Чужая тень III

Глава 32 Чья рубаха ближе к телу?

В ожидании неминуемого мы рассредоточились. Я занял позицию в центре цепи, Ящер — в десяти шагах справа от меня, слева стояли Дуклат и Молчун. Филиция встала между мной и геомагом.

Висевший уже над нами огненный шар магички походил на алое солнце. От настоящего же солнца остался лишь иногда просвечивающий сквозь сплошную осеннюю серую пелену белый диск.

— Высоковато, — заключил Зэр, внимательно изучив шар. — Достать светом ты ее, конечно, сможешь, но неизвестно, как поведет себя луч, преломившись о кокон. Это и настораживает…

— Я давно хотела познакомиться с тобой лично, — прогремел голос волшебницы. В нём явственно слышалась радость и надменные нотки. — Бабуин, из тебя бы вышел неплохой надзиратель за какой-нибудь маленькой страной. Есть в тебе что-то, не то что в трусливом Ящере, сбежавшим после последней нашей встречи. Только вот…

Замолчав, Куропатка перевела взгляд на корабль, и тот тут же вспыхнул огромным костром, обдав нашу группу жаром. Я обернулся и успел увидеть, как за считанные секунды величественный трехмачтовый фрегат, горя и шипя, погружается под воду.

— Только вот говорят, что ты светломирец, да еще и королевских кровей. Таких ждёт лишь казнь! Ты же знаешь, что сделали с последними королями Светлого материка? — усмехнулась она, снова взглянув на нас.

— Назначили в качестве Триединого бога в Тёмном мире? — предположил я.

— Только сначала казнили, — кивнула она. — Всех до единого. Так что мне повезло увидеть кого-то ваших кровей. Ну ладно, давайте к делу. Вы собрались на меня в рейд, я вижу. Ну вот и я, не будем же тянуть!

В небе над нами возникла огненная разметка, такая же, как и перед пушкарями, только без цифровых и буквенных пометок. Это было совсем не к добру. Элизабет Хазле махнула рукой в сторону словно подавая сигнал кому-то вдалеке, и шар отнёс её правее. Холландские пушки, до этого момента громыхавшие вразнобой, вдруг затихли и, выждав совсем немного, дали дружный залп.

— Врассыпную! — выкрикнул я, догадавшись, что будет дальше, и со всех ног помчался прочь из зоны поражения артиллерийского удара.

Однако выход из сектора обстрела оказался отрезан. Прямо из-под земли в Тёмный мир выплыли огненные человекоподобные существа. У них не было ног, а сами они напоминали пламя свечей, горящих прямо из почвы, так что казалось, будто существа парят низко над землёй. Из общего пылающего очертания выделялись лишь глаза — однотонные ярко-голубые, светящиеся подобно звёздам.

Я перешел на шаг. Молчун и Филиция пропали, уйдя в тени, а Дуклат воспарил и завис в воздухе недалеко от меня, развернувшись внутрь созданного существами круга.

— Это големы огня! — закричал Яз из-за спины. — Они агрессивны и обладают своей волей! Она так делает, чтобы не нападать первой на группу, потому как по правилам сфер представитель слабейшей лиги должен бросить вызов бойцу старшей лиги, даже если это группа. Атакуй её, Райс, и мы начнем этот бой!

— Не спеши, — предостерег меня Зэр. — Она могучий маг, но не может накрыть нас массовым огнем, пока мы сами не атаковали. Ящер снова хочет всех подставить.

— Атакуй же, чего ты ждёшь⁈ — завопил Яз, обратившийся в каменную сороконожку и уже начинавший бой с подоспевшим к нему первым огненным големом.

— Нет! Мы прорвёмся сквозь огненных зверей и ударим по войску, не вступая в бой! — прокричал я в ответ, переходя на бег.

— Ну, пехотинец, ты не оставил мне выбора! — рявкнула сороконожка и выплюнула в сторону Куропатки острый, словно наконечник копья, камень.

Время будто замедлилось. Я отчётливо понимал, что раз мы в боевой группе, то как только кто-то из нас атакует Элизабет, неважно, успешно или в защиту, какая у неё, безусловно, имелась, тут же начнётся поединок, который нам, пятерым, без потерь точно не выиграть — настолько сильной представлялась мне огненная ведьма.

Выбор был прост: позволить, чтобы Куропатке бросили вызов, и драться под обстрелом пушек и огненной магии или сделать что-то правильное с точки зрения законов сфер. Я взглянул поочередно сквозь свет и тени и увидел тонкие пульсирующие путы, связывающие мою группу вместе. Усилием воли я отрезал от нас Яза. Он всё ещё находился в группе, но уже был как бы сам по себе, поскольку являлся одновременно магом и демонологом.

Защитная аура Куропатки вспыхнула, с лёгкостью отбрасывая летящий в нее каменный шип.

