H.I.V.E. Удача любит смелых

Глава 13

Примерно после трёх часов воспитательных работ и притирки к коллективу в команде мы чувствовали себя сносно. Многого от парней я не требовал, однако сцена воспитания Некрофила оказала на их умы необходимый мне эффект. Теперь, против моего слова идти откровенно боялись.

Понимание того, что такая власть долго не продержится, и придётся закручивать гайки всё крепче и крепче, вплоть до устранения несогласных быстро и показательно беспощадно, подтачивало мой ум. Однако никакого дельного выхода из сложившейся ситуации придумать не мог.

Точных временных рамок явки к Седому Босяк не сказал, что теоретически давало мне право провести хоть весь оставшийся день за налаживанием отношений и созданием микроклимата внутри команды. Но ни что так не сплачивает, как совместная работа, особенно сопряжённая с постоянным риском для жизни, поэтому немного сгладив впечатление от сцены знакомства, взял с собой «живой щит» и пошёл к ментанту на приём.

Уже сбился со счёта, сколько раз меня водили по этим коридорам, сколько раз шёл сам, а один раз даже штурмовал. «Передел власти, бля», — улыбнулся от того, насколько удачно закончилась авантюра для меня. Пусть и с оговорками, но помочь вывести нехорошего человека на чистую воду и в короткие сроки обзавестись репутацией ублюдка вкупе с карьерным ростом — неплохие результаты, как я считаю.

— Чему улыбаешься? — спросил Филя, как его сокращённо, с лёгкой руки часового, стали называть все в группе.

— Да так, Некрофилушка, думаю, как прийти к успеху не по головам, а по разумению, чтоб подобных твоей ситуаций не возникало. И план этот чертовски мне нравится! Оттого улыбка во всю ширь!

Филя предпочёл не поддержать мой жизнерадостный настрой и продолжил молча сопровождать. Не сказал бы, что молчание, возникшее между нами, было каким-то «тяжёлым» или «нагнетающим». Никакой угрозы не исходило от этого человека, но каким-то шестым чувством я предчувствовал в случае неудачи скорую и очень болезненную расправу.

Перед дверью в кабинет спрятал улыбку за постной миной. Ни к чему лишний раз нервировать такого человека, как Седой. «Смех без причины — признак дурачины, да? Хм...».

Постучал три раза, дождался могучего начальственного кашля, вошёл. Охранник прошмыгнул следом. Только увидев меня в компании Фили, Седой сказал:

— Оставь своего дуболома за дверью, не создан он для того, чтобы слушать, о чём взрослые дяди толкуют.

Без лишних слов Некрофил вышел из кабинета. Я же, наоборот, прошёл к любимому стулу по левую руку. Уселся, уже хотел было вальяжно закинуть ноги на стол, но вовремя опомнился.

— Входишь во вкус хорошей жизни, как я посмотрю! — заметил попытку Седой. — Мне тут Босяк рассказал уже во всех деталях твоё знакомство с коллективом и про первого крестника не забыл упомянуть. Жутко неправильный ты мур и давно на самом деле пора тебя отправить на перезагрузку, но попутно ты удивительным образом сколачиваешь вместо с деревянным макинтошем себе авторитет. Неправильно могут понять, всё-таки помощи было значительно больше.

— Благодарю за то, что решили оставить меня в живых, но это не основная тема разговора, я прав? — по тому, как Седой себя вёл в разных ситуациях, можно понять, когда его можно и нужно перебивать, а когда стоит поглубже засунуть свой язык и ждать, когда тебе разрешат говорить. «Сейчас как раз первый случай».

— Да, ты прав, но важная. Ибо команду тебе дали не для того, чтоб ты проявлял свои садистские наклонности.

— А для чего же ещё давать команду психу, который недавно слетел с катушек на мероприятии по поводу...

— Я знаю, что ты скажешь, — резко перебил Седой. — Не для этого. Поверь, был бы у меня выбор из кадров, которым можно доверить больше, чем тебе, я бы доверил! Но Босяк нужен в стабе до тех пор, пока мы не вычислим остальных сообщников Жала. Вот ведь, крёстный его в самую суть попал. Ужалил, гад такой, в самый неподходящий момент! Впрочем, не о нём я тебя поговорить звал.

Так вот, команду тебе выделили для очень важного и опасного мероприятия, по добыче редкого в наших краях ресурса — бензина. На ближайшие кластеры колонки или цистерны не попадают от слова совсем. Но есть один, где бензина в избытке, в двух днях пути отсюда. Завод, а если точнее сказать, нефтеперерабатывающую фабрику приносит стабильно раз в месяц с небольшой погрешностью до двух часов.

