Доктор Крюк

Глава 9

Я с замиранием сердца раскрыл книжицу. Обветшалые страницы, пожелтевшие от времени, пахли сыростью и чем-то еще. Ромом? Или, может быть, порохом?

Аккуратно перелистываю страницы. Пусто. Пусто… Пусто… Я разочарованно вздохнул. Неужели Люк был настолько безграмотным, что не мог даже пары строк чиркнуть? Или же он был настолько скрытным, что не доверял свои мысли даже бумаге?

Листаю дальше, уже без особой надежды. И на самой последней странице, в самом низу, мелким, едва разборчивым почерком, выведено на английском:

«В глазах святого Бернара».

Опять та самая фраза, которую прошептал умирающий пират на обломке мачты! И вот теперь она снова передо мной, на страницах дневника Люка!

Сомнений нет — это ключ к разгадке. Ключ к тайне карты сокровищ! Но что же это значит? Что за «глаза»?

Священник в деревне упоминал Бернара из Ментона, строителя приютов в Альпах. Но при чем тут Альпы? Мы же в Карибском море! Или же сокровища спрятаны не здесь, а где-то совсем в другом месте?

Может, это какой-то шифр? Кодовое слово? Или название места? Города? Острова? Горы?

Нужно будет расспросить Вежу. Может быть, у нее есть какая-нибудь информация об этом святом Бернаре и его «глазах». Хотя, зная эту хитрую нейросеть, она наверняка потребует за это кучу очков влияния. Или, что еще хуже, начнет морочить мне голову своими обычными отговорками про «недостаточный уровень доступа» и «необходимость достижения ранга 'Староста».

Я выглянул за дверь каюты. По палубе бегали матросы, что-то таскали, перекрикивались, спорили. Слышались команды боцмана, скрип снастей, плеск волн за бортом. Мы шли на всех парусах куда-то на восток.

— А куда плывем? — спросил я первого же пирата, выходя из каюты.

— На Сент-Китс, — ответил матрос, пожимая плечами.

Даже так. Это один из островов на северо-востоке Карибского моря.

— А зачем мы туда плывем?

— А кто ж его знает, Док, — хмыкнул матрос. — Капитан нам не докладывается. Сказал — на Сент-Китс, значит, на Сент-Китс. Дело у него там какое-то, видать.

Какое еще «дело» может быть у пиратского капитана в английской колонии? Сент-Китс, как и «Гроза Морей», и сам Роджерс, и большинство команды — все они были родом из Англии. А у Тортуги мы подобрали бывшего французского губернатора. А Франция с Англией никогда не дружили. Правда, я не знаю какие у них сейчас отношения. Это добавляло вопросов.

Из обрывков разговоров, доносившихся с палубы, я понял, что «Гроза Морей» действительно держит курс на этот остров.

Корабль мерно покачивался на волнах, скрипели снасти, хлопали на ветру паруса. А я, вооружившись тряпкой, ведром с водой и обломком старого веника, который раздобыл у боцмана, принялся наводить порядок в своей новой каюте.

Люк, конечно, был тем еще засранцем. Паутина по углам, вековая пыль на столе и койке, грязные тряпки. Но ничего, справимся. В конце концов, я же судовой врач, а не какой-нибудь там драный пират. Чистота и порядок — залог здоровья, как физического, так и морального.

Я выскреб грязь, вымел мусор, отмыл стол и пол, протер окно (теперь в каюту проникало еще больше света — красота). Постелил чистое белье, которое выпросил у квартирмейстера Сквиббса (не без труда — тот еще скупердяй оказался). Привел каюту в божеский вид. Теперь здесь можно было жить, не опасаясь подцепить какую-нибудь заразу.

На столе, аккуратно разложив свои трофеи, я устроил подобие аптекарского прилавка. Вот — пучки сушеных трав, заботливо перевязанные бечевкой. Вот — корешки, завернутые в промасленную бумагу. Вот — бутылочки с настоями и порошками. А вот то, что надо было выбросить из-за сомнительной пользы. Все это богатство я приобрел в деревне, и теперь оно должно было служить мне верой и правдой.

Только я закончил со своими приготовлениями, как в дверь постучали.

— Док, можно? — раздался знакомый голос.

— Ли! Заходи, дружище! — обрадовался я.

На пороге появился кок, с неизменной улыбкой на лице. В руках он держал большую миску, накрытую чистой тряпицей. От миски исходил такой аппетитный аромат, что у меня непроизвольно заурчало в животе.

