Чужой наследник 7

Глава 4 Жизнь идет, прорабы строят

План с техно-зомби был огонь, как мне кажется. Разве что понадобится ведро белил, чтобы замаскировать серую кожу. И контактные линзы. И… Пожалуй, в другой раз.

Двое сектантов, взятых тепленькими в гостинице, знали не так чтобы много. Во-первых они видели только членов своей пятерки. Двоих, не прибывших на совещание они могли описать чисто визуально. Отсутствовали брат Мыло и сестра Цифра. Прошедших «трансформу» в пятерке было трое. Третья — та самая сестра Цифра.

Брат Гвоздь, оказавшийся мелким чиновником Акакием Акакиевичем Башмачкиным, работал в МВД с системой регистрации граждан. За медными паспортами контроль был никакой, что позволяло ему вносить в систему фальшивые данные граждан, которые потом получали новые паспорта. Возможным подобное должностное преступление сделала сестра Цифра, которая что-то подшаманила в системе, создав Башмачкину практически универсальный допуск.

После ласковой просьбы он выдал нам, где хранится список имен, на которые он уже делал документы. Потом ему вправили пальцы обратно.

А список фальшивок был внушительным. Почти четыреста пятьдесят фамилий. Вносил изменения в базу он девять раз. Следующий должен был стать десятым.

Брат Камень же, в миру Аркадий Свидригайлов, бронировал для сектантов билеты на поезда и аэростаты, по тем самым подложным документам, бессовестно используя для этого квоту госслужащих. Он мне сразу не понравился. Мерзкий тип. Глядя на него, сразу веришь он и к сексуальным домогательствам склонен, и до самоубийства может кого-нибудь довести. Но теперь становилась понятна неуловимость сектантов. Они пользовались совершенно легальными каналами для перемещения. Да еще и с пометкой «по делам государевой службы».

Брат Мыло был кто-то из александритов, причастный к Тайным тропам. Остальные его видели только два раза, и оба раза он был в маске. И очень жаль. Меня этот тип сильно заинтересовал. Но увы, никаких зацепок по его настоящей личности у меня не было.

Допросить брата Пыль пока не получилось. Но минимальные сведения о нем у нас были, благодаря фальшивому перстню, который я нашел у Могилиных. Ограненный. Член клана Турмалин. Порфирий Владимирович Головлев. Последние полгода он провел под чужим именем с фальшивыми документами, предоставленными все тем же Башмачкиным. Он руководил пятеркой и был единственным связным с Наставником, чью личность нам не удалось установить даже приблизительно. Непонятно, что толкнуло его в объятья секты. Разве что банальная лень. К сорока трем годам, не обладая никакими изъянами ауры, он дорос только до мастера. В клане его не особо ценили, поэтому он прозябал на заштатной должности помощника настоятеля Храма Силы в одной из факторий клана.

Я запросил у Изольды сведения об этом неприметном человеке, вдруг, что у Тайной Службы отыщется. Хотя особенных надежд на это, конечно, не питал. С другой стороны, что-то же заставило его лечь на дно и сменить личность? Вряд ли трансформа. Да и чем он ее заслужил? Насколько я понял, такая трансформация души, как у него, была признаком высокой оценки руководства секты и наградой за что-то особенное.

Собственно все, чего мы добились нашим дерзким налетом, протестировали ловушку для таких, как Головлев, и накрыли одну пятерку, слегка спутав сектантам карты. Ну и место следующей акции нам теперь известно. Хотя после пропажи троих членов ячейки, вполне возможно, акцию перенесут.

Как по мне — результаты для первого раза вполне удовлетворительные.

Алмазный дворец. Секретариат Его императорского Величества. Телефонный разговор

— День добрый, Игорь Геннадьевич. — В секретариат звонил заместитель главы клана Сапфир Витольд Леонидович Жестков.

Секретарь императора ткнул в кнопку селектора, давая знать государю, что поступил важный звонок. Загорелась зеленая лампочка. Император слушал разговор. Только после этого Игорь ответил.

— И вам всех благ, ваше сиятельство. Чем могу быть полезен?

