Доктор Крюк

Глава 17

— Док, капитан зовет! — выпалил Сэм. — Сказал, чтоб живо шел. Он злющий.

Я кивнул, бросив последний взгляд на бриг. Пора было столкнуться с Роджерсом. После боя, где команда скандировала мое имя, а он лишь сверлил меня завистливым взглядом, я знал: этот разговор не будет легким.

Я стоял на палубе «Грозы Морей», вдыхая соленый ветер, который гнал волны вдоль борта. Трофейный бриг, захваченный в бою, покачивался на буксире, как послушный зверь, привязанный к хозяину. Его паруса, изодранные книппелями, трепетали на ветру, а корпус, пробитый ядрами, зиял дырами. И все же корабль был жив — крепкий, пусть и потрепанный. Мысли о нем не давали мне покоя. Выкупить его у команды, сделать своим — дерзкая идея, но заманчивая. Независимость от Роджерса, свой руль в руках, шанс на что-то большее, чем роль доктора на пиратском судне. Сколько он может стоить? И где взять такие деньги?

Каюта капитана встретила меня знакомым запахом — ром, табак и порох. Роджерс сидел в своем массивном кресле, заваленном картами. Его треуголка съехала набок, а черная борода топорщилась, будто он только что дрался с ветром. Лицо было хмурым. Он явно оправился и от отравления, и от похмелья, но настроение его не улучшилось.

— Ну, док, — начал он, не глядя на меня, постукивая пальцами по столешнице. — Слыхал, как тебя там величали? Крюк! Крюк! — Он хмыкнул, будто выплюнул что-то горькое. — Герой, значит?

Я молчал, выжидая. Спорить с ним сейчас было бы ошибкой. Пусть выговорится.

— Ладно, — продолжил он, наконец подняв взгляд. — Бой ты провел. Кораблик ихний притащил. Молодец. Но не думай, что это тебе теперь все можно.

Я сделал шаг вперед. Надо сменить тему.

— Капитан, — начал я, — тот бриг… Хороший трофей. Сколько он может стоить, как думаете? Я бы может его купил?

Роджерс замер, потом расхохотался — громко, хрипло, до кашля. Сквиббс, сидевший в углу с гроссбухом, поднял крысиное лицо и ухмыльнулся.

— Стоить? — переспросил капитан, утирая слезы. — Тысяч двадцать дублонов, док! Двадцать тысяч! — Он снова захохотал, хлопнув по столу так, что череп на краю подпрыгнул. — А у тебя что, сундук с золотом завалялся? Или ты свои докторские примочки за дублоны толкать собрался?

Двадцать тысяч. Сумма ударила, как волна в борт. Реальная цена для брига XVII века — крепкого, двухмачтового, пусть и подранного. Я прикинул, что даже не представляю размер этой суммы. Но мысль о бриге не отпускала. Свой корабль — это свобода, это шанс уйти от Роджерса и собрать свою команду. Стив, кок Ли, Сэм — они бы пошли за мной. Надо только найти способ.

— А что с ним делать будете? — спросил я, стараясь не выдать своих мыслей.

Роджерс отмахнулся, будто от мухи.

— Мое дело, док. Тебя это не касается. Я капитан, я решаю. Может, продам на Сент-Китсе, может, починю да себе оставлю. Тебе-то что? Лечи давай своих доходяг, а в мои планы не суйся.

Я кивнул, сдерживая раздражение. Роджерс был прав — он капитан, и трофей его по праву. Но я не мог не попробовать зайти с другой стороны. Да и Анри я обещал.

Франсуа Олоне, пленник в трюме, был еще одним козырем. Анри просил за него, и я обещал помочь. Может, удастся использовать это? Шансов мало, но я же обещал поговорить.

— Капитан, — осторожно начал я, — а что с Олоне? Какие планы на него?

