ЧВК "Пересвет". Книга третья

Глава 17

— Погнали! — скомандовал я.

Дамьян громко свистнул, подавая сигнал Шефу, находящемуся на другой стороне базы контрабандистов.

Несколько минут ничего не происходило, но потом вдруг вода под нашим пирсом вдруг забурлила — рептилии, находящиеся под нами, вдруг устремились в сторону Шефа.

— Почувствовали добычу, — сказал я невеселой усмешкой, а потом посмотрел на Хосе Мигеля, стоявшего рядом. — Ты готов?

Пилот выглядел бледным, несмотря на смуглую от природы кожу. Но взгляд был решительный.

— Да, сеньор! Я готов, — пилот продемонстрировал специальный ключ для открытия технологических отсеков самолета.

— Я прикрою в случае чего, — Дамьян взвел курок револьвера.

— Лучше бы ты плавать научился, — вздохнул я. — С твоей комплекцией можно разделывать крокодилов на дамские сумочки голыми руками.

— Господь бог не дал мне таланта плавать, — пожал плечами серб. — Но зато не обделил меткостью и твердой рукой.

— Будем надеяться, что эти таланты сегодня тебе не пригодятся.

Стрельба через толщу воды не особо эффективна. Пуля замедляется при переходе из воздушной среды в водную. Метр глубины и даже крупный калибр вряд ли сможет пробить толстую шкуру взрослого крокодила. И именно поэтому я вооружился здоровенным кухонным ножом, который был зажат в одной руке. Во второй находился водонепроницаемый фонарь.

С дальнего края послышался громкий всплеск — это Шеф столкнул в воду морозильный ларь, в котором было полно растаявшего льда и мясной сукровицы.

— Пора!

Мы с Хосе Мигелем спустились в воду, стараясь не издавать лишнего шума. Вода оказалась теплой и, ожидаемо, мутной.

Я набрал полные легкие воздуха и нырнул первым, устремляясь вглубь. Луч фонаря был недалеко, рассеиваясь в мутной, зеленоватой воде.

Подводный мир жил своей жизнью — стайки мелких рыбешек синхронно шныряли вокруг, стараясь избегать рыб покрупнее. Со дна тянулись к свету листья водорослей, вокруг которых сновали какие-то рачки, похожие на мелких креветок, но самое главное — я смог рассмотреть силуэт затопленного самолета, очертания которого выглядели инородным телом в этом подводном царстве. До него было еще параметров.

— Он там, прямо под нами, — сказал я, когда вынырнул и немного отдышался.

— Хорошие новости, сеньор! — улыбнулся Хосе Мигель.

— Поторопимся. Следуй за мной.

Я снова вдохнул побольше и нырнул. Пилот последовал за мной.

Вдвоем мы доплыли до самолета. Хосе Мигель жестом указал на крыло с двигателем и сразу же направился туда. Мне оставалось только направиться вслед за ним. Люк с блоком электроники и впрямь оказался на том же месте, что и у нашей птички. Хосе принялся открывать его ключом, но тот почему-то не поддавался.

Я подплыл ближе и воткнул клинок ножа в зазор и начал давить, хотя в воде это сделать непросто.

Наконец у Хосе Мигеля получилось и он провернул инструмент. Но люк так и не открылся. Я жестом показал ему наверх — нужно было всплыть и заново набрать воздуха. Лёгкие уже начинало жечь от недостатка кислорода. Он кивнул, и мы устремились к поверхности.

— Что не так? — спросил я, отдышавшись.

— Заклинило, сеньор, — ответил пилот. — Не могу провернуть до конца.

Я бросил хмурый взгляд на Дамьяна, стоявшего на пирсе с оружием наготове. Предполагалось, что блок электроники мы раздобудем быстро.

— Пока спокойно, ваша светлость, — ответил серб. — Но я бы поторопился.

— Тогда будем действовать грубо, — сказал я с решительностью в голосе. — Выломаем этот люк к чертям собачьим и достанем этот твой блок электроники. Понял, Хосе?

Пилот кивнул. Мы снова набрали полные лёгкие воздуха и нырнули. В этот раз я сходу вогнал лезвие в зазор и стал проворачивать, пытаясь отогнуть крышку. Наконец у меня это получилось.

Хосе Мигель засунул пальцы в проём и принялся тянуть на себя, предварительно уперевшись ногами в двигатель затонувшего самолёта. Я тоже приложил все силы, давя на клинок.

