Доктор Крюк 5

Глава 4

Пир отгремел, оставив после себя гул в ушах и тяжесть в желудке. Эйфория победы и хмель постепенно выветривались, уступая место трезвым размышлениям о будущем. Огромное, немыслимое богатство, лежащее сейчас в трюмах наших кораблей, было не только благословением, но и проклятием. Оно притягивало взгляды, будило зависть и могло стать яблоком раздора, способным разрушить наш хрупкий союз быстрее, чем испанские ядра. А главное — оно делало нас слишком заметной, лакомой мишенью.

Медлить нельзя. Пока капитаны были опьянены успехом и золотом, пока мой авторитет был непререкаем, нужно было принимать решение, которое определит всю дальнейшую судьбу нашей «Вольной Компании». Возвращаться на Тортугу — значило сунуть голову в пасть льву по имени де Лонвийе, который хотя и дал свое негласное благословение на грабеж врагов Франции, вряд ли ожидал, что мы притащим к его порогу чуть ли не годовой доход испанской короны. Такой куш мог вскружить голову кому угодно, даже губернатору. Он мог решить, что его «скромная благодарность» должна измеряться не процентами, а половиной добычи. Или вообще всей. У него была власть, был форт, были гвардейцы. Вступать с ним в конфликт на его территории, имея на руках такое сокровище, было бы верхом глупости.

Кроме того, Тортуга — это улей, кишащий шпионами, доносчиками, завистниками и просто болтунами. Новость о нашей добыче разнеслась бы по острову за считанные часы. А оттуда — по всем Карибам. Испанцы, англичане, французы — все узнали бы о нашем богатстве и о нашей слабости. Попытки отнять золото последовали бы незамедлительно. Да и внутри нашего союза могли начаться проблемы. Лоран сбежал, убийца Рида все еще не найден — кто мог поручиться, что среди нас нет других предателей, готовых продать нас за долю добычи или по приказу своих хозяев? Держать такое количество золота под охраной на Тортуге, где каждый второй — пират или вор, было бы практически невозможно.

Нет, путь на Тортугу был закрыт. Оставался только один вариант. Дерзкий, рискованный, но единственно верный.

На следующее утро я снова собрал Совет Капитанов в своей каюте на «Вороне». Настроение было уже не таким праздничным. Лица посерьезнели, сказывались и последствия вчерашнего пира, и осознание масштаба захваченного богатства, а вместе с ним — и ответственности.

— Джентльмены, — начал я без долгих предисловий, обводя их взглядом. — Мы одержали великую победу. Мы захватили сокровища, которые сделают нас королями Карибского моря. Но именно поэтому мы сейчас уязвимы как никогда. Это золото — магнит, который притянет к нам всех хищников этих вод.

Я изложил им свои опасения насчет возвращения на Тортугу. Говорил о губернаторе, о шпионах, о риске предательства, о невозможности удержать такую добычу в безопасности на острове.

— Возвращаться на Тортугу сейчас — значит потерять все, — заключил я. — Потерять золото, потерять корабли, потерять свободу, а возможно, и жизнь. Де Лонвийе не позволит нам распоряжаться таким состоянием под его носом. А враги не дадут нам передышки.

Капитаны слушали молча, нахмурив брови. Доводы были очевидны, и спорить с ними было трудно. Но на их лицах читался немой вопрос: а что же тогда делать? Куда идти с этим проклятым золотом?

— Есть только один путь, — продолжил я, понизив голос, — ради которого мы и создавали нашу Компанию. Путь к нашей собственной базе. К нашей крепости. К Портобелло.

В каюте повисла тишина. Предложение было настолько неожиданным и дерзким, что у многих перехватило дыхание. Идти на штурм одной из сильнейших испанских крепостей сразу после тяжелого морского боя, с кораблями, требующими ремонта, с командами, уставшими и частично поредевшими? Это граничило с безумием.

— На Портобелло? Сейчас? — первым нарушил молчание Томас Тью, самый рассудительный из них. — Адмирал, вы в своем уме? Мы только что выдержали жестокий бой. Корабли нуждаются в ремонте, люди — в отдыхе. А Портобелло — это не транспортный галеон. Это крепость с мощными фортами, с гарнизоном! Идти туда сейчас — самоубийство!

