Господин следователь. Книга девятая

Глава 9 Тихая заводь

Анька пыталась сопротивляться моим попыткам поучаствовать в ведении домашнего хозяйства, но в последнее время перестала. Ей, бедолаге и так несладко. И по дому крутись, и учиться нужно, да еще и писательское мастерство осваивать. Еще умудряется сбегать до деревни Борок, чтобы помочь тете Гале. Мачеха, как я понял, была беременной и хотя корову доила и стряпала-убирала, но кое-какая помощь ей нужна. Умудрилась еще и Петьку определить в школу грамоты.

Так что, если я встану раньше ее — почему-то начал просыпаться даже не в шесть, а раньше, безо всякого будильника (отцовские часы погибли, а императорские на такое дело задействовать жалко), то вполне могу затопить нашу печку, чтобы Анька поспала лишние полчаса.

Жалованье я ей уже не плачу, а раз так, то по моему разумению, справедливо, если и я стану участвовать в решении хозяйственно-бытовых вопросах. Мне что, трудно картошку почистить или курицу разделать? Да без проблем. И воды принесу, и помои вынесу, да и пол помою. Единственное, чего не стану делать — так это колоть дрова (они у нас и так наколоты, в поленницу уложены) и пироги печь (не умею).

А пока печка топится, успею и яичницу соорудить и воду под кофе вскипятить. Так что, моей подружке (она же названная сестренка, прислуга и прочее), останется только поворчать — дескать, она-то другое планировала на завтрак, и сунуть в печку горшок, где будет готовиться наш обед.

Сегодня соседка собирается забрать к себе нашу Маньку. Аня, вроде, переживает по этому поводу, но вида не показывает. Если что — в любое время навестит свое рогатое сокровище, подружкам скажет, что коза переехала туда, где ей удобнее. А я сам, вроде бы, попривык к этой скотинке, а с другой — нехай бабка Ираида ее забирает. Все-таки, не должны козы жить во дворе следователей, а у нас теперь новый зверь появился, вполне хватит.

Позавтракали, помыли посуду и разбежались.

Анна в гимназию, а я отправился на берег реки. Точнее — на небольшой мыс, или, как у нас называют — на стрелку, омываемую реками Ягорба и Шексна, где и стоит Подмонастырская слобода — два десятка дворов. Сто с лишним лет назад здесь жили «монастырские слуги», обеспечивавшие безбедное состояние Череповецкого Воскресенского монастыря.

От монастыря остались два храма на Соборной горке, да пара келий, а вместо слуг на стрелке живут обычные горожане. А вот название до сих пор сохранилось.

Спрашивается — зачем я туда поперся? А потому, что улица Дворянская, на которой стоит особняк покойного генерала, идет к Подмонастырской слободе, где раздваивается еще на две улицы, огибающие слободу– одна вверх, по направлению к Воскресенскому собору, вторая вниз, — к реке Ягорбе. Хм… А я ведь и названий-то этих улиц не знаю. Та, что к собору, вроде именуется Сергиевской (не уверен), а та, что вдоль Ягорбы, так и вообще без названия. Скорее всего, это просто берег.

Мимо Подмонастырской слободы прошли два мужика с мешками. Факт или нет?

Не исключено, что гимназистка Люська попросту все придумала, насочиняла. Возможно, что она не накормила вечером свою Людку, та ночью решила повозмущаться и заорать, а барышня кинулась выяснять — что случилось? Или Люське (кто из них кто? забыл, но это неважно) что-то приснилось. Проснулась, решила поблеять. А злодеи, возжелавшие украсть козу, гимназистке могли попросту примерещиться.

Могло быть и так, могло быть и этак, но что мне мешает сходить до Подмонастырской слободы? Скорее всего, ничего не узнаю, потому что не знаю — что узнавать, но схожу. Все-таки, не зря я пересмотрел уйму детективных сериалов и прочитал невесть сколько книг. Усвоил, что, если имеется хоть малейшая ниточка — попробуй ее вытянуть.

Я вышел к Подмонастырской слободе и встал, раздумывая — по какой же улице пойти? Может, по той, что идет к Соборке, а может, вдоль Ягорбы? Надо было у Ани узнать– а где дом козы? Спросить кого — где живет гимназистка с козой?

И тут я услышал блеяние. Кстати. Значит, коза живет на той улице, что проходит вдоль Ягорбы. Значит, туда и пойду.

Никогда не признавал совпадений. Если только в детективах, когда, предположим, инспектор полиции не может найти улику, чтобы предъявить обвинение злодею и вдруг —бац, искомая улика, по счастливому совпадению, появляется на блюдечке с голубой каемочкой. Или в деле неожиданно возникает важный свидетель, который, как оказывается, сидел в высоком кресле, повернутым спинкой и все слышал, но его никто не видел[1].

