Дракон для жениха [СИ]

Глава 32

Земля была сухая и твердая — копать тяжело и долго, поэтому тело завалили камнями. Работали в молчании. У пана Иохана имелось немало вопросов к Фрезу, относительно его времяпровождения вместе с Ядвисей, но он решил отложить их до более подходящего момента. Впрочем, в свете открывающихся перспектив все это становилось совсем не важным. Вернуться к прежней жизни им с сестрой вряд ли суждено, так что Ядвисе предстоит либо коротать век старой девой, либо искать себе спутника среди драконов, либо… принять предложение Фреза. Сейчас такое будущее уже не казалось пану Иохану очень уж страшным.

Остаток ночи миновал в напряженном ожидании рассвета. Все улеглись, но никто не спал; в шатре у барышень свет горел до утра. С первыми лучами солнца все тут же встали и начали сборы; после торопливого завтрака начались прощания. Свите предстояло снова разделиться — видимо, в последний раз.

Младшая из камеристок пустила слезу, но королевна быстро привела ее в должное состояние, напомнив о долге и необходимости в любой ситуации сохранять достоинство. В подкрепление своих слов она подарила девушке свой шелковый шарф, расписанный пионами, — и подарок подействовал убедительнее всяких уговоров.

Наконец, камеристки с помощью офицеров взобрались в седла, и небольшая процессия двинулась в сторону дома. Оставшиеся выжидающе поглядывали на драконов, которые отчего-то не торопились выступать.

— Не глядите так мрачно, дорогой барон, — улучив минуту, шепнул Фрез пану Иохану. — Еще не все кончено.

— Боюсь, что для меня уже все кончено, — возразил барон. — Вы были правы, граф: нужно было хватать ее высочество в охапку и бежать.

— Правда? И куда бы вы побежали? У императора руки длинные, везде достанут. Да и Великий Дракон едва ли стал бездействовать, когда похищена его невеста.

Пан Иохан уставился на Фреза в величайшем изумлении:

— А вы-то куда собирались бежать?

— Я — это другое дело, — возразил граф. — У меня нет сестры-невесты, и кроме того…. — он помедлил. — Кроме того, я считаю, что разрыв отношений между людьми и драконами пошел бы всем только на пользу.

— Вы с ума сошли? А если война?..

— Война… ну что ж, война, — Фрез пожал плечами и хотел что-то добавить, но тут пан Катор замахал руками наподобие ветряной мельницы, привлекая к себе их внимание, и он сказал только:

— Нас зовут. Не падайте духом, барон. Еще посмотрим, чья возьмет.

— По седлам, дамы и господа, — объявил старший дракон. — Пора.

Садясь в седло, пан Иохан невольно взглянул в сторону, где оставалась все прошлая жизнь и куда уехали недавние спутники. Фигуры уехавших стали почти неразличимы, превратившись в черные точки где-то на горизонте.

— Запомните, господа, — продолжал пан Катор, когда все сели по седлам, — когда будем въезжать в ущелье, держитесь позади нас и ни в коем случае не пытайтесь выехать вперед.

— А что будет, если выехать? — полюбопытствовала Ядвися.

— Будет пшик, — с пугающей доброжелательностью ответила посланница Улле.

— То есть как… «пшик»? Почему?

— Увидите.

Они в самом деле вскоре увидели. Сначала пан Иохан подумал, что в глазах у него рябит от яркого солнечного света, но приглядевшись, понял: свет тут ни при чем. В пустоте между скалами одна за другой пробегали голубые волны света, гроздьями быстро вспыхивали и гасли ослепительно-белые яркие искры. Пан Иохан молча смотрел, не зная, что и подумать. За спиной его раздался громкий вздох и восклицание Фреза:

— Это же электрическая дуга!

— Вам знакомо электричество? — изумилась панна Улле.

— Пришлось как-то наблюдать опыты Петровичева… Вы его знаете? Он развивает идею об электрической дуге, но его идеи до сих пор не признаны.

— Скоро признают, — буркнул пан Катор. — Стойте на месте, господа. Я выключу защиту.

Ядвися с изумлением и почти восторгом любовалась игрой голубого света.

— Это… в самом деле способно убить?

