Рулевой. Книга 1. Испытание огнем

Глава 11. Проверка на дороге

Я тяжело опустился на прохладное сиденье «Калины», ощущая, как потная спина прилипает к потёртой ткани обивки. Задумчиво провёл ладонью по рулю. В салоне пахло бензином, старым кожзамом и едва уловимым металлическим запахом — возможно, от нагретой на солнце приборной панели.

Никак забрался на переднее пассажирское сиденье, когти цокнули по пластмассе. Поворочался, устраиваясь поудобнее. Даже попытался что-то рыть одной лапой, но быстро бросил это занятие, внимательно уставившись на меня.

— Домой вроде рано, — ответил я ему на незаданный вопрос.

Заметил, как шерсть на загривке слегка приподнялась, когда повернул ключ зажигания. Двигатель легко завёлся. Петляя между выбоин, я выехал на проспект.

Вечернее солнце, пока ещё висящее над крышами, било в глаза, заставляя щуриться. Я опустил солнцезащитный козырёк — на нем болталась старая записочка от Кати: "Не забудь купить хлеб".

— Вот кстати, да. Надо к вечеру придумать что-то с ужином, — вслух сказал я. Вспомнил о Кате, прижался к обочине и остановился. Вынул телефон и набрал её номер. Хватать трубку после первого же сигнала было не в её привычках, поэтому я спокойно ждал.

Именно в этот момент в зеркале заднего вида мелькнули синие огни.

Быстро осмотрелся — никаких запрещающих стоянку знаков не было.

— Ну что вам - то от меня нужно, — пробормотал я, ощущая, как в животе неприятно похолодело.

Полицейская машина остановилась в метре позади. Я успел заметить, как один из сотрудников что-то сказал в рацию, прежде чем оба вышли.

Высокий полицейский, лет сорока, с аккуратно подстриженными седеющими висками, подошёл к водительской двери и постучал в окно. Его напарник, коренастый мужчина с усталым лицом, держащий автомат наперевес , зашёл спереди и остановился у лобового стекла с моей стороны.

— Добрый вечер. Старший лейтенант полиции Романов, — произнёс первый ровным, скучным профессиональным тоном. Его голос звучал спокойно, но в уголках глаз читалась настороженность.

Я опустил стекло полностью.— И вам здравствовать.

— Ваши документы, пожалуйста. Водительское удостоверение и технический паспорт транспортного средства.

Мои руки автоматически потянулись к внутреннему карману.

Никак приподнял голову, его влажный нос дёрнулся, улавливая запахи. Пёс не рычал, но его глаза не отрывались от фигур полицейских.

Я заметил, как взгляд старшего лейтенанта скользнул по моей руке, туда, где на ладони была метка.

— Ши-тцу? — неожиданно громко спросил второй сотрудник, указывая подбородком на Никака.

—Дворняга, — ответил я, передавая документы, — Просто похож слегка.

Старший лейтенант Романов взял права аккуратно, кончиками пальцев, словно боясь испачкать руки. Он внимательно изучил фотографию, затем посмотрел на меня, сравнивая черты лица.

— Каримов Станислав Маратович... Ну хорошо. Вы кого-то мне напоминаете. Громов Роман Юрьевич вам не родственник случайно?

В салоне стало тихо. Даже Никак замер.

— Брат, — осторожно ответил я. В горле резко пересохло, будто я вдохнул воздуха из духовки. Похожим на него я точно не был.

— Очень хорошо, — повторил полицейский и как бы случайно бросил короткий взгляд на своего напарника.

— Страховой полис ОСАГО покажите, пожалуйста.

Я кивнул и полез в бардачок. Повозился, нашёл, начал тянуть бумагу на себя, несколько квитанций выпали на пол. Наклонился, чтобы подобрать их, а выпрямляясь заметил, что второй сотрудник обошёл автомобиль и внимательно рассматривает салон через боковые окна.