— Ха, повоюй теперь один! — возликовал в моем уме Зэр, как бы обращаясь к Язу.

Тот не сразу понял, что дуэль с Куропаткой началась без меня и моей группы. Но магичка отреагировала мгновенно. С небес раздался истеричный смех, и в то же время пущенные ядра наконец достигли отмеченных ею квадратов.

— Прорываемся к войску! — приказал я и ринулся на големов.

За моей спиной раздались взрывы. Осколки зазвенели о кирасу. Там, где они попадали на незакрытую кожу, уплотненную «стойкостью храма», оставались маленькие, почти незаметные шрамы, которые тут же затягивались. Огненные звери вели себя непредсказуемо, как и положено свободным от контроля существам. Кто-то исчез сразу, некоторые выбрали меня своей добычей. К счастью, Филиция и Молчун сумели обойти их и теперь из теней наблюдали за мной. Дуклат парил рядом. На Яза я принципиально не смотрел, понимая, что он сделал свой выбор. «В крайнем случае отвлечет на себя мага-надзирателя», — успокаивал я сам себя, впрочем, не очень успешно.

Твари неслись ко мне. Их было слишком много, чтобы атаковать одновременно, однако вполне достаточно, чтобы зажать меня со всех сторон и зажарить в своих огненных объятьях.

Я ударил светом ближайшего ко мне, выбросив одновременно копьё вперёд, пусть до твари и оставалось еще два или даже три его длины. Луч попал голему в грудь, но он даже не замедлился, и тут моё сердце в первый раз дрогнуло. Вызванные магом золотой лиги звери превосходили меня в силе и наверняка имели устойчивость к магии.

Висевший до этого неподвижно Дуклат на сумасшедшей скорости полетел наперерез и, прошмыгнув между мной и ближайшим големом, описал над нами широкий круг, в который сразу же забарабанил волшебный дождь, шипя и испаряясь при соприкосновении с кожей огненных существ.

— Пробуй! — прокричал он сверху, предлагая пробиваться.

Уговаривать меня было не нужно: я уже бежал, выставив перед собой мокрый от ливня щит.

Бестии были крупнее человека и наверняка тяжелее, поэтому я вспомнил то, чему учил меня Зэр перед боями в Лозингаре, и, разогнавшись, рухнул на колени и проскользил по земле, выставив щит перед собой так, чтобы тот сбил бежавшее на меня существо.

Огненные руки взмахнули над моей головой. Щит врезался в нечто, и оно с шипением и скрипом перелетело через меня. Другие твари тоже ускорились и уже тянули ко мне свои пылающие пальцы, стараясь схватить меня за ноги. Но тут из теней ко мне протянулись две пары рук, Филиция и Молчун схватили меня за плечи и уволокли с собой в сумрачный мир воров и убийц.

Я упал и, сидя на мокрой земле, видел, как там, в материальном мире, шел бой Яза и Куропатки, Элизабет Хазле кидала в геомага огненные шары, выставляла лавовые стены и вешала на нём маяки огненных зверей, а он отбивался корнями и лианами, посылая в её сторону тучи шипов и летящих со скоростью шрапнели камней. Я поднялся на ноги. Ловившие меня големы немного пометались и стали растворяться в воздухе и исчезать. Дуклат приземлился рядом и с помощью Молчуна тоже вошёл в тени.

— Надо спешить, — оскалился Зэр. — Ящера надолго не хватит. Или сбежит, или зажарится, и тогда Куропатка пойдёт искать нас.

Мы устремились на северо-запад, к холландцам, стараясь подальше уйти от пляжа, чтобы окончательно потеряться для огненной волшебницы и появиться возле вражеского войска в тот момент, когда нас никто не ждёт.

— Я не понял лишь одного, — заметил Зэр, когда мы уже порядочно отдалились от берега. — Зачем ты собирал группу?

— Поменял планы, когда увидел, с кем буду драться, — на бегу ответил я.

— Что ж, бывает. А сейчас, значит, снова передумал и прёшь против четырёх тысяч?

— Там уже меньше. Зомби ведь не зря поработали. Шанс победить выше будет. Ты же сам говорил, что Куропатка — это самоубийство. Вот и будем воевать менее одиозно.

— Я просто удивлен твоему решению. «Менее одиозно» — это после того, как ты подставился под зверя в Лозингаре? Я был готов вообще ко всему, — проговорил Зэр, всё еще оглядываясь на удалявшийся бой Яза и Куропатки.

— Мне понадобилось обезлюдить два города, чтобы усвоить этот урок, — ответил я.

— Какой же?

— Чья рубашка должна быть ближе к телу…

Хитрость не удалась: Райс, или, как его назвала Куропатка, Бабуин вышел из боевой группы за мгновение до атаки Ящера, оставив геомага наедине с противником, превосходящим по силе и лиге.

