Эпоха Титана

Глава 5

Информация из головы тут же хлынула потоком. Немаг не может вдруг стать магом. Обнаружение у меня ядра вызовет море проблем. Почему я скрыл? Ведь каждый гражданин с силой должен быть зарегистрирован. Попытка утаить равна государственной измене. Тюрьма и рабство на благо страны тут же обеспечено, и это в лучшем случае. Могу и просто изъять.

Либо мне признаваться, что я Владимир Медведев. Весь план, чтобы скрыться от рода, идёт в пешее-эротическое приключение. Вроде бы проблем не должно быть, если бы не одно «но».

Мои родственники знают, что мне удалили ядро, а оно теперь снова есть. И здравствуйте, опыты и эксперименты, а в конечном итоге — смерть. Как ни глянь на ситуацию, мне нельзя раскрывать этот факт. Потом… возможно, я смогу решить эту проблему, но сейчас?

Ещё и тело мне очень «помогает». Пульс оглушительно стучал в висках, пока я оценивал ситуацию. Хмыкнул. После всего, что пришлось пережить, «я» переживаю о такой мелочи?

Секунда размышлений. Анализатор обнаружит ядро — конец. Драка привлечёт внимание, но сломанный прибор даст отсрочку. Риск оправдан.

Взмахнул рукой. Мужик с анализатором полетел в стену с глухим ударом. Аппарат упал на пол и рассыпался. Из него выкатился небольшой шарик с пульсирующей энергией. Напряг всё тело, приготовился к удару.

— Ч-т-о? — растянула Оленька.

Подмигнул ей ровно в тот момент, когда на меня набросились со спины. Почувствовал резкую боль в голове. Кто-то ударил чём-то твёрдым. Профессионально у них вышло, аж глазах поплыло. Кто-то вмазал мне по ноге. Твари, нет бы по другой, так выбрали ту, что была сломана. Она подкосилась, предательски поджавшись.

Ещё удар в голову, теперь сильнее. Коля зачем-то пытался меня душить. Тело напряглось, мышцы задёргались в судороге. Через меня пропустили разряд электричества. Запах палёного мяса ударил в нос.

Сжал зубы и резко развернулся на месте. Душащий меня лидер полетел в сторону. Даже когда зрение плыло, я увидел это. Тот, кто ударил по ноге, тоже решил поцеловать пол. Коля его своими же ногами по роже приложил. Оставался тот, кто стучал по голове.

Тело снова содрогнулось, мышцы не слушались. Опять пропустили электричество, боль пронзила каждый нерв. Наконец-то я его увидел. Мужик сзади смотрел на меня крайне удивлённо. В руках он держал какую-то штуку с проводами, тянущимися ко мне.

Мои глаза вспыхнули на мгновение. Сила Титана… Я снова получил контроль над телом и пнул его в живот, а он в этот миг нажал на курок. Мы рухнули одновременно. Меня скрутило новой волной тока. Электричества стало больше.

С кривой улыбкой на устах я отключился.

Очнулся. Голова раскалывалась, чёрт бы её побрал. Потрогал затылок. Пальцы наткнулись на запекшуюся кровь на шее. Мышцы ныли и гудели, будто их пропустили через мясорубку, ещё неудобно. Я сижу? Потряс головой, пытаясь поймать фокус.

Я в камере? Хотя это что-то очень маленькое, раз я сидя упираюсь макушкой в потолок. Темнота, давящая, и вонь. Cмесь человеческих отходов, рвоты и сырости. Повернул голову, скрипя позвонками, увидел прутья клетки. Схватился за них, потянул.

Металл лишь глухо звякнул, не поддавшись ни на миллиметр. Крепкая… Хмыкнул. Наконец-то знания бывшего хозяина тела пригодились. Аномальщики, уверен, ломают голову, что со мной делать. Я же не просто так устроил ту потасовку.

Будь я одним из них, мог бы и жизни лишиться, а пока я не подписал контракт, я гражданин. Просто так меня убить они не могут. Если что не так — обязаны передать властям на суд.

