Дело скандальных ведьм

Глава 4, об обманчивости очевидных фактов

– В чём разница между вампиром и адвокатом? Вампир сосёт твою кровушку только когда голоден, – просветил Вэнрайт своих подчинённых, снующих по лаборатории, как рой трудолюбивых пчёл. – Мисс Мэнс, я смотрю, тебе совершенно не сидится в конторе. У тебя аллергия на папки с бумагами?

– Скорее, на стопку скопившихся писем, – кивнула Вэл, всегда неохотно работавшая с корреспонденцией, как печатной, так и электронной. Необходимость отвечать на запросы налоговых и прочих департаментов, отписываться в Коллегию адвокатов и прочие инстанции всегда вгоняла её в тоску. – Как ты понял, я представляю интересы мисс Карвет.

– Аманде никто не предъявлял никакого обвинения, – проворчал дракон, – но надо было засадить её в камеру хотя бы для того, чтоб она не понеслась к тебе.

– Лишение человека законного права на адвоката – это статья пять четвёртого раздела Кодекса Иных. Противоправное удерживание его в заключении – статья шесть...

– Без тебя знаю! – рявкнул Вэнрайт. – Ты по делу или уму-разуму меня поучить?

М-да, нервным он стал, имея на руках кучу нераскрытых громких дел.

– Хочу осмотреть место происшествия, – миролюбиво проворковала Вэл, демонстративно вытаскивая из сумки резиновые перчатки и бахилы, доказывающие, что она постарается не попортить господам полицейским вещественные доказательства.

Впрочем, оказалось, что портить совершенно нечего: отпечатков пальцев неизвестных лиц не нашли, посторонних запахов в воздухе не имелось, на камерах видеонаблюдения тоже никто не отметился – за время отсутствия Аманды в её личный лабораторный отсек вообще никто не заходил. Несколько сотрудниц стучались к начальнице и разворачивались, убедившись, что за закрытой дверью её нет. Технические специалисты готовы были клятву на крови дать, что записи с камер обработке не подвергались, а охранники в коридоре – что мимо них и мышь незнакомая не проскакивала. Следов ментального воздействия ни на ком обнаружено не было, саму Аманду тоже никакой менталист не обрабатывал, так что следствие зашло в тупик: преступников нет, взлома нет, а смертельный яд из сейфа исчез.

– Хоть гоблинами не пахнет – и то хлеб, – просопел Вэнрайт над ухом тщетно принюхивающейся Вэл. Увы, на рабочем месте Аманды Карвет пахло только Амандой Карвет, если не считать давнего вечернего следа тех служащих полицейского департамента, что забегали к ней ещё вчера.

– В подземных ходах под банками гоблинский запах тоже могли подделать, – напомнила Вэл.

– Элен Хэлл уже сотворила фальшивку на основании пробы, взятой с твоего клиента? – Капитан имел в виду пропитанную потом майку, снятую с вождя местных гоблинов после его тренировки в спортивном зале тюрьмы. Вэл, как адвокат, настояла на такой проверке и самолично отдала миссис Хэлл майку клиента в свой вчерашний визит к ней.

– Ещё нет, обещала закончить сегодня, но успешность итога её трудов не вызывает особых сомнений: Элен не из тех, кто бросает слова на ветер. Тебе тоже не нравится подозрительное сходство полного отсутствия зацепок в этих разных по сути делах?

– Ещё бы оно мне нравилось! Невольно начинаешь думать, что если все преступники выйдут на такой уровень профессионализма, то останется только на пенсию уйти. Я ума не приложу, как, ну как, они смогли провернуть эту кражу?! В банке хоть подземный ход остался, а тут – ничегошеньки! Если бы Аманда не заглянула в сейф полюбоваться на своё великое изобретение, мы могли бы ещё несколько дней не ведать о пропаже яда!

– Ты точно никому не говорила о своих разработках? – в который раз переспросила Вэл клиентку.

