ЧВК "Пересвет". Книга третья

Глава 3

— Ты из выжил из ума, здоровяк, — я покрутил пальцем у виска. — Я твою рожу с квадратной челюстью вижу в первый раз в жизни.

Пока я это говорил, с меня не сводили взгляды шестнадцать человек приспешников этого чокнутого амбала. И смотрели они исключительно через прицелы винтовок.

— Не притворяйся, что ничего не понимаешь, племянничек, — ухмыльнулся громила. — Это тело временный сосуд. Вынужденная мера, так сказать. Очень уж ты не вовремя меня прикончил. Точнее, мое старое тело.

Я слушал его, не перебивая, хотя мне хотелось засыпать его вопросами. Мне вспомнились слова «дяди», прежде чем он испустил дух от того, что несколько раз протащил его через сильнейшее электромагнитное излучение прорехи. Он умер, и я надеялся, что та история завершена. Но…

Когда он закончил, я задал вопрос:

— Проект «Кушка»?

— Да. Твое собственное детище. Плод твоих амбиций, плод твоей жажды власти. Шаг к бессмертию.

Господи, что он несёт? Мое собственное детище — шаг к бессмертию? Он явно сумасшедший.

— Ты совершил большую ошибку, придя со своей идеей к отцу. Он старой закалки, верный пёс Императора. Истинный дворянин. Твои идеи бескровного захвата трона, возвеличивание Дома Басмановых-Астафьевых, разозлили его. Но он не знал, что дело было кому продолжить.

Здоровяк довольно усмехнулся, указывая пальцем на себя. Тебя сослали в ЧВК, которую создал я сам…

— Предположим, что это не бред сумасшедшего, — наконец я прервал его речь, полную самодовольства. В ней действительно проскальзывали знакомые нотки. — На кой хрен ты пытался убить меня?

— Убить? — рассмеялся здоровяк, называвший себя моим дядей. — Дорогой племянничек, у тебя живой ум, но в некоторых вопросах ты туп, как пробка. Пораскинь мозгами!

— Да как-то обстановка не располагает, — кивнул я на окружавших меня бойцов.

— Мне нужен был ты сам. Твой удачно открывшийся эффект долголетия, твоя энергия, твой статус. Это твои издевки над моим тщедушным, старым телом подтолкнули меня к этой мысли.

Калейдоскоп догадок завертелся в моей голове, быстро выстраиваясь в цепочку. Цепочку безумную, но не лишенную извращенной логики.

Если в этом амбале и впрямь разум моего дяди, если это тело просто сосуд, если ему нужен был я, точнее моё тело, точнее тело Максима Басманова-Астафьева… Кукушка откладывает яйца в гнезда других птиц, а потом ее птенцы выпихивают конкурентов…

— Название проекта крайне меткое — Проект «Кукушка»! — Здоровяк словно бы прочитал мои мысли. — Мои люди незаметно подготавливали тебя, твое тело, к переносу сознания. Эти долгие медицинские процедуры перед твоей первой миссией в составе ЧВК «Пересвет». Все было рассчитано, если бы не ваша стычка с шагоходами, которая испортила все…

А еще в теле Максима Басманов-Астафьева поселилась совсем другая личность. Но этого мой «дядюшка» точно знать не знает!

— А потом я пережил несколько нападений и прикончил тебя, — резюмировал я с усмешкой.

— Да, ты изворотливый и готов драться за собственную жизнь. Этого у тебя не отнять, племянничек.

— Так значит ты хочешь обзавестись моим телом… Хочешь взять меня живым?

— О, теперь нет, племянничек. Теперь уже нет… — здоровяк покачал головой и изобразил печальную мину на лице.

— В смысле?

— Мои запросы выросли. А пока мне нужна вот та штуковина у тебя за спиной. Именно за ней я и пришёл. А ты теперь не нужен. Ты стал слишком опасен, слишком токсичен. И я не знаю, что ты задумал и почему так охотно выполняешь приказы Императора. Но любая игра, которую ты затеял, оборвётся сегодня на палубе этого ржавого корыта. Довольно прискорбная смерть для княжича из древнего рода Басмановых-Астафьевых!

— Довольно пафосная и самоуверенная речь, — парировал я.

Таймер от взрывчатки был приложен к установке, стоящей прямо за моей спиной. Мне оставалось только нажать на кнопку и запустить обратный отсчёт. Время я выставить не успел, но по умолчанию он запускался с двух минут.

