Найденыш 16. Дорога в грядущее

Глава 9

Яссы, май 2017 года

— Можете звать меня Свояком, господин полковник, — развалившись в кресле, и закинув ногу на ногу, с ленцой проговорил мужчина, который по возрасту был старше Аржевского лет на пять, не больше. Но апломба в нём было на человека, прожившего целый век. Он к тому же ещё и курил, небрежно держа сигарету на отлёте. — Я буду сопровождать вас в точку назначения вместе с грузом и гостями.

— А вы, простите, кто будете по званию или по призванию? — с иронией поинтересовался Станислав, сидя в теньке раскидистой декоративной пальмы. Она стояла в большом горшке в самом углу просторного балкона, где и происходила встреча вышеназванного Свояка с полковником контрразведки.

— Мне запрещено раскрывать инкогнито, — нахально усмехнулся мужчина, отравляя чудесную атмосферу послеобеденного отдыха вонючим дымом. — Но я могу сказать, что являюсь в некотором роде вашим коллегой, только работаю в ином направлении.

— Отдел ликвидации? Вербовка?

Вместо ответа Свояк развёл руками, дескать, догадывайтесь сами.

— Я всё же не могу взять в толк, зачем вы нужны в предстоящей акции? — Аржевский с трудом сдерживался, чтобы банальным образом не взять за шиворот собеседника и не вышвырнуть его с балкона. Благо, лететь недалеко. Прямо в красивые цветущие кусты, название которых полковнику были незнакомы. — Мне и самому под силу провезти двух-трёх человек в Крым под надёжным прикрытием.

— Согласен, на этом этапе я вам и не нужен, но приказы вышестоящих чинов, — Свояк ткнул сигаретой вверх, — не обсуждаются. Мне велено обеспечить вас надёжным жильём, техникой, оборудованием. И на конечном этапе операции прикрывать отход.

Проще говоря, ликвидировать всех участников, отрешённо подумал Станислав.

— Как именно вы планируете акцию? — спросил он после недолгого молчания.

— Есть два варианта, — Свояк сжал кулак левой руки и сразу же отогнул большой палец. — Закладка магического артефакта большой мощности под несущие балки Летнего Зала, где, по всей вероятности, будет проходить торжество — это раз. Правда, существует риск, что кто-то останется в живых. Все клиенты — сильные одарённые, им ничего не стоит выстроить «сферу», «полог» или что там у них в защитном арсенале… Два, — разжался указательный палец, — это взрыв на яхте, где тоже могут устроить торжественный приём. Вот там есть шанс накрыть всех…

Аржевский почувствовал себя актёром какого-то дурного спектакля, в котором запросто обсуждают, как лучше всего уничтожить монаршую семью вместе с ближайшими родственниками. Фактически — весь Род Меньшиковых. Приходилось сдерживаться, чтобы не вбить кулак в ухмыляющуюся физиономию Свояка. Чёрт возьми, а вдруг это лишь игра для Великого князя, чтобы вывести его из тени, где он устроился с комфортом и плетёт паутину заговора, оставаясь невидимым? Может, Свояк так же думает об Аржевском, представляя его врагом?

— Отдел технического сопровождения, — кивнул Станислав. — Теперь более-менее понятно, чем вы занимаетесь. Тогда зачем вы здесь, а не в Ливадии, не готовитесь к нашему приезду?

— Мне приказали быть с вами, — собеседник, наконец, затушил сигарету в фарфоровой пепельнице. — Возможно, придётся задержаться до второй половины мая, так как руководство ожидает консультантов. Не переживайте, мы с ними встречаться не будем, только получим необходимые инструкции на бумаге.

— А нам хватит времени на подготовку?

— Хватит, — уверенно ответил Свояк.

— Если я правильно понял, мы не числимся в исполнителях?

— Ни в коем случае, господин полковник, — уголки губ Свояка дрогнули в улыбке. — Наша задача — подготовить коридор для отхода всей группы. Исполнители могут попасть в руки ИСБ, тогда мы тихо исчезнем, как будто нас и не было в Ливадии. С чистой совестью.

Станислав наивностью не страдал. Уже до встречи с этим человеком он прикидывал варианты своего будущего, и выводы были в большей мере неутешительными. Если операцию проводили два силовых ведомства — генерала Житина и графа Возницына — самое худшее, что могло ожидать Аржевского, это единодушное решение начальников слить всех действующих лиц. Оставалась надежда, что генерал Дашков подстраховал своего протеже, и поможет вырваться из неприятного капкана, в который его загнал Великий князь Михаил. И ведь только из-за ревности. Иного ответа Аржевский не нашёл. Неприятно осознавать, но младший из братьев Меньшиковых оказался человеком весьма мстительным.

— Мне кажется, вся эта затея изначально отдаёт авантюризмом, — полковник изучающе взглянул на Свояка, покачивающего ногой. Эта манера… она раздражала Станислава. — Вы представляете, какой будет охрана первых лиц Империи? Да в Ливадию даже мышь-полёвка не проскочит! Как вы собираетесь пробраться во дворец или на яхту? С моря тоже всё будет заблокировано! Легче взять пистолет и застрелиться!

— Ну-ну, господин полковник, не нужно фонтанировать эмоциями. Да, работа сложная, но выполнимая. Мероприятия по организации охраны начнутся в конце мая, это точно. Мы проскочим раньше. Так что у нас в запасе есть неделя. Наслаждайтесь. Смотрите, какая погода в Яссах! Прелесть!