Роджерс скривился, будто проглотил кислятину. Он откинулся в кресле, скрестив руки, и молча уставился на меня. Вопрос повис в воздухе. Я ждал, но ответа не последовало. Только взгляд его стал еще мрачнее.

— Может, отпустить его? — рискнул я. — Анри де Бошан за него просил. Говорит, он ему как сын. Если сдать его властям, Анри обидится, а он нам еще платил за проезд…

— Ты что, док, совсем сбрендил? — рявкнул Роджерс, вскочив с кресла. Его кулак грохнул по столу. — Отпустить? Этого пса, что на нас напал? Да я его кишки на рее развесить готов, а ты мне тут про милость лепечешь!

Голос его сорвался на хрип, лицо побагровело. Я понял: Олоне — его личный враг. Не просто пират, а заноза, что давно сидит в печенках. Какая нервная реакция.

Я отступил, подняв руки.

— Ладно, капитан, как скажете. Я просто подумал…

— Думать будешь, когда я разрешу! — отрезал он. — Вон отсюда, док. И чтоб больше про Олоне ни слова!

Я развернулся и вышел. Ну вот, зато про то, как пираты скандировали мое прозвище мы не говорили. Получилось.

Дверь за мной захлопнулась с глухим стуком. На палубе ветер ударил в лицо, будто пытаясь выветрить из головы напряжение. Разговор не удался. Роджерс был на взводе, и моя попытка заговорить об Олоне только подлила масла в огонь. Ну и ладно, главное основная цель выполнена — сменили тему.

Но бриг… Эта мысль осталась со мной, как заноза. Двадцать тысяч дублонов — немыслимая сумма. Может, Вежа подскажет?

«Вежа, как мне этот бриг заполучить, не подскажешь?»

«Для приобретения судна требуется финансовая или социальная стратегия. Вы можете зарабатывать очки влияния, выполняя задания, или использовать их для улучшения репутации среди команды. Возможен вариант выкупа через долгосрочное обязательство».

Чего? Какое еще долгосрочное обязательство? Кредит что ли? Расписка в долг?

Я задумался. Если предложить Роджерсу расписку на двадцать тысяч, он, скорее всего, откажется — из чистой вредности. Но если он откажется, я смогу уйти с чистой совестью, забрав тех, кто мне доверяет. А если согласится? Да нет, бред, с чего бы ему соглашаться?

Я подошел к борту, глядя на трофейный бриг. Его манящий и недосягаемый силуэт покачивался на волнах. В голове крутились планы, один безумнее другого. Роджерс не отдаст его просто так.

Ветер трепал его рваные паруса, а море лениво плескалось о борт «Грозы Морей».

Двадцать тысяч дублонов — сумма, от которой у любого глаза на лоб полезут. Но мысль о собственном корабле не отпускала. Это был бы мой билет на свободу, возможность вырваться из-под пяты этого завистливого капитана. А зависть его я видел ясно — в том, как он замер у дверей каюты, когда команда снова скандировала «Крюк! Крюк!». Он спас меня от сабли вражеского капитана, да, но я знал: это не милосердие, а расчет. Он явно что-то задумал.

Палуба скрипела под ногами. Пираты, разобравшись с ранеными и добычей, разбрелись кто куда — кто ром допивать, кто раны зализывать. Я же остался один, прислонившись к борту, пытаясь собрать мысли в кучу.

Шорох за спиной заставил меня обернуться. Анри де Бошан стоял у мачты, опираясь на трость. Странно, я раньше не наблюдал его с тростью. Седая голова старика была чуть склонена, а взгляд устремлен на море. Рядом не было Маргарет — видно, оставил ее в каюте. Он выглядел слабым. Анри заметил мой взгляд и медленно подошел, постукивая тростью по палубе.

— Доктор Крюк, — хрипло поприветствовал он меня. — Хороший бой вы провели. Слышал, как вас величали. Похоже, вы тут не просто лекарь.