— Именно сейчас, капитан Тью! — возразил я. — Именно сейчас у нас есть шанс! Во-первых, у нас есть то, чего у нас не было раньше, — деньги! — я указал на стол, где все еще лежали образцы добычи. — Золото! Мы можем заплатить нашим людям так щедро, что они забудут об усталости! Мы можем нанять дополнительных бойцов из числа пленных испанцев или англичан, если понадобится! Мы можем купить все необходимые припасы и материалы для осады! Это золото — наш ключ к воротам Портобелло!

Я видел, как загорелись глаза у Рока и Робертса при упоминании щедрой оплаты.

— Во-вторых, — продолжал я, — элемент внезапности. Да, Лоран мог предупредить их о наших планах. Но он не мог знать, что мы захватим Золотой флот! Он не мог знать, что у нас теперь есть средства для серьезной осады! Испанцы в Портобелло могут ждать нападения, но они не ждут нас сейчас! Они думают, что мы зализываем раны где-нибудь на Тортуге или делим добычу на необитаемом острове. Они не ждут, что мы появимся у их стен с такой армадой и с таким количеством золота, готового превратиться в ядра, порох и штыки!

— Но форты, адмирал? Гарнизон? — настаивал Пикар. — Мы не можем взять их с моря голыми руками.

— Форты сильны, не спорю, — согласился я. — Но и они не неприступны. Особенно если атаковать с суши и с моря одновременно. А гарнизон… после наших последних успехов и слухов о моем «Вороне», их боевой дух вряд ли на высоте. К тому же, у нас есть преимущество в артиллерии. «Ворон» может подавить огонь береговых батарей с безопасной дистанции. И не забывайте — у нас есть Ве… — я вовремя осекся, — у нас есть детальные планы крепости и сведения о слабых местах в обороне.

Де Васконселлос, до этого молча слушавший, задумчиво произнес:

— Стратегически, адмирал прав. Удар по Портобелло именно сейчас, используя захваченное золото и фактор внезапности, имеет больше шансов на успех, чем откладывать его на потом. Возвращение на Тортугу действительно сопряжено с огромными рисками. А захват Портобелло сразу решает все проблемы — у нас будет своя база, своя гавань, где мы сможем спокойно отремонтировать корабли, разделить добычу и укрепиться так, что ни испанцы, ни англичане к нам не сунутся.

Морган решительно поддержал меня:

— Я согласен с адмиралом! Хватит бегать по островам! Пора брать свое! У нас есть сила, у нас есть золото — чего еще ждать? Портобелло будет нашим!

Начался спор. Рок Бразилец, почуяв запах новой драки и возможность еще больше обогатиться за счет грабежа города, горячо поддержал идею немедленного штурма. Эль Мулато, жаждавший испанской крови, тоже был «за». Тью и Пикар все еще колебались, указывая на риски и необходимость ремонта. Робертс пытался торговаться, намекая на особую роль его корабля в предстоящей операции.

Я терпеливо выслушивал всех, отвечал на возражения, снова и снова подчеркивая выгоды немедленных действий и смертельные опасности промедления или возвращения на Тортугу. Я напоминал им об Уставе, о нашей общей цели — создании вольной гавани. Я играл на их алчности, на их тщеславии, на их ненависти к Испании. И, конечно, на их вере в меня и в мощь «Ворона».

— Решать вам, джентльмены, — сказал я в заключение. — Либо мы рискуем всем сейчас, чтобы получить все — богатство, власть, свободу и собственную неприступную базу. Либо мы пытаемся сохранить то, что имеем, возвращаемся на Тортугу — и почти наверняка теряем и золото, и корабли, и саму Компанию. Третьего не дано. Я свой выбор сделал. Я иду на Портобелло. Кто со мной?

Я обвел их взглядом. Пауза затянулась. Первым поднялся Морган.

— «Принцесса» идет с адмиралом!

За ним нехотя встал де Васконселлос.

— «Морской Змей» последует за флагманом. План рискованный, но логичный.

Рок Бразилец грохнул кулаком по столу.

— Рок не из трусливых! Где драка и золото — там и Рок! Идем на Портобелло!