— Три дня назад, Игорь Геннадьевич, князь подал прошение об аудиенции у Его Величества. Официального ответа из канцелярии до сих пор не поступило. — В голосе сподвижника князя слышалось легкое порицание. Мол, как же так? Недоработочка, Игорек. — Мы здесь в совете клана переживаем все. Уж не затерялась ли бумага в недрах канцелярии?

— У нас ничего не теряется, ваше сиятельство. — Сухо ответил Игорь, отвергая панибратский тон заместителя князя. — Документ принят и зарегистрирован. Просьба князя доведена до сведения Его Величества. Его Величество примет решение об аудиенции не ранее окончания Осеннего бала.

Шах и мат. Такой ответ, по сути, означал «никогда» или «очень нескоро». Обычный срок аудиенции для князя — главы клана или рода, имеющего голос в совете, составлял до трех дней, со дня поступившей просьбы о встрече. Поэтому Витольд Жестков и звонил в секретариат. А еще этот звонок выдавал нешуточную заинтересованность князя в этой аудиенции. Князя не позвали на Совет, принявший решение об «умиротворяющей операции». И здесь новый афронт. Просьбу о личной встрече положили под сукно.

— До Осеннего бала еще две недели. Могу ли я узнать о причинах, не позволяющих императору принять главу клана Сапфир и члена Совета Князей, в обычные сроки? — Так же сухо, как секретарь поинтересовался Жестков.

— Причина в исключительной занятости Его Величества делами государственной важности. — Теперь уже Игорь позволил себе в голосе легкую насмешку. Не мог же он сказать: «Не твое собачье дело, Жестков. Может императору еще и письменный отчет тебе написать?». А жаль. — У князя есть прямой номер Его Величества. Если вопрос срочный, он может позвонить императору лично.

Звонить в роли просителя никто из князей не любил. Император все же — глава правительства и исполнительной власти, а не полный самодержец, как в былые времена. Формально он, для князей, всего лишь первый, среди равных. Рычаг в системе сдержек и противовесов, созданной предками. Не зря императорскую династию вывели из состава клана Алмаз четыреста лет назад.

Князь Жестков не был исключением. За двадцать шесть лет он звонил императору двадцать семь раз. Лично поздравить с днем коронации и каждый год с днем инициации — аналогом дня рождения у простецов. Аналогично император звонил князю только с поздравлениями к праздникам.

Сапфиры вообще были довольно закрытым и не очень многочисленным кланом. По силе они котировались сразу после аметистов, то есть считались слабаками. Жил клан благодаря большим вложениям в банковский сектор и рынок ценных бумаг. Традиционно члены клана служили в полиции, жандармерии, органах дознания. Клан также контролировал все училища огранки и клиники лечения душевных болезней.

— Ясно. — Витольд Леонидович больше не пытался любезничать. — Против нашего клана, очевидно, затеяна какая-то интрига. Это может плохо сказаться на равновесии сил. Мы всегда верно служили Ожерелью.

— Что вы, ваше сиятельство. Какая может быть интрига? У Его Величества к вашему клану нет никаких вопросов. — На окончании фразы он сделал акцент. Вопросов, может, и нет. А вот претензии есть.

— Как, тогда понимать, отсутствие извещения о заочном Совете Князей, на котором было принято важное решение?

— А вы не получили извещения? Мы полагали, что ваш клан просто не заинтересовал поставленный на повестку дня вопрос. Я непременно разберусь, в чем тут дело. Скорее всего, технический сбой в работе оборудования.

Игорь почти въяве представил, как у Жесткова сыпятся пломбы из зубов, от силы сжатия челюстей. По его, обычно бесстрастному, лицу проскочила короткая, почти незаметная усмешка. Технический сбой — стандартная отговорка, когда кланы не хотели принимать или отправлять какие-либо сообщения.

— Разберитесь, эр Зубоскалов. Честь имею. — Жестков дал отбой.

Огонек селектора мигнул.

— Молодец, Игорь, — послышался голос Шуйского.

Павлоград. Офис компании «Вместе»

Двоих разговорчивых членов секты я сдал людям Изольды. А вот третьего пока придержал. Он мне был нужен для бесчеловечных экспериментов. Хе-хе.

Заодно я протестировал свои новые грани и остался доволен. Однажды в этом мире я уже применил нечто подобное. Когда дрался с бандитами, напавшими на отца Олега. Но тогда у меня не было нужной грани, и потребовалось израсходовать почти всю ауру. Теперь я потратил едва двадцатую часть.