Я пожал плечами.

— Делал, что мог.

Он кивнул. Анри провел рукой по нагрудному карману камзола — жест почти незаметный, но я успел уловить, как пальцы задержались на чем-то твердом под тканью. Медальон, память о его жене. Я видел его мельком, когда он показывал портрет Маргарет.

— Вы обещали помочь с Франсуа, доктор, — сказал он чуть резче. — Но пока я не вижу, чтобы что-то изменилось. Он все еще в трюме, верно?

Упрек в его тоне был явным. И мне это не нравится. Но виду не подал — Анри был ключом к карте, а карта — к моим планам.

— Да, в трюме, — ответил я спокойно. — Только что говорил с Роджерсом об этом. Пытался убедить его отпустить Олоне, но, видать, тот его личный враг. Так бурно он среагировал, что я думал, меня самого сейчас за борт вышвырнет. Сделал все, что было в моих силах, Анри.

Он хмыкнул, глядя куда-то мимо меня, на горизонт.

— Все, что в ваших силах… — повторил он с сомнением. — Роджерс — упрямый черт, это я и без вас знаю. Но Франсуа мне как сын. А вы обещали помочь. Вы же понимаете, что значит обещание?

— Понимаю. И не отказываюсь от своих слов. Просто Роджерс сейчас злой, как акула, которой хвост прищемили. После боя он меня едва выслушал. Но я еще попробую, Анри. Когда остынет.

Или если остынет.

Он посмотрел на меня внимательнее, будто пытаясь разглядеть, вру я или нет. Анри вздохнул, опустив плечи.

— Хорошо, доктор. Я подожду. Франсуа не заслужил такой участи.

— Знаю, — сказал я. — Вы говорили, что он был хорошим человеком.

Анри нахмурился, но кивнул.

— Да, — коротко бросил он. — Доброй ночи, Крюк. Сейчас мне надо к Марго. Она волнуется.

Он развернулся и пошел к трапу, опираясь на трость. Я проводил его взглядом. Его упрек про обещание резанул. Я ведь и правда сделал, что мог, но для него это было пустым звуком. Надо было укреплять его веру в меня, иначе вся игра пойдет прахом.

Я снова повернулся к морю, облокотившись на борт. Трофейный бриг маячил на горизонте, напоминая о разговоре с Роджерсом. Двадцать тысяч дублонов. Чертова уйма денег. Но если я смогу найти сокровище…

Ладно. Какие у меня планы?

Первое — Анри и его карта. Второе — команда. Стив, Ли, Сэм — они уже смотрят на меня не как на чужака. Если Роджерс продолжит злиться, я смогу их увести. А там, глядишь, и бриг станет моим.

Вдалеке послышался скрип шагов. Я обернулся — Сэм тащил ведро воды, пыхтя от натуги. Увидев меня, он остановился, вытер лоб рукавом.

— Док, вы чего тут стоите? — спросил он, щурясь на меня. — Все уже по каютам разбрелись.

— Думаю, Сэм, — ответил я, улыбнувшись. — О всяком. О кораблях, о людях. О том, как выжить.

Он хмыкнул, поставил ведро на палубу.

— Выжить — это мы умеем. А вот думать — это вы, док, лучше всех. После боя-то вас вся команда зауважала. Даже Бен сказал, что вы стрелок что надо.

— Рад слышать, — кивнул я. — А ты что думаешь, Сэм? Про Роджерса?

Юнга замялся, почесал затылок.

— Ну… вы, док, дело знаете. А капитан… он капитан. Только злой. Как всегда.

Я рассмеялся, хлопнув его по плечу.

— Ладно, иди спать. Ты уже до блеска надраил палубу. Завтра день тяжелый будет.

Он кивнул, подхватил ведро и ушел. А я остался стоять, глядя на море. Сэм был прав — Роджерс злился. И эта злость могла стать моей дорогой к бригу.

