Дракула

МАЙК ЧИНН Кровь Эдема

Сидонец оставил двух своих телохранителей на подземной парковке, что их явно не обрадовало. «Как и меня», — подумал Сидонец, но коротышка-головорез в костюмчике от Армани был очень настойчив, и с обеих сторон прозвучало достаточно клятв и заверений. Оставалось только положиться на их честное слово. Правда, это не особо утешало.

Типчик в «Армани» поднялся на лифте вместе с Сидонцем. Коротышка застыл у дверей, небрежно сцепив руки перед собой. На двух стенах кабины висели зеркала, что удивило гостя. Хотя, возможно, удивляться не стоило. В конце концов, это общественное здание. Сидонец покосился на свое отражение: крупный, крепкий, коротко стриженный мужчина в темно-сером костюме, не стоившем, вероятно, и десятой доли «Армани». Его лицо в свете кабины выглядело мертвенно-бледным. Сидонец тряхнул головой — он не верил в предчувствия.

Сидонец мог по пальцам пересчитать те дни, когда завидовал мужу своей сестры Джону. Но в эту минуту он и сам был бы не прочь сидеть за конторским столом, лениво подписывая бумаги на приходящие и уходящие морем грузы и понемногу снимая сливки.

Лифт рывком остановился, и двери скользнули в стороны, открывая небольшую комнату, обладавшую всеми чертами туалетной кабинки. Впрочем, помещение было хорошо освещено и отапливалось. И почти полкомнаты занимал гигант.

Мужчина был очень высок и широк в плечах. Серый жилет туго обтягивал его массивный торс, а кожу обнаженных рук густо покрывали татуировки в виде драконов. Каждое предплечье великана обвивало трехцветное изображение ящера. По наголо обритой голове человека сложно было сказать, к какой народности он принадлежал, хотя широкое лицо и ярко выраженные скулы намекали на славянское происхождение. А возможно, и дальше к востоку. Сидонец почувствовал, что в позе гиганта есть нечто ритуальное — так стоит основательно выдохшийся борец сумо, прикидывающий, а не бросить ли на ринг еще пригоршню соли.

Великан повел в сторону Сидонца лапищей размером с окорок, ладонью вверх. Значение жеста было недвусмысленным. Садонец сунул руку под пиджак и вытащил свой автоматический пистолет, девятимиллиметровый ЗИГ — последняя модель с никелевым покрытием и рукояткой ручной работы. Оружие достал для него Джон: провез в страну на последнем корабле из Европы и подарил шурину на день рождения. ЗИГ опустился в ладонь гиганта и остался лежать там, маленький, словно детский водяной пистолетик.

Со скоростью и проворством, которые вряд ли можно было ожидать от пальцев размером с мясницкие крючья, верзила извлек магазин и проверил казенную часть оружия, желая убедиться, что там нет патрона. Сидонец почувствовал смутное раздражение при мысли, что они считают его до такой степени дилетантом.

Татуированный гигант перекинул пистолет коротышке в костюме и быстро выщелкнул патроны из магазина. Затем он протянул руку над головой Сидонца и вручил опустошенный магазин и патроны своему напарнику. К изумлению Сидонца, через несколько секунд перезаряженный пистолет вернулся к хозяину.

«Въедливые, — подумал он, — но самоуверенные. Отсюда и проверка на серебряные пули». У него серебряных пуль сроду не водилось, а обычные они, судя по всему, угрозой не считали. Может, и не без оснований. Сидонец знал все слухи и байки, которые давно уже успели стать каноном. Но когда речь заходила о том, кого Директор называл Принцем Тьмы, даже самые бредовые городские легенды начинали звучать правдоподобно.

Сидонец засунул пистолет в кобуру как раз в тот момент, когда дверь перед ним — прежде незамеченная — широко распахнулась. Татуированный великан шагнул назад и жестом указал Сидонцу, что тот должен войти. Не готовый к спору, Сидонец так и сделал.

Комната, в которую он вошел, была темной, почти черной после стерильной белизны кабинки за спиной. Мгновение спустя загорелись светильники — закрытые плафонами настенные лампы. Свет становился все ярче, пока не достиг уровня освещенности зала для коктейлей в элитном клубе. В комнате находилось лишь кожаное кресло, низкий столик для напитков и три стены, облицованные панелями. Четвертая стена, напротив которой стоял Сидонец, по-прежнему утопала во мраке. С тем же успехом она могла оказаться совершенно гладкой обсидиановой плитой.

А затем прозвучал голос:

— Присаживайтесь, мистер Сидонец.