– Точно, даже не намекала никому, у нас ведь действует закон о неразглашении тайны следствия – даже я не всегда в курсе, над каким делом работают мои сотрудницы. К тому же, зачем мне досрочно разглашать ход своих исследований, пока они не привели к результату? А позже я просто не успела кому-то что-то сообщить, – уныло повторила изобретательница невиданного ранее зелья и взволнованно спросила в тысячный раз: – О случаях неожиданных странных смертей нашим диспетчерам не сообщалось?

– Нет, пока всё ожидаемо: инсульты, инфаркты, огнестрелы, пищевые отравления с прозрачной клинической картиной, – заверили детективы.

– Затихарился, значит, выжидает гад, – зло процедил Вэнрайт, совершенно не представляющий, как вести расследование при абсолютном отсутствии хоть каких-то следов.

Все подчинённые Карвет толпились у жёлтой ленты полицейского ограждения, перекрывшей вход в общую лабораторию, вздыхали, сочувствуя начальнице, предлагали оказать посильную помощь следствию, и не оставляли сомнений в искренности своих переживаний за руководительницу отдела. Аманда раз за разом прокручивала записи камер, пытаясь заметить хоть тень злоумышленника в кадре, но безуспешно. А это были специальные камеры, от которых не укрыться большинству Иных! Промежуток между последовательными кадрами у них был в десять раз меньше, чем в человеческих, и скорость очень немногих Иных позволяла им исчезнуть из области действия камер до того, как сработает следующий клик. Детективы ломали голову над загадкой, а шеф полиции принимал на себя удар возмущения общественности: Иные, получившие предупреждения, сходные по содержанию с теми, что отправила Вэл, требовали быстрого разрешения опасной ситуации. Однако пока официальная версия следствия звучала так:

«Неизвестное лицо неизвестным путём проникло в лабораторию, использовав дубликат ключа, созданный неизвестным следствию образом. Затем этот неизвестный, неведомым способом укрывшись от камер видеонаблюдения, открыл сейф незаконно раздобытыми дубликатами магического и механического ключей. Хитрым образом снял защитные ведьминские чары, похитил зелье, восстановил чары в прежнем виде, не потревожив сигнальных магических систем, и тайно скрылся из лаборатории. Предположительно – тем же методом, что и вошёл в неё».

– Последнее предположение просто гениально, – хмыкнула Вэл, – осталось выяснить, что это за метод – и дело в шляпе. Вы практически раскрыли загадку похищенного зелья! Добавьте любимую присказку прокурора «нет тела – нет дела» и мирно идите домой отдыхать.

– Узнав, кто стал жертвой, мы сможем выяснить мотив и найти убийцу, – брякнул один из детективов.

Аманда привстала, устрашающе погрозила ему своей древней раритетной метлой и рявкнула:

– Никто отсюда не выйдет, пока не решите, кого и где искать!

– Ждать жертв – не наш метод, товарищи, – поддержала клиентку Вэл, рассматривая так и стоящий в открытом сейфе пустой флакон и вереницу его собратьев-близнецов за стеклами стеллажа.

Сняв с полки один флакон, она завертела его в свете солнечных лучей, падающих из окна. От толстого зелёного стекла, устойчивого к самым разрушительным кислотам, по стенам побежали блики, а от осколков флакона брызнули по стенам капли солнечных зайчиков, когда на Вэл внезапно обрушился подавляющий гнёт концентрированной магической силы. Явление народу Брэда Кэмпбелла как всегда было трудно не заметить. Бывший супруг окинул её обеспокоенным взглядом и сдержано-холодно заметил:

– Судейскую обязанность защищать адвокатов Иных моего округа весьма отягчает ваша повышенная активность, мисс Мэнс.