Вдруг вода вокруг пальцев Хосе Мигеля потемнела. Видимо, загнутая кромка люка разрезала кожу на его пальцах и в воду попала кровь.

«Твою мать!» — пронеслось у меня в голове.

Но Хосе Мигель продолжал тянуть крышку на себя, и та понемногу поддавалась. От напряжения из его носа вырывались пузыри воздуха, а вода вокруг окрасилась в красный цвет. Я с отчаяньем ударил по клинку и… крышка наконец-то поддалась!

Хосе Мигель потянулся к блоку электроники, который крепился к двигателю двумя зажимами. Он отстегнул первый и взялся было за второй, как вдруг в мутной воде промелькнула стремительная тень.

Доля секунды и в плечо пилота вонзились крокодильи зубы. Вода вокруг нас стала ещё темнее.

Я оттолкнулся от двигателя и вонзил клинок в рептилию, аккурат в горло, где кожа была не такой толстой. Тварь сразу же разжала челюсти и попыталась отплыть в сторону. Из рта и носа Хосе Мигеля вырывались пузыри драгоценного воздуха.

«Только не паникуй, дружище, только не паникуй!» — вертелось у меня в голове, но сказать я ничего не мог.

Мне оставалось не так много вариантов действий. Свежая кровь вскоре привлечёт ещё больше хищников и тогда нам несдобровать. Нужно завершить начатое и выбираться из воды!

Я отстегнул второй зажим и вытащил блок электроники, затем подхватил Хосе Мигеля под руки и начал всплывать. Несколько секунд и мы оказались на поверхности. До Пирса было метров десять, не больше.

— Ваша светлость! Что случилось⁈ — кричал Дамьян.

Сил, чтобы ему ответить, у меня не было — они все уходили на то, чтобы удерживать Хосе Мигеля, который истошно кричал. И неудивительно — рептилия не просто вонзила в него свои зубы, она вырвала изрядный кусок мяса из плеча пилота. Из порванных сосудов в воду толчками текла кровь.

— Немного проплывите! Вот так! Я подам вам багор! — кричал серб.

Мне удалось немного повернуть голову. Дамьян стоял на пирсе, наклонившись, и протягивал багор. Всего лишь параметров отделяла меня от заветного крюка. Я изо всех сил заработал ногами и свободной рукой.

Ещё немного, ещё чуть-чуть! Я протянул руку и ухватился за металл крюка!

— Вот так, хорошо! — подбадривал меня Дамьян. — Держитесь!

На мгновение я уверовал, что спасение совсем близко. Здоровяк Дамьян вытащит меня и Хосе Мигеля из воды, мы что-нибудь придумаем с раной на плече и направимся дальше…

Но не тут-то было.

Вдруг Хосе Мигель резко дёрнулся, а затем заорал ещё сильнее. Меня вместе с ним потянуло вниз, под мутную, окровавленную воду.

— Вытягивай нас! Вытягивай, твою мать! — теперь уже орал я.

— Тяну! Тяну!

Он и впрямь тянул, и тянул сильно. Мои пальцы буквально впились в багор. Но то, что тянуло Хосе Мигеля вниз, под воду, было ещё сильнее.

Краем глаза я увидел рябь на воде — рептилии, которые должны были отвлечься на кормёжку говяжьей вырезкой, устремились в нашу сторону.

Что-то вдруг задело меня по бедру. Рука, в которой был зажат блок электроники, и которой я удерживал Хосе Мигеля, ныла от нагрузки. Но отпустить раненого пилота я не мог.

— Где ствол? — раздалось вдруг с пирса. Это был голос Шефа.

— За поясом! — прокряхтел в ответ Дамьян.

Сильный всплеск неподалёку. Секунду спустя из воды показался здоровенный крокодил и тотчас ринулся в нашу сторону. Вскоре над водой показалась верхняя часть его пасти — розовая, утыканная острыми зубами. Пара ударов сердца, и они вонзятся в меня и Хосе Мигеля!

Выстрел. На розовом нёбе крокодила вдруг расцветает кровавый цветок. Крупный калибр вырывает кусок плоти и черепа.

Второй выстрел. Голова Хосе Мигеля разрывается на куски прямо перед моим лицом. Его тело обмякает, становится ватным, безвольным, не сопротивляющимся. Я пытаюсь удержать его, но выходит скверно.

