Бокс-офис

Глава 17

— Лихо получилось, — одобрил Джеф. — Теперь их поймают?

— Смотрите в следующей серии, — сказал я загадочно. — Точнее, в следующем эпизоде. Его, правда, ещё надо дописать.

Для этого я отправился в офис, дав перерыв актёрам.

Съёмки возобновились после обеда.

В кадре опять появилась улица, где завершилась гонка.

Глайдер Ребекки, обездвиженный копами, замер на перекрёстке. Но за секунду до этого она успела распахнуть дверь, а линии у неё на ладони вспыхнули синим. Сьюзи всё так же лежала на полу сзади, упираясь руками и ногами в сиденья. Её лицо побелело от напряжения.

Копы, ждавшие в переулке слева, открыли стрельбу без предупредительных выкриков — из стволов полетели парализующие иглы-ледышки. Ребекка вскинула руку, выпустив смерч навстречу. Лёд раскрошился. Она немедленно выпрыгнула из глайдера и бросилась к полицейским, сокращая дистанцию.

Увидев, что не сумели остановить её, они чуть замешкались, и она расшвыряла их своей плетью. Один из копов влетел в кусты, а другой — в стеклянную витрину кондитерской. Фатальных последствий не было, но их приложило сильно, и помешать Ребекке они больше не могли.

Тем временем полицейские из другой патрульной машины, стоявшей справа от перекрёстка, пытались достать шпионов Концерна — и тоже стреляли сразу, без предупреждения.

Блондинка выпрыгнула из глайдера ещё на ходу, пока ещё муж-очкарик тормозил перед лентой, выводящей из строя двигатель. Ловко сгруппировалась, перекатилась, и ледяные иглы, не зацепив её, пролетели мимо.

Очкарику пришлось хуже. Он вынужден был удерживать глайдер, вцепившись в руль, и в него попасть было легче. Игла вошла ему под ключицу, и он обмяк в своём кресле, а глайдер замер в нескольких сантиметрах от ленты.

Блондинка, извернувшись на земле, вскинула пистолет и всадила иглу сначала в того патрульного, который раскатал ленту, а затем и в его напарника.

Стрельба уложилась в считанные секунды. Теперь все полицейские рядом были оглушены, а подкрепление к ним ещё не пришло.

Блондинка вскочила на ноги. Ребекка в этот момент обернулась к ней, приблизилась на пару шагов и хлестнула плетью. Для сильного удара было далековато, но получилось хотя бы выбить пистолет из руки противницы.

Обезоруженная блондинка попятилась. Ребекка шагнула ближе, чтобы хлестнуть ещё раз, но вдруг заметила краем глаза — Сюзанна выбралась из машины и бросилась наутёк по узкому и короткому переулку, мимо полицейского глайдера.

Приоритет для Ребекки был очевиден.

Наплевав на блондинку, она рванулась к машине копов. Ключи торчали в замке. Ребекка прыгнула на водительское сиденье. Не опуская дверь, развернула глайдер и погналась за Сьюзи. Та уже почти добежала до конца переулка, где виднелась другая улица.

Удерживая руль правой рукой, Ребекка чуть наклонилась влево, высунулась из глайдера и взмахнула плетью. Сьюзи споткнулась, получив по ногам, упала, но тут же вскочила снова. Юркнула-таки за угол, вправо.

Но глайдер уже настиг её. Ребекка затормозила и через правую дверь, которая тоже была открыта, ещё раз метнула плеть. При этом она сделала хитрое движение кистью, и плеть захлестнула Сьюзи, словно аркан.

Девчонку втащило в глайдер, она ударилась, вскрикнула. Двери с обеих сторон опустились.

Глайдер рванулся прочь.

Смена кадра.

Вновь на экране — тот перекрёсток, где осталась блондинка.

Она подбежала к мужу, обмякшему за рулём. Достала из кармана блестящую конвалюту, в которой вместо таблеток были кристаллы-многоугольники, плоские и прозрачные. Взяла один из них и прижала к шее очкарика.

Секунд через пять кристалл вспыхнул синим и раскрошился под пальцем у блондинки. Очкарик судорожно вздохнул и открыл глаза, посмотрел вокруг мутным взглядом. Она сказала ему спокойно и чётко:

— Пересядь на пассажирское место.