Мне нужно не подпускать никого оборудованию в течение этого времени. Непростая задача, учитывая количество противников. По мне откроют шквальный огонь, а учитывая небольшое расстояние и открытое пространство палубы, я буду легкой мишенью. Рано или поздно чья-нибудь пуля попадёт мне в голову через поврежденный шлем. Но это будет хотя бы быстрая смерть. Больше всего я опасался оказаться в руках «дядюшки». Этот здоровяк не оставит на мне ни единого живого места, а затем сожмет в объятиях так, что кишки вылезут наружу.

И тут я вспомнил про «озверин», который мне дал Дамьян.

Виталик сказал, что в моем состоянии он меня прикончит. Высосет последние резервы организма, а ведь я и без того ранен…

«Дядюшка» двинулся на меня со зловещей ухмылкой, не предвещавшей ничего хорошего.

«Плевать! Будь что будет!» — пронеслось у меня в голове.

Я развернулся к детонатору и ударил по запуску таймера, одновременно с этим доставая кусочек фиолетовой субстанции из контейнера на поясе. Мгновение и она оказалась у меня во рту.

«Со вкусом черной смородины!»

120 секунд.

По началу не было никакого эффекта — обычная жевательная конфета со странной смесью вкусов — ягодного и чего-то непонятного, слегка похожего на грибы. По мне застучал град пуль. Я закрыл голову руками и бросился к ближайшим стрелкам. Лезть на рожон, точнее кидаться на «дядю», у меня желания не было абсолютно никакого.

110 секунд.

Моё сознание словно разделилось на двое. Первая часть отлично воспринимала всё происходящее, будь то расположение противников, их огневую мощь, степень угрозы. Причём делала это сугубо рационально, без эмоционального окраса.

Вторая часть сознания отвечала за действия, делая каждое моё движение осознанным. Я отчётливо воспринимал даже то, что раньше делал рефлекторно — шаги, движения руками, поддержание равновесия. Абсолютно всё. И всем этим я мог управлять. И не просто управлять — я мог направлять, делая всё для уничтожения противника.

105 секунд.

Изначально я хотел укрыться за кормовой надстройкой, но теперь план изменился.

«Лучшая защита — нападение,» — возникла спокойная мысль и тут же получила продолжение. — «Необходимо снизить плотность огня».

Резкий разворот, защита головы от попаданий.

Захожу с фланга, моя цель — боец противника. Он бьёт по мне короткими очередями.

«Сейчас у него закончатся патроны.»

Он профессионал — никаких лишних нажатий на спусковой крючок, вместо этого сразу смена магазина. Секундное действие, но я уже рядом.

100 секунд.

Удар по винтовке и очередь уходит в сторону. Второй рукой удар под дых и сразу захват за каркас экзоскелета. Заслоняюсь от града пуль чужим телом и не отпускаю его, пока не добегаю до следующей цели.

95 секунд.

С силой швыряю тело несчастного в прямо в небольшой отряд из трёх бойцов, одновременно выхватывая его оружие. Бросок вперёд, вплотную к врагам. Ствол автомата упирается в бронежилет первого. Короткая очередь — на таком расстоянии не поможет ни одна защита. Он кричит от боли, но я уже сосредоточен на втором из тройки.

Он отступает, ведя огонь. К моим ногам подлетает осколочная граната и я ударом ноги направляю её в противника. Взрыв происходит в воздухе. По моей броне прилетает град осколков, а боец «Затмения» отлетает в сторону.

86 секунд.

Сбоку мелькает длинная тень.

«Это „дядюшка“. Его цель — обезвредить заряды на оборудовании.»

Третий из отряда получает очередь прямо в подмышку. Оставшиеся патроны я разряжаю в спину «дядюшке» прямо на ходу.

Он разворачивается и в этот момент на его грудной броне возникает вмятина. От удара он пошатывается.

80 секунд.

— У десетак! — раздается в шлемофоне голос Демьяна. — Прикрываю, ваша светлость!

— Со здоровяком я разберусь сам. Снимай стрелков, — мой голос спокоен, а дыхание даже не сбилось.

— Принято. У меня есть чем их порадовать!

67 секунд.

