Чертов менталист 2

Глава 17

— А теперь расслабься, Валерьян, и попробуй сделать то же самое, не обращаясь к источнику напрямую. Да, вижу вопрос в твоих глазах: так тоже можно.

Я мысленно матерился. Черт подери, из меня сделали наглядное пособие для однокурсников. А я ведь сразу же предупредил, что в своей стихии я нулевой маг, который практически ничего не умеет. В ответ на это Мирон Витальевич заулыбался и сообщил, что мне несказанно повезло — но не объяснил почему!

И вот я стою перед всеми, преподаватель объясняет принципы работы источника у мага воздуха, после чего требует от меня исполнить то или иное действие и описать однокурсникам, как оно ощущается изнутри. После чего переводит мои корявые ощущения и эмоции в конкретные процессы. Заныло в районе солнечного сплетения и чуть закружилась голова? Это начала уплотняться энергия источника. Облегчение и легкая эйфория после посыла ветерка вокруг себя? Слишком много энергии было задействовано изначально, и когда её излишки притянулись обратно к источнику, ее породившему, покачнувшийся баланс начал восстанавливаться. И так далее.

С одной стороны, даже здорово, что именно так. Какой-никакой, а диалог с человеком, реально разбирающимся в вопросе и умеющим интерпретировать твои ощущения в описание работы источника. С другой стороны, я бы предпочел заниматься этим тет-а-тет, а не перед всеми однокурсниками. На меня и так после эскапады с математичкой многие парни начали косо посматривать. И тут снова меня выдернули! Да что ж ты будешь делать…

Смилостивился Мирон Витальевич лишь минут за пятнадцать до конца пары, разрешив мне наконец-то вернуться на место. Я попросил Филина запомнить последний кусок лекции, чтобы потом прослушать его в более спокойной ситуации, а сам тем временем взял дальфон и нашел личный чат с преподавателем, куда он предлагал сбрасывать свои варианты ответа на его два вопроса. Полбалла к экзаменационной оценке — не сказать, что очень много, но, если мне вдруг не посчастливится получить двойку с плюсом, еще полбалла дотянут меня до тройки. Очень надеюсь, что настолько низко я не упаду, но лучше перебдеть, как говорится.

Скорее всего, получить эти баллы я всё равно не смогу, потому что в то время, как мои однокурсники имели возможность первыми написать в чат, я торчал возле преподавательского стола. Но мне из спортивного интереса хотелось всё-таки принять участие в этом мини-конкурсе.

Итак, по какому принципу был составлен список? Ответ — по количеству студентов-первокурсников, относящихся к той или иной стихии. Воздушников оказалось меньше всего, у огневиков был численный перевес. Остальные распределились между нами.

Второй вопрос с подвохом. Почему мы будем изучать стихии именно в таком порядке? Да чтобы как можно больше студентов познакомилось с чужими для себя стихиями и сделало это как можно скорее. Вот пусть у нас условно один воздушник, пять водников и десять огневиков. И каждый знает лишь о том, как функционирует его источник. Возьмем это знание за единицу. Итого на всю группу изначально у нас шестнадцать единиц знаний. После сегодняшнего занятия группа станет обладать тридцать одной единицей знания, их число увеличится на пятнадцать, ведь новую информацию получат все, кроме мага-воздушника. Затем скорость получения знаний уменьшится, и на следующем занятии мы получим одиннадцать единиц, а на завершающем занятии шесть новых единиц на группу.

Я как мог попроще и попонятнее изложил свою теорию и был очень рад тому, что успел это сделать до мелодии, сообщающей нам, что пара закончилась. Посмотрим, верно ли я всё понял, или Мирон Витальевич руководствовался какими-то иными критериями, решив начать изучение общей теории с магии воздуха.

Сейчас, когда адреналин снизился до приемлемого значения, я понял, что в целом-то мне очень повезло. Я получил возможность узнать что-то новое о своей стихии и своем источнике и сделать это аккурат перед вечерним занятием с Ярославом.

