Бывшие. Наследник для дракона

Глава 9

Ведьма протянула принцессе миску с травами, и та бережно поставила её на подоконник, где на солнышке грелся рыжий кот Фай.

— Мне больше не нужно зелье зверобоя. Прости, Этта, — с едва сдерживаемым волнением проговорила Леда, опускаясь на табурет рядом, как делала всегда. — Жизнь с драконом закружила меня в вихре событий, да и заботы о приюте не оставляют ни минуты свободного времени. Прости меня, пожалуйста, знаю, что виновата. Как же я хотела прийти, но накануне встречи вечно что-то случалось. То тиф, то странная магическая патология — словно сама судьба не хотела, чтобы я тебя увидела.

— У тебя доброе сердце, принцесса, — кивнула Этта, откинувшись на спинку кресла. — Я рада, что ты здесь.

— Я… я сбежала, — прошептала Леда. — Дракон меня предал. Мне пришлось вернуться и…

— Всё так, — она кивнула. — Ты должна вернуться домой, принцесса.

— Зачем? — с горечью процедила Леда. — Всё, к чему я прикоснулась, превратилось в прах! Моя земля обнищала! Сердце разбито…

— Ты же знала, на что шла, золотко, — укоризненно произнесла Этта. — Я тебя предупреждала. Нужно было выбрать восточного принца, и всего этого не было бы.

Принцесса встала и подошла к окну, пытаясь скрыть подступающие слёзы.

— Да. Я выбрала свой путь. — Она погладила кота. — Прости, что жалуюсь. Последнее время я много плачу.

— А ты не беременна, золотко? — Этта лениво покачивалась в кресле-качалке

— Нет, — пробормотала она, продолжая гладить Файмана.

— Точно? Не пропускала? Одного невыпитого пузырёчка тебе достаточно, чтобы понести от дракона.

Леда побелела. Как ей признаться, что однажды она не выпила?

— Всё хорошо, Этта. Правда.

Ведьма посмотрела с укором, но ничего не сказала.

— Что ты видишь? — с мольбой в голосе спросила Леда. — Что мне делать? Я не знаю…

— Ничего не вижу. Только тьму. Иногда обрывки... горящий замок и кровь. Много крови.

— Я лгунья, Этта... Я так любила его, что даже с этим смирилась.

— Ты всё сделала верно. Они убили бы твоего сына!

Слёзы душили принцессу, и она, не в силах сдержать рыдания, бросилась к Этте. Уткнувшись лицом в её колени, Леда сотрясалась от беззвучных всхлипов.

— Мне так больно, — прошептала она сквозь рыдания.

— Плачь, дитя моё, — ласково проворковала Этта, гладя её по волосам. — Плачь, пока не иссякнут слёзы. Сегодня, ещё не время, но солнце обязательно взойдёт.

Ведьма чувствовала горечь принцессы, но знала: слова бессильны перед такой болью. Только время залечит раны. Время… которое старухе хотелось обмануть.

— Мы будем с Каем вместе? — Леда подняла заплаканное лицо. Даже сквозь слёзы её красота не померкла.

— А готова ли ты простить его, золотко? — спокойно спросила Этта.

— Нет! — выкрикнула Леда. — Нет! Холодный ублюдок! Ненавижу! — слова срывались с её губ, перемежаясь с рыданиями. — Никогда! Я наказана, — прошептала она сквозь слёзы. — Проклята... За малодушие… За то, что сбросила груз ответственности с плеч и предала свой народ.

— Ты по-прежнему наша принцесса. Докажи себе, чего стоишь. А остальные и так тебя примут.

Этта что-то шептала, продолжая перебирать каштановые волосы. Леда не могла разобрать слов, но ласковое бормотание успокаивало. Ещё какое-то время принцессе понадобилось, чтобы прийти в себя, но и вправду стало легче. Конечно, горечь всё ещё терзала раненое сердце, но внутри вспыхнуло ослепительное сияние, и Леда поняла — это надежда.

— Ты права... как всегда, — промолвила принцесса.

Они молчали.

Слёзы принцессы высохли, оставив лишь тень былой печали.

— Давай пить чай, — наконец предложила Этта, — составь старухе компанию. Расскажи, как тебе жилось всё это время.

Их тихие голоса сливались в нескончаемый разговор, ведь им было о чём поведать друг другу. Проведя время с Эттой, принцесса не спешила уходить, решив разделить с ней и обед.