Бокс-офис

Глава 2

Мы удивлённо переглянулись, и Сон-Хи попросила:

— Пожалуйста, поясни, Джеф. Что ты имеешь в виду?

— Ну, я вам рассказывал, как всё было в тот раз. Увидел тогда, как шторм воздействует на машину, кинулся к ней и написал первое, что пришло на ум: «Старинная крепость на горе летом». Появилась картинка, которую мы потом использовали для фильма. Но шторм ещё несколько секунд держался на максимуме… В общем, короче, я успел написать ещё один текстовый запрос, получил картинку…

— Ах ты тихушник! — возмутилась Розанна. — И до сих пор молчал? Конспиратор мелкий! Мы тут переживаем… И даже мне не сказал ни разу! Нечестно…

Она обиженно отвернулась, а Джессика укорила:

— Розанна, ну что за детский сад? Джеф нам рассказал, когда появился повод. А до этого не было даже смысла рассказывать, это не изменило бы ничего. Информация не имела практического значения.

— А ты — скучная зануда! Чего ты за него заступаешься?

Джессика лишь вздохнула, а я сказал:

— Коллеги, давайте всё-таки ближе к теме. Джеф, признавайся, сколько всего запросов ты успел сделать? Может, у тебя в терминале — сотня картинок? Тогда соглашусь с Розанной — ты гадский конспиратор.

— Не сотня, — пробурчал он. — Три штуки всего успел, потом гроза кончилась. Точнее, четыре, если считать тот зубастый дуб.

— Кстати, действительно! — вспомнил я. — У нас ещё дуб в запасе. Ты нам его даже не показывал почему-то…

— С дубом ничего не получится. Я этот файл случайно затёр по глупости — слишком торопился, когда записывал новые. Так что неиспользованных картинок у нас на данный момент — две штуки.

— Ну, это лучше, чем ничего. Пока мы эти два фильма снимем, ты придумаешь, как смоделировать шторм, и мы нарисуем кучу новых картинок.

— Придумать-то я пытаюсь давно, — возразил Джеф хмуро. — Но результат пока нулевой, сам видишь. Это, по-твоему, так легко?

— Да не отвлекайтесь вы! — вклинилась Розанна, уставшая обижаться. — Ты расскажи сначала, что там на двух картиночках, которые уже есть?

Все взгляды упёрлись в Джефа, и он ответил:

— На одной — побережье, бухта, маяк. На другой — технологический мегаполис в стиле сайнс-фикшн. Но и та, и другая — тусклые какие-то, бледные. Поэтому я сначала выбрал не их, чтобы фильм снимать, а другую, которая с дирижаблем.

— Тусклые — это плохо, — сказал я. — Но давайте посмотрим завтра с утра, прикинем, что с ними можно сделать. Технологический мегаполис, говоришь? Интересно… Сайнс-фикшн сейчас идёт на ура…

— Вот и думай, Дмитрий! — заявила Розанна. — Чтобы до завтрашнего утра наметил сюжет и написал красивую сцену с моим участием, я проверю. Можно две сразу. Чтоб я там была прекрасная астронавточка в блестящем комбинезончике! И чтобы в фильме про любовь было много, а не как в прошлый раз!

— Ага, ты мне списочек набросай, что там ещё должно быть. Чтобы я ненароком не перепутал в процессе.

— И вот не надо мне тут «хи-хи». Ты у нас научишься мелодрамы писать!

— Розанна, пожалей Дмитрия, — улыбнулась Сон-Хи, — а то он от нас сбежит. Хотя про любовь было бы неплохо вообще-то…

— Так, всё, — сказал я. — Мисс Квон, от вас такого коварства не ожидал. Не могу больше находиться в ваших покоях. Откланиваюсь.

И, попрощавшись с родителями Сон-Хи, мы отправились восвояси. Джеф довёз до дома меня и Джессику, высадил и уехал с Розанной.

— Ну, Джесс, — сказал я, — как настроение?

— Даже не знаю, Дмитрий. Рада, конечно, что фильм выходит в прокат, но как-то всё это вдруг понеслось галопом. Газеты, переговоры с боссом. И даже принцы нами заинтересовались…

— Да, завтра будет весело.

Спал я плохо.