— За мной неотступно следуют топтуны, никакого настроения, — буркнул Станислав, зачем-то пожаловавшись Свояку.

Тот рассмеялся, но довольно безобидно, и даже как-то сочувствующе.

— Вас же учили сбрасывать «хвост», — сказал он. — Если появилось желание посетить салон мадам Стефании, могу подсказать, где его обрубить. Или используйте амулет невидимости.

Аржевский побагровел. Желание впечатать кулак в широкоскулое лицо Свояка разгорелось с большей силой. И не из-за упоминания амулета. Всё гораздо прозаичнее. Мадам Стефания была владелицей самого большого борделя в Яссах, свободно действующего в районе Цецора. Ничего удивительного. В городе находился большой военный гарнизон, не считая того, что сюда еженедельно приезжали десятки офицеров и солдат из корпуса, расположенного на границе с Валахией. Вот и смогла мадам Стефания использовать этот фактор для расширения своего «цветника».

Но предлагать такое офицеру, да ещё любящего женщину, для которой подобное поведение Станислава станет огорчительным, сродни предательству? Дуэль! Только с кем? Кто этот Свояк? Офицер или обычный мещанин, задействованный в агентурной работе? Поэтому сдержавшись, Аржевский усмехнулся.

— Что ж, подскажите это местечко. Вы хорошо знаете город?

— Я здесь прожил достаточно, чтобы уверенно передвигаться по малознакомым улочкам, — откликнулся мужчина.

Информация интересная, да только мало чем поможет. Появилась мысль, что Свояк каким-то образом связан с военной миссией. Если так, то его статус весьма высок.

— Хочу сегодня прогуляться по городу, развеяться, — подсказал ему Станислав.

— В таком случае слушайте внимательно, где можно легко сбросить топтунов, — усмехнулся Свояк и наклонился вперёд, что сделал и Аржевский, как будто какой-то заговорщик.

После обеда полковник переоделся в гражданский костюм и уже собирался выйти из дворца, как зазвонил телефон. Номер ему был незнаком. Тем не менее, игнорировать его не стал.

— Слушаю вас, — не называя ни фамилии, ни своего звания, проговорил он.

— Добрый день, Станислав, — женский приятный голос его удивил и напряг одновременно. Могла ли это быть провокация? Да что угодно! — Меня зовут Светлана. Я работаю в особняке, где сейчас проживает ваша очень хорошая знакомая. Имени её называть не буду, вы уже догадались…

— Допустим, — уловив паузу, отозвался Аржевский. — А кто вы?

— Горничная, — последовал ответ. — У меня есть информация, которая вас заинтересует. Мы можем сегодня встретиться?

— За мной присматривают, — почему-то решил поверить незнакомке полковник. Если он попал в круговорот заговоров и непонятных игр, какая разница, больше или меньше заинтересованных лиц будут с ним контактировать. Чёрт ногу сломит во всей этой катавасии.

— Ничего страшного. Я буду ждать вас на городском рынке. Найдите павильон «Колбасы от Мирчи», заходите туда, скажете продавцу, молодому или пожилому — не важно, кого увидите за прилавком — что от Светланы, вас проведут в нужное место. Я буду там.

— Хорошо. Во сколько?

— В четыре часа. Как раз сегодня я планирую выход на рынок, чтобы пополнить запасы. Помогаю повару на полставки, — женщина усмехнулась.

— Я приду.

— Тогда до встречи, — она сбросила вызов первой.

— Становится всё забавнее, — потёр гладко выбритый подбородок Аржевский. — Женщины назначают мне свидание в колбасной лавке. Пожалуй, надо попросить полковника Мелентьева вернуть мне оружие. Без него я себя голым чувствую.

Оторваться от преследователя, шедшего за ним от самого особняка, не представило труда. Миновав пару кварталов, Станислав поймал такси, прыгнул в него и был таков. Топтун не ожидал подобного манёвра от Аржевского, который до сего момента постоянно ходил привычным маршрутом и усыпил бдительность наружного наблюдения. Он заметался на месте, тщетно вылавливая свободный таксомотор, но полковник был уже далеко. Как ни странно, подобный финт обуславливался необходимостью. Центральный рынок находился довольно далеко от дворца, где проживал Великий князь. Пешком пришлось бы добираться долго, а зачем, если есть колёса.

Тем не менее, Станислав не расслаблялся. В «наружку» не берут простофиль. Это они с виду выглядят таковыми, но цепкость и хваткость им ставят на высшем уровне. Поэтому, не доезжая до рынка один квартал, полковник вылез из такси, огляделся по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии преследователя, и хмыкнул, когда увидел знакомого топтуна. Тот лихо сориентировался в ситуации, но Аржевский уже не дал ему возможности сесть на хвост. Он пересёк пару дворов, покружился между домами и вскоре уже спокойно подходил к рынку, раскинувшемуся за территорией парка, коих в Яссах было огромное количество.

Мясной ряд — один из старейших на этом рынке — Станислав отыскал быстро, но не стал сразу заходить в нужный павильон. Убедившись, что топтун безнадёжно отстал, он зашёл в аппетитно пахнувшее чесноком, мясом и специями помещение. За одним из прилавков стоял пожилой усатый мужчина в чёрном халате и что-то записывал в тетрадь. Более молодой обслуживал покупателей, которых здесь было несколько человек. Выбрав усача в качестве контакта, Аржевский уверенно подошёл к нему, поздоровался и добавил:

— Я от Светланы.