В тоже время, если я получаю информацию, что в ночь, когда произошло убийство г-на Калиновского…

Стоп. Неверно сформулировал. Пока я на сто процентов не уверен, что это убийство (вдруг генерал сам узел завязал, подпрыгнул на стуле и заскочил в петлю?), поэтому выскажусь более нейтрально — случилась смерть. Итак, в ночь, когда «случилась смерть» отставного генерала, в Подмонастырской слободе видели двух неизвестных мужчин с мешками. Возьмем за основу, что эти люди имеют отношение к смерти генерала. Допустим — один из них пропавший камердинер Никита, второй — его сообщник.

Сомневаюсь, что они на самом деле шли воровать козу, иначе мешки были бы пустыми. Логично предположить, что в мешках они что-то несли. Что можно таскать в мешках? Да все, что угодно. Хоть муку, хоть траву, хоть краденого поросенка. Но добропорядочные обыватели по ночам спят, а не по улицам ходят. Яков не смог определить — пропало ли что-то из дома генерала, но, предположим, что-то пропало. Пройдет день-другой, старый слуга успокоится, посмотрит — что исчезло?

Значит, предполагаю, что в мешках было что-то ценное. Опять-таки, слово «ценность» — понятие относительное. Для кого-то имеет значение золото и бриллианты, а кому-то и старое барахло интересно. Вот, для моей Аньки еще полгода назад имели значение старые бутылки, ржавое железо и возможность выторговать десять-двадцать копеек. Копеечка к копеечке, будет рубль, а сто рублей — большие деньги. А теперь? Теперь у нее и доходы другие, и представление о ценности иное.

А вот на кой-нести мешки к речке? Может, там лодка была? Сели, отправились куда-нибудь… Вопрос — куда можно отправиться в лодке? Если бы дело было летом, я бы решил, что вышли из Ягорбы, заплыли в Шексну и поплыли до пассажирской пристани, откуда два раза в неделю ходят пассажирские пароходы до Ярославля. Опять-таки — а какой смысл садиться в лодку, если проще и быстрее пройти пешком, обогнуть Соборную горку, спуститься вниз, к причала? Но пассажирские пароходы уже не ходят, я это точно знаю.

Выплыть в Шексну, из нее попасть в Волгу, а там, на веслах, хоть до Рыбинска, но лучше сразу до Ярославля, где железная дорога и паровоз до Москвы. Смешно. Скорее уж, чтобы попасть на тот берег Шексны, где у нас село Матурино, усадьба Галльских.

Галльских, как подозреваемых пока отметаю, а Матурино? Село большое, дворов двести, не меньше. А в двух верстах от Матурина, еще одно село — Кабачино.

М-да, дела.

Пройдя вдоль берега, пошел на блеяние козы (молодец, блей дальше, послужишь ориентиром), не отвлекаясь на удивленные взгляды из-за заборов. Знакомых у меня тут нет, раскланиваться и отвечать на вопросы не нужно, а кто и увидел судебного следователя в форме — так это их дело.

Блеяние снова дало подсказку. Вот тут, заросший ивняком, спуск к реке. Не факт, что злоумышленники спускались в этом месте, но выбора-то у меня нет.

Похоже, что спускался я зря. Берег — разбитый, судя по водорослям и кочкам, проросшим травой — мелководье. Тихая заводь, блин. Была бы у нас деревня, решил бы, что сюда коров гонят, на водопой, но у нас город. Впрочем, кто его знает? Вроде, кроме блеяние слышал мычание.

Лодку, конечно, подогнать сюда можно, но замучаешься потом сталкивать с мели и выводить на глубину. Летом-то без проблем, но у нас уже осень, начало октября. Какой дурак в воду полезет? Наверняка неподалеку имеется что-то поприличнее. Если не лодочный причал, то хотя бы мостки, с которых бабы полощут белье.

Ну и что дальше? Выбраться, потом прочесать берег, отыскивая потенциальный причал? Или дать задание городовым — пусть отыщут. Кто у нас за этот участок города отвечает? Вроде бы, младший городовой Яскунов. Так он и так должен знать — где мостки. Предположим, он сразу скажет, даже проводит, а вот что дальше?

А дальше-то ничего. Увы и ах, ничего мне это не даст. И, вообще, какого лешего я сюда поперся? Как говорится — дурная голова, ногам покоя не дает.

Я развернулся, чтобы подняться наверх, выйти на Дворянскую, пройти по ней до Воскресенского проспекта, да и отправиться с позором в Окружной суд.