Подскакиваю к «дядюшке». Он бьет наотмашь, я с легкостью это угадываю и уклоняюсь. Удар под мышку, туда, где сочленение элементов брони. Затем заход за спину, удар по тыльной стороне колена.

64 секунды.

Он падает на одно колено, и я обрушиваю на него град ударов, целясь в голову.

«Все равно, что колотить по бочке,»

59 секунд.

По моей броне чиркают пули, затем боковое зрение замечает едва заметное движение. Где-то за спиной происходит взрыв, и огневое давление пропадает. «Дядюшка» неожиданно делает бросок назад, врезаясь в меня всей своей массой.

54 секунды.

Удар сильный, но я остаюсь на ногах. «Дядюшка» перегруппировывается с неожиданной для своих габаритов скоростью и бьет меня в корпус. Но Броня выдержала.

«Словно удар отбойным молотком. Его новое тело невероятно сильное,» — спокойно отмечаю я, пока меня по инерции отбрасывает назад.

50 секунд.

«Дядюшка» не собирается продолжать схватку, его первоочередная задача — разминировать оборудование. В два прыжка он достигает цели.

Я кидаюсь за ним и тотчас получаю заряд из подствольного гранатомёта.

— Дамьян, прикрывай.

Краем глаза вижу стрелка и через секунду его голова разлетается на куски.

— Мало закаснио, ваша светлость! Птичку трясёт.

35 секунд.

«Дядюшка» вырывает с установки часть обшивки, вместе с первым из трех зарядов, и швыряет ее в котловину.

Мой взгляд натыкается на манипулятор с клинком, который я вырвал у робота-жука. Несколько секунд и он у меня в руках.

25 секунд.

За борт летит второй кусок обшивки с зарядом пластиковой взрывчатки. Вражеский огонь почти иссяк — я лишь подмечаю, что бойцы «Затмения» падают на палубу под аккомпанемент из фонтанов крови и оторванных частей тела. Дамьян свое дело знает и калибр у его снайперской винтовки знатный.

20 секунд.

Когда «дядюшка» взялся за третий заряд, я уже был рядом. Мой мозг искал наиболее уязвимый участок в его броне.

«Защита шеи под подбородком обеспечит летальный исход.»

Но найти самое уязвимое место оказалось сложнее, чем попасть в него. Я использовал оторванный манипулятор как короткое копье. Удары получались стремительными, но у противника получалось защищаться — лезвие чикало по пластинам брони его экзоскелета.

10 секунд.

Лист обшивки со взрывчаткой был оторван уже наполовину. Мне оставалось продержаться совсем немного.

«Броня защитит меня от взрывной волны», — отрешенно подумал я.

Внезапный и мощный удар ноги по корпусу отшвырнул меня назад. Но контроль над собственным телом позволил мне остаться на ногах.

«Дядюшка» воспользовался моментом и схватился за лист обшивки.

3 секунды.

Мгновение и взрывчатка уже у него в руке. Он замахивается, намереваясь отшвырнуть ее подальше и поворачивается ко мне спиной.

В момент замаха его броня в районе лопатки чуть смещается.

1 секунда.

Клинок вонзается в уязвимое место ровно в тот момент, когда пальцы «дядюшки» уже готовы отпустить взрывчатку в полет.

0 секунд.

Взрывная волна отбрасывает нас двоих на палубу. Одновременно с этим под днищем баржи детонируют заряды, брошенные за борт. Волна подбрасывает корму вверх на несколько метров. Длинные тени от предметов пускаются в безумную пляску. Я слышу, как лопаются звенья цепей, которые ведут к якорям

Наибольший удар принимает на себя мой противник. Я падаю на спину, он сверху на меня, и мы кубарем катаемся под уклон, затем обратно, когда корабль с металлическим стоном ухает вниз.

Первым начинает шевелиться «дядюшка». Он с трудом встаёт, ошарашенно оглядывается по сторонам, затем смотрит на свою правую руку…

Вместо руки у него культя. Все что ниже плеча оторвано — видны кости, разорванные сухожилия, из кровеносных сосудов толчками выходит густая кровь. Из-под искорёженных взрывом пластин брони выглядывают синтетические мышцы, тонкая оплетка из проводов.

Он переводит на меня взгляд, полный ненависти.

— Вот же сученыш, — шипит он сквозь сжатые зубы, а потом падает. Ржавая палуба отзывается гулким эхом.