Мысли крутились не столько вокруг завтрашнего киносеанса с наследниками, сколько вокруг нового фильма. В голову лезла всякая чушь (в основном насчёт астронавток в комбинезонах), а вот идей для сюжета у меня в загашнике не было. Точнее сказать, не было идей, подходящих конкретно для научной фантастики с технологическим городом…

Будильник я не завёл, но проснулся не очень поздно. Позавтракал у Ченг-Лея и отправился в офис.

Возле шлагбаума уже прохлаждалась парочка репортёров с блокнотами и фотокорреспондент. Меня даже опознали, окликнули по фамилии и попросили прокомментировать сразу всё. Я вежливо улыбнулся и произнёс заученную фразу — без комментариев, мол, и никаких интервью.

Вскоре подтянулись и остальные соучредители. Вся наша пятёрка перешла в павильон. Графиня и Йенс отсутствовали — у них сейчас не было здесь работы, и мы предложили им отдохнуть.

— Ну, показывай, что припрятал, — сказал я Джефу. — Сначала город. В плане сюжета он перспективнее, как мне кажется.

Появилась картинка.

Джеф, к сожалению, оказался прав. Мегаполис расположился на дальнем плане и выглядел не слишком эффектно, как на неудачном фото. Тусклая размытая серость. Да и городская архитектура не впечатляла — никаких сверкающих небоскрёбов с ажурными эстакадами и красивыми флаерами. То есть небоскрёбы-то были, но смотрелись кондово, а транспорт не удавалось разглядеть издали.

— Не, ну это неинтересно, — разочарованно сказала Розанна. — Если бы я такое на афише увидела, то билет не купила бы.

— Вынужден согласиться, — сказал я. — Давай вторую картинку, Джеф.

— Там качество не лучше, — предупредил он.

Но в этот раз он ошибся.

Экран протаял, и перед нами открылся закат над морем — густой багрянец с золотым проблеском над линией горизонта, за которую только-только скатилось солнце. Лучи подсвечивали облачный пух, пропитав его розоватым светом. Дневная лазурь ещё сохранилась поверху, но уже растворялась, блёкла.

На среднем плане был мыс, поросший травой. Там стоял маяк — цилиндрическая тонкая башня, сужавшаяся к верхушке. Её венчала кабинка со стеклянными стенами, опоясанная узким балконом.

Маяк был сложен из беловатого камня, который приобрёл на закате персиковый оттенок. Море же наполняла тёмная синева с морщинками волн. Дул лёгкий ветерок — трава на переднем плане ерошилась чуть заметно.

— Ух, красотища! — восхитилась Розанна. — Но почему ты жаловался, что здесь плохое качество? Картинка не хуже, чем в первом фильме!

— Не понимаю… — пробормотал Джеф, поглядывая то в монитор, то на большой экран. — Но я вам говорю точно — когда я открывал в прошлый раз, всё было вообще не так, бесцветная муть. Я думал, это рассвет в тумане или типа того, плюс дефектный кадр. Заранее стал прикидывать, как улучшить изображение. Ну, в смысле, постфактум, уже на плёнке. Цветокоррекция и всё прочее…

— Погоди, — сказал я, — а в какой последовательности ты задавал запросы? Ну, в смысле, во время шторма?

— Первый запрос был — старая крепость на горном склоне, второй — маяк, насколько я помню. А потом город.

Сон-Хи спросила:

— Может, тот информационный сгусток, который усилил твою машину, имеет… Как это правильно сформулировать? Имеет определённую…

— … пропускную способность, — закончил за неё Джеф. — Да, версия напрашивается. Машина не может интенсивно работать с тремя картинками сразу, надо по очереди. Со старой крепостью мы закончили, и только теперь открылся маяк. Логично.

— Ну, значит, — констатировал я, — вопрос с выбором картинки снимается. Работаем с маяком. Вариант нормальный — красиво смотрится, но нейтрально. Это и современность может быть, и достаточно глубокое ретро, и даже будущее, но не слишком далёкое. Для космического сай-фая начальный кадр не очень подходит. Всё же, судя по предыдущему разу, машина сразу в первой же сцене задаёт сеттинг для всего фильма.

— Эх, не судьба мне покрасоваться в комбинезончике, — сказала Розанна. — Но это даже и к лучшему. Пейзаж с маяком — очень романтичный! Дмитрий, ты слышал? Это тебе прозрачный намёк.

— Да-да, мы слышали твои пожелания, причём неоднократно. Насчёт сюжета надо подумать. Любовь любовью, но во главе угла у нас — зрелищность, это наш главный козырь по сравнению с конкурентами.