— Вот страховка, — я протянул слегка помятый листок.

Полицейский развернул его, проверил даты.— Прописка у вас московская?

— Да.

— Предъявите паспорт, пожалуйста.

Никак вдруг вскочил на своём сиденье и резко ткнулся носом в боковое стекло, как будто что-то почуял. В этот момент у полицейского зазвонил телефон — странная мелодия, напоминающая пожарную сирену.

Я достал паспорт и передал его Романову.

Когда он брал мой паспорт, рукав форменного пиджака чуть приподнялся, открывая странный шрам, будто кто-то выжег на его запястье цифру семь.

Минуту примерно длилась тишина, прерываемая только шелестом плотных страниц и тяжёлым дыханием собаки.

— Все в полном порядке, - наконец сказал старший лейтенант, возвращая документы. Его голос звучал ровно, но в глазах читалось что-то невысказанное. Выглядел он невероятно довольным. — Извините за беспокойство.

Полицейский протянул мне документы — его ноготь на мизинце был неестественно длинным. Под ним виднелось что-то чёрное, как будто он сегодня ковырялся в земле. Или в угле.

— Ничего страшного, — автоматически ответил я, принимая стопку.

Когда полицейские отошли, я опустил голову, делая вид, что раскладываю бумаги по местам. В боковое зеркало увидел, как второй сотрудник, стоя у своего автомобиля, достал телефон и начал набирать номер.

Я глубоко вздохнул и завёл двигатель. Никак внезапно положил лапу мне на руку — собачья шерсть оказалась неожиданно горячей.

— Что, Никак? И тебе показалось, что это был пробив?, — тихо спросил я и тронулся, оставляя позади полицейский автомобиль.

Асфальт под колёсами был тёплым, почти живым. Где-то вдалеке завыла сирена.

Я свернул на парковку у «Магнита», притормозив перед лежачим полицейским. Подвеска слегка скрипнула.

— Пойдём со мной, — потянулся к ошейнику, пристёгивая пса на поводок. —Сюда можно с мохноногими.Никак недовольно хмыкнул.

Магазин встретил лёгким запахом хлорки и залежалых круп. Я схватил первую попавшуюся тележку – колесо виляло, скребя по полу и постоянно заворачивало неудобный магазинный транспорт вправо. Усадил в неё пса — пусть покатается. Идя между рядами, бросал в тележку банки и пачки, выбирая то, что переживёт меня, если я не вернусь с пустыря. Трудно сказать, зачем. Наверное, из привычного прагматизма.

В отделе с колбасами взял две палки «сервелата».

Кассы самообслуживания мигали зелёным. Я размеренно тыкал в экран пальцем, пока сканер пищал над штрих-кодами.

— Не забудьте чек, — пробубнил роботизированный голос.

Я его не взял.

На парковке пустые тележки качались на ветру, будто их толкал кто-то невидимый. Никак вдруг ощетинился — на асфальте перед нами лежала обгоревшая купюра в пятьсот рублей. Очень похожая на ту, что мне дали на заправке. Я нагнулся к ней — и в этот момент все фонари на стоянке разом погасли на пару секунд. Когда свет снова зажёгся, купюры на асфальте не было.

Вокруг было пусто. Только пара старушек с авоськами копошилась у дальнего входа. Высадил пса из тележки и покатил её к машине.

— Немного терпения, — бросил я, раскрывая багажник.

Пакеты шуршали, укладываясь по соседству рядом с монтировкой и канистрой. Один порвался – банка с тушёнкой грохнулась на дно.

И тут зазвонил телефон. На экране высветилось имя - «Роман».

Я вздохнул, поднёс трубку к уху.

— Ты вообще понимаешь, что натворил?! — брат шипел так, будто старался не кричать. — Нина Семёновна только что мне всё рассказала. Ты назначил встречу этим ублюдкам?!