Вот она — сила граней. Экономия ауры на порядок. Кроме того, только если ты досконально знаешь грань, ауру можно трансформировать в ее имитации. У меня с этим, конечно, проблем не было.

Наваждения, это по-настоящему, без дураков, власть и сила. Никто из ограненных других камней, кроме Алмазов и Сапфиров, не может противостоять ей. Как выяснилось, иммунитет к непосредственному воздействию магии тоже не спасал. Ну или противник был слишком слаб. Скорее второе. Я не склонен заблуждаться и переоценивать себя. Это прямой путь к пушечному лафету и пышным поминкам. Впрочем, лафет мне не положен. Пока.

Да и все эти рассуждения о силе камня… Любой рубин, равный мне по силе ауры, может походя свернуть мне шею. А я, скорее всего, даже не сумею отреагировать на нападение. Хорошо, что магистров и старших магистров в Ожерелье всего несколько сотен. Этот уровень силы — качественный скачок. Преддверие абсолюта. Которое, могут пройти далеко не все. Я однажды прошел. Второй раз будет проще. Что интересно, меня совершенно не интересовал уровень силы вершителя, о котором я узнал совсем недавно. У меня еще в этом мире дел полно. Да и вообще жизнь прекрасна сама по себе. Я даже недавнюю пьянку с Богданом и сотрудниками вспоминал с улыбкой. Насвинячили мы, конечно, изрядно. Но это, к счастью, просто деньги. И пожалуй, больше с Богданом я не бухаю. Ну его к зергу. Вот так напоишь некроманта, очнешься утром, голова в тумбочке, а тело мусор в его особняке убирает. Я вспомнил поднятие морга и передернул плечами. Ну не люблю магию аметистов!

А вот и Богдан, легок на помине.

Я нажал на прием вызова на комме.

— Олег. — Сразу приступил к делу малефик. — У меня тупик.

— Халя у нас отмена. — Пробормотал я.

— Что? — Не дождавшись моего комментария, продолжил, — Я говорю тупик у меня. Мне для дальнейших исследований нужен турмалин в напарники. Желательно с углубленным видением. Не призыватель, а сканер. Как назло, наши кланы друг друга не любят. И у меня друзей или просто знакомых астральщиков нет. Да и не позовешь кого попало в секретный проект. Может у тебя есть на примете кто? Из вольных? Не клановых?

— Эх. Была одна девочка. Но она погибла недавно. Больше я как-то с турмалинами… — И здесь я замолчал, прикусив язык.

Есть, зерг ее заешь, у меня вариант. Я почему-то уверен был, что она на приглашение прискачет, теряя сандалики. Но, хочу ли я такую свинью эпических размеров подложить Богдану? Он мне ничего плохого пока не сделал. Ну там любимую собачку не убил. Родную хату не жег.

— Чего замолчал, Олег? Что-то вспомнил? — Спросил между тем Богдан, прерывая бег моих мыслей. — Очень надо!

— Совсем никак, без турмалина? — Спросил я со вздохом.

— Совсем. Нужен анализ всей этой галиматьи. И ее взаимодействия с Хмарью. Мои расчёты работают только до определенного предела. Приборы ни беса астрального не фиксируют. Сам я аурного зрения лишен. Да я вообще никого не знаю, кроме турмалинов, у кого оно есть. Говорят, был такой дар Силы, но это сам понимаешь. Уникальный случай.

Такой «уникальный случай» с тобой по телефону разговаривает. Но рассказывать об этом, Богдану, я, пожалуй, подожду. Не потому, что не доверяю. Просто у меня нет времени на исследования. Это Матвей с Богданом сумасшедшие изобретатели. Им дай загадку пофильдиперсовее и все. Пока не решат, есть, пить, спать не будут. Пожалуй, можно еще одну сумасшедшую к ним попробовать подключить.

— Я попробую поговорить с одним человеком. — через силу выдавил я из себя.

— Что-то ты как-то нерадостно это сказал. — Хмыкнул Богдан.

— Поверь! Ты тоже не обрадуешься, если она согласится.

— Она? Совершеннолетняя? — Богдан у нас записной сердцеед, оказывается. — Симпатичная?