— О да! — радостно подтвердила посланница. — Яркая вспышка — и от человека останется горстка пепла. Только вот граф ошибается. Это не электричество. Это особый вид энергии, более подходящий для защитного поля… впрочем, долго объяснять, да я всего и не понимаю…

— Защитный экран? Зачем? — не унималась Ядвися.

— Как зачем? За этим ущельем начинаются владения Великого Дракона.

Чужакам мы не рады, ведь я уже говорила. Это — защита от людей, которые желают пробраться в наше королевство без нашего ведома.

— И много таких людей? — хмуро спросил пан Иохан.

— По счастью, немного. Но есть… Лично мне известны два-три случая.

Пан Катор, стоя перед энергетическим щитом, поводил руками, и сияние погасло.

— Прошу, господа. Можно ехать.

Завеса из голубого искрящегося света была только первым сюрпризом, ожидавшим путников. Проехав немного вдоль ущелья, по дну которого струилась мелкая и быстрая речушка, они повернули направо, следуя изгибам каменной стены, и остановились в изумлении. Целую минуту все молчали, разглядывая явившееся чудо… техники? Или магии?

— Однако же, — первым обрел дар речи Фрез. — Это то, что я думаю?

— А что вы думаете? — повернулась к нему посланница Улле.

— По-моему, это… поезд, — неуверенно проговорила Мариша.

Пан Иохан подумал, что эта машина очень отдаленно похожа на знакомый всем поезд. Напрягши воображение, можно было определить, где находится паровоз и вагоны, хотя все части были матово-белого цвета и имели обтекаемую, очень приятную для глаз форму. Ни трубы, ни топки, ни окон и дверей, ни даже колес! — ничего из того, что полагалось бы иметь поезду, пан Иохан не увидел.

— А где колеса? — озадаченно спросила Ядвися, наклоняясь в седле, словно пытаясь разглядеть их.

— Колеса есть, — заверил пан Катор. — Только вы их не видите. Это монорельс…

— И рельс не видно… — подхватила Мариша.

— Посмотрите повнимательнее, — предложила посланница.

В самом деле, из-под днища поезда спереди и сзади тянулось нечто, что можно было бы с натяжкой назвать рельсами. Точнее, одним рельсом. Вид у него, однако, был весьма странный, под стать самому поезду, и природа его, вероятно, была скорее сродни виденному ранее защитному щиту, нежели обычному железу. Рельс, на котором стоял чудной поезд, призрачно светился голубым и переливался белыми искрами.

— Вы же не хотите сказать, — едва слышно проговорила Эрика, — что дальше мы поедем на этой удивительной машине?

— Именно на ней, — кивнула Улле.

— Но вы же говорили, что этот голубой свет убивает?

— Вы же не станете трогать рельс? Если так, вам ничего не грозит. Машина совершенно безопасна. Прошу вас, господа, садитесь, занимайте места. О лошадях не беспокойтесь, для них приготовлен специальный вагон.

— Как же садиться? — заволновалась Ядвися. — Ведь дверей-то нет?..

Фрез решился первым. Лихо спрыгнув с седла, он приблизился к вагону; и при его приближении стенка вагона раскрылась… растаяла… пан Иохан не мог подобрать слов, которые точно могли бы описать произошедшее. Ясно было только, что в стенке вагона образовалось овальное отверстие высотой чуть больше роста человека. Девушки все как одна вытянули шеи, пытаясь рассмотреть, что находится внутри, но тщетно. Фрез оглянулся на них, набрал в грудь побольше воздуха и шагнул внутрь.

Ядвися захлопала в ладоши:

— Браво, Фрез! Подождите меня, я тоже иду! — она лихо спешилась и, подобрав длинный «хвост» амазонки, поспешила к вагону. Протянутая из отверстия рука Фреза помогла ей подняться и забраться внутрь.

Мариша и Эрика обреченно переглянулись.

— Пойдемте тоже? — предложила королевна. — Как бы то ни было, нужно ехать дальше.

— О-о-о-о! Что это такое? — послышались изнутри изумленные восклицания Ядвиси. — А это? Граф, поглядите сюда… Ааааах! Великий Дракон! Как думаете, можно это потрогать?