Я лежу на спине, раскинув руки, и чувствую, как силы начинают покидать меня.

— Ваша светлость! Ответь! — слышу я голос Дамьяна. — Ответь!

«Вот же прицепился», — подумал я, но в слух сказал. — Жив я, жив.

— Ранения?

— Ничего нового, но я принял озверин.

— Берсерк? — протянул Дамьян. — Давно?

— Да уж три минуты как. Теперь, походу, начинает отпускать…

— У вас совсем немного времени, — голос серба взволнован. — Корабль стоит по течению. Два носовых якоря еще держат его. Необходимо сбросить их и тогда я вас вытащу с этой посудины!

— Я понял тебя, Дамьян. Сделаю.

Подняться на ноги, к моему удивлению, не составило особого труда. Мысли снова обрели чёткость, вернулся контроль над телом. Но что-то мне подсказывает, что это лебединая песня моего организма.

«Быстрее на нос баржи, пока еще действует озверин».

Баржу все еще качало на волнах, но это никак не мешало моему движению к цели.

С первым носовым якорем проблем не возникло — я просто выбил стопор, и натянутая цепь с лязгом устремилась вниз через якорный клюз. Не дожидаясь, пока цепь уйдёт полностью, я бросился ко противоположному борту баржи.

А вот со вторым якорем возникли проблемы. Я так же, сходу, попытался выбить стопор, но он не поддался. Несколько ударов, но усилия оказались тщетными — толи механизм заржавел, толи его просто переклинило во время подводного взрыва.

Неподалёку лежал мертвый боец ЧВК «Затмение».

«У него должны быть ручные гранаты», — спокойно подумал я, направляясь к нему.

Перевернув его носком бронированной ступни, я обнаружил, что покойника отсутствует половина головы. Но это волновало сейчас меньше всего, главное, что на поясе у него было закреплено пара гранат.

Мне оставалось только закрепить их на якорном стопоре и выдернуть чеки.

Пока я прилаживал гранаты, вертушка Дамьяна наворачивала круги вокруг баржи.

— Есть движение! — рявкнул серб по радиосвязи. — Одна из пришвартованных лодок начала движение!

— Забей!

— Грохнуть? — переспросил Дамьян.

— Нет, это не приоритет.

— Принято, ваша светлость.

Я выдернул чеки из гранат и быстро отошел в сторону, отвернулся. Грохотнуло, по броне застучали осколки, а потом, к моему удовлетворению, лязгнула якорная цепь.

— Есть движение!

— Я же сказал…

— Тот здоровяк, которому руку оторвало, поднимается на ноги!

Я бросился в направлении кормы, обогнул носовую надстройку и увидел силуэт однорукого здоровяка — он столкнул установку за борт.

— Огонь! Огонь на поражение! — заорал я в радиоэфир и бросился к «дядюшке».

Дамьян бил по нему из винтовки, пули высекали искры, оставляли вмятины на броне и палубе, но ни одно из попаданий не нанесло видимого ущерба.

Тот на мгновение обернулся, смерил меня взглядом, и последовал за установкой.

— Вот же живучий сукин сын! — воскликнул я, подбегая к борту. В луже крови лежал пустой тюбик из-под «жижи».

Десантный катер стремительно удалялся от баржи, увозя прочь оборудование для открытия прорывов между измерениями и моего однорукого «дядю».

— Могу начать преследование, но баки почти сухие, — прорычал Дамьян.

— Есть вариант для горячего прощания? — спросил я без особой надежды.

Баржу уносило течением от прорыва между измерением и светового потока, обрамлявшего его.

— Нет, ваша светлость. Только табельное и снайперская винтовка.

— Принято.

— Вашество! Прием! — в радиоэфир вклинился сердитый голос Шефа. — Прием, едрить…

— Я слушаю, — сказал я устало. В коленях вдруг появилась предательская дрожь. Вглазах мутнело, правда какими-то наплывами. Странная раздвоенность сознания стала возвращаться в норму, но процесс этот проходил крайне болезненно. Я вдруг почувствовал, как из носа вдруг потекла струйка теплой крови.

— Нас зажали на берегу котловины. Долго не продержимся. Щемят со всех сторон, курвы!

— Час от часу не легче, — проворчал я едва слышно. А затем вытер кровь бронированной перчаткой. — Дамьян, сади свою птичку на сухогруз. Без твоей помощи я не вывезу.