Графиня – служанка (СИ)

Глава 11. Дед Гонро

— Оставь её, Роб. К себе заберу. Видишь, не в себе она, вот очухается, а там уже и разговор вести будем, — проскрипел откуда-то сбоку суховатый старческий голос.

Над моим ухом раздалось злое сопение:

— Гонро, тебе жить надоело?

— Забирай барыш и исчезни!

— Тут мало… — буркнул здоровяк, продолжающий удерживать меня. Хорошо хоть трясти перестал, а то желудок уже к горлу подкатил.

— Для этого места даже больше чем обычно. Забирай всё и уходи.

Тот, кого старик назвал Робом, разжал руки, и я упала обратно на брусчатку, больно ударившись спиной. Хоть голова цела осталась, и на том «спасибо». Возле лица немного потоптались большие башмаки, а затем исчезли из поля зрения. Хотя я и так мало что различала вокруг, заставляя из последних сил балансировать на грани сознания.

Надо мной действительно склонился старик и, убрав волосы с моего лица, покачал головой:

— Да ты же горишь вся, девонька… Ну-ка пойдём…

Он помог мне подняться, а затем, придерживая за талию, закинул мою правую руку себе на плечи и куда-то повёл. Я послушно переставляла ноги, понимая, что стоит упасть — уже не встану. Сможет ли старик поднять несмотря на мой малый вес, уверенности не было. Куда он меня ведёт и зачем? Неважно. Уже неважно. Особого выбора у меня всё равно не было, а зла от старика не чувствовала. Сколько мы так брели, сложно сказать. Улицы, дома и закоулки слились в одно серое мрачное пятно. Я только считала про себя шаги, сбивалась, начинала снова…

Наконец, в каком-то закоулке старик толкнул полурассохшуюся перекошенную дверь и затащил нас обоих внутрь:

— Осто… рожно, тут лестница…

Поздно. Оступившись, я уже летела вниз. Хорошо хоть от неожиданности он меня выпустил, иначе валялись бы сейчас вдвоём на дне какого-то подвала.

— Ф-фух… Живая. Ну и везучая же ты, девочка…

Убедившись, что ноги и руки мои целы, старик упорно взвалил меня на себя и повёл дальше. Пролом в полу, в котором оказались ступеньки, ведущие в подвал, затем ещё одна дверь, там, внизу, но очень крепкая и добротная, которую пришлось открывать ключом… Куда меня занесло? Я попробовала задать этот вопрос, но в итоге закашлялась, едва не согнувшись пополам от приступа. Горло противно затянуло ржавчиной, как обычно бывало у меня при ангине. Час от часу не легче…

Но самое странное — это то, что за дверью оказался длинный коридор, освещаемый чадящими факелами. Света они давали не так много, зато позволяли не свернуть шею или случайно впечататься в стену, не разглядев поворота, коих было немало. Складывалось такое впечатление, что я попала в целую сеть подземелий, похлеще, чем схема столичного метро.

— Потерпи, девонька, скоро придём… — время от времени приговаривал старик и даже давал немного времени отдышаться, чтобы продолжить путь. Когда я думала, что всё, прямо сейчас упаду там, где стою, он завёл меня в какое-то помещение с низким потолком и уже буквально на себе затащил на какую-то лежанку. Потом стащил туфли и укрыл толстым одеялом.

— Сейчас-сейчас… Выгоним из тебя всю хворь… Будешь, как козочка скакать…

Я натянула одеяло почти до самого носа, кутаясь в него дрожащими от озноба руками.

Где-то совсем рядом загремели какие-то склянки, а потом раздался тихий радостный крик старика:

— Нашёл. Хорошее средство, для себя берёг. Ну да не жалко, тебе сейчас нужнее.

Он немного приподнял мою голову и приставил какой-то пузырёк к моим губам. В рот потекла какая-то ядрёная жидкость и, если бы не удерживающие меня руки, отползла куда подальше, забившись в угол.

— Знаю-знаю, гадость несусветная, зато пробирает как надо и лечит быстро. Ты пока поспи, а я пойду поработаю. Деньги сами себя не подадут… — усмехнулся старик, накидывая поверх одеяла ещё какой-то плед.

Несмотря на то что внутри меня всё огнём горело и пить хотелось ещё сильнее, глаза стали слипаться. Лара, куда ты снова вляпалась?!

Пришла в себя я от прикосновения холодной ладони ко лбу. Вздрогнув, отпрянула назад, но уткнулась спиной в стену.

— Я же говорил, что полегчает…

— Вы… вы кто?

Я даже не сразу сообразила, где нахожусь и как тут оказалась. Лишь потихоньку начали всплывать обрывки воспоминаний. Так сразу стыдно стало…

Старик рассмеялся и подошёл к очагу, чтобы погреть руки:

— Меня все зовут дед Гонро, можешь и ты меня так называть. А тебя как?

