Железный человек

Глава 25

— И это всё? — выждав с минуту, саркастически спросил Ползунов.

— А что, по-вашему, должно произойти? — огрызнулся некроинженер. — Для дальнейших испытаний требуется охотник, который будет управлять образцом. Ну, и объект охоты, конечно. Здесь, в лабораторных условиях, рабочие качества мы никак не проверим.

— Чего он там, про охоту? — насторожился Демид.

— Говорит, что паука надо на тварях испытывать, — пояснил я. — А тварей под рукой нету.

— Ха! Вот уж была б печаль. Айда в Полоцк! Чего-чего, а твари там найдутся.

— И то верно. Как насчёт короткой, но увлекательной прогулки? — я повернулся к Ползунову.

Тот коротко поклонился:

— Всегда готов.

— И я! — немедленно вмешался некроинженер. — Я просто обязан присутствовать при испытании! Хочу своими глазами увидеть, как с этого лица сползёт наконец недоверчивая усмешка! — он уставился на Ползунова.

— А не боитесь увидеть своими глазами, как ваши еретические предположения рухнут? — парировал тот.

— Нет! Не боюсь! Сколько можно повторять — исследования, на которые я ссылаюсь, не ересь, а чистая наука! Просто вы, в силу своей косности и твердолобости, не готовы посмотреть на вопрос под другим углом!

— Твердолобости⁈ — взвился Ползунов.

— Так, всё, — вмешался я. Схватил за руки Ползунова, готового наброситься на коллегу. Некроинженера придержал Демид. — Обещаю, что сразу после испытаний организую вам поединок. И пока пар не выпустите, не разойдётесь, об этом мы с Демидом позаботимся. А сейчас — вперёд, в Полоцк! Испытания не ждут.

— К стене перемещаемся? — спросил Демид.

— Давай, ага.

У стены, окружающей Полоцк, в нескольких местах были выложены камнями круги, наподобие нашего пореченского. Охотники сюда перемещались часто, твари-то пёрли из-за стены.

Демид, держащий за локоть некроинженера, переместился в один из таких кругов. Я рассудил, что трафик может быть напряженным, и воспользовался троекуровским амулетом. Оказался не в кругу, а чуть поодаль, на выступе стены. Как убедился немедленно, правильно сделал.

Демид, держащий за локоть некроинженера, появился в кругу, из которого едва успел выйти другой охотник. Он, получив мощный толчок в спину, отлетел на несколько метров. Летел с руганью, но приземлился удачно. Падение погасил перекатом и тут же вскочил на ноги. Развернулся к Демиду.

— Ты!!!

— Прости, братец, — покаялся Демид. — Ей-богу, не со зла!

Охотник, впрочем, и сам быстро остыл. У них тут, наверное, подобные казусы случались не редко. Глеб рассказывал, что при нападении тварей в Полоцке трубят общий сбор, и охотники со всех концов города спешат побыстрее оказаться в нужном месте.

— Ладно, — охотник отряхнул испачканный при падении плащ.

С любопытством оглядел и Демида с некроинженером, и меня, спрыгнувшего с выступа на стене. Увидел следующего за нами с Ползуновым огромного металлического паука. Открыл и закрыл рот. Любопытство явно перешло на более высокий уровень.

— Э-э-э, — не сводя глаз с паука, протянул охотник. — Вы ж не местные?

— Не, — отозвался Демид.

— А откуда?

— Я — питерский. А это с Поречья. — Демид кивнул на меня. — Граф-охотник Владимир Давыдов и господин Ползунов, изобретатель.

Ползунов вежливо поклонился. Охотник, помедлив, изобразил что-то отдаленно похожее. По направлению сложно было сказать, кому кланяется, Ползунову или пауку.

Впрочем, полоцким ребятам надо было отдать должное — чужаков они не чурались. Проверок на вшивость не устраивали, любую помощь принимали с благодарностью. Всё же передовая — не тыл, здесь и люди, и порядки другие.