Вечер опустился на «Грозу Морей» тяжелым покрывалом, пропитанным запахом крови, пороха и соленого ветра.

Утро встретило нас гомоном порта Сент-Китса. «Гроза Морей» бросила якорь у кривой пристани, окруженной толпой торговцев, грузчиков и шлюх, что орали наперебой, предлагая свои услуги. В воздухе висел запах рыбы и рома. Остров бурлил жизнью — шумный, грязный, но живой. Я смотрел на эту суету с палубы, пока пираты сгружали добычу и тащили Олоне на берег, связанного, как кабана перед жаркой. Анри с Маргарет ушли молча, даже не оглянувшись. Я проводил их взглядом, понимая, что упустил момент. Карта осталась с ними, а я остался ни с чем.

Роджерс дал мне разрешение выйти в город — неохотно, но дал.

— Не напивайся там, док, — бросил он напоследок. — И к вечеру чтоб был на борту.

Я кивнул и спустился по сходням, чувствуя, как твердая земля под ногами отдает странным облегчением после качки. Улицы Сент-Китса были узкими, пыльными, заваленными мусором и людьми. Торговцы вопили про рыбу и ром, дети шныряли под ногами, а пьяные матросы дрались у таверн. Я шел без цели, просто вдыхая этот хаос, пока не свернул в переулок, где было чуть тише.

В голове снова раздался голос Вежи.

«Внимание, обнаружен новый носитель системы „Вежа“ в непосредственной близости. Рекомендуется проявлять осторожность».

Даже так? Теперь я всегда буду получать уведомление, если я увижу такого же как я — человека с системой?

И тут я услышал шум — глухие удары и сдавленные крики. Впереди, у стены, трое громил избивали худого мужчину в рваной рубахе. Он пытался отбиваться, но силы были неравны. Один из нападавших замахнулся ножом, и я, не думая, рванул вперед, выхватывая крюк.

— Эй, вы, трое! — заорал я, хватая ближайшего за плечо. — Оставьте его!

Громила обернулся, оскалившись, и попытался ударить меня кулаком. Я увернулся — тело слушалось, как в молодости, спасибо Веже — и двинул ему локтем в челюсть. Он отлетел от меня. Второй бросился на меня с ножом, но я перехватил его руку, вывернул и пнул в живот. Крюк я приложил к его подбородку. Он замер.

Третий, увидев, что дело плохо, дал деру, оставив дружков валяться в пыли.

Я пнул замершего бандита и он, попятившись, упал о своего собрата. Вместе они улепетывали сверкая пятками.

Худой мужчина, которого я спас, тяжело дышал, прижимаясь к стене. Лицо его было в крови, но глаза — живые, настороженные. Он смотрел на меня, как на привидение.

— Спасибо, добрый человек, — прохрипел он на английском с легким акцентом. — Не знаю, что б я без тебя делал.

— Бывает, — буркнул я, отряхивая руки. — Ты кто такой?

— Филипп, — ответил он, вытирая кровь с губы. — Просто… прохожий.

Я заметил, как он косо взглянул на меня — не просто с благодарностью, а с каким-то подозрением.

Этот что ли носитель? Я уставился на Филиппа внимательнее. Он, похоже, тоже что-то почувствовал — его взгляд стал еще острее, но он промолчал.

Вид у него был очень агрессивный. Руки сжаты в кулаке. Да, не так я думал встретиться с «собратом» по системе. Он ведь тоже наверняка получил уведомление о наличии рядом носителя. Или это не так работает?

— Береги себя, Филипп, — сказал я, разворачиваясь. — Тут не место для одиноких прохожих.

— И ты тоже, — ответил он тихо, почти шепотом.

Я ушел, не оглядываясь, чувствуя его взгляд в спине. Носитель. Еще один, как я. Вежа не дала больше подсказок, но я знал: эта встреча не случайна.

