Чудный Нижний

Глава 26 Над Нижним встает северное сияние

«Пожарники» уехали, и только тогда Валерка сообразил, что понятия не имеет — где эта Печёрская слобода. В верхнем городе такой улицы нет, а географию тёмной стороны он пока изучил не настолько хорошо. Благо, с ними была Алиса, которая рассказывала, куда ехать, она-то прекрасно знала, где что находится.

— Валер, а меня ты почему на берегу не оставил? — спросила девушка. — Я могла бы здорово помочь своим пламенем.

— Ты — последний довод, — объяснил Птицын. — Можно сказать, козырь. А если ты сейчас начнёшь своим лисьим пламенем всех палить, то, во-первых устанешь, во-вторых, они придумают, как с этим бороться. Нет, пока там и без тебя по большому счёту справляются. Надеюсь, так и дальше будет…

Говорить, что ему не хотелось оставлять Алису одну даже под присмотром Игоря Деяновича, Валерка не стал — вдруг обидится? Впрочем, Алиса и сама спросила только из чувства долга. Парень чувствовал — она тоже боится оставаться одна, слишком свежи воспоминания о встрече с «любимой матушкой».

Печёрская слобода оказалась совсем недалеко от площади Сенной, на самой окраине города. Успели в последний момент — чудь уже лезла в окна второго этажа. Пробиться через ставни первого и, тем более, дверь, они не смогли, но это их не остановило. Вокруг полицейского участка лежал десяток трупов — дежурные отчаянно отстреливались, но сдержать напор не смогли. Вот-вот чудь влезет в здание, и тогда немногочисленных защитников ждёт печальная участь. Точнее, ждала бы. Валерка даже бесполезным себя почувствовал, потому что вурдалаки справились буквально за несколько секунд — просто перестреляли из автоматов всех нападающих, даже не переключаясь на очереди. Сам-то парень таким мастерством во владении огнестрельным оружием похвастаться не мог.

— Так, кстати, — сказал Валерка, когда с нападающими было покончено. — Давайте руководить будет кто-нибудь более опытный, а? А то ладно сейчас, а вообще я командовать не умею. Демьян всех устроит?

— Ну да, князь, ты-то у нас исключительно мирный вождь, — хрюкнул от смеха кто-то из вурдалаков.

По поводу Демьяна возражений не возникло. Валерка связался с Игорем Деяновичем, доложил, что полицейский участок они отбили, и тут же получил новое задание — нужно было спешить на Гребешок, что вдоль Похвалинского съезда. Там снова объявились несколько десятков чудинов. На этот раз добывать оружие они не пытаются, а просто жгут жилые дома. Жители стараются организовать отпор, но пока просто отступают и спасаются.

Рванули туда. Если в прошлый раз картина была ясная — вот опорный пункт, вот нападающие — всё ясно и понятно. Теперь было совсем не так. Обороняющихся нашли сразу — несколько человек собрались с разномастным оружием вокруг последних домов на улице. Сейчас они как раз отбивали нападение трёх десятков чудинов — те с яростными воплями неслись на горожан. Вурдалаки начали стрелять ещё не остановив квадроциклы — ещё минута, и чудь и горожане перемешались бы в сшибке. Тогда так просто бы не вышло. Успели. Чудины начали падать один за другим, обороняющиеся радостно взревели и шагнули навстречу. Вот только чистой победы не получилось. Чудины мгновенно поняли, что так их быстро перебьют, и начали разбегаться по огородам, прятаться в избах и сараях.

— Расходимся двойками, — предложил Демьян. — Зачищаем дома.

Валерка только кивнул и первым отправился выполнять распоряжение. Ближайший дом оказался пуст, они с Алисой двинулись дальше, к следующему, и тут неподалёку послышались крики и пара выстрелов. Хотел рвануть на звук, но, когда бежал мимо только что осмотренного дома, на плечи что-то тяжело рухнуло. Шею пронзила резкая боль. Парень завалился вперёд, хотел перекатиться на спину, но тут спину и затылок обдало жаром. Над ухом заверещали и затихли.

