради спасения сына, он покрыл позором не только самого себя, но и весь свой род. Какой бы славной и обильной на подвиги ни была история рода де Англандов, нынешний его глава сделал так, что следующие поколения будут помнить только это предательство.

Не сказал бы, что меня сильно волнует, что обо мне и моем роде будут думать какие-то люди спустя несколько сотен лет после моей смерти: я придерживаюсь принципа «здесь и сейчас». Лично мне плевать на чье-то мнение или оценку моих поступков. Это — моя жизнь, и только я решаю, как ей распоряжаться.

Важно, что со мной и моими близкими происходит прямо здесь и прямо сейчас. Будем мы жить или, покорно сложив лапки, умрем, потому что так будет правильно в глазах каких-то посторонних людей? Я выбираю первый вариант.

В этом смысле поступок графа де Англанда отчасти мне понятен. Правда, не представляю, что бы я чувствовал, окажись на его месте, но точно знаю, как бы я действовал на своем. Уж точно не стал бы тратить время на сбор выкупа и тем более поддаваться на шантаж аталийцев.

Потому что, спасая таким образом своего сына, граф, во-первых, обрек на смерть и изгнание остальных своих родичей, а во-вторых, попал в примитивную ловушку, став марионеткой в руках Золотого льва. Роль покорной игрушки не для Плута.

Да, у графа де Англанда нет моих навыков и умений, но можно было попытаться вызволить сына из плена и другим способом. Например, на то золото, что он собрал в качестве выкупа, можно было нанять сильных одаренных, способных провести спасательную операцию. Вон те же Дикие сердца, даже в малочисленном составе, уверен, справились бы с этой задачей.

— А почему сразу Аталия? — усмехнувшись, спрашиваю я и возвращаю шпильку: — Мне вот больше Кларон по душе. Уверен, Ольгерд Третий будет рад моей присяге. Представь, сколько дел мы сможем наворотить с магом крови.

— Только не изгнанный! — сразу же вспыхнула первородная. — Даже не думай! Он — наш враг! Если заключишь союз с таким, как он, потеряешь поддержку первородных.

— Ах вот как ты заговорила? — широко улыбнулся я. — Значит, всяких смертных предавать можно, а первородных — нельзя?

Ниссе, осознав, что попалась в мою простенькую ловушку, на мгновение замолчала, а потом, что-то буркнув себе под нос, нырнула сквозь стену, и я снова остался один на террасе.

Смылась. Впрочем, она всегда так делает, когда знает, что я сейчас начну сыпать аргументами. А их у меня предостаточно. Один из них, например, графство Грамон. Открыто пойду против Карла — потеряю как наследуемый титул графа, так и земли, что веками собирали предки Макса.

Такого подарка дядюшке Генриху я делать не собираюсь. Хоть он сейчас находится не в самом лучшем положении, да еще и со здоровьем проблемы: дай ему только повод, и своего он так просто не упустит.

А еще разрыв с Карлом повлечет за собой много проблем и в самой марке. Там ведь у меня обосновалось много его подданных. Кто знает, как они отнесутся к моему отступничеству. Герцогство в составе Вестонии — это другое. Это не полное отделение, а частичная автономия. С сохранением торговых связей и дружеских соглашений с влиятельными родами. Собственно, не зря де Гонди всячески старается пресекать разговоры о «Короле Юга и Аквитании». Он выбирает из двух зол меньшее.

Но не это самое главное. На фоне угрозы со стороны темных обзаводиться еще одним врагом в лице Вестонии — не самый правильный шаг…

Я ощутил за спиной легкие эманации маны. Ниссе вернулась.

— Прибыли разведчики, — произнесла она, встав рядом со мной.

— Что там? — спросил я.

— Все как обычно, — ответила она. — Помимо королевского дворца, она за последнюю неделю побывала в нескольких особняках представителей наиболее влиятельных дворянских семей. Ведет себя осторожно. Язык держит за зубами. Больше слушает. Магию почти не применяет. Только иногда, когда кому-то нужна помощь.

Немного помолчав, ниссе добавила:

— Уже третий раз посетила дворец твоей тетки. Явно старается сблизиться с твоими сестрами. А вчера она впервые побывала рядом с Лисьей норой.

— Даже так? — изогнул я бровь. — И как она отреагировала на стражей?

— Следившие за ней эфирэль уверены, что она что-то ощутила. Старалась держаться от забора подальше, хотя сперва подошла вплотную.

— Любопытно, — задумчиво произнес я. — Известны ее планы на этот вечер?

— Сегодня она останется в особняке, — произнесла ниссе. — Удобный момент, чтобы сделать задуманное.

— Решено, — кивнул я. — Так и поступим. Объяви всем, чтобы готовились. Этой ночью мы идем в гости.