Незнакомый охотник исключением не был. Больше он вопросов не задавал. Вместо этого быстро и ловко, как заправский скалолаз, вскарабкался на десятиметровую стену. Выпрямился во весь рост. А осмотревшись, раздосадовано хлопнул себя руками по бокам.

— И-эх-х! Опоздали мы, братья.

— Что? — спросил я. — Тварей уже перебили?

— Великанов завалили, двух! Да по мелочи разного… Добрая была охота. А я так и знал, что опоздаю! Поздно весточку получил.

Охотник огорченно сплюнул и исчез. Вернулся, видимо, туда, откуда прибыл.

— Пойдём к ним, — решил я. — Глеба поищем. Если битва только закончилась, он наверняка где-то там.

Глеб нашёлся, как я и ожидал, в самой гуще толпы, помогал жечь огромные туши.

На паука он уставился с не меньшим интересом, чем незнакомый охотник. Хотя Глебу, в отличие от незнакомца, к живым самоходным конструкциям было не привыкать. Терминатора-то мы вместе с ним раздобыли.

— Ух! — восхитился Глеб. — Это что ж за страхолюдство? Никак ещё один убивец железный?

— Угадал. Испытать его хотели, да, говорят, опоздали. Вы тут уже сами управились.

— Тю! Погодите денёк-другой, заново полезут. Хотя… — Глеб задумчиво посмотрел в небо, затянутое тяжёлыми тучами. — Теплее-то не становится, того гляди снег пойдёт. Можно и дольше прождать. Три дня. А то и пять…

— А можно вообще не ждать. Не подскажешь, по какой дороге идти, чтоб гарантированно на тварей наткнуться?

Глеб хохотнул.

— На Запад — по любой идите, долго шагать не придётся.

— Спасибо, — я развернулся, чтобы уходить.

— Стой! — Глеб схватил меня за рукав. — Ты взаправду, что ли, в Пекло собрался? Не шутишь?

— А когда я такими вещами шутил?

— Тогда я с тобой.

— Зачем?

Глеб задумался. Сказать правду — интересно, что ты там за цирк устроишь, — видимо, не позволяла гордость. Взрослый человек, всё-таки, не школота какая.

— Господина Ползунова оберегать, — нашёлся Глеб. — Ты-то при деле будешь. А там — мало ли что?

— Хм-м. Вообще, господина Ползунова я с собой в Пекло тащить не планировал. И второго гражданского тоже.

— Как это — «не планировал»⁈ — возмутились хором Ползунов и некроинженер.

— Я обязан присутствовать при первых шагах своего творения!

— Я должен увидеть результат, каким бы он ни был!

— Это — Пекло, — попытался вразумить изобретателей я. — Там немножко опасно. Твари и другое.

— Ну, вы же идёте!

— Мы — охотники. У нас работа такая.

Изобретатели переглянулись.

— И у нас работа. Это же наше детище!

Аж собачиться перестали от возмущения. Н-да…

— Ладно, — решил я. — Демид, ты, если что, утащишь Знаком Юлиана Юсуповича. Глеб — Ивана Ивановича. А я с пауком разбираться буду. Всё, двинули!

Мы двинули. Паук, бодро перебирая восемью конечностями, устремился за нами.

Знакомый таможенник, дежурящий у ворот, паука встретил настороженно.

— А это что у вас за страсть такая? Куды прёт?

— Это, дядя Дормидонт, новое оружие, — разъяснил Глеб. — Само бегает, само тварей выцеливает, само по ним пуляет. Вишь, у него ружья в клешнях?

— Да иди ты, — не поверил таможенник. — Это ж где такое видано, чтобы по тварям из ружья палить? Я, простой человек, и то знаю, что пули на них не действуют.

— То простые пули, — вмешался я. — А у него пули специальные, для тварей.

— Ишь! — Таможенник уважительно покачал головой. — Чего только не придумают.

