Чужая истина. Книга вторая

* * *

Надёжные оси ровно поскрипывали, колёса хрустели мелкой каменной крошкой, Желток, почти чистокровный шайр, тянул тяжелогружёную телегу без усилий. Тучи, сгущающиеся тут и там из грязно-серого неба, начинали лить понемногу. Где-то над Маньяри виделись завесы дождя, сходящиеся постепенно в один большой ливень. Аспен поторопил тяжеловоза словом, не трогая поводьев. Конь всё понимал. Чрезвычайно разумное, благодарное животное. Не то, что некоторые. Пожалуй, он мог бы силой забрать пьяницу-алхимика с собой, но сомневался, что имеет на то права. И желание. На тракте ожидала длинная колонна путников. Пара заметно дорогих экипажей с четверками лошадей, и куда они только собирались гнать, всадники, паланкин, солдаты. Сотня гномов с алебардами. Последние были выстроены слева от дороги, между готовой отправляться колонной и далёкой городской стеной. И ни одного карского алебардиста. Должно быть, наводили порядки там, где это было важнее. Аспен подъехал ближе, занял своё место в колонне.

— Мура́д а-ха́р. — Он поклонился, приветствуя старшего гнома. Тот ответил кивком, бессловно, холодно и неучтиво. Имел право и повод. Смерил опоздавшего артефактика тяжёлым взглядом, и направил коня в голову колонны.

Один из пеших гномов, широкоплечий командир, пролаял команду. Все двинулись за всадником. Его норовистый гнедой энергично переступал ногами и тряс в нетерпении головой, желая галопа, но скоро покорился, успокоился, пошёл ровно и чинно, как подобает несущему вельможу. Вельможа этот не был высок, что и понятно, но со спины боевого жеребца мог смотреть на всех сверху вниз ещё и буквально. Корп Халли́н принадлежал одному из влиятельнейших родов Боргранда, правда — самой ничтожной его ветви, потому и прозябал здесь, на Карском полуострове, долгих пять лет, приглядывая за добычей руд в Вилбоа и представляя средь карсов волю владыки. Он презирал карсов, брезговал бирнийцами и заранее начинал ненавидеть сардийцев, хоть пока и не имел несчастья быть с ними знакомым. Приказ, полученный им напрямую от владыки Мо́ддана, повелевал оставить Вилбоа и двигаться к Лониано, попутно собирая угодных ему, Моддану, слуг, дабы вывезти их всех из затруднительного положения, из-под осады редакарцев и внутренних волнений, охвативших полуостров. Что, с одной стороны, безмерно радовало Корпа, пять лет не видевшего стен Боргранда и родной жены, с другой — небезосновательно тревожило, ведь зона его ответственности не ограничивалась шахтами и карьерами Вилбоа. Что ждало его дома? Хвала, за обеспечение порядка в десятитысячном городе, силами всего сотни бойцов, да намёками на несравнимо бо́льшую силу далёкого Боргранда, или осуждение, может быть даже кара, за неспособность удержать от волнений… крохотный клочок земли, три городка, имея за спиной целую роту отборных гвардейцев и приказ самого владыки? Корп Халлин не знал, но был уверен, что после его ухода эти алчные людишки разойдутся совсем уж широко, вырезая и грабя друг друга там, куда ещё не успели добраться грабители иноземные, тоже, впрочем, жалкие, никчёмные и медлительные. Оставалось только выполнить последние распоряжения, доставить в целости кучку леммасийских ростовщиков, всяческих шпионов, да одного ярмарочного фокусника, а там и будь, что будет. Да и жена, что бы там ни было, уж точно ждала на месте.

Глава отделения Банка Холскагара в Маньяри тихо трясся в темноте своей роскошной кареты. Рассуждая, а может ли он всё ещё зваться главой, ведь и от отделения толком ничего не осталось, и уцелевшие служащие, то есть он, покидают город и полуостров. Несколько стражников, дорогущих наёмников, отработавших за последние пару дней каждую монету, потраченную на их жалованье за годы, шли по обе стороны от экипажа. Суровые, жестокие люди. Только рядом с такими, оплаченными из собственного кармана и казны Банка, и можно было чувствовать себя в относительной безопасности. Бывший глава отделения Банка в Маньяри слегка жалел, что не успел забрать с собой ту брюнеточку, да завидовал своим коллегам из Вилбоа, сидящим в следующем экипаже. От ужасов погрома и бессмысленной бойни их город сберегли гномы, жаль, что их руки оказались коротковаты, чтобы дотянуться и до соседей.

Колонна мерно продвигалась сквозь ливень. И хоть каменистый тракт, вопреки обыкновению, не был теперь безопасным, никто не отважился бы напасть на многочисленную, хорошо организованную и вооруженную группу. Если кто-то и замечал путников через льющиеся с неба потоки воды — то стремился убраться подальше, затаиться меж скал и холмов. Времена, и раньше-то непростые, обещали стать по-настоящему трудными.