Пожилой положил ручку на сгиб тетради, закрыл её и поднял крышку прилавка, мотнул головой, словно призывал Станислава зайти внутрь. Полковник не стал себя упрашивать. Хозяин колбасного павильона сделал знак своему помощнику, тот понятливо кивнул, оставаясь на месте. Без единого слова усач провёл Аржевского мимо стеклянного прилавка с сосисками, окороками и колбасами, приоткрыл почти невидимую глазу покупателей дверь и зашёл в неё. Оказывается, здесь был коридор, ведущий на задний двор. Но на улицу мужчина Станислава не повёл. Он показал на боковую дверцу и впервые за всё время произнёс короткую фразу:

— Сюда.

Аржевский пожал плечами и вошёл внутрь маленькой комнатки. Усатый молчун остался за порогом, плотно притворив дверь.

— Проходите, не стесняйтесь, — раздался женский голос откуда-то снизу.

Оказывается, здесь была ещё и лестничка, ведущая вниз. Спустившись по ней, Станислав понял, что эта странная комнатка является служебным помещением. Громоздкий шкаф с папками и какими-то книгами занимал чуть ли не всю площадь, оставив чуточку места для стола со стулом и кресла, в котором сейчас сидела молодая женщина лет тридцати, в расстёгнутом плаще и беретке. Довольно миловидная, изящная, но взгляд цепкий, оценивающий.

— Стас? — на всякий случай уточнила она, назвав его так, как любила называть и Виорика.

И Аржевский расслабился. Неторопливо спустился вниз, сел на стул, закинул ногу на ногу.

— Я слушаю вас, сударыня, — не выпуская из виду ни одного движения женщины. — Какую информацию вы хотели мне передать? Она касается госпожи Виорики?

— И её тоже, — кивнула Светлана (судя по голосу, именно с ней говорил полковник). — Но для начала вы должны знать о состоявшейся встрече Великого князя Михаила с представителем британской разведки. Полевой портал был открыт прямо в особняке в ту ночь, когда там ночевал Меньшиков.

— Хотите сказать, что Великий князь знает время контакта? — Аржевский сознательно отбросил эмоции, понимая, ради кого Михаил Михайлович приезжает в особняк.

— Предполагаю, что оно назначается по окончании предыдущей встречи, да ещё с запасом в день-два. Раз уж Меньшиков здесь, значит, готов к очередному приёму гостей.

— Допустим, — кивнул Станислав, признавая правоту девушки. — А вы сами какую функцию выполняете?

— Я была внедрена под видом обслуги, чтобы следить за Виорикой, и в случае опасности помочь ей покинуть особняк, — ответила Светлана.

— Чей был приказ?

— Иванова.

Полковник кивнул. Он понял, о ком идёт речь, и от сердца отлегло. Значит, разработка операции идёт под контролем родной Конторы.

— Не накручивайте себя, Станислав, — мягко проговорила женщина, заметив некоторую нервозность собеседника. — Виорика была вынуждена пойти на сближение с Великим князем, иначе бы мы не заманили его в то место, где нам удобно следить за ним. Во дворце у него свои люди, и ходу нам туда нет, к сожалению. Да, иногда приходится жертвовать чем-то, но очень прошу вас не отталкивать девушку от себя, когда вы снова будете вместе. Не забывайте, что ей нужно реабилитироваться. Поэтому такой вариант предпочтительнее, чем каторга за государственную измену.

— Позвольте нам самим разобраться в отношениях, Светлана, — попросил Аржевский. — Когда будет следующий контакт с британцем?

— Вероятно, в ближайшие дни. Вы сможете это понять, когда Меньшиков поедет в особняк. Но сама встреча может состояться не сразу, а через день-другой. Поэтому Великий князь обязательно будет ожидать её. Насчёт Катаржи… Я буду рядом с ней всё время, пока идёт операция. До кульминации она вряд ли сможет выйти из дома. Но, повторяю, в случае опасности для жизни у неё есть вариант отхода.

— Изменений в первоначальный план не было?

— Нет. Задача остаётся прежней. Дождаться прибытия диверсионной группы, сопроводить её в Ливадию, подготовить акцию и… не препятствовать дальнейшим событиям.

Аржевский почувствовал, как в его животе образовалась ледяная пустота. Это что сейчас было? Намёк на заговор, который поможет расчистить путь Михаилу Меньшикову к трону? Но… тогда и вся верхушка контрразведки втянута в него? Так, что ли, получается?

— Что с вами, Станислав? — удивилась женщина. — Вы всерьёз сейчас подумали о каком-то заговоре?

— Вы хорошо читаете эмоции, сударыня, — усмехнулся Аржевский, приходя в себя.

— Так учителя были опытные, — губы Светланы дрогнули в улыбке. — Ваша задача сейчас простая: не вмешиваться ни во что, ждать приказа о выдвижении в Крым. Если честно, я тоже выполняю только свою часть работы. Но у меня появилась мысль, что именно вы будете гарантом безопасности Катаржи. Если операция британцев провалится, у девушки не будет шансов спастись. Вот почему Великий князь прикрывается вами.

— Он ревнует.