Голос был радушным, интеллигентным и начисто лишенным акцента. Какую бы систему интеркома хозяин ни использовал, она была не из дешевых — не возникало ощущения, что слова доносятся сквозь динамики.

— Налейте себе что-нибудь выпить. Под столом, расположенным перед вами, вы найдете богатый выбор спиртного.

— Благодарю.

Сидонец осторожно прошел к креслу и уселся. Не то чтобы он ожидал, что распахнется потайной люк, готовый сбросить гостя в темноту, однако старые привычки дают о себе знать.

На полке под столиком нашлась внушительная коллекция бутылок заодно с фужерами, ведерком со льдом, шейкером, дольками лимона, оливками в стеклянных бокалах и несколькими коктейльными основами.

— Бурбон и минеральная вода, если я не ошибаюсь, — прокомментировал уверенный голос.

Сидонец подавил улыбку. Если Дракула пытался поразить его своим богатством, вкусом и познаниями в американской истории, то не на того напал.

Закончив смешивать напиток, он отсалютовал бокалом темноте:

— Я пришел к вам с полным доверием и безо всякой защиты.

Гость пригубил бурбон, чтобы скрыть недовольство, которое у него вызвали произнесенные слова. Приветствие было правильным — ему вдалбливали это достаточно долго, — но звучало так… пошло.

— Добро пожаловать, мистер Сидонец. Пусть малая часть радости, принесенной вами, останется с нами навеки.

Сидонец сделал еще один глоток. Это было глупо — обмениваться вежливыми фразами с мертвецом! Пока ничто не опровергло его изначальное убеждение: необходимо действовать силой, явиться во всеоружии. Он заметил только двух головорезов. Наверняка их здесь скрывается гораздо больше, но эффект неожиданности сыграл бы на руку нападавшим. Здание обветшало и насквозь прогнило, а в узких коридорах нельзя оперативно организовать достойную оборону.

Все так, за одним исключением: никто не приходит с оружием к хозяину, чья мегакорпорация «Парадиз Лакруа» производит почти семьдесят процентов валового продукта Швейцарии. Черт побери, эта страна практически у него в кармане! А это значит, что у него в кармане Цюрих. И банки.

Сидонец хлебнул еще бурбона. Он выжидал. Мог себе это позволить. Годы интриг, уверток, угроз и прямого насилия ушли на то, чтобы забраться так далеко и встретиться лицом к лицу с самим графом. Можно потерпеть еще несколько минут.

Дракула редко использовал этот титул. С тех пор как столетие назад он покинул свою родовую вотчину, мир изменился — титулы уже ничего не значили. Все крутилось вокруг денег и власти. А семьи объединяла не кровь, а корпорации.

«Кровь, — подумал Сидонец и усмехнулся про себя. — Кровные узы. Да, это хорошо. Надо будет рассказать Директору по возвращении».

— Вас что-то рассмешило?

Голос просочился сквозь его мысли.

— Просто размышляю.

Сидонец поставил почти пустой стакан на стол:

— Если мы покончили с любезностями, я бы хотел перейти к делу.

— Почему бы и нет.

Черная стена перед ним озарилась светом. На медленно бледнеющем фоне начали проступать контуры: аскетично-функциональный письменный стол и две темные стены с рядами приглушенных светильников. Третью стену, слева от Сидонца, от пола до потолка покрывали телевизионные жраны. Все они были включены: на одних шла сплошная перемотка, другие мелькали помехами, а остальные показывали ничего не говорившие кадры.

За столом, темным силуэтом на фоне высокой спинки кресла, очерченный бледным свечением настенных ламп и телевизионных экранов, сидел Дракула. Разобрать детали было сложно, но у Сидонца создалось впечатление, что перед ним высокий худощавый мужчина, выглядевший намного моложе, чем должен бы. Впрочем, это могло оказаться бликами тусклого света. Как слабые огоньки, тлеющие в глазах вампира, — игрой воображения.

На несколько секунд человек поддался обману, но потом заметил слабое искажение там, где кончалась видеостена. Сидонец проверил противоположную стену и потолок — там тоже виднелась легкая размытость по краю, словно комнату аккуратно разрезали пополам, а после не очень умело склеили.

«Срань господня! — подумал он, стараясь сдержать изумление. — Голограмма. Отличный трюк!» Несмотря на то что комнаты были соединены не совсем точно, изображение намного превосходило все, что когда-либо видел Сидонец. А повидать он успел немало. Да, деньги у Дракулы водились, и, несомненно, он покупал на них выдающиеся мозги.