Про позор, к счастью, никто кроме меня не знает, но от этого не легче. Убил полчаса рабочего времени, а мог бы сходить в Городскую управу, уточнить стоимость дома и городской усадьбы господина Калиновского. Он же налоги платил, так что, стоимость дома должны знать. Или зайти в Дворянскую опеку, попытаться уточнить стоимость имения в Ивачевском. Правда, на кой-это мне, но вдруг пригодиться? Или вообще — уговорить Абрютина, чтобы откомандировал в Ивачево своего человека, чтобы тот поговорил со слугами и узнал — что там в усадьбе-то было? Не поступало ли каких-то угроз отставному генералу? Отчего Калиновский решил вернуться в Череповец раньше времени? Может, слуги в имении подробнее расскажут о таинственном камердинере? Или лучше туда самому съездить? Два дня туда, два обратно… Минимум три ночевки на постоялых дворах. Нет, не хочу. А ведь придется, если здесь никаких зацепок не отыщу.

Есть, разумеется, самый паскудный вариант. Допросить всех свидетелей, разослать запросы куда можно. Узнать у Абрютина — кто курирует Ивачево, дать задание тамошнему уряднику. Если я на имя исправник такой запрос сделаю, так он сам своего подчиненного и озадачит. Открыть дело, все бумажки подшить… И смириться с мыслью, что убийство отставного инженер-генерал-майора останется нераскрытым.

Сделав пару шагов, с удивлением остановился, услышав со стороны Ягорбы жизнерадостное пение. Из-за кустов ивняка не видно, кто поет, но голоса мальчишеские, вроде бы, даже знакомые. А пели…

Я своим ушам не поверил, услышав.

— Нагружать всё больше нас

Стали почему-то.

Нынче в школе первый класс —

Вроде института.

Нам учитель задаёт

С иксами задачи,

Кандидат наук — и тот

Над задачей плачет.

То ли ещё будет,

То ли ещё будет,

То ли ещё будет,

ой-ой-ой!

«Ой-ой-ой» у них получилось лучше всего. С этими словами, мимо меня, словно челн Стеньки Разина проплыл плотик, на котором стояли двое подростков, отталкивающихся шестами. Тех самых, что сослужили нам добрую службу в деле Екатерины Михайловой. Эти два паренька из Александровского технического училищ первыми обнаружили тело и сразу же прибежали в полицию. Если бы не их энергия, то не исключено, что смерть женщины осталась бы нераскрытой.

— Ой, господин следователь!

— Иван Александрович, а что вы тут делаете?

Некогда, в прошлобудущем, когда работал в школе, иной раз сталкивался в торговых центрах со своими учениками и на вопрос: «А что вы тут делаете?», иной раз отвечал: «Оглоблю строгаю!» Можно подумать, что учитель не человек, а продукты ему не нужны.

Чуть было не ответил в этом же духе, но вместо этого поздоровался:

— Здравствуйте, господа мореплаватели! — Едва удержался, чтобы не спросить — откуда дровишки. То есть — откуда песню знаете? Но здесь все очевидно, откуда. Сам же ее как-то напел.

Вот, надо же быть таким бараном! Постоянно забываю, что у Аньки абсолютная память!. Или почти абсолютная.

— Хорошая песня, — сдержанно похвалил я, а мальчишки в один голос закричали, причаливая к берегу.

— Иван Александрович! Иван Александрович! А что такое синхфразотрон?

Я с подозрением посмотрел на парней. Они что, шутят? Мне-то откуда знать? Не похоже, что шутили. Потом рыжий — это, вроде бы, Анатолий Легчанов, уточнил:

— Мы эту песню у девчонок услышали из гимназии. Они сказали, что их ваша сестренка научила. Нам интересно стала — почему на труде занимаются этим… синфразотроном? Спросили, а она ответила, что нужно Ивана Александровича спросить, он умный.

Ну Анька, ну спасибо тебе, сестричка. Еще бы самому знать, что такое синхрофазотрон. Но хоть название правильное помню. Чего соврать-то? Ну, как сумею, так и совру.

— Так парни, песня-то это шуточная. Сами понимаете, что в первом классе с иксами задачи не решают, — пустился я в объяснения. — А синхрофазотроном называют трубу, по которой гоняют элементарные частицы, вроде электронов.

— Какие частицы? — вытаращился Анатолий, а у его друга — да, друга Алексеем зовут, челюсть отпала.

