Император Пограничья 9

Глава 2

— Так, Лиза, успокойся. Где ты сейчас?

— Дома! В особняке! — в трубке послышался грохот, и девушка вскрикнула. — Папа с мамой заперли меня в кабинете на третьем этаже! Они внизу, пытаются удержать тварей! Илья с ними! Но их слишком много!

Новый удар, звон разбитого стекла. Елизавета всхлипнула.

— Сколько защитников в доме? — я старался говорить спокойно, хотя внутри всё напряглось. Сергиев Посад — крупный город с гарнизоном и магами. Если Бездушные прорвались туда…

— Папа, мама, Илья, дядя Константин с семьёй — они в гостях были, когда началось! — Лиза явно пыталась взять себя в руки, но голос предательски дрожал. — Ещё наша охрана, человек десять… Но Стриги уже двоих… двоих убили! Прохор, я так боюсь! Они лезут в окна, ломают двери! У нас кончаются патроны, а магия… Илья уже еле держится!

— Как Бездушные попали внутрь городских стен?

— Я не знаю! Полчаса назад прозвучал сильный взрыв. По маговизорам показали срочный новостной сюжет и приказали всем забаррикадироваться в своих жилищах. Это всё, что мне известно.

Очередной грохот, женский крик на заднем плане.

— Это мама! — Елизавета зарыдала. — Прохор, пожалуйста! Ты же сильный! Ты справился с теми бандитами в клубе, ты победил на дуэли! Помоги нам! Я не знаю, к кому ещё обратиться! Городская стража сражается, маги заперлись в академии!

Я стиснул зубы. Расстояние до Сергиева Посада — несколько часов пути даже на машине. Пока доберёмся…

— Елизавета, слушай меня внимательно. Спустись к отцу, скажи, чтобы отступали на верхние этажи. Лестницу легче оборонять. И пусть раздадут оружие всем, кто может держать его в руках.

— Х-хорошо… Прохор, ты придёшь? Пожалуйста, скажи, что придёшь!

В её голосе звучало такое отчаяние, что сердце сжалось. Да, мы были едва знакомы. Да, она была избалованной аристократкой, надменной и капризной. Но сейчас это была просто перепуганная девчонка, которая могла погибнуть в любую секунду.

— Держитесь, — твёрдо сказал я. — Помощь будет.

Я отключил связь и попытался встать с кровати. Правая рука взорвалась болью, заставив меня сжать зубы. Но хуже было другое — голова кружилась, в груди что-то неприятно хрипело при каждом вдохе, а перед глазами плыли тёмные пятна. Увечье руки был лишь верхушкой айсберга — битва с Кощеем оставила куда больше следов, чем я готов был признать.

— Нет-нет-нет! — Альбинони взметнул руки к потолку в театральном жесте. — Это безумие! Вы только недавно пережили компрессионный синдром! В Венеции пациент с такой травмой две недели бы не вставал и ещё двенадцать восстанавливался! Due settimane, capisce?

— Прохор Игнатьевич, — спокойно вмешался Светов, проверяя мой пульс. — Доктор прав. Вам стоит поберечься. Ваше состояние критическое. Да, магией я залечил самое страшное, но организм на пределе. Любая серьёзная нагрузка может привести к внутреннему кровотечению. Вам нужен покой ещё минимум сутки.

— Суток нет. Сергиев Посад атакован. Если город падёт, последствия будут катастрофическими, — я попытался подняться, но резкая боль в боку заставила меня осесть обратно. Что-то внутри определённо было не в порядке.

Итальянец схватился за голову:

— Вы же едва сидите! Какая польза от мёртвого героя?

— От мёртвого — никакой — я усмехнулся. — Поэтому я не собираюсь умирать. Борис говорил… у нас теперь есть Мёртвая и Живая вода? Несите её сюда, — я перевёл взгляд на Георгия, как более сдержанного в своих высказываниях специалиста.

Оба целителя переглянулись. Светов первым нарушил молчание:

— Это опасно. Мне лично никогда не приходилось работать с этими Реликтами, лишь читать о них. Мёртвая вода погрузит вас в глубокую кому. В вашем состоянии…

— В моём состоянии это единственный шанс встать прямо сейчас, а не за сутки, — я откинулся на подушки, чувствуя, как силы покидают меня. — Делайте, что говорю.