— Валера! — Алиса подскочила схватила за плечо, попыталась перевернуть на спину. — Валера, ты живой⁈

— Живой! — бодро вскочил на ноги Птицын, и тут же снова чуть не упал — голова закружилась.

— Лежи! — потребовала Алиса, и, сорвав с пояса аптечку, принялась перевязывать ему шею. — Он тебе чуть голову не отрубил! Как только позвоночник не перерубил!

Валерка потянулся, чтобы потрогать рану, но Алиса рявкнула, чтобы не лез. Пришлось терпеть. Шея, к слову, почти не болела, а вот спина — очень даже. Здорово её опалило.

— Валера, ты прости, пожалуйста, я машинально! Увидела, как он на тебя напал, и отреагировала как смогла! — жаловалась девушка.

— Да всё нормально, — попытался успокоить её Птицын. — Всё ты правильно сделала!

Было ужасно неловко — надо же так подставиться!

Чудинов переловить так и не вышло. Троих или четверых удалось поймать и прикончить, причём ещё пара вурдалаков в процессе получили неприятные раны, но тут снова заговорила рация, и их направили дальше. Демьян только успел кое-как организовать горожан — выдал пару советов, как правильно патрулировать улицу, получил ответ, что без всяких умников разберутся, и на этом вся помощь закончилась. С оставшейся чудью горожанам предлагалось разбираться самостоятельно, а отряд быстрого реагирования рванул дальше — где-то ещё возникла очередная проблема.

Следующие несколько часов они носились с одного конца города на другой, пытаясь не дать чуди устроить очередное безобразие. Иногда не успевали, иногда приходили вовремя. К тому моменту, как приезжали защищать что-то или кого-то от прорвавшейся чуди, защищать было уже некого. Из-за этого казалось, что все усилия напрасны, и занимаются они полной ерундой. Казалось, что это сизифов труд. Стоило прикончить очередную группу чуди, как появлялась следующая, и опять нужно ехать куда-то на другой конец города с не иллюзорным шансом застать только следы нападавших. Максимум — пару трупов, причём чаще всего трупы принадлежат именно чуди — всё-таки народ на тёмной стороне привык уметь себя защищать. Даже сугубо гражданский.

— У меня полное ощущение, что мы зря ездим, — признался Валерка Демьяну. — Толку от нас мало, да и опасности, по сути, никакой. Горожане, вон, сами справляются.

— Насчёт отсутствия опасности — это ты своей шее скажи, князь. А про пользу… самые крупные банды мы разгоняем, а то и уничтожаем. Уверен, если б не мы, город уже горел бы. А так — да, горожане справляются… с теми, кого мы не добили. Так что не жалуйся, Валера. Самому надоело, но надо терпеть.

Однако долго терпеть не пришлось. Когда снова раз заработала рация, Валерка приготовился слушать очередной адрес, куда нужно ехать, но Игорь Деянович удивил:

— К штабу езжайте, ребята. У нас тут сейчас совсем туго будет. Всех зовём, любая помощь поможет.

Это было удивительно. Нет, Валерка понимал, что нападение чуди далеко не отбито, но ему казалось, что защитники города вполне справляются, и тут такое. Пока ехали к набережной, снова зазвенел набат — теперь по-другому.

На первый взгляд казалось, что ничего особо не изменилось. Количество плотов на реке не уменьшилось, но и не увеличилось тоже. Их всё так же по большей части топили… вот только пушки с берега и с кораблей стреляли значительно реже. Да и волны, переворачивающие плоты, прокатывались по реке совсем не часто. Если раньше за пушечной канонадой звуков стрельбы обычного, ручного оружия было почти не слышно, то теперь слышно было в основном стрелковую трескотню.

— У нас кончаются заряды для пушек, — мрачно констатировал Игорь Деянович. — Пока держимся на стрелковом, но порох тоже не бесконечный. Тихомира тоже обессилена, ещё несколько волн — и она окончательно рухнет. Никто не мог предположить, что придётся вести боевые действия столько времени! Ещё полчаса, и у нас закончится всё! Полторы тысячи уже упокоили, но они и не думают кончаться! И, главное, потери их не смущают!