— Коль скоро вы у нас будущие механики, то наверняка про электричество слышали? На физике должны были рассказать? — спросил я, а когда парни закивали, сказал: — Знаете, что электрический ток — это движение электронов по проводам? Бегут они себе, прибегают и начинают лампочки зажигать, заставляют колеса крутиться. В общем, много чего интересного электричество может сделать. Даже подводный корабль оно сможет двигать.

— Я про капитана Немо книжку читал! — выпалил Анатолий.

— Вот, совсем отлично, — обрадовался я. — Значит, общую суть знаете. А синхрофазотрон — опытная труба. Электроны по ней гоняют, чтобы выяснить — нельзя ли с помощью этих электронов посмотреть то, что внутри?

— Как это? — с недоверием спросил Алексей. — И зачем смотреть?

Я сломал веточку ивы и, словно учитель, объяснявший новую тему, принялся рисовать прямо по грязи и уверенно врать:

— Вот, смотрите — это труба. — изобразил я что-то непонятное, но парни поняли. — Между ней помещаем живого человека, а сзади, за человеком, фотографическую пластинку.Допустим, у доктора есть сомнение — сломана ли кость, ребра? Знаете, небось, что я сам недавно в заварушку угодил?

Мальчишки отчаянно закивали, а я продолжил:

— А тут мы электроны пропустим — раз, и на фотографии и переломы заметны, и прочее. Нужная вещь.

— Нужная, — согласились ребята.

— Теперь смотрите — в пароходном деле такая труба может пригодится? — Анатолий и Алексей призадумались на миг, а я подсказал: — Коррозия металла или, стенка котла истончилась, прорвет, а то и взорвется все нафиг. Нужно это знать?

— Точно! — ахнули парни с восторгом, но я охладил их пыл. — Жалко, что еще не скоро эту трубу запустят, но хорошо, что опыты ставят.

Учащиеся технического училища смотрели на меня с таким восхищением, что мне стало неловко. У меня тут и кони с людьми смешались, и дом Облонских. Вишь, навык учительский не позабылся.

— Вы сами-то что тут делаете? — поинтересовался я. — Уроки прогуливаете?

— Нет, не прогуливаем, — в один голос заявили мальчишки. — У нас по расписанию практика должна быть, но ее отменили. Сказали — мол, расписание перепутали, в мастерские должны мальчишки с завода прийти, нас отпустили. Мы и поплыли верши проведать.

— Мальчишки с завода? — удивился я. — Что за мальчишки?

— Так деревенские. А вы не знали? На заводе у Ивана Андреевича школа для новичков имеется. Все, кто на работу поступает, если токарем хочет стать или кузнецом, должны сначала в этой школе три месяца отучиться. Их там и грамоте учат, и сложению с вычитанием. А когда на станки допускают, то не на заводе учат, а у нас, в училище. Заодно объясняют — чтобы руки не совали туда, куда не следует, чтобы одежда плотно прилегала.У нас паровик слабый, только на три станка мощи хватает, но для учебы сойдет. Нам-то, механикам и машинистам, может, эти станки и не нужны будут, но интересно!

Вот оно как. У Милютина при заводе еще и школа есть, где деревенских мальчишек готовят к получению профессии. Разумный подход. А я и не знал.

Собрался распрощаться с парнями, но Легчанов опять спросил:

— Иван Александрович, а вы чего тут? Опять кто-нибудь утоп?

— Да вроде, пока никто не утоп, — улыбнулся я. Решив пошутить, предложил: — Вообще-то, если у вас кошка есть, можете по дну пошерудить. Вдруг да кто и утоп.

Я-то пошутил, а мальчишки только переглянулись, кивнули и запрыгнули на свой плотик. Алексей удерживал плотик, Анатолий вооружился «кошкой» — трехлапым крючком на веревке и принялся «шерудить» по дну.

Пусть поиграют. Авось, башмак вытащат или старое колесо.

— Иван Александрович, а тут, похоже, и на самом деле утопленник, — озадаченно сообщил рыжий, изо всех сил натянув веревку. — Что-то уцепилось, но не идет.

— Дай-ка я посмотрю, — перебил его приятель. Не успел я слова сказать — дескать, вода холодная, как Алексей стащил штаны и прыгнул в воду. Скривившись — мол, дно топкое, потянул что-то на себя: — Мешок тут!

Фух. Не покойник, так и слава богу.

[1] На всякий случай — это не про мисс Марпл, а совершенно реальная история из 1990-х годов. Злоумышленник (он же владелец банка) явился в кабинет к прокурору и угрожал, что сходит домой за ружьем и убьет. Считал, что разговор идет тет-а-тет, но позже выяснилось, что в кабинете как раз имелся свидетель, сидевший в кресле. Владелец банка получил один год лишения свободы.