Излом

Глава 17

Мы вышли ночью, сразу же после третьего обхода городской стены стражниками. Из докладов моих первородных я уже знал, что обычно перед следующим обходом есть небольшая пауза — замерзшие бойцы отогреваются в караульнях, а их сменщики не спешат выходить на ночной мороз. Пытаются оттянуть ничего не значащим разговором или действием неизбежный момент выхода из теплого помещения.

Командиры на такие нарушения смотрят сквозь пальцы. Ведь не на фронтире службу несут, а на крепостных стенах Эрувиля. Столицу последний раз штурмовали, дай боги памяти, лет эдак двести назад.

Правда, последнюю седмицу сюда зачастили разные важные чины из королевской канцелярии с проверками. Да и патрулей в городе стало вдвое больше: ищут «пропавшего посла с Севера». Но в час тени все эти важные инспекторы спят в своих теплых постелях и видят десятые сны. Вот стражники и ловят момент, чтобы согреться.

Из города мы выбирались тем путем, которым ходят только первородные. Старый колодец рядом с рыбным рядом, полусгнившая решетка, лестница из потемневшего от времени камня и — вниз, в старый коллектор, вырытый еще до рождения прапрадеда Карла.

Итта, приняв свою боевую форму, двигалась впереди, за ней я, сразу за мной Барсук и еще двое истинных. Те несли на носилках спящую Хельгу, тело которой по прежнему оплетала магическая лоза, напитаная моей маной.

Селина неотступно следовала за ней. Контролировала, чтобы девушка не проснулась по пути, дабы новообращенный ауринг, очнувшись, не устроила нам неприятности.

Дело в том, что льюнари вчера утром сообщила мне, что сознание Хельги начинает возвращаться. О чем тут же было передано совету старейшин. Те собрались довольно быстро — и вот мы уже на пути в логово Древника, который любезно согласился принять всех нас в своей роще. Хотя, по правде сказать, приглашение это напоминало, скорее, требование.

Канализационный тунель вывел нас к берегу реки. Там нас уже ждал Люкас на фургоне. Он выехал из города еще до закрытия ворот. Так что оставшуюся часть пути мы уже проделали в комфорте.

Старая лесная дорога, которой еще минуту назад не наблюдалось, уводила все дальше от города. По мере нашего продвижения в глубь леса, кусты и деревья нехотя раздвигались, обнажая неприметную колею на снегу.

Наконец, странная лесная дорога вывела нас на широкую поляну, в центре которой рос исполинский дуб. Его раскидистые ветви, отягощенные искрящимся в лунном свете снегом, напоминали огромные крылья какого-то мифического существа.

Мы все на мгновение замерли, ощущая знакомые магические эманации изумрудной маны. Я сразу же перешел на истинное зрение. Да… Ошибки быть не могло. Что-то подобное мне уже приходилось видеть и чувствовать. Только там, в Тени, на землях народа Лао. У них тоже было похожее дерево, в корневой системе которого находился исполинский круд. Правда, дерево Лао было намного больше, чем то, что мы сейчас наблюдали. Да и круд здесь был помельче.

— Место силы… — восхищенно прошептал Люкас. После преображения его истинная суть теперь возобладала над обычной человеческой.

— Рано ему еще претендовать на звание места силы, — охладила его восторг ниссе, а Барсук молча согласно кивнул. — А вот через годков эдак двести, когда кристалл, питающий его корни, наберет достаточно силы, может быть, тогда рядом со столицей и появится еще один магический источник.

— Все равно силищи море, — не сдавался Люкас. — И с крепостной стены этого дуба не видать. А ведь мы всего ничего проехали и четверти часа не прошло.

— Дык и дороги лесной тоже не было, — пожала плечами Итта. — Есть еще сила у Древника. Долго он ее копил.

— Нам туда, — произнес я, прерывая дискуссию, и первым шагнул по направлению к исполинскому дереву. Среди толстых корней этого великана темнела полукруглая нора.

Оказавшись рядом с проемом, я, не сбавляя шага, переступил толстое корневище-щупальце, выполнявшее роль порога. Судя по его активно пульсирующей энергоструктуре — это явно был старший родич той лозы, которую нам подарил Древник. В это мгновение я почему-то не сомневался, будь на нашем месте непрошенные гости, корни дуба уже давно растерзали бы вторженцев.

В лицо дохнуло запахами древесной смолы и сырой земли.

Внутри довольно широкая корневая шахта резко уходила вниз спиралью. С каждым витком становилось светлее: внутри корней светились крохотные изумрудные магические сгустки.