— Ну что, Валерьяша? Каково это быть любимчиком у преподавателей? — рядом со мной нахально плюхнулся незнакомый мне парень. Между прочим, на чужое место сел, пока его хозяин ненадолго вышел в коридор.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — невозмутимо повернул я голову и осмотрел собеседника.

Ершистый. Губы кривятся в неприятной усмешке. Стоп, а чего я теряю? Даешь поверхностный скан! С какой стати я должен отказываться от пользования своим даром, если умею делать это аккуратно и незаметно даже для сигнальных артефактов? И далеко не факт, что они вообще есть у этого парня.

Фи, как мелко. Ерша этого зовут Глебом. Приревновал меня к одной из тех девиц, кто выказывал мне симпатии после прошлого урока математики. Боится, что облюбованная им студентка на него даже и не взглянет. А так — беспроигрышный вариант. Девица смотрит на меня, а видит ещё и его. Осталось еще как-нибудь красиво меня с пьедестала подвинуть, опорочить в её глазах, и победа, считай, в кармане. О, Всесоздатель: одни лишь проблемы из-за озабоченных юнцов, принимающих решения отнюдь не головой. И да, к бойфренду Арамейцевой это тоже относится в полной мере.

— Но ты же у нас во всех бочках затычка. На какую лекцию ни придешь, непременно твою физиономию возле преподавательской увидишь, — а вот и первые оскорбления начались…

Я не стал реагировать на его глупые реплики, а перешел сразу к сути дела, которое и привело парня сюда.

— Если хочешь впечатлить девушку, то иди проверенным путем. Подари ей цветы и пригласи поужинать в ресторан. А если ты вместо того, чтобы завести с ней светское знакомство, в перерыве трешься возле другого парня, бонусы в ее глазах тебе начислять не за что, Глебушек.

Парень аж дернулся, когда услышал, как я изуродовал его имя ласкательным суффиксом. А нечего было меня Валерьяшей называть и с невнятными наездами приставать.

— Ступай-ступай, — поторопил я его. — Не задерживай меня и чужое место не занимай.

Судя по его глазам, Глебу очень хотелось сказать в мой адрес что-нибудь едкое, да вот беда, воображение, как назло, сбоило, и никаких интересных идей в голову не приходило.

И не придет, ведь я точечно блокировал ему этот узел. Через минут десять тупизна схлынет, и Глеб сообразит, как именно меня бы стоило словесно приложить и унизить. Вот только беда: в это время он будет находиться уже не здесь. А после драки кулаками не машут, как известно.

Наконец-то он меня покинул, и я с облегчением вздохнул. Зверинец. Вечное проклятие любого первого курса, когда встречаются незнакомые люди и пытаются всячески изобразить из себя крутых перцев, вместо того чтобы тратить драгоценное время исключительно на учебу. В такие минуты даже экстраверты вроде меня превращаются в записных социофобов.

Следующей парой нам поставили этику и этикет. Подозреваю, будет что-то предельно нудное, вроде точного расклада ложек и вилок за столом, а также непременное упоминание запрета сморкаться в шторы.

Интересно, угадаю или нет?

Угадал, но лишь частично. Преподавательница вывалила на нас тонну материала, причем в таком темпе и с такой агрессией это проделала, что попробуй отвлекись на что-нибудь постороннее во время ее рассказа. Сидишь и строчишь конспект, как проклятый, боясь хоть слово упустить. Обрадовала нас тем, что за этот год нам предстоит намертво задолбить принципы, которыми должны руководствоваться магически одаренные в общении друг с другом и с простыми людьми. Она их не без пафоса называла кодексом чести мага. Ну-ну…

Интересно, в прошлом году этот предмет она же вела? А то у второкурсников, если судить по Кутайсову, Шафирову и Головкину, что с этикой, что с этикетом большие проблемы. Как же они, спрашивается, у нее зачет-то получили? Авансом? В надежде на то, что вырастут-поумнеют?

Всякие кодексы — для цивилизованного общества. Когда-то же на тебя лезут малолетние зверьки, руководствоваться в общении с ними подобными правилами — верная дорога на больничную койку или в клинику душевных расстройств.