— Док, я тут тебе гостинчик принес, — сказал Ли, ставя миску на стол. — Попробуй, оцени.

Он откинул тряпицу, и я увидел нечто, напоминающее большую, дымящуюся лепешку, посыпанную сверху какими-то семенами и зеленью.

— Что это? — спросил я, с любопытством разглядывая блюдо.

— Это… — Ли хитро прищурился, — … это «Лунная лепешка по-карибски». Мой фирменный рецепт. Я взял за основу традиционный китайский пирог «юэбин», но добавил в него кое-что пиратское.

Я осторожно отломил кусочек лепешки. Тесто было мягким, воздушным, с приятным сладковатым вкусом. А внутри была начинка из сушеных фруктов, орехов, каких-то специй и кусочков вяленого мяса!

— Очень вкусно, Ли! — похвалил я, отправляя в рот очередной кусок. — Необычно, но очень вкусно!

— То-то же! — Ли довольно улыбнулся. — Я знаю толк в еде. А ты, Док, знаешь толк в травах.

— Кстати, о травах… — вспомнил я, — У тебя есть женьшень? Есть, я видел, не жадничай.

— Ну есть, — подозрительно кивнул Ли. — Остался всего один корешок. Последний. И я его так просто не отдам.

— А что же ты хочешь взамен? — спросил я, понимая, что Ли шутит.

— Сундук с сокровищами! — Ли расхохотался. — Не меньше!

Я сделал вид, что задумался.

— Хм… А какой сундук? Большой? Маленький?

— Самый большой! — Ли подхватил шутку. — Самый тяжелый! И чтобы весь был забит золотыми дублонами! И еще чтобы сверху лежали бриллианты размером с кулак!

— Ну, знаешь ли, Ли, — я покачал головой, — за такой сундук я бы сам в Китай сгонял и сам накопал бы твоего женьшеня!

Мы оба рассмеялись.

— Ладно, Док, шутки шутками, — сказал Ли, отсмеявшись, — а женьшень тебе действительно нужен?

— Нужен, Ли, — признался я. — Для дела. Капитану нашему… кхм… лекарство готовлю.

— А-а-а, — протянул Ли. — Понимаю. Ну, тогда ладно. Так и быть, отдам тебе последний корешок. Но с тебя должок!

— Договорились, Ли, — я хлопнул его по плечу. — Буду должен.

Мы еще немного поболтали, обсуждая предстоящее плавание к Сент-Китсу, слухи о «деле» капитана Роджерса и прочие пиратские новости.

Ли, забрав опустевшую миску и пообещав заглянуть позже, отправился обратно на камбуз, а я, доев остатки «Лунной лепешки по-карибски» (действительно, очень вкусно!), решил вынести мусор, который остался после уборки.

Я не заметил как наступил вечер. За день я немного вымотался. Насыщенный он оказался.

Собрав в тряпицу остатки еды и прочий мелкий мусор, я направился к отхожему месту — специальному отверстию, предназначенному для этих целей. Выбросив мусор, я полюбовался набегающими волнами и, насладившись свежим морским бризом (насколько это было возможно рядом с отхожим местом), отправился обратно в каюту.

И вот тут-то я заметил дочь губернатора.

Она стояла у перил, оперевшись на них руками и глядя куда-то вдаль, в бескрайнюю синеву моря. Стройная фигурка в светлом платье, длинные волосы, разметавшиеся по плечам.

Сначала я хотел пройти мимо. Мало ли, о чем она там грустит? Может, о своем вредном характере. Может, о женихах. Не мое это дело.

Я уже почти миновал ее, как вдруг услышал всхлип. Да, точно, всхлип. Тихий, сдавленный, но вполне различимый.

— Тьфу ты! — выругался я про себя.

Ну как тут мимо пройти?

Я остановился, сделал несколько шагов назад.

— Леди, — обратился я к ней, — все в порядке? Могу я чем-то помочь?

Она вздрогнула и медленно повернулась ко мне. Лицо ее было испуганным, а глаза — красными от слез.

— А… Это вы, Крюк, — произнесла она, шмыгнув носом.

Я подошел ближе.

— Что-то случилось?

Она отвела взгляд, снова уставившись в морскую даль.

— Ничего, — тихо ответила она. — Просто грустно.

— Понимаю, — кивнул я. — Дальняя дорога, неизвестность… Нелегко, наверное, покидать эти места.

Она молчала, лишь плечи ее чуть вздрагивали от сдерживаемых рыданий.