Целитель вздохнул и вышел. Альбинони продолжал причитать о моём варварстве, но я уже не слушал. В голове выстраивался план — если воды сработают как должны, у меня появятся силы, чтобы добраться до Сергиева Посада и организовать оборону.

Елизавета звала на помощь, и часть меня откликалась на этот зов — в конце концов, я обещал помощь, но имелись и более прагматичные соображения.

В Сергиевом Посаде находились два наших торговых представительства. Савельев и Левинсон вложили немало сил в развитие бизнеса, наладили связи, завоевали репутацию. Там же работала Анна Листратова — толковый секретарь, без которой документооборот превратится в хаос. А главное — Родион Коршунов со своими людьми. Мой начальник разведки и контрразведки представлял слишком большую ценность, чтобы позволить Бездушным добраться до него.

Кроме того, в городе жили наши союзники. Бутурлины всегда поддерживали меня, даже когда это было невыгодно. Горчаковы и купец Добромыслов приобрели наши облигации в трудный момент.

Все эти люди заслужили мою защиту — явно или неявно, но заслужили, и я не мог бросить их на произвол судьбы. Не имел права.

Не менее важным был и сам князь Оболенский. Я потратил месяцы, выстраивая с ним отношения, завоёвывая доверие. Именно через него я планировал добиться статуса Марки для Угрюма. Если князь погибнет, все усилия пойдут прахом, и придётся начинать сначала — с новым правителем, который может оказаться куда менее сговорчивым.

И наконец, самое страшное. Сергиев Посад — это восемьдесят тысяч жителей. Если Бездушные захватят город, если превратят население в новых тварей… Армия мертвецов увеличится многократно. Такую орду уже не остановить обычными средствами.

Светов вернулся с двумя флягами. Даже через закрытые пробки чувствовалась исходящая от них сила.

— Протокол применения знаете? — спросил целитель.

— В теории. Сначала Мёртвая, потом ждать, потом Живая.

— Не просто ждать. Ваше тело станет холодным как лёд, дыхание почти остановится. Тайминг критически важен — Живую воду нужно дать ровно через пять минут. Раньше — эффект неполный, позже — риск не вывести организм из стазиса.

— Джованни, засеките время, — попросил я, наливая из фляги с Мёртвой водой ровно один глоток в стакан.

Саму ёмкость я вернул обратно целителю. Не хотелось бы, потеряв сознание, уронить драгоценный трофей и всё расплескать.

Жидкость оказалась вязкой, почти маслянистой, с запахом озона и чего-то древнего, как сама земля. Я сделал глоток.

Эффект был мгновенным. Ледяная волна прокатилась от горла вниз, захватывая лёгкие, сердце, желудок. Боль — вся боль разом — просто исчезла, словно её отрезало невидимым лезвием. Но вместе с ней уходило и тепло, и чувствительность, и…

— Лови его! — крикнул кто-то издалека, но я уже падал в бездонный колодец небытия.

Темнота была абсолютной. Не просто отсутствие света — отсутствие всего. Ни мыслей, ни ощущений, ни времени. Только холод, пронизывающий до самой сути существования. Где-то на границе сознания мелькнула мысль — так вот каково это, быть мёртвым. Не больно, не страшно. Просто… ничего.

А потом в эту пустоту ворвался огонь.

Первый глоток Живой воды был как удар молнии. Если Мёртвая забирала, то Живая возвращала с избытком. Сердце забилось с такой силой, что рёбра затрещали. Лёгкие жадно втянули воздух, кровь забурлила в жилах, каждая клетка тела словно проснулась от тысячелетнего сна.

— Держите его! — Светов навалился на мои плечи.

Я выгнулся дугой, чувствуя, как мышцы сводит судорогой от переизбытка жизненной силы. Но постепенно буря утихла, оставив после себя странное ощущение — словно я заново родился. Никакой боли, никакой слабости. Только кристальная ясность и готовность к действию.