Пару секунд он осмысливал, затем медленно кивнул и с трудом переполз на сиденье справа. Она тем временем убрала с дороги полицейскую ленту, села за руль. По улице ей навстречу уже неслись патрульные глайдеры. Сзади тоже засверкали мигалки.

Она свернула в переулок, вслед за Ребеккой. Промчавшись по нему, оказалась на оживлённой улице. Быстро огляделась, но не увидела тех, за кем погналась. С досадой ударила по рулю, посмотрела в зеркало. Позади в переулок сворачивали патрульные.

Блондинка газанула по улице — но не вдоль, как положено, а наискосок. Подрезанные машины сбивались с курса и мешали друг другу. Большегрузная фура, затормозив, перегородила выезд из переулка.

Стоп-кадр.

Когда разбрелись актёры, Йенс почесал в затылке:

— Ну, Дмитрий, задал ты мне задачу. Представляешь, сколько теперь возиться с погоней? Мы же хотим необычно сделать, а это значит, что камера будет двигаться постоянно. Ну, в смысле, не просто ехать вслед за шпионами, а как бы лететь за ними, лавировать между теми, кого они обгоняют… Плюс ещё виды спереди, ситуативно. Короче, надо прикидывать на каждом отрезке, пробовать…

— Вот и пробуй, — сказал я. — Аппаратура в твоём распоряжении. Снимать сегодня уже не будем.

— А завтра и послезавтра, на выходных?

— Скорей всего, тоже. Хочу подробнее обдумать следующие сцены и, если получится, написать сразу несколько про запас. Займусь этим дома. Там будет эффективнее, чем снимать по одной.

— Ага, — сказал Йенс, — тогда я здесь обоснуюсь до понедельника.

День закончился.

Когда я вёз дам домой, Анастасия сказала:

— А ведь наступила весна, коллеги. Во всяком случае, календарная. Поздравляю.

— Действительно, — согласился я, — уже март. А там и до мая — рукой подать. И поедем с вами в Москву, к цветению черёмухи.

— Скорей бы и здесь хоть что-нибудь зацвело, — поёжилась Джессика.

— Вообще-то уже теплеет, — заметил я, поглядывая по сторонам.

Снег ещё лежал, но стал ноздреватым, серым — это было заметно даже в фонарном свете. Мороз держался едва-едва. Прохожие улыбались нетерпеливо и возбуждённо.

Уик-энд пролетел незаметно. Лично для меня, впрочем, он мало отличался от будней — я продолжал корпеть над сценарием. Собственно говоря, сюжет уже потихоньку выруливал на финал — всё действие в фильме происходило в течение одних суток. Так я запланировал изначально, ради пущей динамики.

Но, как верно заметил Йенс, основная трудность на этот раз заключалась не столько в съёмках как таковых, сколько в их последующей обработке, чтобы длинные экшн-сцены не смотрелись однообразно.

Хотя сейчас как раз-таки предстояли важные эпизоды, где экшн притормаживал, а акцент делался на другом.

В понедельник мы вновь собрались на съёмочной площадке.

В кадре появились окрестности железнодорожной станции. Виднелись пакгаузы, унылый перрон, а также запасные пути, где выстроились полувагоны со щебнем.

Ребекка и Сьюзи стояли чуть в стороне, укрывшись за желтеющими кустами, и наблюдали. Точнее, наблюдала Ребекка, а Сьюзи маялась и кривилась, глядя на свою разбитую в кровь коленку и дыру на колготках.

— Долго ещё торчать? — недовольно спросила Сьюзи.

— Мы только что подошли, — сказала Ребекка. — Мне надо оценить обстановку.

— Тут всё убогое. Нормальные поезда вообще не останавливаются, наверно, а едут мимо. Правильно делают…

— Нормальные нам с тобой не нужны. Или ты надеялась на экспресс и купе люкс-класса? Нет, нас интересуют товарняки, они здесь иногда грузятся. Тут рядом промзона, если ты не заметила.

— Откуда ты знаешь всю эту ерунду?