— Да, обыкновенная ревность. Согласитесь, Михаил Меньшиков прекрасно использовал вашу связь с Виорикой, и теперь крепко держит вас на поводке.

— Не буду отрицать. Эта мысль давно в голове вертится, — Станислав внимательно взглянул на женщину. Та доверчиво улыбнулась. — Тогда нет смысла следить за Великим князем. Всё равно уже идёт подготовка к отъезду. Мы должны приехать в Ливадию до двадцатого числа.

— Почему именно до этого срока?

— Город будет закрыт. Начнутся мероприятия по обеспечению безопасности.

— Ах, да. Нам остаётся только ждать. Теперь всё зависит от самого Михаила Михайловича. Что ж, пора…

Она встала и протянула руку для прощания, Аржевский тоже поднялся на ноги, аккуратно пожал тонкие длинные пальцы, удивительно сильные для такой изящной барышни.

— Хвост за вами был?

— Я его сразу сбросил, — полковник был уверен, что топтун так и не смог встать на его след, даже если и догадался пойти на рынок.

— Тогда выходите через заднюю дверь на внутренний двор, а там сами разберётесь, — посоветовала коллега.

— До свидания, Светлана.

— Всего доброго, Стас. Связь со мной держать не нужно. Если возникнут проблемы, я сама выйду на вас.

Он кивнул и покинул помещение, после чего сразу свернул к выходу и оказался в небольшом закутке, предназначенном только для заезда небольшого фургончика с товаром. Оглядевшись по сторонам, увидел калитку в заборе из металлопрофиля, через которую и вышел к открытым прилавкам.

Петербург, май 2017 года

Когда они последний раз встречались? Год назад? Или чуть позже? События последних месяцев совершенно вытеснили из памяти общение с князем Балахниным. Кажется, после теракта в аристократическом клубе он исчез с горизонта. С той поры прошло довольно много времени; Алексей Изотович слегка спал с лица, скулы его обострились, но в остальном князь оставался таким же подтянутым, элегантным, тщательно выбритым… и всё же уставшим.

— Ты же никуда не торопишься, Никита? — после весьма тёплых объятий спросил Балахнин и сел обратно за столик, где дожидался встречи с бароном Назаровым.

— До вечера свободен, отпросился у жён, — улыбнулся волхв, устраиваясь напротив князя.

— Тогда давай закажем себе что-нибудь, — кивнул довольный услышанным князь и посмотрел на официантку, появившуюся возле столика. — Милая, мне чашку чёрного чая без молока. Никита, ты что будешь?

— Чашку «арабики» со сливками и сахаром, ну и пару эклеров.

Девушка записала заказ и ушла.

— Алексей Изотович, ну как так-то? — с укоризной проговорил молодой барон. — Пропали с концами, не звоните. Я-то человек скромный, не хотел вас беспокоить. Думал, заняты сильно.

— Да я и был занят, — вздохнул Балахнин. — Возился с одним э-аа… проектом.

— Тем самым, о котором завуалированно намекали во время разговора в Екатерингофке?

— Ну, да. Чего таиться-то… Сложная проблема требует неординарного подхода. Вот я и рискнул.

— Он оправдывает себя? — Никита обежал взглядом кафе, заполненное едва ли наполовину. Занято было всего четыре столика, поэтому официантка заказ принесла довольно быстро. Расставила чашки, пожелала приятного аппетита и удалилась.

— Боюсь, я в тупике, — признался князь. — Даже с Иерархами консультировался, но те едва не обозвали меня шарлатаном.

Он тихо рассмеялся и глотнул чая.

— Алексей Изотович, будет лучше, если вы сейчас преодолеете барьер, который сами поставили, и расскажете, зачем вам понадобился эксперимент с разгоном искры, — Никита покачал головой, как будто показывая, что очень огорчён недоверием к себе. Откусил эклер, прожевал его, ощущая терпкую сладость крема на языке. Есть особо не хотелось, но от пирожного с кофе не было сил отказаться. — Я же давно догадываюсь, что вы, обуреваемые идеей-фикс, нашли где-то ребёнка-полукровку и хотели превратить его в полноценного одарённого. Кто этот ребёнок?

— Мой внук, — вздохнул Балахнин. — От сына Ильи, будь он неладен со своей любвеобильностью. Обрюхатил горничную, и вместо того, чтобы повести себя, как настоящий мужчина и признать ребёнка своим, пусть даже бастардом, начал морду воротить. Дело в том, что я давно слышал о методиках разгона искры Дара. Изысканиями занимались не только Иерархи, но и люди, не имеющие никакого магического образования. Подумал, почему бы не попробовать подтянуть внука до уровня среднего одарённого. Тут, как говорится, не до жиру…

— Для раскачки нужен Источник, — Никита вытер салфеткой остатки крема с губ, отпил кофе. Интересно, захочет ли Балахнин делиться подробностями?

— Я нашёл его, — кивнул князь. — Не стану подробно описывать поиски, но у меня были указатели, где он находится. Конечно, это не сам Источник, а некое место Силы. Оно ощущается, бесспорно. Девушку, когда она была в положении, возили на это место, следили за ней, когда она совершала прогулки.

— А ребёнка вы туда ещё не возили? — волхв про себя улыбнулся, не желая расстраивать Балахнина.

— Возил. Этим и объясняется моё отсутствие в Петербурге.

— Сколько времени вы находились в эпицентре места Силы?