Один за другим, кто с энтузиазмом, кто с сомнением, но все капитаны Совета согласились. Даже Тью и Пикар, взвесив все риски, поняли, что идти на Тортугу опаснее. Решение было принято. Наш флот, тяжело груженый кровавым золотом Золотого флота, менял курс. Вместо возвращения на север, к Тортуге, мы поворачивали на юго-запад. Прямо к вратам Портобелло. Туда, где нас ждала либо окончательная победа и рождение нашей пиратской республики, либо полный разгром и бесславная гибель.

Путь к Портобелло занял еще несколько дней, наполненных лихорадочной деятельностью и глухим, подспудным напряжением. Пока плотники на всех кораблях латали пробоины, чинили рангоут и ставили временные мачты взамен сбитых, я не терял времени даром. С помощью Вежи я разработал детальный план штурма, учитывая и особенности местности, и предполагаемую диспозицию испанских фортов — Сан-Херонимо у входа в гавань, Сантьяго на противоположном берегу и главного «Железного замка» Сан-Фелипе, прикрывавшего сам город. План предусматривал одновременную атаку с моря и высадку десанта для удара с суши, чтобы взять гарнизон в клещи.

Золото, захваченное у испанцев, творило чудеса. Я объявил команде всех кораблей о немедленной выплате аванса — суммы, которую они не заработали бы и за год обычного пиратского промысла. Настроение мгновенно поднялось до небес. Усталость как рукой сняло, люди работали с удвоенной энергией, предвкушая не только славу, но и еще большее богатство после взятия города. Часть пленных испанских солдат и матросов, соблазненные золотом и обещанием свободы, согласились перейти на нашу сторону — пушечное мясо лишним не бывает, хотя доверять им полностью я не собирался. Даже поврежденный английский фрегат, который мы тащили на буксире, был наскоро превращен в госпитальное судно и склад припасов.

Совет Капитанов собирался ежедневно. Мы уточняли детали плана, распределяли роли. Рок Бразилец и Эль Мулато рвались возглавить десантные партии — их ярость и отчаянность были как раз кстати для прорыва через городские укрепления. Де Васконселлос взял на себя командование морской блокадой и подавлением форта Сантьяго. Пикар и Тью должны были поддерживать десант огнем своих кораблей. Робертс отвечал за захват внешних батарей у входа в гавань. Моргану на «Принцессе» отводилась роль мобильного резерва и прикрытия флагмана. Я же на «Вороне» намеревался сокрушить главный форт — Сан-Фелипе — и контролировать всю операцию.

По мере приближения к цели напряжение нарастало. Корабли шли тяжело, перегруженные золотом и людьми. Каждый скрип снастей, каждый крик чайки заставлял вздрагивать. Мы шли в самое сердце испанской мощи в Новом Свете, неся с собой сокровища, за которые Мадрид готов был послать весь свой флот. И хотя я убедил капитанов в необходимости немедленного удара, червячок сомнения грыз и меня. Что, если Лоран все же успел предупредить? Что, если гарнизон Портобелло не так слаб, как мы думаем? Что, если нас ждет ловушка?

Наконец, на рассвете туманного утра, дозорный на мачте «Ворона» прокричал:

— Земля! Прямо по курсу! Вижу вход в гавань Портобелло!

Все, кто был свободен, высыпали на палубу. В предрассветной дымке медленно проступали очертания берега. Знакомая подковообразная бухта, окруженная зелеными холмами. На мысах у входа темнели массивные силуэты фортов Сан-Херонимо и Сантьяго. В глубине бухты виднелись крыши домов и шпиль церкви — сам город Портобелло. Все выглядело обманчиво мирно. Слишком мирно. Никаких признаков тревоги, никаких дымов над фортами, никаких дополнительных кораблей на рейде.

— Похоже, мы застанем их в постели, адмирал! — усмехнулся Морган, подошедший ко мне на мостик. — Лоран либо не добрался, либо ему не поверили.

— Возможно, — ответил я, не сводя глаз с берега. Что-то меня настораживало в этой тишине. — Но расслабляться рано. Всем кораблям — боевая готовность! Идти ко входу в гавань согласно плану!