— Знаете, — продолжил я, — меня ведь тоже… Крюком-то не всегда звали. Николай я. Николай Крюков. А вас… Все «леди» да «леди». Как вас зовут-то по-настоящему?

Она подняла на меня глаза, полные слез.

— Маргарет, — прошептала она. — Маргарет де Бошан.

— Маргарет… — повторил я. — Красивое имя.

Я улыбнулся, стараясь подбодрить ее.

Она слабо улыбнулась в ответ, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

— Так что же заставило такую прекрасную Марго лить слезы посреди Карибского моря? Неужели акулы?

— Нет, — покачала она головой. — Не акулы… Просто… Мы ведь плывем в Лондон.

— В Лондон?

— Да, — вздохнула Маргарет. — Отец так решил. Говорит, что там безопаснее.

— А ваш отец… Как его зовут?

— Анри, — ответила она. — Анри де Бошан.

Анри де Бошан, бывший губернатор Тортуги. Видимо, дела его совсем плохи. И дочку с собой тащит. А Роджерса-то зачем наняли? Пирата! Странно это все. Небось, темнит Маргарет.

— И что же вы будете делать в Лондоне?

— Выходить замуж, — горько усмехнулась Маргарет. — Отец уже все решил. Нашел мне… жениха.

— Даже так? — удивился я. — И кто же этот счастливчик?

— Барон какой-то… — Маргарет скривилась, словно съела лимон. — Я его даже в глаза не видела. Знаю только, что он… богат. И что ему почти семьдесят лет.

Ровесник. Я невольно усмехнулся.

— И что? — спросил я, стараясь скрыть улыбку. — Семьдесят лет — это разве много?

Маргарет посмотрела на меня, как на сумасшедшего.

— Много⁈ — воскликнула она. — Да вы шутите, Док! Мне всего двадцать один! А я считаюсь старой девой! А тут… Семьдесят!

— Ну, знаете ли, — хмыкнул я, — бывает и хуже. А сколько бы вы мне дали, Маргарет?

Она окинула меня оценивающим взглядом с ног до головы.

— Ну… — протянула она, — не больше пятидесяти.

Пятьдесят⁈ Неужели омоложение так действует? Двадцать лет как не бывало! Вот тебе и Вежа! Вот тебе и очки влияния! Работает система!

— Вы мне льстите, Маргарет, — сказал я, улыбаясь. — Мне намного больше.

Маргарет недоверчиво покачала головой.

— Вы выглядите очень хорошо для своего возраста.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Стараюсь. Может и жених ваш так выглядит.

— Да не хочу я замуж! Не хочу за этого старого барона! И в Лондон не хочу! К этим… чванливым снобам! Здесь, на Карибах… Здесь свобода! Здесь красота! Здесь… Здесь дух захватывает от возможностей! А там… Там скука смертная! Балы, приемы, сплетни… И старый муж, который будет…

Она не договорила, покраснев и опустив глаза.

Я понял ее. Молодая, красивая, свободолюбивая девушка… И ее хотят выдать замуж за старика, увезти в чужую страну, лишить всего, что ей дорого. Странно как-то француженку выдавать за англичанина? Или я чего-то не знаю.

— Так, а почему же, собственно, пришлось так срочно покидать Тортугу? — спросил я, стараясь придать голосу как можно больше сочувствия.

Маргарет вздохнула, провела рукой по волосам, откидывая их с лица. Ветер тут же снова растрепал ее прическу.

— Понимаете, Док… — начала она, подбирая слова, — после того, как отца… сместили с должности, он… Он очень надеялся вернуться. Думал, что это временно, что все наладится.

— А кто же сейчас губернатор Тортуги?

— Жереми Дешан, — ответила Маргарет. — Жереми Дешан де Шампань. Он был назначен губернатором в 54 году. А до него, чуть меньше года, был отец.

— Почти три года прошло, — заметил я. — Немалый срок.

— Да… — Маргарет опустила глаза. — Отец все эти годы не терял надежды. Пытался… Пытался что-то сделать. Связывался с разными людьми… Влиятельными людьми…

Она замолчала, закусив губу.

— И?.. — подтолкнул я ее.

— И… — Маргарет подняла на меня глаза, полные отчаяния, — и, кажется, он очень многим задолжал. Очень…

Она снова замолчала.

— Сомнительным личностям? — спросил я прямо.

Маргарет кивнула.

— Да… Сомнительным. И они требуют вернуть долги. А у отца… У него нет таких денег. Поэтому… Поэтому нам пришлось бежать. Втайне. Да и замуж меня выдают не просто так. Меня будто продают за долги.