Балахнин почувствовал заинтересованность в голосе молодого барона и тоже перешёл на деловитый тон.

— В день дважды по полчаса. Я самолично следил за матерью и ребёнком, и как только понимал, что им достаточно прогулки, уводил их.

— Ваш клановый волхв отслеживал тенденцию к усилению или ослаблению Дара?

— Тенденция к развитию наблюдается, но очень мизерная, — князь тихо простучал пальцами по столу.

— Это не значит, что место Силы способствовало разгону искры, — покачал головой Никита. — Скорее, оно вообще не играет никакой роли. Ваш внук получил некую часть Дара от Ильи, но развиваться он будет самостоятельно. Всё теперь зависит от того, насколько силён организм ребёнка, как он справится с влиянием магии.

— Но ведь в многочисленных исследованиях напрямую высказаны теории, что именно таким способом можно разогнать искру.

— Алексей Изотович, такое возможно только при нахождении в истинном Источнике Силы, — вздохнул Никита. — Там действует совершенно иной механизм воздействия на человека. Одарённый может усиливать свои возможности, а полукровка подтянуться до приличного уровня.

— То есть методика существует? — продолжал допытываться Балахнин.

— А вам это надо, Алексей Изотович? — волхв внимательно поглядел на князя, излучавшего решительность в отстаивании своего желания. — Тем более, Илья не признаёт сына. Когда женится, пойдут одарённые дети. Зачем вам бастард?

— Никита, ты меня проверяешь? — как-то странно усмехнулся пожилой аристократ. — Свою жизнь вспоминаешь?

— Я, Алексей Изотович, имел более перспективную площадку для роста. Мои родители оба были одарёнными, пусть и не создали семью. А так, да — я ведь тоже, получается, бастард. И снова хочу напомнить: мне Сила Пяти Стихий досталась по какому-то странному стечению обстоятельств. А свой универсализм я развиваю самостоятельно.

— Никита, ты знаешь, где находится Источник, — вдруг уверенно сказал Балахнин и двумя большими глотками осушил чашку. — Пожалуйста, помоги Дениске — это внука так зовут — разогнать его искру. Не знаю, почему я так вцепился в мальчишку… Может, что до сих пор не дождался от своих непутёвых сынков внуков. Живут своей жизнью, никаких обязанностей, сплошь удовольствие, эх! А мне ведь тоже лет немало!

— А мать мальчика согласна на такой эксперимент? — Никита покачал головой. Князь, кажется, находится в глубоком жизненном кризисе, не находя поддержки в семье.

— Марина понимает, что только способность к магии даст её сыну возможность занять достойное место в обществе. Поэтому никаких возражений от неё я не слышал. Помоги, Никита!

— Алексей Изотович, вы же понимаете, в какой долг себя вгоняете, — с укоризной произнёс Назаров. — Разве он стоит Дара полукровки?

— Да, он неравноценен, согласен, — Балахнин отодвинул от себя чашку, сильно волнуясь. — Считай, это прихоть старика. Мне и самому интересно, можно ли методику распространить на всех полукровок?

Никиту позабавило, что князь параллельно с ним задумался о проблеме развития Дара у детей-полукровок. Решая её, он шёл своим путём. А такое рвение вызывало уважение.

— Допустим, вы отработали методику разгона, — Никита тоже допил свой кофе. — Что дальше планируете? Создать гимназию для этих детей?

— Хорошая идея, — просветлел лицом князь. — Думаю, императору понравится. Это ведь и меценатство, и подготовленные кадры чиновников, работающих на магических направлениях. Да та же подготовка магов-следователей! Там не требуется высокий уровень одарённости.

— Осталось только найти Источник, — улыбнулся волхв.

— Никита, я по твоим глазам вижу, что ты знаешь, где он находится!

— Знаю, — пристально взглянул на него барон Назаров. — Он в Вологде. В моём Медицинском Центре.

— Даже так? — растерялся Балахнин. — И… как он выглядит?

— Медицинская капсула с магическим раствором, — пожал плечами Никита. — Оказывается, можно разгонять Дар с помощью техномагических манипуляций. Сейчас там вовсю идут эксперименты. Только… Какова моя выгода от всего этого? Меценатство — вещь благая, но в разумных пределах.

— Помнишь, я обещал содействовать тебе в занятии места в Секретариате Коллегии Иерархов? — хитро прищурился князь. — Я ведь не всё время занимался проблемой внука. У меня было много встреч с Иерархами младшего звена. Оказывается, и они недовольны сложившейся ситуацией в обучении. Закоснелость методик существенно снижает уровень подготовки современных волхвов. Я приводил в пример твои изыскания и успехи. Приятно удивился, что многие Иерархи к тебе относятся положительно, и совсем не против, если ты возглавишь Коллегию.

— Это из-за родства с Меньшиковыми? — догадался Никита.

— В том числе, мальчик мой. У тебя есть огромный шанс вывести заросшую мхом систему подготовки высококлассных магов на новый уровень. Я посодействую в этом, пока жив и здоров. К тому же… у меня появилась инсайдерская информация о твоём скором вхождении в Кабинет Министров нового императора. Решение уже принято, осталось только дождаться, когда произойдёт сие событие.