— Хотелось бы всё-таки чего-то осмысленного, — сказала Сон-Хи. — Нет, я не призываю снимать высоколобый артхаус, но…

У Розанны загорелись глаза:

— А давайте выберем из той стопки, что нам натащили за эти дни! Там всяких сценариев, по-моему, штук двадцать!

— Дельная мысль, — согласился Джеф. — Ты умничка, Рози.

Та надулась от гордости, а Сон-Хи посмотрела на меня нерешительно:

— Не возражаешь, Дмитрий?

— С чего бы? — удивился я. — Ты ведь не обязана брать в работу сценарии исключительно от меня. В уставе у нас такого не сказано, если он вообще существует.

— Да, Дмитрий, — сказала Джессика, — устав предприятия у нас есть. Это необходимый учредительный документ, чтобы киностудия официально работала. А насчёт того, чьи сценарии мы используем, там действительно нет условий. Это я уточняю на всякий случай, хотя догадываюсь, что ты пошутил.

— Прекращайте лясы точить, — сказала Розанна категорично. — Пойдёмте искать сценарий! Вот прям сейчас.

Мы перешли в офис, в мою «сценарную» комнату. Прошнурованные пачки бумаги громоздились на тумбочке, дожидаясь, пока мы за них возьмёмся.

— Разбирайте и наслаждайтесь, — пригласил я.

Розанна схватила верхнюю пачку и поленилась даже обходить стол, чтобы сесть на стул, как положено. Плюхнулась на столешницу попой, закинула ногу на ногу и провозгласила:

— Приступаю к анализу!

Все остальные тоже взяли по одному сценарию, кроме Джессики. Я взглянул на неё вопросительно, но она покачала головой:

— Ты ведь знаешь, я в этом некомпетентна. Не буду лезть.

— Тогда иди ко мне, Джесс, — позвала Розанна. — Будешь меня морально поддерживать.

Джессика села на стол с ней рядом, в такой же позе, и они стали вчитываться в написанное. Рабочий процесс наладился.

Я полистал страницы, которые мне достались. Автор не заморачивался синопсисом и логлайном — решил, похоже, что мы и так проникнемся величием замысла. Сюжет разворачивался в континентальном европейском поместье (я не уловил, в какой именно стране) и представлял собой, насколько я понял, социально-философскую притчу в рамках герметичного детектива.

Кто-то из четырнадцати гостей спёр из сейфа фамильную драгоценность — бриллиант на двести каратов (хозяева не нищенствовали, я понял), а прибывший инспектор полиции всё это расследовал. Расследование периодически выливалось в высокоинтеллектуальный диспут на тему кризиса буржуазной морали. Герои произносили едкие монологи со сложноподчинёнными фразами.

Я заглянул в конец. Инспектор докапывался до истины — бриллиант никто, оказывается, не крал. Его коварно припрятала супруга хозяина, выразив таким способом свой протест против закоснелых устоев. Свою точку зрения она доносила в обличительной речи на четыре страницы.

Переложив сценарий на подоконник, я сообщил:

— Коллеги, сюда помещаем тексты, которые… гм… превосходят интеллектуальный уровень нашей студии или по каким-либо другим причинам не поддаются экранизации.

— Лови, — сказал Джеф, перебрасывая мне свой экземпляр. — Туда же. До такого мне ещё расти и расти.

Я посмотрел название: «Марсианский вояж». Спросил:

— А это случайно не…

— Оно самое. Подражание «Орбитальному вояжу», но в жанре мюзикла.

— В каком смысле?

— В прямом. Герои летят на Марс, поют в пути и танцуют.

— В невесомости?

— Да. Финальная сцена — с кордебалетом в скафандрах после высадки.

— Понял.

Две грации на столе тем временем хихикали сдавленно. Точнее сказать, хихикала Джессика (что само по себе тянуло на достижение), а Розанна давилась смехом, зажимая ладонью рот и выпучивая глаза.

— Докладывайте, девчонки, — сказал я.

Розанна замотала головой, и вместо неё отчиталась Джессика:

— Это мелодрама. Очень… гм… мелодраматичная. Богатый плейбой, приехавший на пляжный курорт, знакомится с бедной официанткой. Между ними вспыхивает внезапное чувство. Но вскоре плейбоя переманивает миллионерша, которая тоже там отдыхает. Официантка тоскует, плачет. В конце, однако, плейбой осознаёт ошибку и снова приходит к ней. У них свадьба.