Неудивительно, что граф предложил встретиться в Нью-Йорке: он мог оказаться где угодно, не покидая свой кабинет в Берне, Тиране, Пекине или Самарканде, если на то пошло. Достаточно было узнать о точном месте встречи за пару дней, чтобы арендовать офис и установить необходимое оборудование.

Но тогда к чему вся эта свистопляска с проверкой оружия? Если Дракула сидел где-то в Австралии, от серебряных пуль не было бы никакого толку. Сидонец принялся лихорадочно шарить в своей память, стараясь восстановить образы тех двоих — великана и коротышки в костюме от Армани. Обменивались ли они знаками? Если да, Сидонец ничего не заметил. И никого из них, похоже, не волновало, серебряные у него пули или нет. Если бы кто-то из них был вампиром, одно прикосновение к драгоценному металлу расплавило бы его плоть быстрее, чем дерьмо вылетает из задницы после глотка касторки.

— Вас удивило, что я попросил о встрече? — поинтересовался Дракула.

В его голосе звучала насмешка. Или это было едва скрываемое презрение, которое некоторые европейцы спешат продемонстрировать американцам?

— Если честно, то да. Особенно то, что вы пожелали встретиться лицом к лицу. — Сидонец поднял свой бокал и осушил до дна, а затем кивнул на голографический экран: — Но, вижу, вы с этим справились.

— Я верю в меры предосторожности, мистер Сидонец. И в то, что время от времени не мешает… демонстрировать свои возможности.

— Мы знаем, на что способны ваши многочисленные корпорации, — ответил Сидонец. — И сколько людей ходит у вас на поводу.

— Вряд ли у вас есть основания вещать тоном оскорбленной праведности. Как насчет инвестиций вашего управления?

— Национальная безопасность.

Это была стандартная отмазка. Никто больше не верил в национальную безопасность, хотя Сидонец вволю насмотрелся на эти слова на шкафчиках для туалетной бумаги в Лэнгли.

— Поразительно, как далеко простирается забота о национальной безопасности США. Похоже, она охватывает весь земной шар.

— Хотите сказать, что вы не представляете для нас угрозы?

— К чему вам мои слова, если ваш Директор считает иначе?

— Со всем уважением, граф, это не ответ.

— Я попросил о встрече, так как мне надоело ваше постоянное вмешательство в мои дела.

Неожиданно его тон стал деловым и четким. Если беспардонное поведение Сидонца и задело графа, раздражения он ничем не выдал.

— Необходимость постоянно следить за вашими неуклюжими попытками саботажа подтачивает мои ресурсы…

— Подумываете о том, чтобы сдаться, граф? — Сидонец позволил себе ухмылку.

Граф чуть покачал головой:

— Вряд ли. Но я полагаю, что пришло время объявить перемирие. Прервать враждебные действия, хотя бы ненадолго.

— Зачем? Чтобы вы смогли перегруппироваться и спланировать очередную атаку? Ваши приятели на Балканах разыгрывают эту карту последние десять лет.

— Я не посещал те края уже много десятилетий, Сидонец. — Дракула замолчал и поднес руку к тому месту, где, по замыслу, находился его рот. — Фактически с тех пор, как покинул свое поместье. Как летит время! Но они там, кажется, неплохо обходятся и без меня.

Сидонец подавил смех. От постоянно меняющихся требований группировок, вовлеченных в эту дерьмовую заварушку, так и несло вампиром и его делишками. Последнее прекращение огня — в честь наступления нового века — вряд ли продлится дольше, чем предыдущие.

— Может, генералы схватывают на лету.

Дракула махнул рукой, и Сидонец заметил длинные ногти. В струящемся от дальней стены свете они выглядели странно — больше походили на крысиные когти.

— Вы приписываете мне слишком большое влияние, Сидонец. Человечество вряд ли нуждается в том, чтобы подталкивать его к войне.

— Поэтому вы приняли столь деятельное участие во Второй мировой?

Вампир расхохотался. На сей раз он просто отдал должное собеседнику — насмешка из голоса исчезла.

— Так вы узнали?

— Не похоже, чтобы вы старались это скрыть. Пилот Королевских военно-воздушных сил, записавшийся добровольцем в тысяча девятьсот сорок втором году по фальшивым документам. У вас даже есть парочка медалей.

— Во время войны, Сидонец, медали раздают пригоршнями, как конфеты. Надо же пушечному мясу к чему-то стремиться. Я просто выжил во всех ночных рейдах на города вроде Дрездена и Берлина. Командование бомбардировочной авиации решило, что этот подвиг стоит отметить.