После второй пары ко мне подошла Василькова. Ну хотя бы без фанатичного блеска в глазах на этот раз обошлось, уже спасибо.

— Карпа сегодня выписывают, — сообщила она. — Он мне вот только что написал.

— Отлично, — улыбнулся я. — Но не слишком ли рано? У него ведь сотрясение диагностировали? Да и рана достаточно неприятная была.

— Меня это тоже беспокоит, — призналась Маша. — Но он твердит как заведенный, что ему срочно надо на службу, и что твой дедушка один не справится без него. Я так за него волнуюсь! Как мне лучше поддержать его сейчас?

— Просто напиши своими словами, что чувствуешь к нему. Как гордишься им. Как скучаешь по общению с ним. Вот один раз прямо напиши всё-всё-всё, а потом только желай ему вечером доброй ночи, а когда проснешься — доброго утра. Он высоко оценит твою тактичность. Сама понимаешь: вам обоим придется нелегко с его ненормированным графиком работы и повышенной нагрузкой. Но он всегда будет знать, где его всегда очень рады видеть. И это чувство будет его греть.

— Спасибо, Валерьян, — склонила голову Василькова. — Я и сама планировала так сделать, а раз ты сказал мне то же самое, значит, я всё правильно думала.

Ага-ага. За маленьким таким исключением. Я не зря упомянул про однократное послание. А то с Маши станется строчить ему поэмы каждый час, и тогда Давыдова останется только пожалеть. У него и впрямь не так много времени на любовную переписку имеется. А уж вытерпеть одно письмо и два раза в день пожелания доброго утра и доброй ночи — на это его терпения точно должно хватить. А там, глядишь, и впрямь успеет соскучиться Васильковой на радость, да и позовет ее на очередное свидание…

Мы еще немного поболтали о всяких пустяках, а затем барышня чинно удалилась. Даже без моего пинка-напоминания, что я считаю величайшим прогрессом в наших отношениях.

Третьей парой у нас стояло практическое целительство. Весьма размытое понятие, как по мне. Что это? Оказание первой помощи, перевязка ран и наложение шин на сломанные конечности? Или же помощь тем, кто пострадал в магическом противостоянии? Надо было хоть учебник глянуть в общежитии. Эх, не догадался…

Оказалось, что и то, и то. Как меланхолично поведал очередной препод — мужик, похожий габаритами на медведя, — никто от нас не ждет, что мы, освоив этот курс, начнем причинять добро направо-налево и исцелять от травм всех, кто попадется к нам под руку. Главное, чтобы в ситуации, когда у нас на руках раненый маг, а прибытия помощи ждать долго, либо нам придется далеко ехать, чтобы до нее добраться, мы смогли этого самого мага всё это время поддерживать в условно живом состоянии. А для этого… правильно: нужно не филонить при изучении общей теории магии, чтобы знать, как именно воздействовать на людей с другой ведущей стихией, нежели чем у тебя. А еще придется научиться преобразовывать собственную энергию в некое подобие живы. Себя ею тоже можно лечить, но на особый эффект рассчитывать не стоит.

Понятное дело, подобная перспектива не могла меня не заинтересовать. Раньше я про такие возможности и не слышал. Впрочем, надо признаться, что не особенно и интересовался этой сферой. Поэтому лекцию я слушал предельно внимательно, важные для себя моменты записывал, и меня уже не так раздражали неспешные манеры препода, как это было поначалу. Просто очень уж он контрастировал с той дамочкой, что вела занятие до него. Вот прямо как небо и земля.

Когда заиграла мелодия и медведь-меланхолик попрощался с нами, я вдруг сообразил, что зверски хочу есть. Мои однокурсники успели в прошлых перерывах сбегать в столовую и перекусить там, а мне пришлось разговоры разговаривать вместо того, чтобы поступить точно так же. И я, собрав вещи, подхватил сумку и прямой наводкой двинулся на второй этаж, откуда доносились столь милые моему желудку запахи. Борщ? Да, наверное, это борщ благоухает. И домашние котлеты из смесового фарша. Лапша с томатной подливой. Тушеная капуста с охотничьими колбасками. Витаминный салат. Да я готов съесть всё!