— Вы что-то знаете про нынешнего государя? — напрягся Никита, вдруг подумав, что прошедшая встреча с Волынским заиграла новыми красками. Не случайно оба князя, чуть ли не одномоментно захотели с ним поговорить. И риторика Леонида Ивановича поменялась на противоположную. Может, он и в самом деле хочет дистанцироваться от Шереметева, закусившего удила неизвестно от чего? Получив великолепный шанс прожить на пару десятков лет больше, князь Василий вдруг испугался, что станет послушной игрушкой в руках барона Назарова. И обострил ситуацию.

А Волынский-то оказался более гибким политиком! Надо же, кто мог подумать.

— Я знаю об Александре Михайловиче столько же, сколько и большая часть населения России, — без обычной своей улыбки ответил Балахнин. — Возможно, чуточку больше, но на кроху, — он даже показал пальцами, какова эта кроха. — Император давно прорабатывает вопрос передачи власти своему сыну, секрета здесь нет. Я считаю, что этот ход правильный и целесообразный. Сейчас самый лучший момент для смены правителя. Европа занята личными проблемами, Ватикан зализывает раны, которые ему нанесли наши спецслужбы, в стране более-менее стабильная политическая и экономическая ситуация. Когда, если не сейчас? Зато у Владислава Александровича будет время оглянуться по сторонам, нащупать нити будущих преобразований, подобрать себе единомышленников, провести чистку кабинетов.

— Да, логика в этом есть, — не стал спорить Никита, хотя возражения имелись. Старая гвардия политиков, десятки лет служивших императору Александру, не захотят выпускать из своих рук рычаги управления. А ведь многие из них принадлежат двум кланам: Волынским и Шереметевым. Опять мысли вильнули ко встрече с князем Леонидом. Если учесть тот факт, что министром МВД является его брат Андрон Иванович, то становится понятным желание Главы Рода сманеврировать перед сменой правителей.

— Не упусти шанс, Никита, — очень серьёзным голосом проговорил Балахнин, дав возможность молодому барону обдумать его слова. — Я знал твоего прадеда, Анатолия Архиповича, очень хорошо, и обещал ему присматривать за тобой. Откровенно скажу, мне было интересно следить за твоими успехами, как ты карабкаешься вверх, лавируешь в нагромождении скал и подводных камней, успевая при этом получать выгоду от происходящих событий.

— Мне повезло, что никто не спохватился и не прихлопнул меня на взлёте, — честно признался Никита.

— Это уже не твоя печаль, — махнул рукой Алексей Изотович. — У тебя была узкая стартовая площадка, но ты её расширил, а потомкам твоим остаётся только продолжать дело. Поэтому и говорю: не игнорируй предложения, которые скоро на тебя посыплются. Знаю, политика и интриги — не самая сильная твоя сторона. Ты больше воин, защитник. Но при моём содействии сможешь добиться успехов на этом поприще. Я уже старый, мозг не работает столь эффективно, как хотелось бы. И тем не менее, старый конь борозды не испортит. Государство строят и укрепляют молодые, запомни. Можешь рассчитывать на мою помощь.

— Но с Кормчим у вас не получилось, — по-доброму укорил Никита пожилого князя.

— Ты так думаешь? — хмыкнул Балахнин, ничуть не обижаясь. — Вот увидишь, в третий раз все поднимут руку за тебя. Надо чуточку подождать, пока ты не станешь во главе Коллегии Иерархов, займёшь пост советника в новом Кабинете или получишь кресло министра. Я ждать умею, и когда надо, получу своё.

— Только пока никто особо не торопится бежать ко мне в поисках справедливости, — Никита вытащил из внутреннего кармана пиджака портмоне, достал оттуда купюру в пять рублей и прижал её донышком чашки.

— Ой, не скажи! А Касаткины? — прищурился Балахнин, поняв, что пора закругляться, и тоже выложил банкноту, только поменьше.

— К проблеме подключился император, — вставая, заметил Никита.

— Но именно твоя реакция позволила автопромышленникам избежать поглощения кланом Волынских.

— Они выбрали наиболее правильный вариант, — волхв придержал дверь, давая Балахнину выйти на улицу, за что удостоился благодарного кивка.

— В любом случае, это уже показатель, — князь остановился и отошёл к витрине кафе, чтобы не мешать прохожим. — Никита, каково будет твоё решение?

— Я не могу дать ответ сразу. Нужно выяснить, есть ли свободные капсулы, чтобы положить туда ребёнка. Пациенты в них находятся по несколько недель, отчего все мощности загружены до предела. Как только появится возможность, я вам сразу позвоню. Правда, при этом нужно будет предупредить Ольгу Викторовну…

— Твою названную сестру, я знаю, — кивнул с улыбкой Балахнин. — А если увеличить выпуск капсул?

— Одна капсула изготавливается около трёх месяцев. Сама по себе она ничего сложного не представляет. А вот техническое обеспечение к ней требует тщательной доводки, — пояснил Никита.

— У меня есть свободные средства, — Алексей Изотович прикоснулся пальцами к запястью Назарова. — Могу ли я перевести их в фонд Медицинского Центра?

— Конечно, можете. А ещё я бы посоветовал вам часть средств вложить в инвестиции. Будете получать прибыль, пусть небольшую на данном этапе, чем совсем ничего. Прибыль откладывайте на счёт своего внука, раз уж вы так рьяно взялись за него.

Балахнин протянул руку, и Никита крепко пожал её.