Улицы Сент-Китса снова поглотили меня своим шумом. Я шел, обдумывая случившееся. Анри ушел, Олоне сдан, карта осталась загадкой, а теперь еще этот Филипп. И бриг — мой бриг, который Роджерс не отдаст без боя. Надо было искать новые ходы.

Солнце клонилось к закату, заливая Сент-Китс багровым светом, что стекал по крышам портовых лачуг, словно пролитый ром.

Я шел по улице. Городок был небольшим. Это я понял по тому, что я уже начал узнавать «знакомые места». Я тупо по второму кругу проходил улицы. Я даже заметил пятна крови на брусчатке. Тут был бой этого Филиппа с бандитами. Боковым зрением я заметил что-то странное. В пыли у стены валялась старая книжка. Наверное это вещь носителя, выпавшая у него из рук в драке. Он даже не заметил потери. Я шагнул было к книге, но передумал — не мое дело.

Хотя, чего тут стесняться? Я взял книжку, бегло пролистал, увидел надпись «Библия». Пусть будет у меня. Свидимся с этим Филей — передам. Я направился в сторону порта.

«Гроза Морей» покачивалась у причала, скрипя канатами, а трофейный бриг, привязанный к ней, выглядел как побитый пес, что ждет милости хозяина.

Да, я по сотню раз на дню возвращаюсь к этой мысли — забрать себе корабль. Вопрос — как?

Я поднялся на пинас. Я стоял на палубе, вдыхая соленый воздух, пропитанный запахом рыбы и пороха. Шум порта — крики торговцев, скрип телег, брань матросов — сливался в привычный гул, но мысли мои были далеко.

Встреча с Филиппом, носителем вроде меня, была случайностью? Или эти носители преследуют друг друга?

Палуба гудела от суеты. Пираты таскали сундуки с добычей, подсчитывали дублоны, рвали друг у друга куски ткани с брига — кто-то уже напялил на себя рваную рубаху врага, хохоча, как полоумный. Огромный Бен орал на Стива, чтобы тот не спотыкался о канаты, а Сквиббс ковылял с гроссбухом, бормоча ругательства.

Роджерс получил плату от Анри де Бошана за проезд до Сент-Китса. Старик вручил ему кошель утром, перед тем как уйти. А потом капитан сдал Олоне властям — тысяча дублонов от губернатора за голову пирата легла в его карман. Анри с Маргарет ушли молча, даже не попрощавшись. Я видел, как старик сгорбился, уводя дочь к берегу, — сдача Олоне раздавила его. Карта осталась с Анри, а доверие ко мне, похоже, испарилось.

Я вздохнул, опершись на борт. Момент был упущен. Анри мог бы рассказать больше, но я слишком долго тянул, играя в доброго доктора. Теперь он ушел, а с ним — надежда на быстрый доступ к карте. Оставался Роджерс и его бриг. Двадцать тысяч дублонов — сумма, которую я не потяну, даже если продам собственную шкуру. Но мысль о корабле не отпускала. Свой бриг — это свобода. Капитан не простит мне криков «Крюк! Крюк!», что гремели вчера.

Шаги за спиной заставили обернуться.

Сэм подбежал, пыхтя, как загнанная лошадь.

— Док, капитан зовет! — выпалил он.

Достал уже этот Роджерс.

Я кивнул.

Капитанская каюта встретила меня привычным смрадом — ром и табак. Роджерс сидел за столом. На столе сиротливо расположился сундучок с золотом. Капитан выглядел лучше, чем утром, но все еще шатался.

— Ну, док, — хмыкнул он. — Хороший улов сегодня. Анри расплатился, Олоне сдали. Тысяча дублонов — недурно, а?

— Неплохо, капитан, — кивнул я, выжидая.

Он явно вел к чему-то.

— Неплохо? — хмыкнул он, подняв взгляд. — Это ты мягко сказал. А ты, Крюк, молодец. Команда тебя чуть ли не на руках носит.