Вот только эта «организация» весьма закрытая, и шумихи им не нужно. Поэтому мне в наказание досталось лишь заключение. Ничего, я и не в таких дырах проводил время, будучи гигантом.

Когда служил Титану в его армии, нас схватил враг и посадил в тюрьму. Хотя та яма вряд ли могла называться таким громким словом. Просто яма с сотнями гигантов. Без еды, без воды неделями. К чему это всё привело?

Что-то меня на воспоминания потянуло. Так, что у нас дальше? Кто-то придёт со мной поговорить и будет угрожать. Да, скорее всего, так. Ну что ж, подождём, а пока можно немного расслабиться.

— Млять! — прозвучало рядом. — Как же голова болит.

Посмотрел в сторону темноты. Здесь есть кто-то ещё?

— Сука, опять заперли, но что за люди такие… — жаловался голос где-то совсем близко.

Вот же чёрт, даже в местной тюрьме никакого спокойствия.

— Апчи! — вырвалось из меня против воли.

Нос вдруг защекотало от едкой вони. Это из-за запахов?

— Кто здесь? — спросил голос.

Я молчал.

— Ау! — никак не унимался мой сокамерник.

— Я, — ответил спокойно и коротко.

— Да ладно? — судя по звукам, он ухмыльнулся. — Ну здравствуй, «я». «Я» — это тоже я. А у «я» есть имя?

Не стал реагировать. Тратить время на болтовню? Нет, это не про меня. Лучше поспать. Тело лучше всего восстанавливается во сне.

— Ну и? — снова раздалось. — Новенький, что ли? Трясёшься от страха? Что же ты такого умудрился сделать, раз тебя сюда посадили? Попытался сбежать?

— Я не трясусь, — медленно, почти по слогам, ответил я. — И я не убегал.

— О, так ты всё-таки умеешь разговаривать, — хмыкнул невидимка. — А то думал, идиот какой-то попался. Ну или сильно по голове ударили.

Я потрогал затылок. Больно.

— Так что ты вытворил?

— Ничего.

— Сюда не сажают просто так.

Не смог найти причин поддерживать этот бессмысленный разговор. Информации ноль, пользы — тоже. Закрыл глаза. В этот момент снаружи послышались шаги. Скрипнула дверь. В клетку ударил слепящий свет. Судя по тяжёлым шагам — двое, и с оружием. В нос ударил резкий запах оружейной смазки и металла. Снова захотелось чихнуть.

— Господин Матросов, — произнёс один из вошедших. — Вы пришли в себя после…

— Да! — отозвался голос, что меня донимал. — Открывай уже, голова сейчас взорвётся.

Замок клацнул, клетка открылась. Шаги приблизились, встали рядом со мной.

— Кто это? — спросил этот самый Матросов.

— Большов, — ответил тот, кто пришёл. — Прибыл вчера. Сегодня на медосмотре устроил шоу. Побил двоих охранников и ещё одного из своей группы. Словно с цепи сорвался и давай всех раскидывать.

— Посвяти-ка, — произнёс этот Матросов. — Вот это дядина… Почему его сюда?

— Эй! — обратились ко мне почти у самой решётки. — Я к тебе, детина, обращаюсь!

Не реагировал. Я не собака, чтобы откликаться на такие окрики.

— Открой! — голос Матросова стал твёрже и холоднее.

— Но, господин Матросов…

Замок клацнул снова, и мою клетку распахнули. Я тут же открыл глаза и вышел, выпрямившись во весь рост.

Матросов — мужик лет тридцать, небритый, от него несло потом и перегаром. Под глазами синяки, но взгляд был цепким, изучающим.

— Как звать?

— Владимир, — ответил я.

— Володя, ты бы это… — шмыгнул он носом. — Поаккуратнее был что ли. Охрана у нас обидчивая, тронул одного — зло держать будут все. Да и твоя потасовка в медкорпусе… Хочешь, чтобы если пострадаешь, тебя никто не лечил?