Последний виток, и мы оказались перед широким проемом, за которым проступал широкий полутемный зал. Потолок — сплошное переплетение живых корней, из которых сочился все тот же мягкий приглушенный зеленый свет.

Пол — твердая, отполированная древесина, испещренная неглубокими канавками, по которым медленно стекали вязкие ручьи смолы, собираясь в невысокой чаше, из которой шел густой древесный аромат. Отчего в этом необычном помещении было тепло.

В центре зала торчал массивный пень, а вокруг него на приличном расстоянии росли кресла, сплетенные из толстых стеблей. Почти все места уже были заняты. Большой совет, похоже, ждал только нашего прибытия.

Древник восседал, как всегда неподвижный и молчаливый, справа от него старый матаго Гартал о чем-то переговаривался с дримлингом Сильфеной. Именно эти двое помогли нам поймать лютен.

Мадлен тоже здесь. Еще недавно слабая мать ковена, которому грозило исчезновение, теперь могущественная ведьма, практически подмявшая под себя всю власть над столичными ковенами. Вижу по ее самодовольной физиономии, ее буквально распирает гордость от оказанной ей чести — быть частью этого совета. Год назад о чем-то подобном она даже помышлять не смела.

Особых надежд на то, что Мадлен будет всегда помнить, кто ее возвысил, я не питал. Она — ведьма, и этим все сказано. Если вдруг я ослабну, и она это учует, нашему союзу конец.

Ведьмы — существа независимые и свободолюбивые. Хех… Уверен, в тот миг, когда она присягала мне, все ее мысли вертелись вокруг того, как бы избавиться от этого бремени.

Скажу больше, все мои отношения с первородными и истинными строятся, в первую очередь, на моей силе. Конечно, есть исключения, но будь я слабаком, отношение ко мне было бы соответсвующим.

Сидевшая в ветвистом кресле Мадлен, кивавшая в такт словам старого брауни Хардвика, встретилась со мной взглядом. На мгновение ведьма прикрыла веки. Так она дает мне понять, что с ее стороны сюрпризов не будет и она поддержит меня на совете.

В том, что так и будет, я полностью уверен. И не потому, что она мне предана, а потому, что я пока не слабак. Напротив, после Изнанки я стал только сильнее. И она это прекрасно ощущает, как, собственно, и все собравшиеся. Вон как все замолкли, подобрались и напряглись.

А ведь сегодня для собравшихся, можно сказать, знаменательный день. Впервые за много лет под крышей этого необычного жилища пристутствуют сразу трое аурингов.

Кивнув Мадлен в ответ, я оглядел зал. Помимо других патриархов и матриархов первородных, здесь присутствовало еще несколько истинных. Четыре кресла пустовали. Это места для меня, Барсука и ниссе, а также для Селины. Первородные признали ее силу. Теперь льюнари, несмотря на свой юный возраст, является членом совета.

В итоге, учитывая голос Мадлен, у меня пять голосов в большом совете против потенциальных десяти. Хотя у меня есть твердая надежда на голоса Гартала и Сильфены. Итого: семь против восьми. Правда, на самом деле все зависит, прежде всего, от голоса Древника. Если мне удасться убедить именно этого патриарха, считай, победа у меня в кармане.

Пока мы размещались на своих креслах, Люкас и еще один истинный внесли Хельгу и опустили на широкий пень в центре зала.

Когда мои люди вышли, лоза, оплетавшая тело Хельги, вспыхнула золотом и соединилась с корнями, отделившимися от пола. Таким образом девушка оказалась в сидячем положении.

Я кивнул Селине, та бережно провела ладошкой по лбу Хельги и молча двинулась к своему креслу. Спустя несколько мгновений глаза девушки распахнулись, зрачки слегка расширились, лицо побледнело. Она метнула ничего не понимающий взгляд кругом.

По мере того, как она всматривалась в лица собравшихся, ее глаза расширялись. Рот слегка приоткрылся. Я при этом немного подался назад, и моя голова оказалась в тени. Судя по мельком брошенному взгляду в мою сторону, Хельга меня не узнала или, вернее сказать, не рассмотрела.

Ей и без меня было на что подивиться. Похоже, девушка до сегодняшнего дня не имела контактов с первородными. Вон как на Древника таращится. Словно увидела ожившую картинку из древних рукописей.

Но необходимо отдать должное Хельге, она довольно быстро взяла себя в руки и тут же задёргалась. Магическая лоза мгновенно отреагировала на ее попытки и сильнее сжалась вокруг тела.