Мы вышли за пределы Полоцка и двинулись по дороге из жёлтого кирпича. Ну, фигурально выражаясь, естественно. Паука пустили вперёд, всё же это — его звёздный час, его испытание. Но некроинженер вдруг крикнул:

— Стоп! — и паук остановился.

— Чего такое? — посмотрел я на Юлиана Юсуповича. — Утюг забыл выключить?

— Самое главное, что нам предстоит испытать — это передачу энергии убитых тварей. А как, по-вашему, это должно происходить?

— По-моему? — переспросил я. — Юлиан Юсупович, вы путаетесь. Я — тупой заказчик, вы — умный разработчик. Я сформулировал хотелку и жду результата, вот и всё. Откуда мне знать, как оно должно работать.

— Вот именно! — У меня сложилось впечатление, что некроинженер ответил бы так на любое моё высказывание, он, скорее всего, ничего и не слышал, просто ждал возможности блеснуть. — Для того, чтобы передача работала, на сием конструкте должен быть изображён ваш Знак, Владимир Всеволодович.

— Не вопрос, изображу. Какой?

— Ну… Ваш.

— Да у меня их сколько есть — все мои. Могу Отсроченную Костомолку бахнуть, могу — Красного петуха. Хрен, конечно, ведает, как это всё отразится на самочувствии сего конструкта…

Юлиан Юсупович молча смотрел на меня. Я смотрел на Юлиана Юсуповича. Ползунов фыркнул:

— Друг мой, вы хотите сказать, что при расчётах использовали составляющую, в существовании которой не были уверены?

— Я… Я был уверен, — пробормотал Юлиан Юсупович. — Позвольте, но ведь Знаки — это же…

— Знаки — это такие рисунки, которые, будучи изображёнными охотником, совершают определённые магические действия, — сказал я. — И среди известных мне нет Знака, который бы назывался «Поставь на Механического Паука, Чтобы Он Забирал Силу у Тварей и Передавал Тебе». Жаль, конечно, годный был бы Знак, но — увы, чего нет — того нет.

Судя по выражению лица, Юлиан Юсупович был близок к тому, чтобы встать передо мной на колени и выпустить себе потроха гнутым самурайским мечом. Возможно, его останавливало только отсутствие меча. Мой был слишком прямым для такой деликатной задачи.

— Но… Но как же? — бормотал он. — Я почему-то был уверен, что…

— Может, Сигна подойдёт? — спросил Глеб.

— Кто? — повернулся я к нему.

— Сигна. Это друзья из Пекла научили. Знак как Знак, пользы — никакой. Но иногда используем, помечать свои угодья, например.

— Да ты объясни путём, что за Сигна?

— Ну, как Знак Перемещение — знаешь ведь? К нему каждый охотник непременно что-то от себя добавляет. Чтобы лишние люди по твоим якорям не прыгали.

— Ну, так. А Сигна тут причём?

— А Сигна — подобная. Берёшь её раз и на всю жизнь. С каким вензелем раскроешь, с тем дальше и используй. Поначалу, когда открываешь, она невидимая изображается. Ну, в смысле, только Свет Истины покажет. Потом развиваешь — и она уже начинает светиться при приближении охотника. А дальше, как разовьёшь совсем хорошо, начинаешь чувствовать, когда к Сигне приближаешься. Что к своей, что к чужой. Если в незнакомой местности окажешься, удобно. Понаставишь Сигн, и уже по кругу не ходишь. Да и вообще хорошая штука. Мета — на века, не сотрётся. Даже через десяток лет нужное место узнаешь.

Я почесал голову, пожал плечами.

— Ну… Других вариантов у нас нет, а этот звучит самым подходящим. Давай, учи своей Сигне.