— И почему же изволят ржать высокочтимые рецензентки? Сами, помнится, требовали что-нибудь про любовь.

— Персонажи изъясняются довольно своеобразно. Это немного смазывает то впечатление, которого добивается автор. Ну, по крайней мере, на мой неискушённый взгляд.

Розанна потыкала пальцем в текст. Джессика кивнула:

— Да, процитирую. Это из монолога главного героя в финале: «Наша страсть разгорится снова, и её пламя высушит море слёз, которое ты выплакала со дня нашего расставания, моя тонконогая, прыгучая лань».

— Проникновенно, — согласился я. — Снимать можно сразу. Лань у нас есть, вполне тонконогая, прыгучесть проверим. Козла в пару подберём.

Розанна, уже почти успокоившаяся, задёргалась снова и чуть не сверзилась со стола. Джессика успела её поймать, а сценарий вручила мне для отправки на подоконник.

Я взял ещё три пачки листов — одну себе, другие коллегам. Но и эти страницы не содержали ничего подходящего.

— Дурацкая ситуация, — сказала Розанна. — Мы тут всерьёз готовы снимать хиты по чужим сценариям, а нам присылают всякую ерундистику. Да, и кстати — мы пашем в поте лица, а наша продюсерша сидит и молчит, загадочная. Зазналась?

Мы все уставились на Сон-Хи. Та листала рукопись, делая пометки карандашом. Почувствовав наши взгляды, она спохватилась:

— А? Вы что-то спросили?

— Чем ты там зачиталась? — требовательно спросила Розанна.

— Ребята, вы удивитесь, но тут неплохой сюжет. И к нашей картинке вполне подходит при этом. Вот, посмотрите.

Я взял у неё сценарий. Автор не поленился, оформил заявку правильно — был и логлайн, и внятный синопсис. Я пробежал их глазами. Сон-Хи тем временем говорила:

— Там про яхтсменов. Вымышленная регата на двухместных катамаранах-парусниках. Причём экипаж по правилам состоит всегда из мужчины и женщины. И вот главный герой вынужден объединиться с бывшей подругой, чтобы принять участие, хотя они в ссоре. И сама гонка очень напряжённая, погода плохая. Но всё заканчивается благополучно, они финишируют, став ближе друг другу.

— Ой, да, это романтично! — обрадовалась Розанна. — И драматично!

— Согласен, — сказал я, заглянув наугад в середину рукописи. — У меня ощущение, что автор разбирается в таких гонках. И диалоги нормально пишет, без вычурности. Только я бы добавил зрелищности — что-нибудь такое, что нельзя снять с обычными комбинированными съёмками. Чтобы показать возможности нашей аппаратуры.

— Например? — спросила Сон-Хи.

Я задумался на несколько секунд:

— Ну, вот ты говоришь — погода плохая. На этом можно сделать акцент. Чтобы ветер вдруг, вопреки прогнозам, резко усилился и погнал их вперёд. И чтобы их, к примеру, грозовые тучи преследовали — не прямо над головой, но где-то на заднем плане, с молниями. И весь этот атмосферный вал показать и сверху, и изнутри, в деталях. Задача как раз для нашей машины. Мощно смотрелось бы.

— Ну, в принципе, да… — с сомнением сказала Сон-Хи. — Но в твоём описании это уже напоминает какой-то комикс. А фильм-то реалистичный, хоть и приключенческий.

Я лишь развёл руками:

— Дело твоё. Я это предложил навскидку, просто как вариант. Ну и вообще, такие подробности лучше обсуждать напрямую с автором сценария. Может, он что-нибудь подскажет более убедительное.

— Для начала, — напомнил Джеф, — надо проверить, как машина отреагирует на этот сюжет. Ввести хотя бы первую сцену. Если сработает, тогда уже можно автору позвонить, огорошить.

— Давай опробуем сразу, — попросила Сон-Хи.

Она вместе с Джефом отправилась в павильон, Розанна увязалась за ними. Я не пошёл — азарт у меня отсутствовал, поскольку сценарий писал не я. Решив заглянуть попозже, я стал читать газеты.

Но минут через десять заглянула Розанна:

— Дмитрий, тебя зовут. Там у них что-то непонятное.