— Какое вам до всего этого было дело?

Дракула нагнулся вперед. Несмотря на то что Сидонец знал о разделявшем их расстоянии, он невольно вжался в спинку кресла.

— Будем играть в «тупой и еще тупее», мистер Сидонец? Собираетесь сделать вид, что в то время бюро стратегических служб и слыхом не слыхивало о том, чем занимаются наиболее… неортодоксальные ученые Гитлера? «Проект Нахцэрер»? Систематическое уничтожение всех вампиров на оккупированных немцами европейских территориях? И одновременные попытки выделить тот фактор, который превращал их в нежить?

— А это не те самые ученые, которые работали над летающими блюд… — начал Сидонец, но, посмотрев на графа, тут же захлопнул рот.

«Мария, Матерь Божья! — подумал он. — Его глаза действительно светятся!»

— В сложившихся обстоятельствах, — голос Дракулы стал прямо шелковый, — и учитывая, что мы оба знаем об участии управления в «черных проектах» военных, я бы не советовал вам острить.

Граф снова откинулся на спинку кресла, и огоньки в его глазах поугасли.

— Астрологи фюрера предсказали, что армия вампиров восстанет в сердце Европы и покорит мир. Гитлер предпочел истолковать это как особое отделение Ваффен СС — солдаты-вампиры, которых с полным правом можно назвать Мертвыми Головами.

— И поэтому вы пошли в армию? Не думал, что вы из разряда мстителей.

— В таком случае вы недостаточно тщательно изучили материал.

Сидонец не поддался на уловку. Он не собирался спрашивать, почему вампир отложил месть до того момента, когда все его кровососы-кузены были обезглавлены секирами, а затем похоронены в огромных ямах, заполненных маковым семенем, с заботливо засунутыми под язык монетами. Никому из них не суждено было подняться вновь. Несмотря на выраженные графом чувства, Сидонец не мог удержаться от мысли, что вампир позволил нацистам сделать за него небольшую уборку.

И возможно, чокнутые яйцеголовые на службе Гитлера подобрались к «вампирскому фактору» чуть ближе, чем было по вкусу графу.

— Скажите, Сидонец, — медоточивый голос опять прервал его размышления, — как вы полагаете, чего я хочу больше всего?

Сидонец глубоко задумался, прежде чем ответить. Много лет назад он вычитал одну фразу, и это звучало точь-в-точь как надо… Ах да, вот она.

— Неограниченного господства над всем сушим? — Он не сумел сдержать самодовольной нотки.

— Не пытайтесь говорить по-книжному, Сидонец. Это вам не к лицу.

Человек наблюдал за тем, как пятерня с крысиными когтями легла на стол. В ту же секунду свет в голографической комнате сделался ярче. Выступившее из тени лицо Дракулы было костлявым и очень бледным. На фоне этой бледности губы выглядели слишком темными — так же как глаза и волосы. Последних, к удивлению Сидонца, оказалось совсем не много: они плотным черным кольцом окружали голую и блестящую макушку. На вампире был дорогой серый пиджак, серая рубашка и шелковый галстук в хаотичной цветовой мозаике. Так одевался каждый второй бизнесмен средних лет. Вы могли бы пройти мимо него на улице и ни о чем не догадаться.

— Нет, Сидонец. Как и любое другое существо на этой планете, я хочу увидеть свое продолжение в детях.

— У вампиров не бывает детей.

— Не в общепринятом смысле. Но мы можем размножаться, как вам известно.

— Если вы пытаетесь сказать мне, что хотите превратить всех людей в кровососов, это ни для кого не секрет.

Темные губы Дракулы растянулись в широкой улыбке, но до глаз она не дошла.

— Так, по-вашему, я — новая «красная угроза»? Что ж, вы не правы, Сидонец, — все вы. Какой мне прок от целой планеты вампиров? Чем я тогда буду питаться? Или любой из нас? Если вы простите мне вольное сравнение, человечество долго не протянет, если в один день пожрет или перебьет весь домашний скот. Хищник должен позаботиться о выживании своих жертв.

— Так о чем вы говорите? Хотите сказать, что не будете больше на нас охотиться?

Дракула откинулся в кресле и обвел рукой комнату:

— На дворе двадцать первый век, Сидонец. Правила изменились. Они все время меняются.

— И что же?