Глеб изобразил пальцем на дороге незамысловатый росчерк. Просто рисунок, не вкладывая силу. Я тут же его повторил, добавив, не мудрствуя лукаво, свою подпись: «Давыдов». Отожрало шесть родий. Для Знака с сомнительной полезностью — дороговато, ну да ладно. В запасе осталось сто восемьдесят восемь. Маловато…

Эх, и повзрослел же я! Когда-то десять родий казалось — ого-го. А теперь мне под две сотни мало. Хотя, с другой стороны, как не мало, когда до Гридя раскачаться — пять? Во-о-от.

— Ну, Юлиан Юсупович, держите пальцы крестиком, — сказал я, изображая на пауке Сигну.

Знак на мгновение вспыхнул — и погас. А увенчанный рогами чёрта паук молча принял информацию. Если принял.

— Теперь приказывайте ему, — сказал некроинженер.

— Вперёд иди, — скомандовал я. — Ищи приключений.

Паук бодро затрусил дальше.

Шагая вслед за ним, я думал о том, чем вообще занимаюсь. Добровольно отправился в Пекло на охоту, с металлическим рогатым пауком, двумя инженерами и двумя охотниками, которые, вообще, чисто позырить.

Я представил себе, как из Полоцка организовывают рейды в Пекло. Ну, в смысле, по уму. Собирают, небось, самых проверенных и отъявленных охотников. В полусоточку, а то и соточку. И — потихоньку, полегоньку, с божьей помощью. А мы — вон, паучьими жвалами лязгаем на всю округу. Только песню запеть осталось. Хотя чего бы уже и не запеть? Терять нам нечего.

— А есть у охотников песни какие-нибудь? — спросил я. — Ну, так, чтоб боевой дух — ух! А?

Охотники на меня посмотрели странненько, но ответили, что песни есть. И когда, к примеру, великан на стену кидается, то отчего бы и не запеть. Если, конечно, умеешь одновременно петь и убивать великанов. Что умеет, откровенно говоря, далеко не каждый.

А вот когда идёшь на охоту, то вести принято себя тихо. Не для того, чтобы тварей не спугнуть — этих не спугнёшь, — а чтобы самому всё вокруг себя слышать. Охотникам вообще катастрофически не хватает органов восприятия. Вот были бы глаза ещё на затылке, а в идеале и по бокам, на висках, ну и на макушке один добавить, чтобы вверх смотрел — вот тогда да. А так — негоже на охоте ещё и слух себе ограничивать.

— Скучные вы, — заключил я и запел: — То не ветер ветку клонит, не дубравушка шумит…

Песня почему-то никому не прибавила позитива, наоборот, все как-то приуныли. Ну, кроме паука — тот продолжал бодро чесать своей дорогой, периодически поводя стволами влево-вправо.

Наконец, нам повезло. Из лесу выскочил здоровенный и крайне злобный вепрь. Ни слова не сказав, кинулся в атаку на наш скромный отрядик. Сами по себе мы бы ничего толком сделать не успели, разве что кинулись бы в разные стороны, чтобы не попасть под удар. Но мы были не сами по себе, а с пауком.

Паук резко развернулся к цели и жахнул с двух рук одновременно. Пули попали — все, как одна! — в башку вепря. Вепрь взревел, взвился на дыбы. Потом тяжело рухнул на передние копыта и вломил опять, но уже целенаправленно на паука — в котором, видимо, определил основную угрозу.

Паук выдал ещё один залп, и ноги вепря подломились. Он кубарем покатился к пауку. Тот сделал движение навстречу. Две металлические ноги остановили катящуюся тушу, две другие схватили вепря за бивни и резким движением с хрустом сломали ему шею. Громадине под тонну весом.

После этого стволы опустились, и в башку вепря влетело ещё четыре пули. С близкого расстояния.

— Ни-хре-на себе, технично, — оценил я. — Ещё и контрольный выдал! Теперь бы…

Из вепря ударила молния. В паука. Но не успел я вслух от души помянуть чью-то абстрактную мать, как ударила ещё одна молния. Из паука в меня. От неожиданности я согнулся пополам — удар пришёлся в живот.

Пять родий. Как с куста! Хотя я вообще ничего не делал.