— Ага, я, кажется, срастил суть с реальностью. Скоро перезагрузится этот самый кластер, и мы должны успеть первыми, так?

— Да. Из-за того, что Жало нас предал, большая часть людей ушла с Босяком и погибла от когтей волны с Пекла. Всё к одному! Сначала глобальная перезагрузка в нашем районе, причины которой даже Институтские понять не в силах, затем предательство второго человека в стабе после меня, твои выкрутасы ещё, — Седой заметно нервничал. Вынул сигарету из пачки, покатал в пальцах, поднёс ко рту, прямо «на весу» прикурил, кинул пачку с зажигалкой на стол. — Если хочешь, — указал рукой на пепельницу.

— Нет, благодарствую. Меня, конечно, сигареты успокаивают, но сейчас не та ситуация, — развёл руки в стороны, как бы извиняясь.

— Как хочешь, — уже намного спокойнее ответил он. — Так вот, вернёмся к нашим баранам. У тебя, наверное, в голове вертится мысль-вопрос: «Как такой маленькой группой доставить столь опасный груз, а главное, как его взять на целый стаб? Там же явно придётся собирать целый автопоезд!». В этом вопросе ты прав, даже если не думал об этом.

Но в этом и будет заключатся сложность задачи. Ресурсов человеческих у нас крайне мало стало в последнее время, техники специальной я могу хоть на роту ребят выделить, а вот людей — увы, — огорчился Седой.

Однако и по этому поводу у меня есть, что сказать. Отныне и впредь каждого встречного иммунного, а в особенности свежаков проверяй на профпригодность в муры, я, если что, уже тут его проверю. Каждый приведённый тобой кадр — твой подчинённый и твоя ответственность, по крайней мере на первое время. Босяк вот до сих пор с тобой носится.

— Что, как я подозреваю, и позволяет мне стоять в данный момент здесь, а не отправится на окончательную перезагрузку.

— В том числе и слово Босяка, ты прав, — улыбнулся Седой. — Так, пока ты меня совсем не увёл от темы. Снаряжение для операции вам уже выделил. Транспорт тоже не забота вашей группы. Время выезда можешь назначить сам, но лучше двигаться в Улье днём. Поэтому крайний срок выезда — завтрашнее утро. На этом — свободен!

Встал со стула, прихватил с собой сигарету с благодарным кивком. «Пора вспомнить, что такое курить, иначе ты вырвешься опять, дружище! Молчишь? Ну и молчи себе», — тут же щёлкнул зажигалкой, взятой со стола, и вернул её владельцу.

Вышел из кабинета, вовсю пуская дым. Вкус у сигареты несколько отличался от тех, которые в юношестве курил я, отличался в лучшую сторону, надо сказать. Не горчил, дым приятно пах, и не выделялась слюна после каждой затяжки.

Мой личный телохранитель опирался на стену, периодически поглядывая то на кабинет, то в проход. Увидев меня, он отлип от стены и сморщился, вдохнув сигаретный дым. Некрофил явно не курил и всем видом стремился показать, насколько ему противны сигареты, однако ничего против не сказал. От былого настроя неформального лидера не осталось и следа. «Да, явно перестарался с ним, если и выправится, то очень нескоро».

— Пошли, у нас есть работа, — естественно, что за работа уточнять не стал. Пусть думает, что его выгнали не только для того, чтоб меня попугать не на глазах у подчинённого.

Направился в гараж, ожидая увидеть подготовленный к выезду транспорт. Увидел же матерящегося на чём свет стоит механика, который перебирал старого и больного на вид «Козла».

Техника, давно отправившаяся на покой в моём родном мире даже у самого-распоследнего пьяницы, который в прошлом относился к касте интеллигенции, почему и мог купить козла или запорожец. Кстати, классические «Жопорожцы» и «Горбатые» в гараже тоже стояли. Причём выглядели, как только что вышедшие с конвейера образцы.

Присвистнув от удивления, привлёк к себе внимание механика. Тот отвлёкся на меня, окинул оценивающим взглядом и спросил:

— А, это ж ты тот рубака-берсерк, который помог вальнуть крысу крысе, а позже вечером набрался так сильно, что голыми руками захуярил двух жопоголовых дебилов?

— Ну, — несколько удивился официальной версии случившегося. — Он самый, — улыбнулся уголками губ, приобнажив ряд нижних зубов. — С кем имею честь?

Механик ничуть не смутился моей улыбки, в ответ показав свой оскал:

— Зови просто, Михалыч, — протянул руку для рукопожатия. Пыльная, вся в мазуте и бензине, с местами треснувшей кожей, но с таким количеством жил, ежесекундно проносящих в себе столько крови, сколько моё сердце, закалённое тренировками и последними опасностями, накачает минуты за две. Пожал. Хватка крепкая, под стать виду.