— Madonna santa! — Альбинони смотрел на меня круглыми глазами. — Ваша рука… она же…

Я поднял правую руку, сгибая и разгибая пальцы. Никакой боли. Повязки пропитались кровью и гноем — видимо, Мёртвая вода вытолкнула всё лишнее из тканей, — но под ними чувствовалась здоровая плоть.

— Поразительный эффект… — прошептал Светов, помогая мне встать.

Я чувствовал себя в лучшей форме, чем до ранения, и размял плечи, наслаждаясь отсутствием боли.

Выйдя из лазарета, я действительно ощутил себя заново рождённым. Живая вода не просто исцелила — она наполнила каждую клетку энергией, обострила чувства, ускорила реакцию. Я понимал, почему эти воды стоят целое состояние — эффект был поистине чудесным.

Выйдя на улицу, я мысленно потянулся к связи со Скальдом. Ворон должен был патрулировать окрестности — такова была наша договорённость.

«Скальд, ты где?»

«О, какая честь! — тут же отозвался знакомый ворчливый голос. — Сам хозяин соизволил вспомнить о своём верном, преданном, усталом слуге! А я-то думал, ты там в тёплой постельке нежишься, пока некоторые крылья отсушивают!»

«Скальд…»

«Нет, ты только представь! Часами кружу над лесом, высматриваю всякую нечисть, рискую шкурой… И ради чего? Ради жалких орешков, которые ещё и выпросить надо!»

«Ты делал облёты, как договаривались?»

Ворон оскорблённо каркнул в моей голове.

«Конечно, делал! Что я, обещания не держу? В отличие от некоторых, между прочим! Где мои орешки за прошлый раз? И кристаллы? Я ведь помню, ты обещал!»

«Получишь всё после. Что с обстановкой?»

«Тихо, — нехотя признал Скальд. — Летал до самых Иванищ и обратно — ни одной твари. Даже следов свежих нет. Будто все разом исчезли».

Понятно. Значит, твари оставили наше захолустье и потянулись к другим армиям, одна из которых прямо сейчас атаковала Сергиев Посад.

«Хорошая работа. Возвращайся, скоро выезжаем».

«Куда это „выезжаем“? — подозрительно уточнил ворон. — Если опять в какую-то заваруху, то я пас! У меня перья до сих пор дыбом от прошлого раза!»

«В Сергиев Посад. Город атакован».

«Что⁈ — Скальд едва не упал с ветки от возмущения. — Ты спятил? Там же сейчас тысячи этих тварей! А ты едва на ногах держишься!»

«Именно поэтому мне нужны твои глаза в небе. Будешь разведывать путь».

«Ага, разведывать! А когда какой-нибудь Летун решит закусить вороном? Знаешь, как больно, когда тебя за хвост хватают?»

«Будут большие орешки. И пара мелких кристаллов».

Пауза.

«Ладно, — проворчал Скальд. — Но если меня сожрут, я тебе это припомню! Стану призраком и буду каркать над ухом по ночам!»

Разорвав связь, я направился к штабу. Времени было мало, нужно собрать отряд и выдвигаться. В холле уже столпились маги и офицеры, собранные посыльным по моей просьбе.

— Дамы и господа, ситуация критическая, — начал я без предисловий. — Сергиев Посад атакован Бездушными. Прорыв произошёл около получаса назад. Масштаб атаки неизвестен, но если судить по панике — серьёзный. Формирую ударную группу для прорыва к городу.

— Я еду! — тут же вскочила Полина, глаза её блестели решимостью. — В Сергиевом Посаде наше представительство, я вложила столько сил в его развитие! Не позволю каким-то тварям всё разрушить!

Ярослава Засекина, стоявшая позади неё, сделала шаг вперёд.

— Если госпожа Белозёрова идёт в бой, мой отряд следует за ней. Таков контракт. — Княжна повернулась к своим Северным Волкам. — Готовьтесь к выходу. Полная боевая выкладка.

Я кивнул, оценивая силы. Два десятка опытных наёмников — хорошее подспорье.