— Мне кажется, они не сами такие храбрые, — согласился Птицын. — Я чую, что Аспид на них влияет, на всех. Ну и на командиров — тоже.

— Это прекрасно, но нам от этого не легче, — мотнул головой берендей. — Если они не кончатся в ближайшие пару часов, придётся отступать в кремль, и оставлять город на разграбление.

— Ну не может же их быть бесконечное количество!

Чудь действительно казалась бесконечной. Уже давно Тихомира перестала переворачивать плоты волнами — видно, силы иссякли. Русалки продолжали опрокидывать плоты, время от времени кто-то из них поднимал волны — небольшие, их хватало на один-два плота, но погоды сделать эти усилия уже не могли. Пушки продолжали бить до последнего, но теперь, без помощи магии, обстрел и вовсе стал выглядеть несерьёзно. Струги начали отходить вверх по течению, в Оку, и Валерка горячо одобрил это решение — Глеб отвёл кораблики после того, как выдержал чуть ли не десять минут непрекращающегося абордажа. Чудь прыгала, цепляясь за борта, их сбивали в воду, но они лезли и лезли. В конце концов Игоревич всё-таки отвёл корабли с пути плотов — уже после того, как Игорь Деянович обещал его проклясть, если сын этого не сделает. Держался в самом деле до последнего, Валерке даже показалось, что уже поздно, и вот-вот корабли будут захвачены. Обошлось.

И вот, первые плоты достигли берега. С восторженным воем на песок хлынули коренастые, длиннорукие твари с светящимися красным зенками. Почти невооружённые, но крепкие и в огромных количествах. Валерка остро пожалел, что у него в руках сабля, а не молот какой-нибудь, или просто дубина — он обращаться с холодным оружием почти не умеет. Разве что махать ей как топором… впрочем, сейчас большего и не требовалось. Этот бой и в самом деле походил на то, как он рубил крапиву в детстве. Точно так же враги валились целыми снопами от ударов, по мокрому песку в реку текла кровь. Сдерживать чудь было совсем несложно, только успевай бить саблей. Жаль, что в отличие от крапивы, чудь не кончалась — наоборот, с каждой минутой её становилось всё больше.

Валерка потерял счёт времени — сколько он уже рубит? Рукоять сабли скользит в руке от крови, да и сам он со стороны, наверное, напоминает маньяка. Мыслей в голове никаких. Ударить, отпихнуть ногой, снова ударить. Зрение сузилось так, что видно только то, что перед тобой. Никакого азарта боя давно не осталось, только усталое раздражение. Слишком однообразно.

— … Князь, да что б тебя! Отступать пора! — кто-то дёрнул за шиворот, из-за плеча появилась лапища с длинными когтями, ударила так, что сразу несколько чудинов отлетели в стороны. — Ты заснул, что ли?

Только теперь Птицын очухался.

— Что⁈

— Отступать пора, или они со спины обходить начнут! Не все двужильные!

Валерка оглянулся по сторонам, и понял, что цепочка защитников, сдерживающих чудь на пологой части берега, кое-где уже очень сильно отступила. Того и гляди прорвут её, и тогда… А значит, действительно придётся отступать.

— Пусть все отходят, Игорь Деянович, — сказал Валерка. — Только разом, ладно. Алиса, ты как?

— Готова! — кивнула девушка.

Берендей, похоже, только сейчас вспомнил, кем является Алиса, и что замыслил Валерка. Он рявкнул своё «Отходим!» так, что Валерка чуть сам не зашагал назад. На секунду даже чудь опешила. И этой секунды как раз хватило Алисе, чтобы ударить. Девушка взмахнула обоими хвостами, и от неё в сторону реки полукольцом разошёлся огонь.