Теперь все встало на свои места. Бегство, наем пиратского корабля, страх Маргарет. Все это было следствием долгов ее отца, Анри де Бошана, которые он, судя по всему, не мог вернуть.

И вот теперь я ей верю. Маргарет, видимо, осознав, что сболтнула лишнего, резко замолчала. На ее щеках вспыхнул румянец, глаза забегали.

— Простите, Док… — пробормотала она. — Я, наверное, не должна была вам всего этого рассказывать…

Ну да, разговор зашел слишком далеко. Одно дело — выслушать жалобы на судьбу, и совсем другое — узнать о финансовых проблемах бывшего губернатора и его сомнительных связях. Это уже информация, которая может быть опасной. Особенно на пиратском корабле.

Но, с другой стороны, именно умение развязывать языки всегда было моей сильной стороной. За долгие годы работы врачом, да и просто за долгую жизнь, я научился слушать людей, понимать их, вызывать доверие. И, как следствие, узнавать то, что они, возможно, и не собирались рассказывать.

— Не переживайте, Маргарет, — сказал я, стараясь ее успокоить. — Я умею хранить секреты.

Она с сомнением посмотрела на меня.

— Мне пора, — пробормотала она, отступая к двери, ведущей во внутренние помещения корабля.

Она почти скрылась за дверью, но вдруг обернулась.

— Спасибо, — пробормотала она.

Я понимаю за что она благодарит. Не за то, что я узнал ее тайну, а за то, что просто выслушал. За то, что дал ей возможность выговориться, поделиться своими страхами и переживаниями.

Я просто кивнул в ответ.

Девушкам иногда нужно просто выговориться, а уж я-то это знаю. Иногда лучше с полчаса помолчать и послушать даму, покивать, посочувствовать, чем две минуты орать благим матом, вымещая накопившуюся злость и раздражение. С моим-то опытом общения за семьдесят лет…

Я хмыкнул своим мыслям и направился к своей каюте. Да, день выдался насыщенным. Новые знания, новая каюта, новая пациентка с деликатной проблемой, новые тайны…

Но главное — сегодня я, впервые за все это время, буду спать на нормальной постели! Не на жесткой койке, не на голых досках, а на настоящем, пусть и соломенном, матрасе, с подушкой! Это ли не счастье?

Следующий день начался, как ни странно, приятно. Я выспался! Впервые за все время моего пребывания в этом странном и опасном мире я по-настоящему выспался. Нормальная кровать творит чудеса.

После пробуждения, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим, я отправился на камбуз, где Ли уже колдовал над завтраком.

— О, Док, доброе утро! — приветствовал он меня своей неизменной улыбкой. — Садись, сейчас угощу.

В этот момент в камбуз, словно вихрь, ворвался юнга Сэм. Он быстро схватил со стола зеленое яблоко и, нагло ухмыляясь мне, пулей вылетел обратно.

— Ах ты, паршивец! — Ли покачал головой, с легкой улыбкой. — Опять стащил!

— Молодой организм, силы нужны, — усмехнулся я

— Силы… Дождался бы пока приготовил еду, — проворчал Ли. — Раньше с этим туго было. Огонь на корабле — дело опасное. Чуть что — пожар. Поэтому и пища часто была не совсем готовой. Полусырой, можно сказать.

Он поставил передо мной тарелку с дымящейся кашей.

— Но я нашел выход! — Ли гордо выпятил грудь. — Капитан любит вкусно поесть. Вот и сегодня… Рисовая каша с сухофруктами и… — он понизил голос до заговорщицкого шепота, — … с секретным ингредиентом!

Я с аппетитом принялся за еду. Действительно, очень вкусно. Не знаю, что за «секретный ингредиент» добавил Ли, но каша была просто объедение.

— Спасибо, Ли, — поблагодарил я, отодвигая пустую тарелку. — Очень вкусно. И за женьшень спасибо.

— Всегда пожалуйста, Док, — Ли улыбнулся. — Обращайся.

Я забрал у Ли обещанный корешок женьшеня и небольшой котелок, который выпросил для своего зелья, и направился к себе в каюту.

Пришло время заняться приготовлением «виагры» для капитана Роджерса. Я разложил на столе свои ингредиенты: кору ятобы, полученную от деревенской ведьмы, и корешок женьшеня, любезно предоставленный Ли.

Тщательно вымыв руки, я принялся за дело. Сначала почистил кору ятобы, затем — женьшень. Корешок женьшеня я натер на мелкой терке, которую, опять же, одолжил у Ли.