— Благодарю, мальчик мой. Я знал, что у тебя доброе сердце. Свой долг я сполна отплачу, ты не пожалеешь.

— Главное, вы не исчезайте надолго, — посоветовал волхв. Он ещё некоторое время смотрел, как пожилой князь неторопливо шествует к своей машине, ни разу не обернувшись. И как только его фигура затерялась в толпе прохожих, Никита направился к «Бриллианту», оставленному в другой стороне. После двух весьма удивительных по своему содержанию встреч хотелось ещё раз подумать о них в одиночестве. Поэтому он не сразу поехал на Обводный, а ещё долго колесил по улицам столицы, то и дело прокручивая разговоры с князьями.

Кажется, в верхнем эшелоне власти действительно назревали перемены. Если ещё и цесаревич на днях позвонит с просьбой о встрече, тогда всё окончательно станет ясно.

Загородная резиденция императора Александра

— Надеюсь, ничего экстраординарного не произошло, отец? — цесаревич, чуть запыхавшись, вошёл в распахнутую охранником дверь зимней беседки. Здесь, кроме императора и дяди Константина никого не было. На столе исходил паром самовар, самый обычный, старинный, в котором воду кипятят с помощью щепок и шишек. Благо этого добра для растопки в парке хватало.

— А ты ждал чего-то другого? — иронично спросил Александр Михайлович, сделав рукой пассаж, отчего на мгновение все почувствовали давление на барабанные перепонки.

Поставив непроницаемую для прослушивания «сферу», император кивнул сыну, чтобы тот сам поухаживал за собой. Подождал, пока Владислав нальёт в чашку густую заварку, разбавит её кипятком, и только потом спросил:

— Как ты можешь пить такой крепкий чай?

— Мне нравится, — зачерпнув десертной ложечкой мёд из хрустальной розетки, цесаревич опустил её в напиток, аккуратно размешал.

— Цвет лица изменится, — подколол его шуткой Константин Михайлович.

— У Никиты целебный свиток попрошу, — отмахнулся наследник. — Кто-то вообще сигарами дымит, как кочегарка.

— Не забывай, с кем разговариваешь, — глаза императора лучились улыбкой, хотя лицо оставалось непроницаемым. — Я теперь выкуриваю в день только одну сигару.

— Так зачем мы здесь собрались, уважаемые родственники? — осторожно отхлебнув из чашки ароматный чай, поинтересовался цесаревич. — Какие-то важные новости появились?

— Ты Соне ничего не говорил про намечающуюся акцию?

— Я же не самоубийца портить настроение жене! — вздохнул Владислав. — Пусть ничего не знает и радостно готовится к торжеству. — Кстати, ещё не решили, где его будем проводить по-настоящему?

— «Воронье урочище», — подсказал Константин Михайлович.

— О, шикарное местечко! — оживился молодой человек. — В детстве я там почти все окрестности облазил, даже до водопада добирался. Но… усадьба довольно старая, почти заброшена. Всем интереснее на море отдыхать.

— Поэтому и решено её модернизировать, — кивнул император. — Туда уже направились строительные бригады, курируемые Службой Безопасности. Всё приведут в порядок, украсят для торжества, укрепят периметр магическими артефактами. Должны успеть за два месяца. Клановые волхвы проведут триангуляцию, чтобы портальный канал вывел точно на гостевую площадку.

— Значит, решили использовать вариант с демонами Назарова?

— Иного решения нет, — вздохнул Великий князь Константин. — Хоть оно мне и не нравится, но мгновенно эвакуировать огромную массу людей с крохотного пятачка посреди моря можно только с помощью инфернального портала.

— Представляю реакцию бабулек и дедулек, — усмехнулся Владислав. — Вот визгу будет.

— Пусть визжат, — ухмыльнулся император и поднёс к губам чашку с чаем, пахнущим лесными ягодами. — Таких приключений у них в жизни никогда не было.

— А что Никита? Его уже поставили в известность?

— Какой смысл тревожить парня за два месяца до события? — отмахнулся Константин Михайлович. — Ему нужно будет за неделю-другую посетить «Воронье урочище», поставить там собственный маячок. По нему демоны и будут переводить гостей с яхты.

— Ох, рискованно всё это, — поёжился Владислав. — Мы ведь не знаем, каким образом нас будут «минировать».

— Уже поступила информация о формировании группы, которая и будет готовить теракт, — чуть-чуть приоткрыл завесу император. — Ожидают её в Ливадии к двадцатым числам мая. Служба Безопасности пропустит агентов, после чего плотно закроет территорию Ливадии тройным кольцом.

— И Ялту тоже?

— И Ялту, — подтвердил старший Меньшиков. — Аналитики предполагают, что диверсанты постараются проникнуть во дворец и заминировать зал, где пройдёт торжественное мероприятие. На яхту под видом матроса внедрят своего человека, который подложит мину в машинном отделении, как вариант.

— Двойная подстраховка, — скрипнул зубами Владислав.

— Разумно. Я бы так же поступил, — признался Константин Михайлович и добавил в чай немного коньяка из серебряной фляжки, которая лежала рядом с ним. — Они же не знают точно, где мы будем веселиться.

— Какое взрывное устройство будет использовано? — цесаревич волновался; он резко поставил чашку на стол, расплескав чай.

— Магический артефакт большой мощности, — император задумался, глядя в окно, за которым прохаживалась парочка вооружённых гвардейцев. — Обычный заряд имеет риск быть обнаруженным довольно быстро.