— Это чё? — произнёс ошеломлённый Демид.

— Это — знай столичных инженеров, — усмехнулся я.

Глеб промолчал. Хотя, судя по лицу, тоже оказался нешуточно впечатлён скоростью и эффективностью расправы. Он, конечно, терминатора в деле видел, но терминатор не настолько крут.

— А ежели таких — десяток? — загорелись глаза у Демида. — Или даже полусотенку? Да мы бы… Иэх!

— Всё будет, — пообещал я. — Только не сразу. А постепенно. Давайте, что ли, тушу сожжём. Паук, боюсь, пока такими опциями не обладает.

Паук по моему приказу сдал назад и освободил жертву. Мы с Демидом в два Красных петуха испепелили тушу и обнаружили шесть костей.

— Ага. — Я посмотрел на паука. — Это ты, получается, долю снял?

Паук демонстративно промолчал, а вот некроинженер заволновался:

— Что-то не так, Владимир Всеволодович?

— Ну как вам сказать. Родий в твари было шесть, но мне досталось пять.

— А… Ну, это было, в целом, предсказуемо. Конструкт забирает часть энергии. Наполняет амулет и восполняет, так сказать, собственные потери. Для дальнейшего бесперебойного производства пуль. Это проблема?

— Да нет, просто учитывать нужно. А так — норм всё, прям очень хорошо. Одобряю! Иван Иванович, вы что скажете?

Ползунов вместо ответа протянул некроинженеру руку.

— Признаю, что был неправ, Юлиан Юсупович. Прошу вас принять мои извинения.

— Да бросьте вы, в самом деле, — смутился некроинженер. — Мы же вместе работали над конструктом! Ну, были кое-какие разногласия…

— Нет-нет, я всегда признаю свои ошибки, когда совершаю их. Вы были правы, а я ошибался.

— Не ошибались, а подвергали обоснованной критике мои гипотезы!

Я оставил трогательную сцену примирения и обратился к костям. Мы переглянулись с охотниками и, не сговариваясь, поделили добычу поровну, каждому по две кости. Обычно больше забирает тот, кто завалил тварь. Но в нашем случае тварь завалил паук, а ему костей не надо. Я же и так на халяву поднял пяток родий, куда дальше-то наглеть.

Собрав кости, тем же порядком двинулись обратно, в полоцкой стене.

Всю дорогу ребята — Демид и Глеб — пребывали в приподнятом настроении. Даже, наконец, попытались петь песни. Их воображению рисовалась армия пауков, чёсом идущая по Пеклу, истребляя всех тварей на своём пути. И, разумеется, бесперебойно снабжающая родиями охотников.

У стены мы разделились. Глеб остался, а мы перенеслись в потайной цех мастерской, откуда, собственно, и прибыли. Тут настала пора разделяться снова.

— Касаемо серийного производства — пока на бумаге всё прикиньте, — сказал я. — По-прежнему никому лишнему ни слова!

Некроинженер и Ползунов понятливо закивали.

— То есть, за финансированием пока не ходим, вообще никаких официальных подвижек не совершаем. Только бумага.

— Об этом можно было и не говорить, — заметил Ползунов. — Чтобы поставить на поток такое производство, нужно многое рассчитать и спроектировать. Боюсь, это всё дело не одного года…

— Да брось, — перебил я, — когда об этом станет известно государыне, конвейерная линия по сборке пауков будет построена за месяц.

— Конвейерная линия?..

— У-у-у… Да мне таки есть ещё чему вас поучить. Ладно, это всё потом. Пока я — на другие испытания. По результатам отчитаюсь. Бывайте!

Я перенёсся вместе с пауком к себе во двор. Гаркнул:

— Объявляю общий сбор! Гравий! Доложить обстановку по Потапу и Железному человеку! Терминатор! Кончай ерундой заниматься, принимай напарника, будете вместе осуществлять отвлекающие манёвры на Железного человека.