«Вы взялись нести это тяжкое бремя, чтобы иметь полное право читать мне нотации?» – хотела сострить Вэл, но вовремя прикусила язычок. Правда, распознать её мысли это судье не помешало (тоже как и всегда). Он склонил к ней точёное лицо с пылающими алым огнём глазами, и уши Вэл наполнило тихое рычание:

– Почему, получая предупреждение о пропаже сильнодействующего яда, я первым делом вспоминаю об адвокате, который так часто попадает в неприятности, что наверняка и яд её не минует? И почему я нахожу этого адвоката в самой гуще событий? Моран, например, покидает стены своей конторы только уходя на ланч и обед, да отлучаясь на заседания суда. В крайнем случае отправляет на выездные дела личного помощника, а не оставляет его в офисе вместо себя заниматься клиентами и бумагами.

Он что же, разыскивал её по городу, начав с конторы? Раз знает, какими делами нагружен её трудолюбивый парень?

– Таких золотых помощников, как мой Тони, нужно беречь и холить, и держать в безопасном месте, – возразила Вэл. Будто судья не знает, что её помощник – не василиск, как у Морана, а простой человек, которого никак нельзя отправлять на встречи с незнакомыми монстрами! Яростный всполох в глазах Кэмпбелла при своём высказывании она не заметила, а он вкрадчиво продолжил:

– Адвокатам не положено вмешиваться в ход следствия. Не положено выезжать на места преступлений. Не положено соваться в логово преступников.

– Вы заимствовали речь монолога у моей матушки, ваша честь? – пробурчала Вэл, окружённая знакомым умопомрачительным ароматом его тела и оттого старающаяся вдыхать через раз. – Кстати, Вэнрайт, видеокамеры записали пролёт мистера Кэмпбелла по вашим коридорам?

– Нет, конечно, охранные системы не рассчитаны на высших демонов и гибридов, – пожал плечами дракон.

– На них вообще ничто в природе не рассчитано, как говаривал Алекс Хэлл, – нахмурилась Вэл, сосредоточенно рассматривая осколки зелёного стекла на полу – судья сбил её с важной мысли!

– Не думаю, что шеф полиции благосклонно воспримет версию виновности в хищении яда одного из старших Иных, но если меня запишут в подозреваемые, мне понадобится адвокат. Возьмёте меня в клиенты ещё раз, мисс Мэнс? – насмешливо протянул Кэмпбелл.

– Сочувствую вам, ваша честь: при огромной личной мощи действительно легче лёгкого попасть в списки подозреваемых. Однако по этому делу у меня уже есть клиент – мисс Карвет, так что я никак не могу взять ещё одного: конфликт интересов, знаете ли, этический кодекс адвоката и тому подобное, – ослепительно улыбнулась Вэл и решительно отвернулась от бывшего мужа. – Аманда, скажи-ка мне, кто снимал твои чары на флаконе перед тем, как его отдали специалисту по отпечаткам пальцев?

– Я сама их снимала, в департаменте нет ведьм такой силы, чтобы снять мои заклинания на флаконе с зельем высшего уровня опасности! Я увидела, что флакон пуст, ещё до того, как стала открывать его, и сразу подняла тревогу.

– У тебя не возникло сомнений, что заклинания наложены не тобой?

– Ни единого сомнения, в том-то и дело! Предположить не могу, кто бы смог так искусно скопировать мой стиль плетения заклятий! Разве что верховная ведьма, но она на консилиуме в Нью-Йорке, да и зачем бы ей понадобилось воровать чужое зелье?! Я бы и так принесла его в академию.

Присев перед сейфом и придирчиво осмотрев стоящий в нём одинокий флакон, Вэл спросила:

– Твой флакон был полностью заполнен зельем?

– Нет, примерно на треть.

– Прекрасно, теперь всё окончательно ясно, – удовлетворённо постановила Вэл.

– Ясно? Ясно?! Ты издеваешься?! – зарычал Вэнрайт. – Лично я не способен придумать ни единого способа проникнуть сюда так, как это сделал злоумышленник, и похитить ядовитый эликсир из запертого сейфа так, как это сделал он!