Сам Михалыч вида просто разбойного, со взглядом, как бы говорящим: «Не просто коня украду и красавицу попорчу, а в открытую, с мордобоем и плясками». Усы пышные, закрученные по-гусарски, с бородой не срощены. Борода густая, но лопатой не стоит, не особо длинная, но и не сказать, что короткая. Чёрная от копоти и газов, как и изначально светло-русые волосы.

— Алеша, — ответил коротко. — У нас тут где-то должны машины к отправке готовить, не знаешь?

— Отчего ж не знать? С вашим «Козлом» и вожусь. В принципе, если вам прямо срочно нужно, могу хоть сейчас всё доделать или выдать вам другой транспорт. Свободного автопарка много стало в последнее время, — с лёгкой грустью ответил механик.

— Да нет, не сильно к спеху, просто пришёл проверить; в надёжных ли руках дело? Теперь вижу — в надёжных! — ещё раз пожал Михалычу руку.

Вышел из гаража-мастерской. Почему-то после выкуренной сигареты старая привычка вновь дала о себе знать. Неприятная, вязкая слюна наполнила рот. Сплюнул под ноги. Филя истолковал это по-своему и сказал:

— Согласен, если нам в качестве транспорта дают «Козла», значит решили списать.

— Да нет, что ты, — обтёр руку об штанину, — это только начало. Впрочем, до парней дойдём — расскажу, какую задачку нам задали.

Опять переходы, опять пути. «Тюрьмы строят не для того, чтобы из них сбегали...», — кажется, цитата из какой-то киноклассики. Что ж, поначалу сама мысль о побеге из такой тюрьмы кажется невозможной, но уже через некоторое время ты адаптируешься к быту. Начинаешь запоминать маршруты, прикидываешь в голов план тюрьмы и где на этом плане блок охраны.

Потом, постепенно, находишь таких же единомышленников или смертников. Встраиваешься в криминальную систему тюрьмы и устраиваешь бунт. Кровавый, бессмысленный для большинства, но единственный для тебя и небольшой группы единомышленников путь к свободе. И неважно, что, скорее всего, вас объявят в розыск, а за побег, возможно, приговорят к высшей мере наказания. Главное, что ты смог-таки вдохнуть этот вольный воздух. Пусть несколько лет или даже десятилетий спустя.

Примерно то же самое чувствовал я, когда мой зверь напился крови. Ничто отныне не подтачивает разум. «Передо мной есть цель, и я её достигну, любыми способами!», — только такие мысли помогают преодолевать непреодолимое, достигать недостижимого и впихивать невпихуемое. «Люди — всего лишь ресурс, как ты сам для Седого. Не привязывайся к парням слишком сильно и всё получится!», — с подобными размышлениями открыл дверь кабинета.

— Парни, у нас есть работа! — сразу с порога. — Пойдёмте на склад, подберёте оружие, распечатаете костюмы. А я в процессе расскажу суть.

— Куда такая спешка, босс? — спросил Алик-часовой — самый молодой в отряде, однако выживающий в Улье второй год.

— Учу торопиться неспеша! Чтоб завтра перед выездом не нервничать и не подгонять вас, обалдуев. В темпе, в темпе. Я ещё хочу сегодняшним вечером вас на попойку затащить, чтоб руки на задании не дрожали. Чем быстрее подготовимся, тем раньше начнём пить, следовательно, раньше напьёмся, а если раньше напьёмся, то что?

— Раньше проспимся! — ответил коренастый лысый Бык.

Прозвище полностью соответствовало сути. Гора мышц с дополнительным усилением в виде двух даров, силача и факира. Ростом не выше ста семидесяти с кепочкой. Однако попробуй его назвать гномом — сразу лишишься если не жизни, то зубов и здоровья точно. Опасный мур, не просто выживающий, живущий в Стиксе неплохие пятнадцать лет.

— Точно так, Бык. Раньше проспимся — раньше встанем, раньше встанем — раньше дадим по газам, чтоб не гневить лишний раз начальство.

Короткое обсуждение идеи парнями с помощью взглядов, и вот передо мной стоит боевая пятёрка азартных мужчин. Некрофил тоже встал в строй. В нём он чувствовал себя несколько увереннее, чем наедине со мной. Хотя, честно говоря, он может меня убить одной левой, когда захочет.

По натуре своей парень замкнутый, застенчивый и злопамятный — он попал в Стикс прямо во время рейтингового матча в онлайн игре. Естественно, первой проблемой стало отключение электричества. Потом до молодого задрота стал доходить резкий химический запах, после чего он отключился.