— Встречу? Ром, я им натурально стрелку забил. А твои предложения? Ждать, пока они старушку в подъезде подстерегут?

— Они же тебя самого на том пустыре и закопают! — Романа как будто трясло. — Ты видел их? Это же не люди, Стас!

Я посмотрел на пса. Никак внимательно смотрел на меня, его чёрные глаза блестели, как мокрый уголь.

— Возможно всё не так страшно. К тому же это будет только завтра. Ну и у меня есть козырь, — сказал я.

— Какой ещё козырь?! О чём ты говоришь?

— Туз в рукаве.

— Ты… — Роман замолчал. Потом раздался звук, будто он провёл рукой по лицу. — Ладно. Ты едешь туда один?

— Не совсем.

— С кем?!

Я отстегнул поводок – Никак запрыгнул на сиденье.

— С собакой.

— Боже… — Роман фыркнул. Потом вдруг серьёзно: — Ты хотя бы ствол взял?

— Нет.

— А…

— Монтировку возьму.

На том конце провода повисло молчание. Потом брат глухо прошипел:

— Ты идиот.

— Знаю, — кивнул я, хотя он этого не видел.

— Жди меня у машиностроительного в четыре. Не езди туда один, понял?

Я не ответил.

— Стас…

— Угу.

— Они, кажется, вообще не люди, — снова сказал он, и голос его дрогнул.

Я посмотрел на свою ладонь – шрам слегка пульсировал.

— А кто такой твой крёстный, — напряжённым голосом спросил Роман.

— На самом деле, это не он мой крёстный, а я. — с улыбкой ответил я. — Но это долгая история.

— Стас, ты что-то не договариваешь. У тебя есть какая-то неизвестная мне родня? — начал было Роман, но я решил заканчивать этот разговор.

— Ладно, завтра созвонимся, — бросил я и положил трубку.

Никак фыркнул, будто одобрил.

Я завёл машину. В багажнике звякнула банка – покатилась куда-то в темноту багажника.

— Туз в рукаве... — повторил я и потрогал шрам. — И пёс на прикрытие.Пока телефон был в руке, решил набрать номер Кати. Выслушав положенное количество гудков, хладнокровный автоматический голос, имитирующий женские интонации, сообщил, что абонент невероятно занят и не может принять ваш вызов.

— Всё это жутко любопытно, Никак, правда?, — спросил я у пса. — Мне становится очень интересна эта внезапная занятость.

Катя всегда была предсказуема, как старый будильник. Просыпалась ровно за час до своего дневного дежурства в «Лаванде» , небольшом салоне красоты у метро, где она лакировала ногти по четыре часа в день.

Возвращалась с работы с липкими от лака пальцами, сразу заваливалась на диван и включала какой-нибудь бесконечный сериал. Иногда заказывала еду, иногда доедала мои вчерашние пельмени. Так было все три месяца подряд.

Но последние дни всё пошло наперекосяк.

Впервые я насторожился, когда в прошлую среду обнаружил в кухне вымытую сковороду. Катя ненавидела мыть посуду — она просто складывала её в раковину, пока гора грязных тарелок не начинала угрожающе крениться. А тут — чистота, даже крошки со стола вытерты.

Потом, на той же неделе она встала в семь утра. Без будильника. Я проснулся от странного шума — Катя, оказывается, пылесосила. В семь утра. В её единственный выходной.

— Ты чего? — я пробормотал, протирая глаза.

— Мешаю? — она резко выдернула вилку из розетки. На ней были старые спортивные штаны и моя футболка с выцветшим логотипом уже не существующей музыкальной группы. Никакого макияжа.

— Нет, просто... неожиданно.

Она фыркнула и вышла, оставив пылесос посреди комнаты.

Три дня назад утром я застал её за странным занятием — Катя сидела на кухне и что-то писала в блокноте. При моём появлении резко захлопнула обложку.

— Что это? — спросил я.