Птицыну такого видеть ещё не доводилось. Совсем недавно, когда они жгли мертвечину в лесу возле Ляхово ему казалось, что больше огня быть просто не может. Теперь стало ясно — ошибался. Ближайшая чудь даже не сгорела — осыпалась пеплом мгновенно, без криков и ругани. Но на берегу огонь не остановился. Он так и катился дальше, дальше и дальше до самой середины Волги — пока не угас. Возле берега плоты сгорали без следа. И только там, где огонь уже утратил силу, чадным рыжим пламенем горели плоты. Живых на них не было. Правда, долго любоваться этой картиной не получилось вслед за огнём над рекой поднялся густой пар.

Валерка чуть не упустил момент, когда кицунэ свалилась без сил — слишком тяжело ей далось такое мощное колдовство. Засмотрелся на густые клубы пара, озадачился, не сварились ли в реке русалки, и только в последний момент сообразил подхватить Алису. Впрочем, пар быстро рассеялся.

— Сильна девка, — с уважением проговорил Игорь Деянович. — Вот уж не ожидал.

— Эй, назад. Нам дали передых, так что встали все и держим дальше! — рявкнул берендей.

Пожалуй, Валерка впервые видел, чтобы чудь напугалась. Он видел, как с крайних плотов, не затронутых или почти не затронутых огнём чудь бросалась прямо в воду и почти сразу шла ко дну. Как другие начали разворачиваться, не желая лезть туда, откуда так страшно пышет жаром. А ещё — рассеялась сиреневая дымка. Птицын её видел всё время — почти незаметная глазу, она облаком окутывавшая древних дикарей. Сейчас оказалась будто разорвана в клочья. Как будто удар огнём смёл не только сами плоты и саму чудь, но и разрушил влияние того, кто всем этим управлял. Однако надолго этого не хватило. Уже через несколько минут дымка снова начала сгущаться, а потом плоты потянулись к правому берегу. Неохотно, будто бы чудь сама поначалу сопротивлялась воле, которая гонит их на убой. Но со временем всё более уверенно.

Валерка поднял взгляд от реки. Небо уже густо посинело, а солнце опустилось к самому горизонту.

«Надо же, оказывается, уже вечер! — машинально отметил парень. — Не заметил, как время пролетело».

Передышка оказалась недолгой. Некому больше было сдерживать чудь — редкие выстрелы с берега из ружей и винтовок погоды сделать не могли. Пушки молчали и русалки тоже окончательно обессилели. Они по-прежнему пытались мешать, но без магии предводительниц многого добиться у них не получалось. Уже через полчаса плоты опять подходили к берегу. Валерка тяжко вздохнул — вряд ли им теперь удастся долго сдерживать чудь. Он всё-таки устал — только теперь понял, что с трудом стоит на ногах. Да и не только он — другие защитники, вернувшиеся на берег, тоже выглядят обессиленными.

— Сколько их там на Бору было-то? — тихо пробормотал парень. — Миллион, что ли?

— Сколько ни есть, все наши, — устало ответил Игорь Деянович. — Девчонка твоя молодец, хорошо помогла… жаль, второй раз она такое нескоро сотворит…

— Ладно, сами поработаем. Без магии, — Валерка вспомнил, что всё ещё держит на руках девушку, и, отправился наверх, к видневшемуся неподалёку пункту сбора раненых. Там как раз дежурила повозка — всех пострадавших, кто не мог больше сражаться, сразу свозили в кремль.

— Вот и правильно, пусть девочка отдохнёт, — кивнул Игорь Деянович.

Вернулся Валерка как раз к тому моменту, как новые плоты подходили к берегу, и чудь уже готовилась спрыгивать в воду, чтобы побыстрее добежать до суши. Парень резко вздохнул несколько раз, заставляя кровь разогнаться, приготовился снова рубить… и тут за спиной послышались какие-то крики и дробный перестук. Валерка оглянулся назад — по дороге несся целый воинский отряд. Человек двести бравых всадников в свежей форме, они карьером проскакали по дороге, и уже через несколько секунд оказались рядом.

— Успели, значит! — облегчённо выдохнул Игорь Деянович.