Часть големов сразу кинулась на Яза, часть погналась за Райсом, а часть просто пропала из виду, уйдя в свой огненный мир или туда, откуда их там призвала магичка. Что конкретно использовала Куропатка, големов, свободных элементалей огня или, может, прирученных зверей сфер, маг не знал, но это не имело никакого значения. Все эти разнообразные бестии были рождены из огня и его производных, а значит, одним из их слабых мест являлась фатальная аллергия на воду.

Яз оглянулся. За его спиной быстрая Лоза топила в своих бурлящих слоях обугленный скелет корабля со всеми запасами, пушками и телами неразумных членов экипажа. Хотя в этой ситуации был всего лишь один дурак, и этот единственный дурак проявил чудеса тактической мысли — недолго думая собрал своих приспешников и ускользнул тенями от дуэли с Элизабет Хазле.

Вокруг всё взрывалось и горело. Холландская артиллерия не переставая била по берегу, однако Яз уже находился в каменной броне и уклонялся лишь от прямых атак Куропатки, так что осколки чугуна и щебёнки хоть и барабанили о голема, но не приносили ему никакого вреда. Однако волшебница уже пометила его огненным маяком, и тот, словно нимб, повис над головой сороконожки, приманивая к себе всё новых и новых тварей.

Каменная сколопендра плевалась камнями и то и дело ныряла под землю в дыры, заполненные водой. Неискушенный в магическом искусстве соглядатай со стороны предположил бы, как сгущаются алые огненные краски на берегу и как вяло и бесперспективно отбивается геомаг. Однако для Яза Рамилиона всё представлялось иначе.

Каждый нырок под каменный грунт, весь пропитанный водой, срывал магический маяк и тем самым сбивал призванных элементалей с толку. Потерявшие цель твари били друг друга, а кое-кто, не видя смысла существовать в Тёмном мире, уходил обратно, каждый раз заставляя Куропатку тратить Ци на повторный вызов и на обновление заклинаний. А тем временем под водной гладью Лозы зрело нечто настоящее, поистине достойное, нечто недоступное магичке-отличнику, выпускнице академии магов, находящееся на совершенно другом уровне магической импровизации, достойное даже для получения звания магистра геомагических наук.

Только что тонувшие обгорелые корабельные брёвна, брусья и доски вдруг вспоминали, что они не всегда служили человеку, а когда-то были костьми-стволами деревьев, потерявших свою кору-кожу, ноги-корни, одежду-листья, а главное, тени или же искры. Яз взывал не только к их памяти, но и к их мёртвым душам, если такие, как утверждал бес-привратник, когда-то были у деревьев. Под водной гладью Лозы с помощью корней и лиан создавался сумасшедший по задумке голем, совокупность злых сознаний всех мучений дерева ради создания целого корабля, которых скопилось в нем немало.

— Пушкарей добавь, господин Яз! Их души пусть тоже пойдут к нам на службу вместе со своими пушками! — вопил ему привратник.

Маг пропускал мимо ушей панибратство и выражение «нам на службу» и, уклоняясь от очередной струи огня, делал так, как ему говорит бес. И вот уже тени людей вновь встали за свои орудия. Стрелять они пока еще не были способны, но оставались потенциально опасными после просушки и перезарядки.

Куропатка продолжала поливать прыгающего по берегу Ящера пламенем, смеялась и издевалась, что-то крича, но полностью погружённый в своё скрытое волшебство маг ее не слышал. И когда настал подходящий момент, сороконожка в очередной раз ушла под землю и, проскользнув под камнями к реке, заползла в специально отведенное для нее место, создав своим каменным телом голову чудовища.

Тогда, под Лозингаром, Яз призвал на защиту ценностей, оставшихся от погибшей армии Джастиро, земляного исполина, но сейчас измученное пытками и долгим путешествием сознание мага выдало настоящий шедевр. Длинное, оплетенное корнями и лианами тело твари из зеленеющих корабельных досок почти достигало своим размером уничтоженный корабль. Четыре несоизмеримо тонкие лапы для передвижения и две длинные для боя состояли из множества торчащих, словно шипы, лезвий, собранных из оставленного в трюме оружия. Две уцелевшие мачты, обмотанные обрывками парусов, сложились за спиной голема, словно крылья. Из груди торчали девять пушечных стволов, три из которых имели специально отколотые днища, куда вел полый, заполненный водой плющ. Отдаленно голем напоминал карикатурного богомола, которого слепили из того что было, однако на шлифовку напильником времени не было совсем.

— Где ты, трус? Время умирать сначала тебе, а потом и твоему ручному Бабуину, когда я его найду! А ты меня знаешь, Ящер! Если я ищу, то я нахожу! — донеслось до ушей Яза, который бегло проверял готовность существа хотя бы к одной действенной атаке.

— В одном ты, мать, права: и вправду настало время умирать, — выдохнул Яз, и голем-богомол сверкнул безумными стеклянными глазами прямо из-под чёрной от пепла воды.