– Совершенно верно, капитан, вы озвучили подсказку к разгадке этого очевидного дела, – улыбнулась Вэл. – При решении любой загадки надо исключить всё невозможное, тогда то, что осталось, и будет истиной, сколь невероятной она бы ни казалась поначалу.

– У нас всё исключено как невозможное, – буркнули детективы и покосились на судью: – кроме, разве что, гибридов.

– Да, но вы начали всё исключать только после того, как сделали первое предположение.

– Какое первое предположение???

– Вы выдвинули гипотезу, что в лабораторию проник преступник, – развела руками Вэл. – И коль эта версия завела нас в полный тупик, законы логики требуют сделать вывод о её неверности.

– Ха, если преступника не было, то кто украл зелье?

– Развитие логической цепочки вынуждает предположить, что его никто не крал.

– Да ты внутрь флакона загляни! – не выдержал Вэнрайт и протянул свою лапищу к открытой дверце сейфа...

– Стой!!! – заорала Вэл, рефлекторно стегнула капитана кончиком срочно отращенного хвоста и впилась жалом чуть пониже драконьей спины.

Казалось, парализовало не только командира спецотряда Иных: все присутствующие застыли с раскрытыми ртами, а Кэмпбелл издал злобное рычание и отдёрнул хвост адвоката от пятой точки капитана. Отработанным до автоматизма жестом он обвил её воздушными вихрями и задвинул за свою широкую спину: то ли подальше от Вэнрайта убрал, то ли среагировал на потенциальную опасность.

– Мне кажется, вам следует объясниться, мисс Мэнс, – проскрежетал судья.

«По поводу прикосновения к неположенным местам на теле дракона?» – захотелось съязвить Вэл, но она вновь удержалась. За последние пять лет и она, и её бывший супруг стали чертовски сдержанными особами! В точности, как мечтал когда-то её досточтимый свёкор. Уткнувшись носом в широкие плечи бывшего мужа, она раздражённо думала, что привычку прятать её за собой в нём не изжили даже пять лет развода и полное (полное, прошу заметить!) отсутствие причин для волнений за её сохранность. Внутренний зверь ликовал, что их самец наконец-то перестал выдерживать дистанцию между ними и открыто проявляет своё беспокойство, а Вэл чётко понимала, что сама виновата в этом. Ей не следовало рыдать над ним на поле боя, не следовало растерянно и обнадежено взирать на него, когда он сделал своё фееричное заявление в её конторе. И не следовало отправлять сегодня эсэмэс, дублируя полицию! Ей вообще, в принципе, надо перестать думать о нём ежечасно и перелистывать таблоиды в поисках его имени, которое всё реже и реже мелькает в светской хронике.

– А мне кажется, вам следует меня освободить, ваша честь, – негромко намекнула Вэл. – Буду весьма признательна, если вы выпустите меня из захвата: в конце концов, сейчас я нахожусь не в бандитском притоне и в повышенных мерах безопасности нет необходимости.

– Вначале объясняетесь – потом действуете, – сумрачно предупредил Кэмпбелл, неохотно разматывая наверченный вокруг неё кокон стихий. Оставалось порадоваться отсутствию в Кодексе статьи, которая позволяла бы судьям защищать адвокатов всеми методами даже вопреки их желанию быть защищёнными.

– Разумеется, ваша честь, у меня нет намерения усложнить вашу задачу по моей охране. Посмотрите на пустой флакон, взятый с полки, – продемонстрировала Вэл всем собравшимся упомянутый предмет. – Обратите внимание, как его толстые стенки светятся зелёным в солнечных лучах. Судья, будьте добры, не прикасаясь руками к флакону в сейфе, вынесите его воздушным силком на яркий свет. Видите, это стекло от донышка до самого верха чуть заметно отсвечивает радужными бликами? Когда Аманда стала рассказывать, что первоначальный образец яда пропитал кожу жертвы, мне стоило сразу предположить, что в результате своих экспериментов она волей-неволей усилила все его свойства: не только убойную силу состава, но и проникающие способности. Дактилоскописту повезло, что к моменту его исследований яд не успел дойти до внешней поверхности толстостенного сосуда, а сейчас до неё осталось всего ничего, прикосновение к флакону в некоторых местах уже может быть смертельно опасным.