Тогда Хельга, к моему удовольствию, воспользовалась недавно полученной силой. В магические ветви впилось несколько золотистых щупалец, возникших из тела девушки. Феноменальная реакция на критическую ситуацию. А ведь Хельга еще минуту назад была без сознания. Могу только поаплодировать ее наставнику, кем бы он ни был, учил он свою подопечную на совесть.

Лицо Хельги скривилось в злой гримасе. Полупрозрачные щупальца ее золотого паразита натолкнулись на более сильную магию. Ветви лозы в местах соприкосновения с магией Хельги поменяли цвет на темно-янтарный. Контратаки не последовало. Лишь защита. Молодой паразит это понял и нехотя отступил, признавая старшего.

Все-таки у Хельги было очень мало времени на адаптацию и окончательного слияния еще не произошло. Но уже сейчас она показывала великолепные результаты. И это после одного единственного погружения в Изнанку. Барсук, который все еще кормил своего паразита моими крудами, наблюдал за манипуляциями Хельги с отвисшей челюстью. Да и я, признаться, был впечатлен. Еще недавно сам мало чем отличался от Барсука.

Собравшиеся патриархи и матриархи, кстати, тоже прониклись демонстрацией силы аурингов.

Перестав дергаться, Хельга набычилась и вперила свой острый взгляд в Древника, правильно определив по расположению кресла первородного его главенство. Не кричала, не угрожала, молча ждала.

Тот не заставил себя долго ждать. Постучал своим массивным посохом о пол и шершавым голосом проговорил на вестонском, слегка коверкая слова:

— Большой совет в силе и, как было договорено ранее, готов выслушать обвиняемую.

— Да чего ее слушать! — тут же дернулся на своем кресле мой старый оппонент Брольд из народа энанов. — Только зря тратить время на разговоры. Вина девчонки налицо! Требую ее смерти!

— Поддерживаю! — выкрикнул со своего места старый Хардвик. — Требую смерти!

Старейшина брауни, хоть и имел склочный характер, впрочем, как и все представители этого народа, но с ним у меня в последнее время выстроились неплохие отношения. Правда, сейчас речь шла о безопасности его народа и мести за сородичей.

С разных сторон послышались резкие и злые голоса. Причем патриархи и матриархи высказывались как на вестонском, так и на ведьмачьем.

— Смерти!

— Требуем смерти!

Мои потенциальные союзники пока молчали, и это обнадеживало. Хотят услышать Хельгу, а также мое слово.

Древник указал навершием посоха на Хельгу и произнес:

— Даю слово обвиняемой. Можешь говорить!

Зал постепенно погрузился в тишину. Лишь со стороны старейшины брауни слышалось приглушенное ворчание.

— Пока мне не объяснят, что здесь происходит и по какому праву меня, посланницу конунга Винтервальда, удерживают силой, я отказываюсь что-либо говорить, — жестко произнесла Хельга.

Причем все это было сказано на чистом ведьмачьем. Еще один пункт в пользу моего предположения, что Хельгу учили не только теневые маги, но и истинные.

— Здесь всем плевать, перед каким королем или конунгом ты пресмыкаешься, — выпалил Брольд. — Ты спуталась с темными, и твой темник убил наших сородичей! За это преступление ты должна поплатиться собственной жизнью! Как и та, которой ты служишь!

Ниссе после моего незаметного кивка поднялась и положила на пол свиток с посланием Астрид.

Хельга побледнела. На ее скулах задвигались желваки. Казалось, скрип ее зубов я слышал даже отсюда. В глазах девушки я впервые заметил тень страха. Даже в Изнанке она держалась лучше. Только вот боялась Хельга, похоже, не за себя.

— Только попробуйте ее тронуть! — рыкнула она, и золотые щупальца окутали ее тело.

— Значит, ты признаешь свою связь с темными? — произнесла Сильфена. — А также убийство темником наших сородичей в твоем доме?

Тон матриарха дримлингов был спокойным и без агрессии.

— Нет, не признаю! — покачала головой Хельга. — Проклятые ледяные убили моего отца и братьев! И я не знала, что тот темник убил ваших сородичей. Скажу больше, я даже не подозревала, что в доме барона де Леви находился кто-то из… из ваших.

— Ты сказала «тот» темник? — склонив голову набок, спросила Сильфена. — Выходит, ты все-таки вступала в контакт с прислужником темных?

Хельга озадаченно поморщилась и впервые опустила глаза. Ее золотые щупальца стали прозрачными, а потом и вовсе исчезли.