— В таком случае он может быть взорван в любой момент, — покачал головой Владислав. — Мы даже не поймём, когда это произойдёт. Предлагаю отменить торжество в Ливадии, вообще туда не ехать. В Петербурге можно хорошо погулять.

— А когда власть перейдёт в твои руки, будешь заниматься прополкой сорняков десять лет, а то и всю жизнь, вместо спокойного правления, — возразил Константин Михайлович. — Мы должны именно сейчас сделать всё возможное, чтобы купировать угрозу на многие годы. Заодно посмотрим, кто осмелеет и высунет свою голову после нашей «гибели».

На всякий случай Великий князь показал пальцами кавычки.

— Вы всерьёз решили сыграть ва-банк? — приподнялся на месте Владислав. — Да в стране хаос начнётся сразу же, как только объявят о гибели монаршей семьи! Я предлагаю взять за жабры дядю Мишу и отправить его в Явь-два! Если вы считаете его бенефициаром смены власти, так надо действовать на опережение.

— Не торопись с выводом, сын, — остановил его Александр Михайлович. — Ещё не вся рыба собралась на прикормку.

— То есть вы ещё верите в благонадёжность дяди Миши? — цесаревич только руками развёл. — Или я чего-то не знаю? Любите вы темнить, Меньшиковы.

Отец и Константин Михайлович рассмеялись, даже не думая сердиться на эмоциональный выплеск наследника престола.

— А если серьёзно, сын, то подобная встряска нужна для выявления неблагонадёжных людей, сам понимаешь, — пояснил император. — Сначала государственные издания раскрутят печальную новость с фотографиями с места происшествия, чуточку нагнетут ситуацию, а мы будем внимательно следить, кто прибьётся к Великому князю Михаилу во время безвластия.

— Дядька может сразу объявить себя государем, как только разнесут новости о теракте, — возразил Владислав. — Мне это не нравится.

— До той минуты, пока не подтвердится факт нашей смерти, он не имеет права брать на себя управленческие функции, — Константин Михайлович подлил в чашку из самовара кипятку и плеснул туда заварки. Подумав, добавил коньяка. — По закону первую неделю после смерти основных претендентов только Кабинет Министров имеет право распорядительной подписи. Причём, общей. Михаил формально может сесть на престол, но его руки будут связаны многочисленными запретами. А нам хватит даже трёх дней, чтобы выявить все неблагонадёжные семьи.

— Да их не так и много, — вздохнул Владислав. — В основном, московские, киевские, новгородские Роды. В столице многие Семьи имеют вассальную присягу Шереметевым, Волынским и Балахниным, а эти аристократы хоть и умеют в свой карман грести, но на измену не пойдут.

— Я тоже так думаю, — согласился с ним старший Меньшиков. — Но всегда нужно держать в уме возможность измены. Доверяй, но проверяй.

— Ох, даже не представляю, чем всё это закончится, — покачал головой цесаревич.

— Не переживай, племяш, — усмехнулся Великий князь Константин. — Давненько не было такой суматохи. Спасибо Мишке с его характером. Ловко он…

Император громко кашлянул и прикрыл лицо чашкой, словно хотел сделать глоток чая. Меньшиков-средний сразу же схватил фляжку и бухнул половину содержимого в свою посудину. Владислав с подозрением переводил взгляд с отца на дядьку и обратно, силясь понять, в чём его дурят. А то, что сейчас разыгрывается некий спектакль, он понимал, несмотря на отсутствие опыта в дворцовых интригах. И ещё больше недоумевал, каков размах операции по выявлению недовольных властью. Но умом понимал, что отец хочет решительно расчистить место вокруг трона и удалить всех, кто хоть чем-то дискредитировал себя перед императорской властью. Значит, удар напрашивался в большей степени по Шереметевым и Волынским, насадившим на многие высокие посты своих людей. Когда вал репрессий и отставок схлынет, Владислав сядет на престол, а отец удалится в свою резиденцию и будет предаваться заслуженному безделью, кормить белок, рыбачить, писать мемуары. Хотя, последнее — это вряд ли относится к отдыху.

И всё же странная недоговорённость дяди Константина навевала на определённые мысли о какой-то игре, в которой Владиславу отведена роль статиста. Немного обидно, что старшее поколение до сих пор считает его мальчишкой, не доросшим до умения плести интриги.

— А если дядя Миша тоже захочет прибыть на торжество? — задал он вопрос скорее для проформы, чем желая получить на него ответ. — Значит ли это, что мы напрасно на него думали?

— Ну-ууу… — протянул Александр Михайлович, — в таком случае будем веселиться всю ночь.

— Это значит, что кто-то умело сбросил дезинформацию о предательстве нашего любимого братца, — усмехнулся Константин Михайлович. — Только с какой целью? Смысла-то не видно. Даже аналитики свои головы сломали, пытаясь выстроить логическую версию.

— Ладно, — Владислав хлопнул ладонями по коленям. — Всю правду я не узнаю до самого часа «икс», поэтому надеюсь на ваше слово, что никто не пострадает… Только не забудьте Назарова допустить на дачу в «Вороньем урочище». Ему же ещё маяк нужно поставить.

— Когда волхвы будут настраивать портал, тогда и скажем, — кивнул Константин Михайлович. — Не стоит Никите раньше времени там появляться.