— Список покупок, — она сунула блокнот в ящик. Но я успел заметить, что страницы были исписаны ровными строчками, а не хаотичным перечнем продуктов.

Я сварил кофе, налил в кружку, наблюдая за ней краем глаза. Катя нервно теребила край футболки, её взгляд постоянно задерживался на окне, как будто она кого-то ждала. Или боялась.

— У тебя сегодня смена? — спросил я.

— Нет.

— Тогда чего встала?

— Не спится, — она резко встала, опрокинув стул. — Пойду прогуляюсь.

Дверь захлопнулась. Я остался один с остывающей кружкой и чувством, будто пропустил какой-то важный момент.

Может, я просто не умею читать людей? Три месяца — достаточный срок, чтобы изучить привычки человека, но явно маловато, чтобы понять, когда тебе начинают врать. Или я просто не хотел замечать?

Зашёл в комнату и открыл ящик стола. Блокнота там не было.

На столе лежала розовая зажигалка с надписью «Лучшей подруге». Катя не курила.

Я перевернул зажигалку. На обратной стороне было выцарапано что-то похожее на цифры: 31.02.

Тот самый день, который появился у меня в навигаторе в районе Уфы.

А ещё её взгляды: иногда она смотрела на меня так, будто и не на меня вовсе, будто примеряла, подойду ли к чему-то только ей одной известное. В такие моменты Катины глаза становились стеклянными.

Кофе в этот момент вдруг показался мне особенно горьким.***

Я притормозил, выруливая на стоянку у своего дома. Мотор вздохнул и заглох.

— Посиди минутку, — сказал псу, приоткрывая свою дверь.

Вечерний воздух был густым, пропитанным запахом весны. Я внимательно осмотрел стоянку: пара машин у подъезда (соседская «Киа» и потрёпанный «Форд» нудного мужика из второго подъезда), детская площадка за деревьями была пустая, только качели слегка скрипели на ветру. Ничего подозрительного.

Я открыл багажник. Пакеты с продуктами шуршали, цепляясь за края. Из порванного пакета на землю с грохотом упала банка сгущёнки.

— Вот ведь...

Никак выскочил из машины, его нос сразу же потянулся к банке.

— Не надо, я сам подниму.

Поднял её, сунул в карман куртки. Щёлкнул пультом сигнализации. Машина отозвалась тихим щелчком.

Пакеты перекинул в левую руку — правой держал ключи от дома, готовый в любой момент превратить их в кастет.

Подъезд встретил меня запахом затхлости и лака для волос. Лифт, как всегда, не работал. Всё-таки иногда бывает приятно жить всего лишь на втором этаже.

На лестничной площадке было тихо. Только за дверью соседей гремела посуда — семья Петровых ужинала.

Вставил ключ в замок, прислушиваясь. Никак повёл носом и настороженно дёрнул ушами.

— Что там?

Дверь открылась без скрипа. В квартире пахло... свежим шашлыком.

Я замер.

В прихожей было темно, только из кухни лился тусклый жёлтый свет. Я поставил пакеты на пол, медленно снял ботинки. Никак проскользнул внутрь, его шерсть вздыбилась.

— Катя?

Тишина. Я щёлкнул выключателем в прихожей. Зажёгся свет.

Я медленно двинулся в сторону кухни.

Зайдя, увидел на столе бумажный пакет с логотипом неизвестного мне кафе «Дымок». Из него торчали деревянные шпажки, обёрнутые в фольгу.

Я развернул её и увидел одноразовый пищевой контейнер. В нём— свежий, ароматный, горячий шашлык. Как будто его сняли с шампура буквально пять минут назад. Пар ещё поднимался.

Рядом — записка.

«Приятного аппетита!»

Я взял листок. Бумага была гладкой, мелованной и плотной. Слишком качественной для забегаловок фастфуда. Почерк... не Катин. Она всегда писала размашисто, буква «т» у неё заваливалась назад. А здесь — ровные, почти каллиграфические строки.