— Брось его, вашество! Брось! — раздаётся сверху. — Он уже труп!

Мне не хочется этого делать, но разумом я понимаю, что удерживать его уже бессмысленно. И невероятно тяжело — хищники, вцепившиеся в пилота, так просто добычу не отпустят.

— Отпусти, вашество.

И я подчиняюсь. Сразу становится легче. Меня подтаскивают к пирсу, затем чьи-то сильные руки подхватывают меня подмышки и вытягивают из воды. Некоторое время я лежу, восстанавливаю дыхание.

Вскоре надо мной появляется Шеф. Он садится на корточки, разжимает пальцы, которыми я судорожно сжимаю блок электроники.

— Так было нужно, вашество. Эти твари сожрали бы вас обоих…

— Что?

— Так было нужно…

Я свободной рукой бью Шефу прямо в лицо, но тот уворачивается. Я вскакиваю на ноги, точнее пытаюсь это сделать, но тотчас меня схватывают, роняют обратно, на мокрые доски пирса, делают удушающий захват.

Голос Шефа звучит совсем рядом с моим ухом.

— Так было нужно вашество. Или вы оба, или только он. Выбор был очевиден, и я его сделал.

— Какого хрена? Кто тебе дал право? — прорычал я. — Шанс спасти нас обоих был…

Я скорее хотел верить собственным словам, чем по-настоящему так считал.

— Нет, не было шанса, вашество. И ты это знаешь! Подумай о Софии. Ты не имеешь права сдохнуть вот так.

Он прав. Этот сукин сын прав, и я это знаю.

— Шеф прав, — ещё одно подтверждение првоты, теперь уже голосом Дамьяна. — Ваша смерть будет означать конец этой вылазки. Мы здесь только из-за вас.

— Отпускаю? — спросил Шеф.

— Да. Отпускай, твою мать! — просипел я.

— Только без фокусов, ваша светлость.

Хватка на моей шее ослабла. Я приподнялся на локте, хватая воздух ртом, словно загнанный конь.

Шеф отошёл от меня на некоторое расстояние и плюхнулся на пирс, держась одной рукой за бок, в который получил ранение. Дамьян стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди. Только Маркус Вальего таращился на нас выпученными глазами.

— Знаешь, что, вашество? — Шеф посмотрел на меня изучающим взглядом. — Я знаю, что на моём месте ты сделал бы то же самое.

— Пристрелил молодого, ни в чём неповинного человека? — невесело усмехнулся я.

— Сделал бы правильный выбор. Тяжелый, но правильный.

В душном, тропическом воздухе повисло долгое молчание.

— Дамьян, ты сможешь установить это в нашу… В птичку Хосе Мигеля? — наконец сказал я, и кивнул на блок электроники, лежащий рядом.

— Конечно, ваша светлость.

— Тогда сделай это поскорей, — сказал я. — Не желаю оставаться здесь ни единой лишней минуты.

Двигатели самолёта взревели, раскручивая лопасти винтов. Дамьян некоторое время возился с приборной панелью, привыкая к испаноязычным обозначениям тумблеров и кнопок, но вскоре приноровился. Затем проверил работу элеронов, подкрылков и хвостового оперения. Всё работало в штатном режиме, включая замененный блок электроники в одном из двигателей.

— Можем взлетать, — сказал Дамьян.

— Тогда погнали, — распорядился я.

— Принято.

Самолёт начал неспешно набирать ход, рассекая поплавками водную поверхность. Разогнав машину до нужной скорости, Дамьян потянул штурвал на себя. Несколько секунд тряски и наша птичка сменила водную стихию на воздушную.

Мы втроём — я, Шеф и Маркус Вальего, невольно присоединившийся к нам, расположились в небольшой салоне.

Шеф откинулся на сиденье и вскоре задремал. Спасённый нами контрабандист устроился на сиденье у иллюминатора и смотрел на разворачивающийся под нами пейзаж. И только мне не было спокойно на душе — я прокручивал произошедшие события раз за разом и приходил к выводу, что Шеф был прав. Ещё немного, и меня бы сожрали вместе с раненым Хосе Мигелем. Однако от осознания этого легче на душе всё равно не становилось. Я выжил, а он, молодой, улыбчивый парень, отправился на корм крокодилам. Но что случилось, то случилось.