— Да… — приглушенно ответила она, и по залу прошел напряженный гул. — Вернее… Когда я увидела тварь, подумала, что она заявилась по мою душу. Но она оставила меня в живых…

— Почему? — вкрадчиво спросила матриарх.

— Моя сестра… — тихо произнесла Хельга и подняла голову. В ее глазах мелькнула надежда. По щеке пробежала одинокая слезинка. — Я не слепая и вижу, что уже не выберусь живой отсюда. Но прошу об одном… Астрид просто запуталась. Она не понимает, с кем связалась. Темные рано или поздно убьют ее. Я должна поговорить с ней… Мне пришлось ответить темнику. Так я хотела потянуть время, чтобы придумать как быть дальше. Но…

— Она говорит правду, — выпрямив спину, холодно произнесла матриарх дримлингов.

— Подтверждаю, — твердым голосом сказала Селина.

— Не чую лжи в ее словах, — произнес кто-то из истинных.

Еще несколько подтверждений послышалось с разных сторон, в том числе и от Мадлен. По залу прошли шепотки.

Лица Брольда и Хардвика были мрачны, но я видел — они тоже почувствовали, что Хельга говорит правду.

Древник постучал своим посохом о пол, призывая к тишине и проскрипел:

— Ауринг был прав. На ее руках нет крови наших собратьев.

— Но ее присутствие несет угрозу для всех нас, — выкрикнул Брольд.

— Темник может в любой момент снова вернуться! — это уже Хардвик. — Чьих детей он выпьет тогда?

— Предлагаете убить невиновную? — криво усмехнулась Мадлен. — Тогда к чему был весь этот суд? Плевать вам или нет, она — посланница правителя Севера. Ее ищет вся столица.

— Значит, ты за то, чтобы просто отпустить ее? — ехидно произнес Брольд. — Носительницу древней силы? Вот темные обрадуются!

— Мы собственноручно преподнесем такой подарок врагу? — поддержал его патриарх брауни. — Даже боюсь представить, чем для нас обернется такой опрометчивый шаг.

Пока члены совета высказывались, я из полутени внимательно наблюдал за Хельгой.

Она сидела неподвижно, как статуя, только плотно сжатые челюсти выдавали напряжение. Ни дрожи, ни беглого взгляда по сторонам — воительница, которая уже готов принять любую развязку. Одинокая слезинка — единственная слабость, которую она себе позволила при воспоминании о сестре.

Когда брауни и энан начали говорить, бровь Хельги едва-едва вздернулась, и золотой отсвет мелькнул в глубине зрачка — вспышка, мгновенно погашенная волей.

Она снова выровняла дыхание и положила ладони на колени. Я мысленно усмехнулся. Хельга готовится не к оглашению окончательного приговора, а к бою. Ее энергосистема сейчас похожа на разгорающийся костер. Хельга Отважная просто так умертвить себя не даст.

Удар деревянного посоха прервал споры. В зале постепенно воцарилась тишина.

— Ауринг, — проскрипел Древник. — Теперь твое слово.

Когда я поднялся и выдвинулся из полутьмы, ледяная маска Хельги дала трещину. Она сразу же узнала меня. Ее брови сперва взметнулись, а спустя мгновение нахмурились. Девушка всем телом подалась вперед. В глазах застыла смесь злости, укора и надежды.

— Хотим мы этого или нет, — произнес я, обведя всех присутствующих долгим взглядом. — Но Хельга Отважная теперь одна из аурингов. Древняя сила выбрала ее. Этот факт мы можем только принять. Скажу больше, она не просто носительница силы древних, но и та, чьи знания откроют нам путь в Изнанку. Уверен, никому из присутствующих не нужно объяснять, что это значит для нас.

Я по очереди посмотрел на патриархов энанов и брауни.

— Но я также согласен с вескими доводами многоуважаемых патриархов. Риски чрезвычайно высоки. Именно поэтому я намерен предложить Хельге Отважной отправиться со мной в мою марку. Что скажет большой совет?

Большой совет высказался «за». Даже брауни и энан, хоть и со скрипом, поддержали мое предложение.

Когда голосование закончилось, и старейшины покинули зал, мы с Хельгой остались одни. Золотая лоза, сдерживавшая девушку, уже раскрылась и опала на пол.

— Ты… — глаза Хельги опасно сузились, когда я приблизился к ней.

— Мы должны вернуться в город до рассвета, — произнес я, протягивая ей плотный шерстяной плащ. — Кроме того, не стоит злоупотреблять гостеприимством местного хозяина. А еще я бы не отказался от бокала вина. Думаю, нам стоит отпраздновать твой новый день рождения.