— Да что там такое? — занервничала Мариша. Она соскочила на землю, не обратив внимания на поданную паном Иоханом руку и ринулась в вагон.

Барон и Эрика поднялись в поезд вместе с драконами и застыли от изумления.

Салон мягко переливался жемчужной белизной: людям показалось, будто они попали внутрь огромной раковины. Стены, пол, потолок, сиденья — все было жемчужно-белого цвета и приятно шершавое, даже чуть бархатистое, на ощупь.

— Оно словно живое, — шепнула Эрика, и пан Иохан с ней согласился.

Внутри, так же как и снаружи, не было ни одного острого угла, ни одной резкой линии, только лишь плавно закругленные обтекаемые формы. В воздухе слышался резковатый и необычный, с оттенком сельдерея и черной смородины, но приятный аромат, почему-то напомнивший пану Иохану духи, какими пользовалась давным-давно его бабушка. Но самое главное и удивительное чудо, так поразившее Ядвисю — и да и всех остальных тоже, — находилось в центре салона.

— Интересно, они настоящие? — замирая от восторга, прошептала Эрика.

Пан Иохан только головой покачал, не зная, что и думать. Посреди салона переливался бирюзовыми отблесками столб воды, высотой от пола до потолка, то ли заключенный в прозрачнейшее стекло, то ли удерживаемый в сей форме неведомой силой. В воде самым преспокойным образом плавали причудливо раскрашенные рыбы с хвостами-вуалями и таращились на пришельцев выпуклыми равнодушными глазами, широко разевая рты.

— Обычный аквариум, — заявил Фрез, но не слишком уверенно. Он первым приблизился к чуду с явным намерением потрогать его и убедиться в его материальном происхождении. Но рука, не встретив преграды, прошла сквозь мерцающую воду и даже, кажется, сквозь одну из рыб. — Это что за чертовщина? — рыкнул он, отдергивая руку.

— Обычная голограмма, — в тон ему ответила Улле, сладко улыбаясь. — Ничего экстраординарного.

— Голо… что?

— Голограмма, — с совершенно невинным видом повторила посланница, изящно опускаясь на ближайший диванчик. — Объемное изображение, создаваемое при помощи лазера… Впрочем, это долго объяснять.

— Ведьма, — очень тихо, сквозь зубы, бросил Фрез.

— Я все слышу, граф! Уверяю, вы ошибаетесь. Это не ведьмовство. Это наука. Прогресс не чужд и вашему народу. Когда-нибудь и вы достигнете подобных высот науки и технологии… возможно.

— Зачем? — спросил вдруг давно молчавший пан Иохан, поведя вокруг рукой.

— Зачем вообще это все? Ведь мы находимся уже на вашей земле, верно?

Разве вам нужны поезда, чтобы путешествовать? Нужен этот аквариум с рыбами? Зачем?

— Рыбы красивые, — наставительно сказала Улле. — Смотреть на них — удовольствие. Что до поезда, он не для нас, а для вас. В широком смысле.

Для вас — то есть для людей. Вы же не первая делегация, которую мы принимаем, и этот поезд создан не вчера. Заставлять вас брести многие дни через горы пешком, или даже верхом — было бы невежливо, правда? Вы — гости, о гостях принято заботиться. Кроме того, что останется от красоты невесты Великого Дракона после такого тяжелого пути?.. Занимайте же места, дамы и господа. Поезд вот-вот тронется. Путешествие продолжается.

— К счастью, оно близко к завершению, — проворчал пан Катор. — Все это ужасно утомительно, я даже не предполагал… — не закончив фразу, он первым опустился на сиденье и с глубоким вздохом удовлетворения откинулся на спинку. — Ах, чудесно. Чувствуется, что мы почти дома.

Все остальные последовали его примеру; драконы — с явным удовольствием, люди — с некоторой настороженностью. Белоснежные сиденья — скорее, не скамьи, а кресла, — непривычной формы располагались парами возле окон, по обеим сторонам салона, и казались сделанными из цельного куска материала, отдаленно напоминающего мрамор. Но когда пан Иохан опустился на сиденье, он готов был поклясться, что с камнем этот материал не имеет ничего общего. Под его весом кресло упруго подалось, повторяя все изгибы и впадины тела. Первым порывом было вскочить и отойти подальше от лукавого сиденья, но он взял себя в руки и остался сидеть, привыкая к необычным ощущениям. А вот Фрез оказался не столь сдержан — он сел и тут же вскочил, словно укушенный в пятую точку, да так и остался стоять за спинкой кресла, в котором устроилась Ядвися. Кстати сказать, девицы ощущали себя определенно неплохо, чудная мебель нисколько их не смутила.