И вот, когда я уже собирался приступить к следующему этапу — смешиванию ингредиентов и приготовлению отвара у Ли, — в дверь моей каюты громко постучали.

— Док! Док, на помощь! — раздался взволнованный голос одного из пиратов. — Скорее! Капитану плохо! Всем плохо!

Я выронил из рук терку. Что еще случилось⁈

Я помчался в сторону капитанской каюты. В голове проносились самые страшные предположения. Неужели снова эпидемия?

Я распахнул дверь каюты капитана и застыл на пороге.

На полу, скорчившись и хватаясь за животы, лежали капитан Роджерс, боцман Бен «Медвежья Лапа», тощий квартирмейстер Сквиббс с лицом, и впрямь напоминающим крысиное, Маргарет и ее отец, Анри де Бошан.

На столе — остатки недоеденной трапезы: тарелки с какой-то едой, кубки с недопитым вином…

— Что случилось⁈ — выдохнул я.

— Отрава… — прохрипел Роджерс, с трудом поднимая голову. — Отрава… в еде…

Отравление⁈ Первым делом — промывание желудка! Нужно вызвать рвоту, чтобы удалить из организма остатки отравленной пищи.

— Срочно! — скомандовал я своему сопровождающему. — Принеси мне побольше теплой воды! Соленой воды! И… И перья!

Перья? Да, обычные перья! Щекотание глотки пером — старый, но проверенный способ вызвать рвоту. Ну не совать же им пальцы в рот?

Пока матросы, суетясь и спотыкаясь, выполняли мои приказы, я принялся осматривать пострадавших. Все были без сознания, но дышали. Пульс слабый, но прощупывается. Это хорошо. Значит, еще не все потеряно.

Мысленно я костерил Ли и его «секретный ингредиент». Что он туда такое подмешал⁈ Неужели яд⁈ Хотя вряд ли. Ли не похож на отравителя. Скорее всего, просто какое-то неудачное сочетание продуктов.

Принесли воду — взяли за бортом и чуть нагрели у Ли. Тот рвался ко мне, но я его выпроводил. Некогда. Затем, вооружившись пером, я принялся за дело.

Сначала — Роджерс. Как ни крути, а капитан — главная фигура на корабле. Я приподнял его голову, влил ему в рот немного соленой воды и пощекотал пером глотку. Процесс пошел. Я повторил процедуру несколько раз, пока из его желудка не пошла чистая вода.

Затем — Бен. Потом — Сквиббс. Маргарет и ее отец. С девушкой получилось совсем просто, будто и не ела она толком, сплюнула все и даже ясно озиралась кругом.

Я сделал все, что мог. Промыл желудки, удалив остатки отравленной пищи. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что организм справится с ядом.

В этот момент в каюту, запыхавшись, вбежал Стив — тот самый пират, которому я недавно зашивал рану, используя вместо хирургического инструмента абордажный крюк.

— Док! — крикнул он. — Там это… Там парус на горизонте! Пиратский!

Парус? Пиратский? Сейчас мне было не до этого. У меня тут полно больных, а он с какими-то парусами!

— Стив, — сказал я, стараясь говорить спокойно, — сейчас не до парусов. У меня тут…

— Док, ты не понимаешь! — перебил меня Стив. — Капитан без сознания! Боцман тоже! Квартирмейстер… Все они… Никто не может управлять кораблем!

Я не сразу понял, к чему он клонит.

— И что? — спросил я. — Какое это имеет отношение ко мне?

Стив посмотрел на меня, как на идиота.

— Док, — сказал он, понизив голос, — ты же занимаешь каюту старпома! Значит… Значит, как бы после капитана, разумеется ты главный. Но раз капитан… Ты должен взять командование на себя!

Чего? Я? Командовать пиратским кораблем⁈ Да я же врач, а не моряк! Я в морском деле разбираюсь не больше, чем свинья в апельсинах!

— Стив, ты шутишь? — спросил я.

— Ну это… никто из нас не имеет своей каюты! — Стив пожал плечами, словно это все объясняло. — Значит, ты выше нас по званию. Так что… Придется тебе, Док. Иначе кэп потом прибьет нас, если с кораблем что случится…

В этот момент в каюту ворвался еще один пират, с криком:

— Капитан! Парус на горизонте!

Я перевел взгляд с Стива на ворвавшегося пирата, потом на беспомощно лежащих на полу Роджерса, Бена, Сквиббса, Маргарет и ее отца.

Похоже, у меня нет выбора.