— Она долбанутая! — рявкнул я.

— А! Ну тогда точно впишется в наш дружный коллектив. Перезвони, как прояснится с этим вопросом. — И трубку положил, зерг плешивый.

Немного посидев и собравшись с духом, я набрал Арнольда Николаевича Знаменского. Не буду оттягивать терпеливую резину в долгий ящик. Марфу я в Политехе последние полторы недели не видел. Но мало ли. Скорее всего, Знаменский принял участие в ее судьбе. А в Политехе ей точно не место. Вот сейчас и узнаем что почем.

— Ваше высокоблагородие. Это Строгов беспокоит.

— Ваша светлость. — в голосе Знаменского слышалась насмешка. — Решил осчастливить старика звонком?

— Ну какая я для вас светлость, Арнольд Николаевич. Я не звонил, поскольку связан с делом, которое вы ведете, как аудитор. Зачем вам вопросы от начальства?

— А сейчас, значит, решил рискнуть моей репутацией? — Голос по-прежнему доброжелательный. Со смешинкой.

— Сейчас я по частному вопросу. Никак не связанному. Позволите?

— Излагай, Олег Витальевич. Свой частный вопрос. Хотя я догадываюсь, о ком он будет. Меня здесь одна егоза зеленоглазая предупредила, что ты позвонишь. Смекаешь?

— Да. Я хотел узнать о судьбе «Марфы».

— Ты на громкой связи, Олег Витальевич.

Одновременно с этими словами Знаменского, в трубку влетел возмущенный вопль:

— Сам ты Марфа, Вако! Ты чего так долго? Совсем забурел? Забыл старую подругу?

У меня аж зубы заныли от ее пронзительного голоска. И одновременно внутри как будто разжалась некая пружина. Я все же за нее переживал, оказывается.

— Рад тебя слышать, таинственная девушка с множеством имен. — Ответил я почти искренне. — Ты у его высокопревосходительства временно?

— Господа Знаменские подали прошение на мое включение в семью. — Почти по-человечески ответила она. — Удовлетворят его скоро, дядя Арнольд. Не делайте такое лицо. Вы знали, на что шли.

— Чудно. Я рад, что у тебя все в порядке. — Даже не пытаясь добавить в голос дружелюбия соврал я. — Дело в том, что мы с другом проводим один исследовательский проект. И нам бы не помешал надёжный знакомый со способностями турмалина.

— Да, да! Надежнее меня никого не найти, Вако!

— Если Арнольд Николаевич разрешит…

— Она совершеннолетняя, Вак… Олег Витальевич. — Торопливо поправился Знаменский.

Короче, мы договорились. И я еще об этом пожалею. За пятиминутный телефонный разговор Марфа умудрилась меня выбесить аж два раза. И вообще, у меня от этой девочки гусиная кожа по телу. Ничего от нее не скроешь. Опасный у нее дар. Вздохнув, я перенабрал Богдана.

— Богдан. Олег Строгов.

— У меня твой код зафиксирован. На экране так и написано, Олег Строгов. С ним не пить.

— Шутник, зерг тебя покусай. Уже и некроманты со мной шутки шутят. Конец света точно скоро.

— А что, если некромант, то сразу гробовая серьезность должна быть? Да и какие шутки? Специально себе напоминалку оставил. Когда-нибудь она мне жизнь спасет.

— Ха-ха. — Уныло ответил я и потер начавший невесть с чего ныть висок. — Нашел я тебе напарницу. Сразу хочу сказать, Богдан. Девочка с непростой судьбой. Возможно, за ней охотятся. Так что на время, когда она с тобой, ты за ее безопасность отвечаешь. Иначе придет магистр турмалин и выдавит тебе аурой глаза через задницу.

— Ну магистр-турмалин не самое страшное, что я в жизни видел.

— Этот — страшный. Поверь. И вообще, шутки в сторону. Я сказал, ты услышал.

— Хорошо, понял. Жду не дождусь личного знакомства.

— Поверь. Лучше бы тебе не дождаться.

Вторая линия. Я глянул на экран. Ого! Контакт Изольды звонит.

— У меня другой вызов. Я перезвоню, Богдан. — Скинул звонок и принял вызов со второй линии.

— Строгов у аппарата! — Залихватски рявкнул я в комм.