Под предводительством посланницы Улле они уселись группой около голографического аквариума — хотя пан Иохан ясно помнил, что еще пять минут назад все сиденья располагались вдоль окон салона, теперь несколько их, по числу барышень, оказались стоящими в центре.

— Не волнуйтесь, дамы, — услышал он голос драконицы, — отсюда мы тоже сможем любоваться видами — а виды нас ждут потрясающие, уж вы мне поверьте. Сейчас мы немного раздвинем окошко…

Она плавно повела рукой, и одна из стенок вагона медленно растаяла, как тает попавшая в воду льдинка. Ядвися восторженно взвизгнула, более сдержанные Эрика и Мариша тихонько ахнули. Фрез пренебрежительно фыркнул, стараясь держать лицо.

— Виды, может быть, и будут потрясающие, вот только нас унесет потоком воздуха, едва только поезд тронется с места…

— Но стенка же никуда не исчезла, — возразила посланница. — Просто я увеличила ее прозрачность. Можете сами убедиться.

— Благодарю, — с гримасой поклонился Фрез. — Поверю на слово, панна посланница.

— Вы бы сели, господин граф…

— Обойдусь.

— Как вам угодно, только не пожалеть бы…

Фрез явно возжелал уточнить, что драконица имеет в виду, но в эту секунду поезд начал движение. Он не тронулся плавно, покачнувшись, подобно тому как отчаливает дирижабль; и не начал постепенно разгоняться с лязгом и толчками, как привычные поезда. Нет! Поезд рванул с места, как бешеный бык; пейзаж за окном смазался в расплывчатое пятно, барышни дружно завизжали, вжатые в кресла силой инерции, драконы-мужчины издали протестующий возглас, Фрез повалился на пол, не удержавшись на ногах, а довольная произведенным эффектом Улле расхохоталась. Пан Иохан был единственным, кто сумел более или менее сохранить видимое хладнокровие, но и он был поражен. О каких вообще видах, подумал он, может идти речь, если они будут мчаться на такой невозможной скорости?

— Панна Уллевертилата! Панна Уллевертилата! — возопил пан Катор. — Опомнитесь, что вы делаете! В вашем положении! Как можно!

Улле, не переставая смеяться, снова повела в воздухе рукой, и поезд стал замедляться — не так резко, как набрал скорость, но вполне ощутимо. Горы за окном обрели определенные очертания, небо отделилось от тверди. Фрез с ругательствами поднялся на ноги, держась за голову.

— Какая досада, что я не застрелил вас тогда! — прохрипел он злобно.

— Простите, граф, но вы сами напросились! — силясь справиться со смехом, отвечала драконица. — Я ведь предупреждала вас!

— Какое вы еще дитя! — с упреком произнес пан Катор. — Как можно было возлагать на вас столь ответственную миссию? Прошу передать управление поездом мне. Вы так легкомысленны! Как бы не натворили бед.

Фрез, наконец, сел, продолжая зло шипеть и тереть лоб, на котором наливалась багрянцем изрядная шишка. Разумеется, Ядвися тут же пересела поближе к нему с изъявлениями сочувствия. На эту парочку пан Иохан старался не смотреть, как впрочем, и на остальных своих спутников, предпочтя уставиться в окно. Благо, виды открывались в самом деле изумительные. Даже барон, проживший в горах несколько лет, не мог не попасть под очарование их страшной красоты.

Что уж говорить о девицах! Мариша и Эрика, не в силах промолвить ни слова, полностью отдались созерцанию горных пейзажей. Да и Ядвися притихла, а говоря точнее, ее вынудили притихнуть: утомленный ее щебетанием Фрез решительно закрыл ей рот поцелуем, не смущаясь присутствием спутников (на его счастье, все были заняты любованием природой и не заметили его возмутительных действий). Поначалу Ядвися, помня о приличиях, пищала и отбивалась, но скоро сдалась. Погибать, так с музыкой! — решила она, украдкой скосив глаза на брата, который отрешенно уставился в окно.