Я потянулся к контейнеру.

Никак внезапно рыкнул. Глухо, как будто не из своей глотки, а откуда-то изнутри. Его зубы обнажились, шерсть на загривке встала дыбом.

Я отдёрнул руку.

— Ладно, ладно... не трогаю.

Шашлык остался на столе.

Выгружая продукты в холодильник, старался не смотреть в сторону ароматного шашлыка. Молоко, яйца, сыр... Мои руки действовали автоматически, а голова крутила одну мысль:

Кто принёс это? Катя? Нет, она терпеть не могла шашлык. И вообще старалась не есть мясо. Да и не её это почерк...

Я достал телефон, нашёл её номер в списке вызовов. Нажал зелёную кнопку.

Гудки. Долгие, монотонные. Потом — щелчок.

«Абонент временно недоступен...» — женский голос звучал слишком бодро для этого странного вечера.

Я положил телефон на стол. Никак уставился на шашлык, его нос мелко дрожал.

— Чуешь что-то, да?

Я взял вилку, ковырнул мясо. Казалось, обычная свинина... но прожилки жира были слишком красными. Почти кровавыми.

Вдруг — звонок. Я вздрогнул, схватил телефон. Неизвестный номер.

— Алло?

Тишина. Потом — лёгкое потрескивание, будто на том конце кто-то разводит костёр.

— Кто это?

Щелчок. Вызов прервался.

Я посмотрел на пса. Никак сидел, уставившись на окно.

Мне показалось, что за шторой мелькнула тень.

Я резко щёлкнул выключателем — свет погас.

Мы остались в темноте втроём: я, пёс... и горячий шашлык на столе.Я толкнул дверь ногой, входя в комнату. Телевизор включился с третьей попытки — панель устаревшей модели долго хрипела, прежде чем выплюнуть на экран бледное лицо диктора.

Новости. Без звука.

Диктор шевелил губами, размахивал руками, за его спиной на маленьком экране мелькали кадры: пожарные в грязных оранжевых костюмах, шланги, чёрные скелеты здания. Очередной пожар.

Я щёлкнул пультом. Музыкальный канал. Яркий клип — девушка в красном платье танцует на фоне горящего леса.

Гори, костёр, гори,Пепел ветром разнеси.Кто-то стал уже золой,Кто-то — следующим в очереди...

Я хмыкнул.

— Ну, конечно.

Выключил.

В кухне на столе всё ещё лежал шашлык. От него пахло луком и чем-то... сладковатым. Никак сидел рядом, уши настороженно прижаты.

Я взял пакет и не глядя швырнул его в мусорное ведро. Оно глухо звякнуло — видимо, задело пустые банки.

— Вот и поужинали.

Достал сковороду. Налил немного масла. Через минуту оно зашипело. Разбил два яйца, бросил кусок ветчины. Запах ароматной яичницы тут же перебил шашлычный.

Никак посмотрел на свою миску.

— Да, да, помню.

Насыпал горсть корма. Никак не бросился жевать, а сначала ткнулся носом в гранулы, будто проверяя на яд. Потом неспешно принялся ужинать.

Я ел стоя, глядя в окно. В темноте мерцали огни города. Где-то там был пустырь. Где-то — те самые «риелторы». Где-то... Катя.

Вдруг вспомнил кое-что.

Поставил тарелку в раковину, достал телефон.

— Кстати, о тузах в рукаве...

Прокрутил контакты, нашёл нужный номер. Собирался нажать вызов.

Где-то за стеной, в соседней квартире, заиграла та самая песня — «Гори, костёр, гори...»

В ту же секунду на экране высветилось имя абонента, которому я собирался звонить.

Совпадение?

— Алло, — сказал я в трубку. — Как раз собирался тебе набрать. Есть разговор.

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

От автора: Если вам понравилась история Стаса, поддержите книгу лайком и комментарием!