Опять? Эка его зацепило. Прошлый раз удалось съехать с этой темы. Он решил к ней все же вернуться? Ну давай по тому же пути пройду. Чего терять-то?

— Капитан, насчет брига, — начал я. — Хороший корабль. Крепкий, хоть и потрепанный. Я подумал… может, выкупить его у вас?

Роджерс ожидаемо расхохотался — громко, хрипло, до кашля. Сквиббс, сидевший в углу с пером, поднял крысиное лицо и ухмыльнулся.

Ну вот, а кто говорил, что шутка повторенная дважды — не смешная? Вон, кэпу заходит. Может в третий раз повторить?

— Выкупить? — переспросил капитан, утирая слезы. — Двадцать тысяч дублонов, док! Где ты их возьмешь?

— Денег сейчас нет, — признал я. — Но я могу дать расписку. На двадцать тысяч. Выплачу со временем.

Смех его оборвался. Он прищурился, глядя на меня, как на полоумного.

— Какую еще расписку? — прорычал Роджерс. — Ты мне тут мозги не пудри, Крюк. Бриг мой, и точка. Чего ты добиваешься?

Я пожал плечами. Мой план был прост: спровоцировать его на отказ. Если он откажет, я уйду с чистой совестью, забрав тех, кто мне доверяет — Стива, кока Ли, Сэма. Если, конечно они пойдут за мной.

— Просто подумал, капитан, — сказал я, разведя руками. — Свой бриг — это сила. Для команды, для вас. А я бы нашел способ расплатиться.

Он смотрел на меня слишком долго. В каюте повисла тишина, нарушаемая только скрипом корабля да далеким гомоном порта.

Я ждал отказа.

Но вместо этого Роджерс вдруг оскалился, хлопнув по столу.

— Ладно, док, — бросил он, откинувшись в кресле. — Бери свой бриг. Пиши расписку на двадцать тысяч дублонов. Но чтоб выплатил в течение года, иначе я из тебя шкуру спущу и на рее повешу.

Я замер, не веря своим ушам. Он согласился? Вот так просто? Это было слишком неожиданно, слишком легко. Внутри шевельнулось подозрение — Роджерс не из тех, кто раздает подарки. Почему он согласился? Я внимательно смотрел на Барталомью Роджерса. Он переглянулся взглядом с крысой Сквиббсом и улыбнулся. Может он решил меня так разыграть?

— Договорились, капитан, — кивнул я, стараясь не выдать удивления. — Расписку напишу прямо сейчас.

Он махнул рукой, указав на Сквиббса.

— Давай, док, пиши. Сквиббс, бумагу ему. И учти, Крюк, это не подарок. Не выплатишь — пожалеешь.

Сквиббс сунул мне лист бумаги и перо, бурча что-то себе под нос. Я сел за стол, чувствуя, как взгляды обоих жгут мне спину. Написал расписку быстро, четко: «Я, Николай Крюков, именуемый всеми как „Доктор Крюк“, обязуюсь выплатить Бартоломью Роджерсу двадцать тысяч испанских дублонов за выкуп трофейного брига в срок до…» — и поставил дату через год. Все на английском. Не привыкший я писать на аглицком. Подпись вышла кривоватой, но разборчивой. Протянул лист Роджерсу.

Он взял бумагу, пробежал глазами, хмыкнул.

— Двадцать тысяч, Док! — усмехнулся он.

Я кивнул, поднимаясь. Внутри бушевала смесь ликования и тревоги. Бриг был мой. Мой! Но долг в двадцать тысяч дублонов висел над головой. И Роджерс. Его согласие было слишком странным. Он что-то задумал. Это даже не подразумевается, это — факт.

— Спасибо, капитан, — сказал я, направляясь к двери. — Не пожалеете.

— Это ты не пожалей, — бросил он мне в спину, с явной угрозой.