— Несколько лет назад кто-то — я забыл, кто именно, — отметил, что каждому веку присуши свои науки — отрасли знаний, которые его определяют. В девятнадцатом это было инженерное дело, в двадцатом — химия и физика. А двадцать первому досталась биология. В новом тысячелетии люди не только справятся со всеми болезнями, но и найдут способы использовать основу жизни.

— Вроде биочипов.

Дракула широко махнул рукой:

— Это уже настоящая реальность. Несколько моих дочерних фирм выкупили патенты на тринадцать процессов, вовлеченных в производство биочипов.

— Полезное сочетание интересов, не так ли, граф? «Парадиз Лакруа» прибрал к рукам все сетевые компании, а спутники, системы связи и фирмы по производству электроники, которыми вы владеете, вытеснили остальных с рынка оборудования.

— Кто из нас оказывает больше влияния на современный мир? — Улыбка Дракулы стала еще шире.

Сидонец подумал, что вампир смахивает на гигантскую белую акулу, готовую к атаке.

— Я или управление?

— Может, Уолл-стрит и Лондонская фондовая биржа и лижут вам задницу, зато у нас в руках все секреты, которые не стоит разглашать.

Сидонец прокрутил в голове все факты:

— Думаю, получается так на так. Мир принадлежит нам обоим: деньги и информация.

— Правильно. И пока это противостояние продолжается, ни один из наших великих домов не сможет извлечь должную прибыль. Мы похожи на двух великанов, швыряющихся друг в друга камнями: никто не ранен, но множество сил уходит на гнев.

Внезапно все стало совершенно ясно: у компании было нечто, очень нужное вампиру, или тот полагал, что может купить долю в деле.

— Что вы предлагаете и что хотите получить в обмен?

— Мне ни к чему меняться. Я сделаю вам подарок.

Граф сложил длинные пальцы домиком.

— Лекарство от СПИДа.

Сидонец вовремя спохватился и удержался от того, чтобы наклониться вперед, к экрану. Не стоило слишком явно проявлять интерес.

— Просто подарите?

— Считайте это демонстрацией веры в будущее. И еще доказательством того, что я в состоянии справиться с любыми сюрпризами, которые мне подкинет ваше управление.

Сидонец сжался в кресле. Опять захотелось выпить, но он не решался налить себе еще. То, что вампир знал о причастности управления к катастрофе со СПИДом, его не слишком удивило.

— Конечно, я всегда могу отправить свой подарок по другому адресу, например в Китай. А заодно обнародовать сведения о том, кто выпустил штаммы ВИЧ. «Черные проекты» под номером и с.

— Никто вам не поверит. Чертовы слухи ходят с тех пор, как вирус был идентифицирован.

— У меня есть доказательства. Докладные записки из вашего департамента, финансовые отчеты, подписи президента. Идея, что правительство запустило смертоносный биологический агент еще до того, как тот был проверен соответствующим образом, и даже до того, как была разработана сыворотка, покажется вполне логичной параноикам определенного сорта… Но, конечно, я умолчу о том, кто был вашей первоначальной целью. Сомневаюсь, что даже самые одержимые приверженцы теории заговора проглотят идею об антивампирском вирусе.

Сидонец облизал губы:

— Если вы в любом случае собираетесь подарить нам лекарство, к чему угрозы?

— Чтобы показать вам, на что способен «Парадиз Лакруа». Как я уже говорил, я надеюсь, что наступивший век положит конец всем болезням, и хочу, чтобы ПЛК был ведущим игроком.

Это звучало неправдоподобно. Никто не был способен на такую щедрость.

— Что мы должны сделать, чтобы получить ваше чудо-средство?

— Сделать? Ничего. Смотрите.

Дракула опустил руку под стол — выглядело так, словно он выдвинул ящик. Когтистая клешня исчезла из виду и до чего-то дотронулась. Все экраны на видеостене одновременно выключились, а затем снова включились. И на каждом был фрагмент одной большой картинки. Сидонец решил, что это напоминает огромный компьютерный монитор.

Дракула нажал на что-то еще, и по стене снизу вверх побежали слова. Слишком быстро, чтобы Сидонец смог разобрать их значение. Но, похоже, активировалась какая-то программа.

— Кто бы мог предположить двадцать лет назад, что можно посылать обширные объемы информации по телефонным линиям или через спутник, — заговорил вампир.

Картинка изменилась. Теперь Сидонец мог разглядеть графики и формулы, столбики цифр и диаграммы со статистическими данными. Дракула набрал дополнительные команды на том, что, как запоздало понял Сидонец, было клавиатурой, и строки с экранов исчезли. Выплыл текст подтверждения.