— Евсей, Михаил, Ярослав, Гаврила — с нами. Берите всё оружие, что сможете унести. Особенно пулемёты — против толпы Бездушных автоматический огонь незаменим.

— Есть, воевода! — отозвались спецназовцы и бросились выполнять приказ.

— Черкасский, Безбородко, Вельский — вы тоже в отряде. Не полагайтесь только на волшебство. Энергия может закончиться в самый неподходящий момент. Возьмите автоматы из арсенала.

Тимур усмехнулся, похлопав по кобуре на боку.

— Я всегда ношу запасной вариант, воевода. Металл надёжнее магии.

— Разумно. Борис, отец — остаётесь за старших. Если что-то пойдёт не так…

— Не пойдёт, — твёрдо сказал Игнатий. — Возвращайся живым, сын.

Через пятнадцать минут четыре внедорожника выстроились у ворот. Грузовые отсеки были забиты оружием и боеприпасами — мы готовились к серьёзной схватке.

— По машинам! — скомандовал я, забираясь в головной джип. — Едем единой колонной, дистанция — не больше двадцати метров. Если нападут в пути — не останавливаемся, прорываемся с боем.

Моторы взревели, и наш небольшой конвой рванул по дороге к Сергиеву Посаду, навстречу неизвестности.

Матвей Филатович Оболенский быстрым шагом пересекал внутренний двор княжеского дворца. За ним едва поспевали офицеры гвардии и маги поддержки — элитное подразделение, которое он держал в постоянной готовности. Тревожные колокола всё ещё звонили над городом, их медный набат сливался с отдалёнными криками и грохотом выстрелов.

— Ваша Светлость, может, стоит дождаться полного доклада? — попытался было возразить капитан гвардии, но князь резко оборвал его жестом.

— Некогда ждать, Степан. Каждая минута промедления — это сотни жертв среди моих подданных.

У ворот дворца уже стояли готовые к выезду боевые машины — четыре армейских внедорожника с усиленной бронёй и два БТРа новейшей модели. Эти машины представляли собой плод кооперации нескольких Бастионов: мощные двигатели производил Великий Новгород, бронированные корпуса ковали в Берлине, электронику поставлял Шанхай, а финальную сборку осуществляла Москва.

Водители запускали двигатели, гвардейцы в полной боевой выкладке занимали места в технике. Оболенский без промедления забрался в головной БТР, где его уже ждал Владимир Трофимов с магофоном в руке.

— Докладывай, Володя, — приказал князь, устраиваясь в командирском кресле.

Колонна тронулась, и Трофимов начал говорить, перекрикивая рёв моторов:

— Ваша Светлость, ситуация прескверная. В первой половине дня всё шло по плану — посты на стенах отражали атаки Бездушных в штатном режиме. Потери были минимальные, артиллерия работала исправно.

— Я слышал взрыв, — кивнул Оболенский. — Даже во дворце стёкла задрожали.

— Именно. В тринадцать тридцать семь прогремел взрыв чудовищной силы. Южная стена… — Трофимов сглотнул. — Целый участок длиной в пятнадцать метров просто обрушился. Каменная кладка, усиленная магией, рассыпалась как песок. Брешь огромная — туда может пройти целый полк.

БТР резко свернул на Торговую улицу. За окнами мелькали опустевшие лавки с наспех заколоченными витринами. Кое-где на мостовой валялись брошенные в панике товары.

— И твари хлынули внутрь, — продолжил специалист по особым поручениям. — Сотни Трухляков, десятки Стриг. Есть сообщения о двух Жнецах, но это не подтверждено.

Князь нахмурился, в его карих глазах вспыхнул опасный огонёк.

— Взрыв изнутри или снаружи?

— Судя по разлёту обломков — изнутри. Детонация произошла в складе боеприпасов артиллерийской батареи.

— Диверсия, — Матвей Филатович сжал кулаки. — Кто-то из наших это устроил.

— Есть две рабочие версии, — Трофимов открыл папку с донесениями. — Первая — месть Гильдии Целителей за ваш запрет деятельности Фонда Добродетели. У них есть возможности подослать агента.