– Погодите, моё зелье попросту впиталось в стенки сосуда?! – ахнула ведьма. – Но это же специальное закалённое стекло, особый состав, высочайшая устойчивость к воздействиям!

– Ты изобрела беспрецедентное, феноменальное зелье, поздравляю, – весело поклонилась Вэл потрясённой клиентке. – Верховная ведьма будет в восхищении!

– Чтоб мне окаменеть под взглядом василиска, ты спасла меня от серьёзного отравления, – проворчал очнувшийся Вэнрайт, машинально потирая пострадавшее мягкое место.

– И от громкого нераскрытого дела: если бы флакон так и оставили в сейфе, все Иные города ещё долго с опаской садились бы за накрытый стол, – напомнил ему Кэмпбелл и пронзительно уставился на адвоката: – Надеюсь, в решении моего дела вам так же будет сопутствовать удача, мисс Мэнс.

Сердце Вэл глухо стукнуло, радостное возбуждение от верной разгадки тайны схлынуло, и она с профессиональной учтивостью произнесла прохладным тоном:

– Пока все собранные мною сведения вынуждают трактовать дело не в вашу пользу.

– Меня обнадёживает уже то обстоятельство, что вы взяли на себя труд их собирать, – серьёзно ответил Кэмпбелл, в упор смотря на неё искристыми глазами цвета закалённой стали.

Вэл промолчала в ответ – к их диалогу все окружающие прислушивались с нескрываемым огромным любопытством. Весть, что судья является её клиентом, к утру разнесётся по всему мегаполису! Детективы перевели взгляд с неё на судью и обратно, а Вэнрайт рискнул высказаться:

– Если вас пытаются оболгать или подставить, то лучшего защитника, чем мисс Мэнс, вам не найти. Меня она из скверной передряги вытянуть сумела, я тогда успел списать себя в утиль, думал, после того, как меня вышибут из полиции, даже в «Пламя дракона» охранником не возьмут.

– В утиль тебе ещё рано, капитан, как и на пенсию: никто тебе её не назначит, ты слишком молод для пенсионера, – хмыкнула Вэл. – Лучше помни о том, что если нечто выглядит как преступление, оно совсем не обязательно является таковым. Никогда не следует доверять первому впечатлению. Великий сыщик Шерлок Холмс говорил: «Ничто так не обманчиво, как слишком очевидные факты».

Нет, её однозначно наградили даром накликивать неприятности! Не успела она умолкнуть, как в двери токсикологической лаборатории заглянул молоденький офицер с круглыми ошеломлёнными глазами и робко позвал:

– Капитан! Сэр! Капитан Вэнрайт!

– Что ещё случилось? – вздохнул дракон.

– Ребята, которые с гоблинами развал разбирают, дежурному позвонили. Так это... нет никакого подземного хода под хранилищем банка! Гоблины покопали немного, а потом говорят, что грунт тут не тронут был, некуда дальше копать. То завален не лаз наружу, а шахта длинная, тупиковая. Обманка, словом.

Гробовое молчание полицейских нарушил звонкий смех адвоката Мэнс:

– Ловко преступники отвлекли лучших детективов города на землекопные работы! Много времени они выиграли на побег и сокрытие украденного. Напрасно ты, капитан, брякнул, что в банке хоть подземный ход в качестве улики остался, – сглазил.

– Чтоб с меня чешуя облезла! – от души ругнулся Вэнрайт.