Дракула вернул клавиатуру под стол и откинулся в кресле, снова сложив пальцы домиком.

— Вот и все. Все данные по антивирусному препарату дожидаются внимания вашего Директора на его личном терминале. Формулы, результаты испытаний, протоколы синтеза. Считайте это подарком от корпорации «Парадиз Лакруа». И не беспокойтесь насчет того, что кто-то перехватит информацию: все мои каналы совершенно безопасны.

Он опять поддразнивал Сидонца: Лэнгли в течение многих лет пытался взломать защиту ПЛК. Безуспешно.

— Можете назвать меня циником, граф, но как-то в голове не укладывается мысль, что вы просто подарили нам нечто, потенциально стоящее миллиарды долларов. Эта штука убивает пациентов через десять лет? Превращает их в зомби-дерьмоедов? Или как?

Вампир негромко рассмеялся:

— Я восхищаюсь вашей прямолинейностью, Сидонец. Всегда восхищался. Но нет — это самое настоящее лекарство, с очень скромными побочными эффектами. Ничего более ужасного, чем, скажем, при обычной химиотерапии.

Сидонец сменил тактику:

— Если вы полагаете, что это искупает все ваши прошлые деяния…

— Я знаю: управление невозможно купить. Патологическая преданность очевидно ложной концепции… Повторяю: я сделал вам подарок. Все, о чем я прошу… — Дракула махнул рукой, словно это помогло ему озвучить неприятную для него просьбу, — одно небольшое одолжение.

«Вот оно! — подумал Сидонец. — Сейчас начнется торговля».

— Насколько небольшое?

— Ничего такого, что вызвало бы кардинальные изменения во внешней политике управления.

— О чем вдет речь?

— О России.

— Я ничего не могу обещать.

— Вы опять пытаетесь играть словами, мистер Сидонец. У вас есть все полномочия для завершения сделки, или вас здесь не было бы.

Сидонец глубоко втянул воздух:

— Что вы предлагаете?

— Россия стоит на пороге гражданской войны, худшей со времен падения Рима. Скорее всего, нынешний терроризм перерастет в открытое восстание. Каждый генерал, сумевший раздобыть хотя бы один танк, будет бороться за место в Кремле.

— Не то чтобы это было закрытой информацией, граф. Каждый, у кого есть пара глаз и IQ чуть выше, чем у сортирной крысы, может сам до этого додуматься.

— Возможно. Но вряд ли кто-нибудь в курсе того, как много сил управление потратило на дестабилизацию России. В течение последнего десятилетия стратегия состояла в том, чтобы Россия постоянно находилась на грани катастрофы и захлебывалась во внутренних конфликтах. Это должно было удержать ее от старых имперских амбиций. Несмотря на то что игра была забавной, никто не хочет возвращения холодной войны. Зачем, когда теми же методами можно поставить старого врага на колени и сделать совершенно беспомощным.

— Разрешите мне встать и поаплодировать вашему острому политическому чутью, граф. Какое это имеет отношение к вашему «одолжению»?

— Я хочу устроить небольшую ядерную войну.

На этот раз Сидонец потянулся за бутылкой с бурбоном. Налив себе неразбавленного, он одним махом отхлебнул чуть ли не полстакана.

— Вы совершенно спятили! — заявил он, когда глотку перестало жечь. — Хотите радиоактивного заражения?

— Неужели вы думаете, что я поставлю под угрозу свой собственный оперативный центр — Швейцарию? Вычисления показывают, что риск для Северного полушария будет минимальным. Определенно не больше, чем от чернобыльской аварии. Неприятно, но не смертельно.

— Вы не можете просчитывать такой риск, словно это счет в футбольном матче!

— Последние двадцать лет или около того мне и моим сверстникам становилось все труднее выходить наружу, — спокойно ответил Дракула. — Даже в самые облачные дни. У меня есть все основания полагать, что дело в уменьшении озонового слоя. Видите ли, Сидонец, у вампиров и смертных много общего: солнце смертельно и для вас, и для нас, если оно не экранировано должным образом. Благодаря обычной безответственности людей нам грозит одинаковая опасность.

— Тогда выходите по ночам, как вам и полагается.

— Это затруднительно. Предполагается, что я руковожу гигантской корпорацией.

— Рыдаю над вашим горем.

— Я знаю. Вижу это даже через голограмму.

Сидонец снова хлебнул бурбона. Страх возвращался.