Оболенский кивнул. После того, как Платонов раскрыл преступления Фонда, князь жёстко пресёк их деятельность в своём княжестве. Гильдия наверняка затаила обиду.

— Вторая версия?

— Лорд Бездушных, чьё присутствие до сих пор не подтверждено, мог пробить ментальную защиту кого-то из артиллеристов. Амулеты защищают от прямого контроля, но если воздействие было достаточно сильным и непрерывным в течение дней…

— Возможно, — князь задумчиво потёр подбородок. — Продолжайте.

— Далее события развивались по наихудшему сценарию. Подразделение Стрельцов — триста штыков — было заблаговременно, ещё утром, переброшено на северную стену для её укрепления. Приказ подписан одним из высших офицеров штаба.

— Имя?

— Генерал Карагин. Сейчас его ищут.

БТР подпрыгнул на выбоине. Где-то впереди послышалась автоматная очередь — передовой дозор зачищал путь.

— То есть, когда пробили брешь, рядом не оказалось резерва для контратаки, — подытожил князь.

— Именно так. Но и это ещё не всё. Половина городской полиции из южного района оказалась небоеспособна. Массовое пищевое отравление — рвота, слабость, дезориентация. Не смертельно, но в бой они пойти не могут.

— Слишком много совпадений, — Оболенский покачал головой. — Это спланированная операция. Кто-то очень хочет, чтобы мой город пал.

В памяти всплыл недавний случай с Осипом Червоненко — шпионом Веретинского, проникшим в княжескую канцелярию. Его удалось арестовать благодаря информации от Платонова, но допросить не успели — агент принял яд. Может, это звенья одной цепи? Сначала внедрение, сбор информации, а теперь — удар?

— Что успела сделать канцелярия? — спросил князь.

— Передали экстренный выпуск по всем маговизорам. Население предупреждено о прорыве, приказано забаррикадироваться в домах. Все доступные силы стягиваются к месту прорыва, но…

— Но хаос уже начался, — закончил за него Матвей Филатович.

Колонна выехала на Соборную площадь, и князь увидел масштаб катастрофы. По брусчатке металась обезумевшая толпа — торговцы, ремесленники, просто горожане. Кто-то тащил узлы с пожитками, кто-то просто бежал, не разбирая дороги. Опрокинутая повозка перегородила полдороги, из неё высыпалось зерно, по которому топтались испуганные люди.

И среди этого хаоса — Бездушные. Три Трухляка загнали в угол семью с детьми. Иссохшие твари с пустыми глазницами тянули костлявые руки к плачущему младенцу.

— Стоп машина! — рявкнул князь. — Гвардия, зачистить площадь! Живо!

Солдаты веером рассыпались по площади. Загрохотали автоматы, засвистели боевые заклинания. Ещё пяток Трухляков попытались прорваться из боковой улицы, но натолкнулись на шквальный огонь.

— Ваша Светлость, нам нужно двигаться дальше! — крикнул капитан гвардии, прикрывая князя ростовым щитом. — Основные силы тварей у пролома!

Оболенский кивнул. Спасённая семья, рыдая от облегчения, благодарила его, но времени на сантименты не было. Князь вернулся в БТР, и колонна двинулась дальше.

— Степан прав, — сказал он Трофимову, — если мы не закроем брешь, город падёт. Сколько у нас времени?

— По самым оптимистичным прогнозам — четыре часа до полного коллапса обороны, — мрачно ответил специалист. — Бездушные расползаются по районам, множатся. Каждый убитый горожанин через четверть часа встаёт как новый Трухляк.

БТР снова дёрнулся — водитель резко свернул, объезжая Стригу, которая прыгнула с крыши. Из башенного пулемёта ударила очередь, разнося тварь на куски.

Князь закрыл глаза, быстро просчитывая варианты. Город в хаосе, оборона прорвана, враг внутри стен. Однако сдаваться он не привык.

— К южной стене, — приказал Оболенский. — Закроем эту брешь. А потом разберёмся, кто организовал эту бойню.

Колонна, сметая встречных Бездушных, устремилась к эпицентру катастрофы. Князь понимал — предстоит битва, от исхода которой зависит судьба всего города.