— Лара. Простите меня, что не признала сразу. И спасибо, что помогли. Вот только… — я запнулась, не зная, как спросить, чем мне придётся рассчитаться за эту помощь. Мысли путались в голове и ещё больше нагоняли паники.

— Ты сперва поправься, а там видно будет. Дохаешь так, что дверь открывается. Ещё и одна кожа да кости, как только ветром не уносит…

Я вздрогнула, пытаясь понять, шутит он или нет, так как мозги всё ещё соображали туго.

Дед Гонро совершенно беззлобно рассмеялся и подмигнул:

— Шучу я, девонька, уж прости старика. Но поправить тебе здоровье нужно как можно скорее. Король долго ждать не будет. Роб наверняка уже донёс о нарушении закона. Но сутки-двое точно есть. Хотя будет лучше к нему явиться уже завтра. Больше времени сможешь выиграть. Наверняка ведь отрабатывать заставит…

Внутри меня всё похолодело:

— Как отрабатывать? Я ничего не умею…

— Да ты не переживай, в дом утех не отправит, не его стезя. А за пару-тройку недель мы с тобой что-нибудь придумаем. Чему смогу — научу, а дальше уже сама. Тебе ведь всё равно бежать некуда?

Я кивнула, чувствуя, как кашель снова начинает раздирать лёгкие. Дед Гонро отошёл от очага и снова зазвенел бутыльками. Плеснув в глиняную кружку какого-то снадобья, присел на постель и протянул мне:

— Тоже мерзость, но от кашля помогает хорошо. До утра хватит.

Я повертела головой по сторонам, пытаясь найти хоть одно окно, но вспомнила, что сейчас практически под землёй нахожусь. С трудом заставив проглотить противную жидкость с привкусом солодки, вернула кружку.

— Спасибо!

В горле не только стали пропадать неприятные ощущения, ещё и в голове немного прояснилось. Так… Звон монет… Барыш… Король… «Деньги сами себя не подадут»…

— А чем вы занимаетесь?

Дед Гонро хитро прищурился, а затем скривил страдальчески лицо и, пустив слезу из уголка правого глаза, дрожащими губами произнёс:

— Подайте бедному старику… Немощь одолела, руки инструмент не держат совсем… Идти некуда, померли все…

У меня челюсть на кровать с грохотом упала. Вот это мастерство! Даже мурашки по коже пробежали, настолько правдоподобно всё выглядело. Особенно трясущаяся рука со сведёнными судорогой пальцами. Хотя я точно помнила, что тремором дед Гонро не страдал. Я бы заметила. Наверное. Старик тут же смахнул слезу и снова улыбнулся:

— Гильдия Просящих. Будешь соблюдать законы и правила, будет и крыша над головой, и еда. Работёнка и условия не самые простые, но у каждого всё равно какой-нибудь да талант находится. Главное — не вздумай воровать, а то проблем не оберёшься и остальных подставишь.

— То есть, вы один из попрошаек?

— Просящих. Я не обижаюсь, так как понимаю, что, не побывав внутри этой кухни, легко ошибиться. Но вот слово рекомендую запомнить. Считай это первым уроком. А теперь давай есть. Ты действительно в неважном состоянии не только из-за простуды, — дед Гонро достал из кармана накидки какие-то свёртки и положил на стол. — Тут немного, но нам хватит. Завтра побольше раздобуду.

Продолжая кутаться в плед, я нашарила ногами свои туфли и подошла к столу, старательно обходя очаг, чтобы не сгореть ненароком. У меня в голове не укладывалось, что мой новый знакомый настоящий нищий. По крайней мере, руки и даже ногти у него были чистые. Но вот он скинул накидку, повесив на торчащий из стены гвоздь и оказался в настоящих лохмотьях. Потом скинул разбитые башмаки, державшиеся исключительно на одной только силе воли последних ниток, и прошлёпал в дальний угол комнаты. По характерному плеску я догадалась, что он сейчас будет мыться, поэтому быстро повернулась к нему спиной, чтобы не смущать. Когда шорохи и плеск позади меня прекратились, раздался смешок:

— Я уже всё. Тебе бы лучше тоже ополоснуться, но пока сил не наберёшься, могу только мокрое полотенце предложить. Хотя тебе студиться сейчас не стоит. Хоть и натоплено тут жарко, ночью бывает, сквозняки гуляют.

Я осторожно обернулась и обомлела в очередной раз, увидев преображение. Теперь передо мной стоял вполне себе обычный среднестатистический старик в опрятной одежде. Даже рубашка, жилет и брюки не сильно измяты были. А на ногах красовались добротные, хоть и порядком разношенные, туфли.

— Не верь глазам своим. Урок второй. А теперь давай посмотрим, что удастся приготовить на ужин…