— Но я все еще не вижу связи…

— Ядерная зима. Даже при точечном ударе, который я предлагаю, выброшенные в атмосферу пепел и пыль закроют солнце на годы.

— И еще больше повредят озоновый слой!

— Я впечатлен, мистер Сидонец. Первые несколько лет озоновому слою и вправду придется туго, но он способен к самовосстановлению. В течение десятилетий ядерной зимы весь ущерб будет компенсирован.

— Да, и к тому времени вы и другие ночные твари захватят гребаную планету!

— Конечно, я не могу забрать обратно свой подарок. Независимо от вашего решения. — Дракула махнул рукой в сторону видеостены. — Уже слишком поздно.

Сидонец едва сдерживался, чтобы не вытащить платок. Он был уверен, что по его шее течет струйка пота. Этот хитрый старый сукин сын наверняка не сдастся так легко!

— Во что вы играете, граф?

— Я никогда не играю, Сидонец. Вы должны бы это знать.

Глаза вампира стали красными — темно-красными и обжигающими.

— Если вы не спровоцируете большую гражданскую войну в России, это придется сделать мне. Будет сложно — у меня там нет налаженной агентурной сети — и займет чуть больше времени, но результат от этого не изменится. Я уверен, что в Украине найдется масса желающих преподнести своим былым хозяевам славный подарочек: миллионы тонн ядерных ракет, унаследованных от Союза. Вы же не сомневаетесь, что я могу это устроить?

Сидонец подумал о «Парадиз Лакруа» и о том, чем на самом деле владеет швейцарская корпорация Дракулы. А еще он подумал о том, сколько руководителей бывшего Советского Союза сплавляло деньги на частные счета в швейцарских банках. Счета, которые могут быть перекрыты или пополнены тем, кто обладает влиянием графа.

Он также вспомнил о тоннах коммуникационной аппаратуры, вращающейся вокруг Земли, и о том, какая ее часть была выпущена бесчисленными фирмами, скрывающимися за фасадами липовых корпораций, которые, в свою очередь, маскировали ПЛК. Спутники, которые могут передавать самые разнообразные сигналы, кроме обычного многоканального телевидения. Например, сигналы, содержащие коды запуска ракет.

Да, он верил, что Дракула способен это сделать.

Сидонец начал подниматься с кресла:

— Думаю, нам больше нечего обсуждать, граф. Если…

— Сядьте.

Сидонец рухнул обратно на сиденье, словно на плечи ему навалили невидимый груз. Хотя Дракула даже не повысил голоса, Сидонец отреагировал автоматически — он снова был новобранцем, лежащим мордой в бетон, потому что сержант-инструктор назначил еще одну сотню отжиманий.

— Пораженный болезнями мир мне ни к чему. Как только гражданская война в России войдет в нужную колею, я передам управлению эффективные препараты, излечивающие все заболевания, передающиеся с кровью. Например, различные варианты гепатита. Не просто вакцины, как вы понимаете, а способы полностью стереть эти болезни с лица земли. Мы разрабатываем планы по уничтожению и других бактериальных и вирусных заболеваний, но действовать приходится осторожно. ПЛК не хочет выпустить в мир еще один ВИЧ — пусть даже сознательно. Тем временем еще одна из наших дочерних фирм, заработавшая мировую известность на кондитерской продукции, решила заняться безалкогольными напитками…

Сидонец тряхнул головой:

— Содовая?

Происходящее окончательно утрачивало смысл.

— После войны, в то время как американцы и Советы занимались тем, что перехватывали друг у друга нацистских ученых-ракетчиков, я больше интересовался биохимиками и помог многим перебраться через границу в Швейцарию, где они беспрепятственно продолжили свои исследования.

Сидонец наконец-то понял, в чем дело.

— Вампирский фактор!

— Вот именно. После того как военные бомбардировки — те самые, в которых я принял столь деятельное участие, — уничтожили все следы работы нацистских исследователей, никто бы ни до чего не докопался. В моем распоряжении остались ученые, их мозги. Память о «Проекте Нахцэрер» была похоронена вместе с Третьим рейхом.

— А у вас к тому времени уже были лаборатории «Парадиз», — добавил Сидонец, вспомнив о прочитанном.

— И небольшой концерн в Испании. Обе страны — и Испания, и Швейцария — избежали военной разрухи. К тысяча девятьсот сорок шестому году работа над «вампирским фактором» продвинулась куда дальше, чем все исследования под патронажем фюрера.

— И вы нашли его?

Сидонец попытался сдвинуться с места, но обнаружил, что не может и пальцем пошевелить.