Эскадра начала перестроение. «Ворон» шло первым, за ним — корабли Робертса и де Васконселлоса. Остальные держались чуть позади, готовясь к высадке десанта и атаке на город. Мы медленно входили в широкое горло бухты. Расстояние до фортов сокращалось. Тишина становилась почти невыносимой.

И тут грянуло.

Не один залп, а сразу несколько. Словно по команде, ожили оба форта у входа — и Сан-Херонимо, и Сантьяго. Их тяжелые орудия изрыгнули огонь и свинец. Но это было еще не все. Из-за мыса, прикрывавшего внутреннюю гавань, откуда их не было видно раньше, ударили пушки кораблей! Не одного, не двух — целой эскадры! Я насчитал не менее пяти или шести вымпелов. И флаги на них были не испанские. Английские!

Первые ядра со свистом пронеслись над нашими головами, поднимая столбы воды вокруг «Ворона». Несколько попали в корпус, но броня, усиленная по спецификациям Вежи, выдержала. А вот кораблям Робертса и де Васконселлоса повезло меньше — я видел, как на барке «Фортуна» рухнула мачта, а фрегат португальца получил пробоину у ватерлинии.

— Огонь! Всем кораблям — огонь! Подавить форты! Атаковать английские корабли! — заорал я, перекрывая грохот канонады.

«Ворон» ответило мощным бортовым залпом по форту Сан-Херонимо. Мои канониры, несмотря на внезапность нападения, действовали четко. Ядра врезались в каменные стены, поднимая облака пыли. Но форт продолжал стрелять. И корабли в гавани тоже не молчали. Их огонь был точным и смертоносным. Это были не испанские неуклюжие галеоны — это были английские военные корабли, и командовали ими явно не новички.

— Что за дьявол⁈ — проревел Рок Бразилец, чей флейт едва увернулся от залпа с одного из английских кораблей. — Откуда здесь англичане⁈ Они что, с испанцами заодно⁈

Я лихорадочно соображал. Ловушка. Хорошо спланированная ловушка. Лоран не просто предупредил испанцев. Он, скорее всего, передал сведения англичанам. Или тем, кто стоял за ним. Людям Кромвеля. Они знали, что мы придем. Они ждали нас. И объединились с испанцами, чтобы уничтожить нас и захватить наше золото. Старые враги стали временными союзниками против общего, более опасного врага — нас.

Я схватил подзорную трубу и навел ее на английский флагман — крупный, современный фрегат, стоявший в центре их боевого порядка и ведший особенно яростный огонь. Палуба его была окутана дымом, но на капитанском мостике, среди фигур офицеров, я заметил одного человека. Высокого, светловолосого, в дорогом камзоле. Он стоял, чуть подавшись вперед, и спокойно отдавал команды, не обращая внимания на свистящие вокруг ядра. Что-то знакомое было в его осанке, в манере держаться. Я подкрутил резкость. Лицо на мгновение очистилось от дыма, и я похолодел.

Джеймс Кокс.

Капитан, который ускользнул от меня после боя у Барбадоса. Тот самый «носитель системы», агент Кромвеля, охотившийся за мной и тайнами Дрейка. Он был здесь. Он командовал английской эскадрой. Он ждал меня.

В этот самый момент в голове раздался бесстрастный голос Вежи:

«Обнаружен носитель системы».

Проклятье! Значит, все еще хуже. Это не просто союз англичан и испанцев. Это личная вендетта. Кокс привел сюда корабли не только за золотом. Он пришел за мной. За артефактами Дрейка, которые, как он думал, все еще у меня. И за технологиями Вежи.

Наш тщательно спланированный штурм Портобелло превратился в отчаянную битву за выживание. Мы были заперты в бухте, под перекрестным огнем фортов и превосходящей по огневой мощи английской эскадры, которой командовал мой заклятый враг, такой же «пришелец» из будущего, как и я. Наше золото стало приманкой, которая завела нас прямо в пасть зверя. Осада Портобелло только началась, но она уже обернулась кровавой бойней, где шансы на победу таяли с каждым вражеским залпом. Ворота ада распахнулись перед нами, и за ними нас ждал Джеймс Кокс.