Солдаты вышли на берег, в самый центр, и усталые защитники разошлись по сторонам, уплотняя строй. Валерка уже подумал, что подмога какая-то не впечатляющая. Нет, свежие силы — это, конечно, хорошо, но двести солдат, пусть даже очень профессиональных, вряд ли сделают погоду. Их и так тут немало, защитников, пожалуй, вчетверо больше. Потом заметил — солдаты пришли не одни. Ещё десяток всадников так и остались на Софроновском проезде. Они тоже были одеты по форме, вот только она отличалась от кавалерийской. Удлинённые красно-чёрные френчи смотрелись стильно и необычно. Необычно — потому что кители ещё и с капюшонами были.

«Генералы, что ли?» — подумал Валерка, разглядывая бородатых военных.

Уже через несколько секунд стало ясно, что никакие это не генералы. Неторопливо спешившись, военные встали рядком и одновременно подняли руки. А потом началось светопреставление. Воздух над рекой как будто сгустился, поплыл как над пожаром. Появились разноцветные блики — нежно-розовый, голубой, тёмно-синий и серый. Будто северное сияние прокатилось волной от одного берега к другому. В первую секунду Валерка смотрел только на это сияние. Потом услышал поражённые крики горожан, опустил глаза…

Чудь исчезала. Древние дикари на плотах таяли, исчезали, как кусочки сахара в горячей воде — стремительно и тихо. Валерке казалось, что твари даже боли не чувствуют — всё происходило молча, без криков. И очень быстро. Всего через несколько секунд на Волге остались только пустые плоты, без управления медленно спускавшиеся вниз по течению. Но сияние на этом не остановилось — там, на Бору, тоже что-то происходило. Разглядеть толком не получалось — слишком далеко, но догадаться было не сложно. Чудь ведь была не только на воде. Многие сотни, а может, и тысячи, ждали своей очереди, чтобы отправиться на штурм правого берега. И теперь они тоже исчезали без следа. Даже пепла не оставалось.

— Вот и всё, — удовлетворённо вздохнул кто-то рядом знакомым голосом. — Быстро и чисто. Такова царская воля.

Валерка повернулся и увидел Радея Тихославовича. Поросёнок стоял рядом в своём привычном балахоне — Птицын и не заметил, когда чиновник охранки к нему подошёл.

— А как же сам Аспид? — спросил Валерка.

— А нет больше Аспида, — пожал плечами Радей Тихославович. — После такой волшбы не остаётся никого разумного. Знаете, Валерий, я ехал в столицу с очень неоднозначными ожиданиями. Опасался любого исхода, вплоть до ареста — всё-таки то, что мы упустили Аспида — это исключительно моя недоработка. Однако всё прошло значительно проще, чем я мог подумать. Ко мне отнеслись снисходительно, а, самое главное, угрозу восприняли всерьёз. Десять боевых волхвов высшего ранга, элита наших вооружённых сил… Ну, вы сами видели, — поросёнок кивнул головой на реку. — Конечно, если бы чуди удалось попасть на правый берег и растечься по городу, было бы гораздо сложнее. Сейчас, можно сказать, сложились идеальные условия — впереди только враг, а союзников нет, и за это жителям Нижнего отдельная благодарность. И не только от меня! Полагаю, ваши грамотные и отважные действия будут замечены на самом высшем уровне!

— Но как же, Радей Тихославович… — поразился Валерка. Слова про благодарность он пропустил, еле-еле дождался, когда поросёнок договорит. — Я отчётливо чувствую, что Аспид жив! Вы разве не видите? Нити его воли никуда не делись, он там, на том берегу.

— О чём вы говорите, Валерий? — удивился Радей Тихославович. — Какие такие нити воли? После массированного удара волхвов никто не может выжить, даже на десяток километров вглубь! Там сейчас остались только неразумные твари!

— Радей Тихославович, — Валерка постарался тоном голоса передать всю серьёзность своих слов. — Отнеситесь, пожалуйста, ко мне серьёзно. Аспид — жив. И то, что чудь погибла, его никак не остановит. Он продолжает что-то готовить, я это чувствую!