— Понял, — кивнул я.

— Да я смотрю, ты болтун от природы! — хмыкнул Матросов. — Ладно. Представился бы по форме, но в другой раз. Я тут давно и многого нагляделся. Такие как ты нечасто попадаются.

— Какие? — уточнил я.

— Упрямые, — глаза мужика стали серьёзными, почти мрачными. — Я за версту чую страх, им всё это место провоняло. А ты… Гиганты его ещё лучше ощущают. Поверь мне, там, рядом с аномалиями, тебе не помешает группа и их поддержка.

— Услышал, — кивнул я.

— Видал я разных за десять лет, — продолжил Матросов, массируя виски. — Смельчаков, трусов, умников. Помню одну группу. Все друг за друга горой стояли. Думали, дружба их спасёт. — Усмехнулся он горько. — Первый же гигант их с нюхом взял. Из десяти вернулся один. Теперь он ловец и в глазах пустота.

Он замолчал, уставившись куда-то в стену.

— Но выживает тот, кто голову включает, — помолчав, добавил тише Матросов. — Хотя иногда и мозги не помогают, когда система работает против. А тебе, поверь, это не нужно. Кто лидер у вас? — поморщился Матросов, словно что-то неприятное вспомнил.

— У меня нет такого. А в месте, куда я попал… Николай.

Мужик потянулся, его кости хрустнули. Он тут же пошатнулся.

— Вот это у меня карусель в голове, — схватился за стену. — Выпускайте его и ведите на обследование, а потом на подписание контракта. Если что выкинет ещё раз. Сразу в кандалы и отдавайте «СКА», пусть они с ним возятся.

— Есть! — тут же вытянулись двое конвоиров.

— А ты, Володя, веди себя тихо.

Странный. Всё, что он сказал, основано на опыте. Это я умею чувствовать. Но зачем он это мне говорил? Я никто, он видит меня впервые, и разразился такой тирадой… Да ещё и выпустил. Может тут принято делиться житейской мудростью? Хотя ничего конкретного мне не сказали.

Мы вышли на улицу. Пахло мокрым асфальтом и холодом. Погода снова изменилась, накрапывал дождь. Матросов пошёл куда-то в сторону, а меня снова повели к врачам.

Я думал. Мне нужно остаться в этом месте, но нельзя показать, что есть ядро. И как это сделать? Дилемма. Зашли в знакомое помещение. На меня снова уставились.

— Снова ты? — спросила девушка-врач.

Я кивнул.

— Раздевайся там и подходи! — сказала она. — А вы сопровождайте.

Я выдохнул. Ладно, посмотрим, что они будут делать, и если что… Придумаю что-нибудь. Скинул с себя куртку и футболку. Обувь и штаны слетели следом. В одних трусах под прицелами двоих охранников я приблизился к ним.

Меня поставили на весы.

— Сто килограммов, — констатировал врач. — Рост два метра восемь сантиметров. Мышечная структура в отличной форме. На теле следы от старых ран и травм.

Они говорили и записывали. Я контролировал каждый свой шаг и ждал, когда появится анализатор. Но его не было.

— Открой рот и… наклонись, — попросила девушка.

Меня щупали, трогали, что-то измеряли. Я сдерживал рвущегося наружу зверя и позволял этому происходить. Лишь прикосновения Кольцовой были почти приятны, её ладони светились тёплым белым светом, когда она проводила ими по моей коже. Даже боль слегка отступала.

— Ты сломал анализатор! — недовольно заявила Ольга.

— Он! — я указал на врача, что тогда его держал. — У него он выпал из рук.

— Ты его толкнул, — надула губки Кольцова. — Они дорого стоят. Теперь несколько дней ждать, когда придёт следующий.

Я сдержал улыбку. Проблема решена.

— Вывод? — спросил врач у девушки.

— Здоров! — выдала она своё заключение. — Внесите всё в дело. Можешь одеваться, — это уже мне.