По возвращению в сознание плохое самочувствие он списал на давление, недавний обморок и выбросы с химзавода. Жил он на даче за маленьким производственным городом ВРС-ССР, в Советах, если коротко. «Название города не имеет значения», — ответил он на мой вопрос.

Так как заигрывался будущий некрофил часто, то имел неплохой запас еды для того, чтобы продержаться недели две, а при экономном существовании, вовсе недель пять-семь. Вскоре химический запах, как и туман, рассеялись, а головная боль, головокружение и тошнота усиливались час от часа.

Когда боль и слабость во всём теле стали практически нестерпимы, парень решил обратиться в местный медпункт, за обезболивающим и выдвигаться после в городскую больницу, так как начал подозревать у себя химическое отравление.

Выйдя на улицу, он увидел, как соседка отдирает куски мяса от своего мужа (свежего мяса тогда уже не осталось и заражённые начали пожирать друг-друга). Первичный шок быстро сменился каким-никаким, но пониманием ситуации.

По его версии с завода произошла утечка какого-то сверхсекретного вещества, которое обращает людей в зомби для последующей зачистки населения и войск противника без особого сопротивления. Однако версия почти сразу же дала большую такую трещину в виде топтуна, который сначала отогнал одного пустыша от другого, а потом, видимо, не наевшись, порвал и второго на две части, после чего перемолол без особых усилий и смачно так отрыгнул.

Закалённый сотнями игр про зомби и прочими выживалками, парень тут же сообразил, как ему быть, что делать и куда идти. Долго ли, коротко ли, но споровое голодание скрутило его так, что он сам, без какой-либо подсказки со стороны, начал разрезать споровые мешки и обсасывать спораны. Как показала практика — способ работал, а потому очень медленно, буквально месяцам, он продвигался к городу.

Кластер, на его счастье, оказался медленным, и он успел выбраться с него прежде, чем тот перезагрузился. Крёстным его стал честный рейдер по прозвищу Гвоздь (не тот Гвоздь, который состоял в группе Босяка). Прозвище он получил сразу после того, как крёстный обдумал его историю. Не много, но и не мало, но звали его, вплоть до встречи со мной, Зубастик, как первую улиточку его крёстного.

Выпытал у Фили я эту историю сразу, как назначил его телохранителем. Истории остальных не узнавал, надеясь это сделать в процессе совместной работы. Да и не сильно хотелось. Почти сразу заговорив с ними серьёзно и без придури, понял — нехватку кадров осознают остро, а потому будут не просто слушаться или советовать, но и всячески помогать в процессе. Заводить врага в лице своего начальника можно позволить себе в обычном мире, тогда как в Улье приходится адаптироваться к самому отмороженному кадру, лишь бы выжить.

***

Когда суть предстоящего дела дошла до парней и они не выказали каких-либо опасений насчёт неуспешности предприятия и не усомнились в мудрости «командира-долбодятла», который обязательно приведёт их к бензину.

— Ох и нанюхаемся! — мечтательно выдал Филя и закатил глаза, предвкушая удовольствие токсикомана.

— Ага, нанюхаемся, провоняем и пропитаемся так, что хер покуришь — сгоришь к ебеням! — немного напряжённо выдал я, отхлебнув пива из кружки.

— Да расслабься, босс! Зуб, ой, то есть... Филя, так шутит, ик! — поплыл Алик.

— Так, за этот столик больше не наливать! — веско сказал я.

— Ты чего, Алеша? Хорошо же начали сидеть, ты вон ни в одном глазу! — спросил Татарин.

— Татарин, ты слышал про то, что скорость каравана или обоза оценивают по самому медленному скакуну в нём?

— Слышал, — резко погрустнев и допивая пиво, сказал он. — Но оценивать нашу боеготовность по зелени, которой только недавно перестало хватать пробки от водки, чтоб напиться — это сильно! Что такое взрослому мужику литр пива? Два раза поссать, неплохо посидеть и уйти трезвым, как я считаю.

— Я в этом с тобой даже соглашусь, Тат, — чувствительно хлопнул его по плечу и сжал. — Но нам завтра ехать, за сенса у нас ты, тут я не беспокоюсь. Но если Алик надбавит хоть чуточку — завтра поедет невменяемый труп с больной башкой. Простите, парни, но всё, баста! Обещаю, как закончится вся канитель эта, с научниками, с нехваткой припасов, обязательно закачу поляну! Если нет — напомните, если нет — убейте.

— Вот это слова, достойные настоящего командира, — сказал Фил. — Так поднимем же наши бокалы и осушим их до дна. За успех! — тост повторили все и хором.