Ещё несколько часов пейзаж под фюзеляжем самолёта оставался неизменным — всё те же бесконечные то ли болота, то ли озёра, с редкими вкраплениями густо заросших островков.

Вскоре начались изменения. Озёра мельчали, уступая место густой тропической растительности, пока не исчезли вовсе. С борта самолёта отчётливо наблюдался подъём местности. Стали мелькать небольшие речушки и ручьи, питавшие южноамериканские заболоченные низменности — «сьенеги». Затем началась холмистая местность — то были предгорья Анд, разделявших Колумбию на две неравные части. А к вечеру на горизонте стали видны первые горные вершины.

— Нам нужна заправка, ваша светлость, — сказал Дамьян. — Не хотелось бы лететь в горы на четверти бака.

— Принято, — ответил я, потягиваясь. — Эй Шеф! Шеф!

— Да слышу я, слышу… — проснулся Шеф и громко зевнул. — Чего?

— Нам нужно заправиться. И желательно там, где не будут задавать лишних вопросов. Спроси у нашего испаноязычного друга.

Шеф окликнул Маркуса Вальего и начал расспрашивать его на испанском. Тот вслушивался, кивал, но отвечал на смеси испанского и португальского. Наконец они о чём-то договорились.

— Он говорит, что есть небольшая деревушка прямо у предгорий. Эль Моско. Там есть посадочная полоса, можно заправиться, купить припасы и даже оружие.

— Оружие? — удивился я.

— Это не самый гостеприимный край — пожал плечами Шеф. — Стволы здесь можно много где достать. Честно говоря, я бы задержался там на ночь.

Я согласился с ним. Мне самому хотелось как следует напиться и поспать в нормальной постели хотя бы несколько часов.

— Думаешь, можно ему доверять? — спросил я, бросив изучающий взгляд на контрабандиста.

— Ну выбора у нас не особо много, вашество. Мы или летим в Эль Моско и сохраняем в тайне наше присутствие, или садимся на один государственных аэропортов. Тогда о вашем присутствии узнают чуть быстрее, чем моментально. Шутка ли — княжич одного из самых влиятельных домов Российской Империи нелегально попал на территорию Колумбии. Как минимум, это будет дипломатический скандал.

— А как максимум?

— А как максимум, активизируется вся преступная братия и спец службы. Может начаться настоящая охота. Ваша жизнь — ценная штука. За неё можно запросить много каких ништяков, вашество.

Честно говоря, о подобных перспективах я не задумывался. Моя задача была проста — найти Софию. А дальше уже по обстоятельствам. А картина, обрисованная Шефом, меня совершенно не прельщала.

— Где эта деревушка?

— Час лёта на юг, — ответил Шеф.

Я перебрался на место второго пилота. Дамьян вопросительно посмотрел на меня.

— Меняем курс на юг, — сказал я. — Деревушка под названием Эль Моско. Там заправимся, переночуем, а утром будем штурмовать Анды на нашей птичке.

Серб нашёл в навигационной системе координаты деревушки. Оказалось, что там ни о какой взлетно-посадочной полосе информации не было.

— Она там есть, — заверил Шеф. — По крайней мере этот малый уверен в этом на сто процентов.

Мы взяли курс на юг. Тем временем стемнело — южная ночь быстро вступала в свои права, накрывая предгорья Анд густой тенью. Вскоре мы оказались между чернотой джунглей и густо усыпанным звездами небом.

— Мы совсем рядом, — Дамьян сверился с навигатором. — Судя по всему, деревня находится вон за той скалой.

Он сделал плавный вираж и через несколько минут нам открылся вид на ночную деревню. Она и впрямь оказалась небольшой — несколько скудно освещённых улочек, редко раскиданные дома.

— А вот и аэродром, — сказал я, указывая на две линии светящиеся линии. — Нужно запросить посадку. Шеф, дело за тобой.

Шеф взял микрофон радиопередатчика, немного прокашлялся, прочищая горло, и сказал:

— Un avión privado llama al aeródromo el Mosco. Repito, ¡un avión privado llama al aeródromo de el Mosco!

Некоторое время в эфире было тихо, и Шеф хотел было повторить вызов, как вдруг нам ответили.

— Aeródromo el Mosco en contacto, — ответил сонный хриплый голос. — Necesitas un aterrizaje?

— Sí.

— Aterrizaje permitido.

— Gracias, el Mosco, — поблагодарил Шеф и отключил связь. — Нам дали добро на посадку.