Я повернулся, но моей старой одежды уже не было. Нахмурился. Неужели кто-то украл? Люди настолько мелочны?

— Вот! — мне протянули комплект формы.

Майка белая и штаны с курткой серые. Ещё какие-то знаки на куртке, нашивки? Номер десять и какая-то штука нарисована, ворота что ли? Оделся. Ткань была грубой и холодной.

— Через два дня придёт анализатор. Проверим тебя как полагается, — сказала Ольга, и в её глазах мелькнуло что-то.

Чёрт! Проблема не решена, а только отсрочена. Ладно, потом буду думать, что сделать, а мы тем временем вышли на улицу. Я заметил на плацу группы ребят, которые бегали.

— Жаль… — произнёс себе под нос.

Не люблю пропускать тренировки. Ничего, потом нагоню. Пора уже закончить официальную часть моего присутствия тут.

Врач Кольцова, когда Владимир вышел.

Ольга села за стол и взяла папку Большова. Пальцы её слегка дрожали. Не от усталости, а от возбуждения. Когда она осматривала его тело своей магией, то почувствовала то, чего быть не должно.

Ядро. Определённо ядро. Её магия лечения откликнулась на его скрытую энергию, как на родственную.

Но в документах черным по белому: проверен в больнице несколько раз — он не маг. Магом не становятся в восемнадцать лет. Ядра не вырастают за неделю.

Если только его не пересадили. В таком возрасте? Зачем? Это безумно дорого! Не каждый аристократ потянет, да и кто им даст. Император и совет внимательно следят за балансом сил в стране. Да и выжить в восемнадцать лет после такой операции почти невозможно.

Ольга достала из ящика стола небольшую фотографию. Девочка в инвалидной коляске улыбалась в камеру, но в глазах читалась тихая, неизлечимая грусть. Такая же, как у самой Ольги в зеркале каждое утро.

— Прости, Викуля, — прошептала она, проводя пальцем по холодному стеклу. — Ещё немного, и я найду способ. Обязательно найду.

Спрятала фото обратно и вновь уставилась на документы Большова. Его поведение… Этот взгляд, словно он смотрел на них всех как на насекомых. И почему сломал анализатор? Знал, что прибор его разоблачит?

В больнице ей пару раз попадались слухи об изменённых аномальщиках. Коллеги твердили шёпотом, что они воруют ядра гигантов, впитывают чужую силу. Официально таких не существует. Ну как такой проблемы у государства нет. А вот неофициально… приказ убивать на месте.

Ольга откинулась на спинку стула. А если Большов изменённый? Изучение его может дать ответы. Ответы на вопросы, ради которых она пять лет назад пришла сюда, похоронив прежнюю жизнь.

Она взяла ручку и твёрдой рукой сделала пометку в журнале: «Анализатор. Повторная проверка через 2 дня.»

Хоть она и одобрила его состояние для службы в корпусе, и в повторной проверки нет надобности, но это официально. А для неё…

Коллеги уже заметили её странный интерес к Большову и даже спросили, зачем тратить сил? Ведь каждая проверка расходует заряд её собственного ядра. Зачем, если вердикт уже вынесен?

Девушка повернулась и оглянулась. Внутри стучало сердце, так что она слышала его стук в ушах. Её действия могут привлечь внимание, которое ей не нужно.

Два дня на размышления. Взгляд снова упал на ящик с фотографией. Выбора, по сути, не было. Совсем.

Мы подошли к ещё одному зданию в три этажа. Охраны тут было больше. Целых двадцать человек, даже вышки с прожекторами и часовыми.

— Шагай! — толкнули меня в спину.

Дверь открылась. Мы зашли внутрь. Десяток людей в форме возились с бумагами за столами. Меня повели к двери в самом конце. Табличка перед ней гласила: «Глава корпуса аномальщиков №10, Евгений Игоревич Патрушев».