— Даже лучше — я нашел «фактор Дракулы»!

Поднявшись с кресла, вампир выпрямился во весь рост, и Сидонец впервые ощутил силу давления его присутствия. Даже через голограмму.

— Вам известно, что, прежде чем человек переродится в вампира, он должен выпить вампирской крови. Лишь после этого он испытает малую смерть и пересечет черту, отделяющую ваш мир от мира бессмертных.

Дракула обогнул стол и небрежно присел на край столешницы:

— Потребовались годы исследований и методологических разработок, прежде чем практика догнала теорию, но в конце концов мы нашли его: фактор в моей крови, который делает меня тем, что я есть, и гарантирует бессмертие моим потомкам. Биология, Сидонец! Я уже говорил, что она определит судьбу двадцать первого века.

— И что вы собираетесь делать с этим… фактором? Отравить воду?

— Как я уже сказал, мы собираемся заняться безалкогольными напитками. Американцы так любят свою шипучку! Фактор без проблем можно добавить практически в любой напиток. Кола, содовая, имбирное пиво. — Он махнул в сторону пустого стакана Сидонца. — Минеральная вода…

Единственное, что двигалось в теле Сидонца, — это пот, по-прежнему стекавший по затылку. И глаза. Их взгляд лихорадочно метался от стакана к самодовольной физиономии графа.

— Вы могли бы уже обратить внимание на один из эффектов: даже по спутниковой связи — через голограмму — я могу контролировать вашу волю. Примечательно, не так ли? Любопытно наблюдать за тем, как наиболее современные достижения техники становятся вместилищем самых древних дарований.

— Ты собираешься превратить меня в чертова вампира! Ты, проклятый ублюдок! Ты дал слово, что…

Сидонец почувствовал, как Дракула парализовал его голосовые связки. Теперь он мог лишь беззвучно открывать и закрывать рот, словно выброшенная на берег рыба.

— Я попросил бы вас, мистер Сидонец. Я не переношу грубость, независимо от ситуации. Можете быть уверены — я не собираюсь нарушать данное вам слово. У меня нет ни малейшего желания включить вас в наши ряды. Это никак не послужит моей цели. Мне ни к чему мир, переполненный вампирами, а вот смертные прислужники — дело другое. «Фактор Дракулы» дарует мне полный контроль над человеческим сознанием. Непрерывно воспроизводящаяся раса рабов, любой из которых по моей прихоти может быть переведен за черту… Астрологи Гитлера были по-своему правы, только их пророчествам суждено было сбыться в Швейцарии, а не в Германии… Итак, мне нужен посредник. Кто-то, кто сумеет убедить Директора управления в том, что моя гражданская война необходима, и позаботится о том, чтобы инспекторы из управления пиши и лекарств не проявляли чрезмерного любопытства. Возможно, купит содовой самым настырным… Я, со своей стороны, обеспечу рекламу, чтобы покупатели были уверены в нашей продукции… Ваш зять, насколько я помню, занимается импортом?

Сидонец внутренне застонал. Все это с самого начала было ловушкой. Его положение в управлении, Джон…

Из-за плеча Сидонца на голографический экран упал луч света, разрушив стереоэффект. Две тени быстро пересекли призрачное изображение Дракулы, двое его громил. Сидонца подхватили под локти и подняли с кресла.

К нему отчасти вернулась способность контролировать мускулы ног — как раз достаточно, чтобы не упасть. Над ним нависло лицо гиганта. Было в нем что-то неправильное, что-то, чего Сидонец не замечал прежде.

Зубы. Клыки.

Великан ухмыльнулся, обнажив увеличенные клыки, острые как иглы. Сейчас он смахивал на акулу с приплюснутой мордой.

Сидонец не мог ни говорить, ни озвучить свое изумление, но, должно быть, оно отразилось у него на лице.

— Биология, Сидонец.

Уверенный голос Дракулы разнесся по комнате как раз в тот момент, когда гигант поднял огромную руку и принялся аккуратно стягивать с нее кожу, словно тонкую бледную перчатку.

— Выращено в лабораториях ПЛК из человеческих эмбриональных клеток. На какое-то время помогает нам обмануть наиболее традиционные методы обнаружения.

Кожа упала на пол, как сброшенная змеей чешуя. Гигант сжал плечо Сидонца и мягко подтолкнул его к белой кабинке. На этот раз яркий свет в ней показался угрожающим.

— Адама изгнали из райского сада за неповиновение господину, — продолжил граф. — А я не собираюсь рисковать.