Поезд продолжал вести себя странно. Он заметно сбросил скорость, но все равно двигался быстрее любого транспортного средства, известного путешественникам. По сравнению с ним даже дирижабли казались унылыми тихоходами. Горные пики за окном уносились назад с умопомрачительной скоростью. Время от времени, пан Иохан готов был поклясться, поезд отрывался от земли и двигался по воздуху, без малейшего толчка и ничуть не замедляясь! В эти минуты в салоне из ниоткуда начинала негромко звучать музыка: в плачущих звуках непривычного уху равнинного городского жителя инструмента пан Иохан без труда узнал дудук, столь любимый горцами. Удивительно, и драконы, значит, тоже его ценили!

Зажатые ущельем, они поднимались все выше и выше; на всем пути их сопровождала неширокая бурная горная речка, прыгающая по камням то справа, то слева. Миновали два небольших водопада, и не успели барышни обсудить свои впечатления, как ущелье расступилось, и перед взорами изумленных путешественников открылось горное озеро с водой невероятного бирюзового цвета.

— Какая красота! — воскликнула восхищенная Ядвися. — Улле, милая, нельзя ли сделать остановку и искупаться? Никогда я не видала такой чистой воды!

Посланница с улыбкой покачала головой.

— К сожалению, это невозможно. И купаться здесь я не советовала бы: даже в это время года вода обжигающе-холодная, какая бывает в проруби самой лютой зимой.

Ядвися разочарованно вздохнула.

— Ну и что ж… А я бы все равно рискнула бы.

Поезд обогнул озеро по широкой дуге, подарив пассажирам возможность насладиться невероятным видом с разных ракурсов. В застывшей, словно зеркало, воде озера отражались величественные вершины, укрытые снежными шапками, ослепительно-белыми на ярком солнце. Потом дорога снова пошла спирально вверх; справа к самым рельсам подступал поросший соснами и можжевельником отвесный склон, слева зиял обрыв. С четверть часа путешественники еще могли видеть озеро, затем оно осталось далеко внизу, скрытое деревьями.

Мариша вдруг порывисто обняла посланницу Улле.

— Это восхитительно! Благодарю вас, панна Улле, за возможность увидеть такую красоту. Я никогда не бывала в горах, и вообразить не могла…

Драконица довольно улыбнулась и ничего не ответила.

Подъем закончился, поезд вылетел на открытое место. За окнами раскинулись высокогорные луга, тут и там пестрели россыпи мелких желтых и сиреневых цветов. Ядвися снова не выдержала.

— Давайте остановимся? — попросила она, молитвенно сложив руки. — Что это за цветы? Просто прелесть что такое!

— Нельзя, — снова отказала Улле. — Если мы сейчас остановимся, то уж не сможем набрать скорость. Почему так — я не смогу объяснить, просто поверьте.

Ядвися тяжело вздохнула и примолкла.

Дудук продолжал тихо и надрывно рыдать, теперь уже не замолкая.

— Варварская музыка, — вдруг бросил Фрез. — Нельзя ли ее прекратить?

— Музыка прекрасна! — резко повернулась к нему Мариша. — Как вы можете так говорить? Она — словно голос самих гор!

— Если бы вы знали горы лучше… — начал было Фрез, но Улее прервала его довольно бесцеремонно:

— Ах, бросьте, граф. Кажется, одному вам музыка и не нравится.

Потерпите. Мы скоро начнет спускаться, а там уже и путешествию конец. Мы почти на месте.

— Так бы-ы-ыстро…. — разочарованно протянула Ядвися. Она вошла во вкус и голова была мчаться через горы, моря и леса на чудном поезде вечно.

За лугами снова начался спуск, снова дорогу обступили сосны, ели и низкорослые кусты можжевельника. Спуск длился гораздо дольше, чем подъем, но и был более пологим. Все уже успели заскучать от созерцаний хвойных зарослей, когда поезд втиснулся в узкое ущелье с бурлящей речкой, очень похожее на то, в котором началось путешествие. Только отвесные склоны гор здесь были не черные и не рыжие, а удивительные — полосатые, как слоеный торт из бисквитных и шоколадных коржей.