Мне открыли. Я зашёл. За массивным столом сидел грузный мужик лет сорока. Второй подбородок нависал над грудью. Глазки-щёлочки и пальцы, похожие на сосиски.

— Кто? — буркнул он, не глядя.

— Большов, — отчеканил мой конвоир.

— Так это ты! — он оскалил мелкие зубы. — Только попал и сразу устроил бедлам? Хочешь, чтобы мы тебя в землю вкатали?

Я молча смотрел на него сверху вниз.

— Прошёл? — переключил он внимание на конвоира.

— Да, врачиха сказала, здоров.

— Ещё бы! — хмыкнул глава корпуса. — Вон какая туша. Надеюсь, ты быстро бегаешь, а то гиганты любят медлительных.

Я склонил голову, разглядывая его. Глава корпуса аномальщиков — он? Это же важный пост, а у него нет ни силы, ни магии, один жир. Как эти люди определяют свою иерархию? Почему сажают слабых на такие места?

— Читай! — он протянул мне папку.

Я сделал шаг вперёд и тут же услышал, как сзади взвели курки. Дёрнул уголком губ и взял документы. Открыл и буквы снова поплыли перед глазами. Не могу сосредоточиться, не могу прочесть ни строки.

— Чего стоишь? Боишься? Ну так вали, пока можешь! Нам проблемные не нужны, — хмыкнул Патрушев.

— Не могу, — признался я честно.

— Что не умеешь? — сузил свои щёлочки-глазки глава корпуса.

— Читать, — сказал правду. Проблема явно из-за того, как я занял это тело.

— Так ты ещё и дурачок? — он хихикнул, и это звучало как хрюканье.

Вышло точно как у свиньи. Моя рука сама сжалась в кулак. Я чувствовал два автоматных ствола, упирающихся в спину. План пронесся в голове молнией. Повернуться, схватить ствол, когда начнут стрелять — дёрнуть в сторону другого. Минус один. Потом потянуть на себя, сломать кадык второму.

Это вышло бы за несколько секунд. Дальше? Перевернуть стол и раздавить голову Патрушева. Окно. В него можно уйти. Но охрана снаружи… вот основная проблема. Придётся отказаться от этой затеи.

— Семён, прочитай ему договор, — покачал головой глава корпуса.

Один из конвоиров взял папку у меня из рук и начал зачитывать. Я слушал внимательно, впитывая каждое слово. Что-что, а с памятью у Владимира не было проблем. Я мог воспроизвести всё почти дословно.

Чем дальше он читал, тем больше я понимал: это не служба, а рабство. С неё нельзя уйти, бросить или отказаться. Контракт на год. После или продление, или можно выйти. Плюсы? Можно перейти к военным. Повышенное пособие, защита от императора.

Но я обязан выполнять приказы. За ослушание — местная тюрьма, избиения или смерть. Ещё один пункт смутил. В случае смерти моё тело отходит СКА (Служба Контроля Аномалий).

А само подписание контракта — это не просто подпись. Она тоже, но ещё и магическая метка. По ней можно найти меня, если сбегу, а ещё она способна убить. По факту — рабское клеймо.

Будь я в другом положении, уже бы убил тут всех. Но мне нужно разобраться, как вернуть силу. Это место идеально для этого. Думать не о чем.

Я подписал документ. Потом мне каким-то устройством с светящимся шариком внутри поставили метку на руке. Она повторяла нашивку на одежде: номер десять и те самые ворота.

— Ну всё. Добро пожаловать в корпус аномальщиков, — ухмыльнулся Патрушев. — Уведите его отсюда.

Патрушев, когда Владимира увели.

Евгений достал из ящика стола таблетки от давления и запил их глотком водки из потертой чайной кружки. Сердце колотилось как бешеное.

Ещё один проблемный. А после того случая с десятой группой месяц назад… Он взглянул на красную папку в углу стола. Там лежали документы, о которых лучше не думать. Особенно когда СКА начинает задавать вопросы про пропавших аномальщиков.