Пройдя вдоль линии раздачи, я выяснил, что много чего успело закончиться, но на мою долю еды точно должно хватить. Положил на поднос всё, до чего руки дотянулись, затем занял свободный столик у окна. Оглянулся, приметил однокурсников, которые явно кого-то искали. Надеюсь, что не меня. На всякий случай набросил на себя фирменный полог, отводящий глаза. Все, теперь даже если они пристально будут разглядывать сидящего за этим столом, меня в нем никто не опознает. Устал я за сегодняшний день от чужого назойливого внимания.

Пока ел, грустно смеялся про себя, припомнив старую шутку про первоклассника, который, придя домой после линейки, обиделся на родителей, поскольку они его не предупредили, что эта волынка — на десять лет. У меня в два раза поменьше, хотя… если учитывать обязательную отработку, то та же десятка и получится. М-да, не об этом я мечтал, планируя побег из поместья Изюмова. Однако же… сегодня, считай, всего лишь второй полноценный день занятий прошел. А я уже столько нового для себя успел узнать! И ведь много чего по-настоящему полезного, что может пригодится в жизни. Лучше бы, конечно, не пригождалось, но тут заранее не угадаешь…

Перед встречей с Ярославом оставалось несколько свободных часов, и я решил продолжить вчерашнюю работу по разметке ментальных дорожек для подготовки их к полноформатному анализу. Процесс в достаточной степени занудный, но одновременно с этим приятный и медитативный. Ну а что? Кто-то на рыбалку ходит, кто-то шарфики вяжет, а я вот наслаждаюсь своими исследованиями и не вижу в этом ничего предосудительного. И вообще, как говорили еще в прошлом моем мире, найди себе работу по душе и тебе не придется работать ни дня. Глупость, конечно, если так посмотреть, но… что раньше я обожал свою профессию, которую, считай, сам, своими руками и создал. Что сейчас испытываю практически щенячий восторг, предвкушая, как смогу расшифровать эти две небольшие дорожки. Значит, я всё делаю правильно.

Чтобы не увлечься чрезмерно и не пропустить отметку, когда мне нужно было отправляться к Ярославу Кнопке, поставил на дальфоне будильник. Оказалось, правильно сделал, потому что и впрямь потерял счет времени. А так встал, встрепенулся, умылся холодной водой, да и отправился в сторону жилого комплекса, где тот арендовал квартиру.

Пока шел, понял, что начинаю опаздывать. Дом Ярослава был одним из крайних, и чтобы до него добраться, нужно было пройти насквозь через весь микрорайон. Сообразив это, перешел на трусцу, так что краснеть за себя не пришлось: прибыл точно ко сроку, разве что слегка взмыленный.

— Прежде чем мы начнем наш урок, скажи мне, что ты хочешь получить в итоге? Чему научиться, кем стать? — поинтересовался мой новый учитель.

— В первую очередь мне надо не завалиться на экзаменах. А столь глобально я о себе как о маге-воздушнике еще не думал, — честно признался я. — Месяц назад даже не знал, что у меня есть этот дар. И в Академию поступать не собирался. Поэтому мне пока нечего на это ответить.

— Хорошо, — кивнул Ярослав. — Тогда будь добр, обдумай на досуге и дай мне ответ на нашем следующем занятии. Это очень важно.

— А можно мне тоже кое о чем спросить?

Кнопка жестом дал понять: мол, валяй, спрашивай!

— Почему, когда говорю преподавателям о том, что ничего не умею и меня ничему не учили, слышу от них, что нулевой маг — это прямо-таки круто. В чем крутизна, если остальные студенты свою стихию с дошкольного возраста успели изучить вдоль и поперек, а я пока даже с источником толком контакт наладить не могу?

Ярослав посмотрел на меня, хмыкнул и широко улыбнулся.

— Да потому что заполучить себе такого ученика мечтает каждый из нас.

— Это не ответ, — помотал я головой. — Мне нужно больше конкретики.

— Ну что же, тогда слушай…