— Еще бы сахарную глазурь сверху… — задумчиво озвучила Ядвися общую мысль.

По прикидкам пана Иохана, они провели в пути уже около трех часов. За все это время он не проронил ни слова. Близилась минута встречи с Великим Драконам, а он все еще не знал, что скажет этому царственному чудищу (впрочем, скорее всего, он не более чудище, чем его сестра Улле), и что будет делать. Знал он одно: ни за что, пока жив, он не позволит Дракону забрать Маришу и сделать ее своей невестой. Как этому помешать, он тоже пока не придумал, но чтобы что-то решить, нужно было сначала узнать, что представляет из себя драконий жених… Ну а если, думал пан Иохан, меня казнят — подобный исход он тоже допускал, — то есть еще Фрез, он-то сидеть сложа руки не будет. А что касается будущности Ядвиси… когда они окажутся в драконьем городе, это станет уже все равно.

К обычной жизни ей в любом случае ей не вернуться, а Фрез, опять же, оградит ее от любой опасности.

— Я тревожусь за брата, — шепнула Ядвися графу. На протяжении всего пути он так и выпустил ее руку из своих лапищ. — У него на душе лежит тяжкий груз. И мне кажется, с каждым днем эта тяжесть гнетет его все сильнее.

— Не тревожтесь, — отозвался Фрез, смерив пана Иохана тяжелым взглядом.

— Вашему брату предстоит сделать нелегкий выбор. И нелегкое испытание его ждет — не думаю, что Великий Дракон призывает его для приятной беседы. Но он сильный человек. Если он сумеет разобраться в самом себе, все будет хорошо.

— А если не сумеет?..

Фрез пожал плечами.

— Лучше бы ему суметь.

Поезд начал замедлять ход. Возбужденные барышни повскакивали с мест и прилипли к огромному окну — каждой хотелось первой увидеть город драконов.

Но город они не увидели, поезд остановился, не выезжая из ущелья. Видны были только скалы, обрамлявшие устье, и — какое-то неземное сияние впереди. Скалы покрывала резьба, одновременно монументальная и изящная, изображающая гигантские каменные деревья в цвету.

— Невероятно! — прошептала Мариша. — Мы умерли и попали в рай? А это райские деревья? А этот свет? Разве такое бывает?

— Прошу на выход, господа, — улыбнулась Улле. — Буквально через несколько минут вы получите возможность рассмотреть все поближе. И даже потрогать. Только не увлекайтесь.

Панорамное окно растаяло, и пассажиры смогли выйти из поезда прямо через стену. Теперь, когда они оказались под открытым небом, покинув надежное укрытие вагона, нависающие над головами скалы казались особенно грозными, а резьба на них, воспроизводившая каждый отдельный листик, каждый лепесток цветка — делом нечеловеческих рук. Золотое сияние, за которым скрывалась страна драконов, несколько померкло, и сквозь него проступили смутные контуры тонких шпилей или башен, возносящих свои вершины прямо в ослепительно-синее небо.

— Голову даю на отсечение, — проговорилФрез, указывая на тонкое высокое сооружение, самое ближнее к устью ущелья, — что это причальная мачта. Вы разве используете дирижабли?

— Нет, но их используете вы. Видите, мы хорошо подготовились к приему гостей.

— Но дирижабль не смог бы перевалить через горы…

— Без нашей помощи — разумеется, не смог бы, не нужно и пытаться… Эрика, вы плачете? Что с вами?

В самом деле, Эрика беззвучно плакала, стиснув на груди руки.

— Это так… так… чудесно… я так счастлива…

— Утрите слезы и улыбнитесь! Для слез повода нет. Посмотрите, нас встречают!

Путешественники, охваченные сильным волнением, сбились в кучку и смотрели, как от золотистого сияния отделись несколько сферических сгутсков света (пан Иохан уже видел подобное, когда Улле принимала вид золотистого облачка) и направились прямо к ним. В пяти-шести шагах от них светящися сгустки плавно затормозили, рассыпались звездной пыльцой, и на их месте возникли человеческие фигуры в струящихся светлых облачениях, сразу и не поймешь — мужчины или женщины.