«Тихо, Женя, тихо, — успокаивал он себя. — Пока план работает, ты нужен. Пока цифры сходятся…»

Пять групп в месяц. Семьдесят процентов потерь — в пределах «нормы». Но если кто-то начнёт копать глубже, искать закономерности в том, кого именно теряют…

Он потер жирный лоб, на котором выступил пот. В прошлом месяце Матросов задал слишком много вопросов. Пришлось его «перевести» к другим обязанностям. Но таких методов надолго не хватит.

Патрушев открыл другую папку и начал писать рапорт трясущейся рукой: «Рекомендую Большова В. Н. направить в первоочередные задачи повышенной сложности…»

Проблемных нужно убирать быстро. Пока они не стали по-настоящему опасными.

Внутри меня зажглось предвкушение. Гиганты, ядра, сила. Очень хочу увидеть местных тварей. Ощутить их мощь, сразиться. Меня повели к плацу. Небо хмурилось, начался ливень. Одежда за секунды промокла насквозь.

Я нашёл свою группу. Они бегали через полосу препятствий. Судя по тому, что я видел, получалось у них так себе. Поскальзывались, падали в грязь. Лица и форма… Всё было в чёрной жиже.

Коля что-то орал на остальных, но они будто не понимали, что от них хотят. И ещё этот усатый куратор, Пузатов, наблюдал за всем с усмешкой.

— Перекур! — крикнул он, когда я подошёл. — О, а вот и наш Володя! Мы уж и не знали, где наш новый аномальщик. А ты, оказывается, уже в драку влез. Сломал оборудование корпуса. — Он качал головой с притворным сожалением. — Анализатор… Очень дорогая штука. Считай, что год будешь работать бесплатно, чтобы его выплатить.

Пузатов ухмылялся. Деньги? Ну, если их не будут платить, я найду другой способ. В этом мире они один из трёх столпов: сила, власть и деньги. На этом держится их страна.

— Ну что встал как чужой? — хмыкнул усатый. — Ты пропустил тренировку. Поэтому кто-то сегодня не будет спать. Отработаешь ночью. В следующий раз будешь знать, как нападать на лидера и охрану и ломать собственность корпуса.

Я просто кивнул. Напугать меня решил физическими упражнениями? В голове всплыла их же присказка: «Ежа голой жопой».

— Коля, ты говорил, что Володя у нас решил сам по себе быть в группе? — произнёс куратор. — Ну что ж, не будем ему мешать в этом. Но перед этим научим правилу аномальщиков. Один в поле не воин.

— Есть! — вытянулся лидер.

— Все, нападайте на него! — махнул рукой Пузатов.

Никто не сдвинулся с места. В воздухе повисло напряжённое молчание.

— Выполнять, быстро! — заорал Коля ещё громче. — Либо я каждому, кто не…

Парни переглянулись. Рыженький Зяблик первым сжал кулаки. В его глазах загорелся азарт реванша за выбитый зуб. Двое других шагнули следом, но нехотя. Лица напряжённые, движения скованные страхом.

Длинноволосый Вася замер на месте, взгляд метался между мной и лидером. Остальные четверо сделали шаг мне навстречу, но руки их висели как плети. Не хотят драться, но боятся ослушаться ещё больше.

Девять против одного.

В прошлой жизни это была бы разминка перед завтраком. Но тогда у меня было тело титана, а не это слабое человеческое обличье.

Зяблик рванул первым, за ним ещё двое.

Я уклонился от первого удара, но тело среагировало медленнее, чем привык мой разум. Второй кулак жёстко пришелся по моим ребрам. Вспышка боли прострелило тело.

Краем глаза я заметил, что Пузатов поднял рацию ко рту.

— Охране прибыть на плац! — громко произнёс он.

Девять противников в этом теле — уже серьёзно. Девять плюс вооружённая охрана…

Прямо перед носом просвистел очередной кулак. А ещё кто-то сбоку решил ударить меня по яйцам. Подлый удар.