— А ты полагаешь, что мои будни — это сплошь беготня и махание плетью? Не будь наивной. Сегодняшние события — исключение, форс-мажор. Обычно всё происходит тихо, без лишних глаз. Основная работа — это сбор информации, а не трюки.

— Да мне вообще побоку! — огрызнулась Сьюзи. — Начхать на ваши уродские заморочки! Тошнит уже… Да ещё коленку рассадила из-за тебя…

— Не ной. Присядь вон туда.

Ребекка указала на полуразломанный деревянный ящик, валявшийся под кустом. Сьюзи зыркнула исподлобья, но, чувствуя усталость, воздержалась от споров. Села на ящик, а Ребекка опустилась на корточки перед ней.

Достав из кармана миниатюрный тюбик, Ребекка свинтила крышку:

— Это обычный антисептик, не бойся. Как йод в аптеке, но лучше.

Она выдавила из тюбика бесцветную пасту на коленку Сюзанне. Прокомментировала с лёгкой усмешкой:

— Я ведь предупреждала — не пытайся сбежать, тебе будет больно. Впрочем, если бы ты ни разу не попыталась, я была бы разочарована.

Паста запузирилась на ссадине, увеличиваясь в объёме.

— Ай! — зашипела Сьюзи. — Она же жгучая!

— Тише-тише. Терпи.

Ребекка подула ей на коленку. Сьюзи поперхнулась от удивления, вытаращив глаза.

— У меня была младшая сестра, — сказала Ребекка. — Знаю, как обращаться с капризными малолетками.

— Почему «была»? Что с ней стало?

— С ней всё замечательно, она замужем и с детьми. Но, повзрослев, она поняла, чем я занимаюсь, и перестала со мной общаться.

Сьюзи открыла рот, чтобы выдать язвительный комментарий, но передумала.

Паста на коленке стремительно испарялась. Ссадина никуда не делась, но выглядела теперь аккуратнее, как будто уже слегка поджила.

— Вот так, — сказала Ребекка. — А теперь посиди, пожалуйста, тихо. С минуты на минуту должен подойти нужный поезд, если не ошибаюсь.

Она вернулась к изучению станции. Сьюзи, помаявшись ещё с полминуты, сняла с пояса свой мини-магнитофон, проверила — он был цел. Нацепив наушники, она надавила кнопку и стала покачиваться, слушая песню.

Стоп-кадр.

И тут же без паузы — следующий эпизод.

Шпионы Концерна обсуждали ситуацию, прячась за недостроенным блочным зданием. Глайдер рядом отсутствовал — они от него избавились, очевидно. На штабеле из бетонных плит они расстелили карту.

— Скорее всего, — сказал муж блондинки, снявший очки, — флип-капсула у них — к югу от города. Они сворачивали в ту сторону. Но разброс всё равно гигантский.

Он очертил пальцем участок берега. Блондинка кивнула:

— Да, найти их до вечера нереально. Но мы уже слишком себя раскрыли, надо теперь идти до конца. Задействуем все резервы, включая…

Не договорив, она указала точку на карте.

Муж потёр подбородок:

— Это для ситуаций с высшим приоритетом.

— У нас именно такая, по-моему. Нам сказано прямо — девчонка не должна уйти с континента ни при каких обстоятельствах.

Несколько секунд он раздумывал, затем принял решение:

— Да, пожалуй. Работаем по этому варианту.

Стоп-кадр.

— Ну, с этими сценами, — сказал Йенс, — хотя бы возни не будет, тут всё стандартно. А вот с погоней — дело движется медленно, хоть я и сидел вчера и позавчера. Придётся колупаться ещё. Если мы, конечно, хотим, чтобы было по высшему разряду.

— Хотим-хотим, — сказал я.

В павильон вернулись Розанна с Анастасией, чтобы сняться в следующем эпизоде.

Мы увидели изнутри грузовой вагон.

В первые секунды он был заполнен мраком, который скрывал подробности. Затем немного сдвинулась дверь, и в проём проник свет снаружи. Стали видны картонные ящики в дальней части вагона, громадный штабель. Но ближе к середине пространство оставалось свободным.

В проём залезла Сюзанна, за ней Ребекка, которая тут же вновь задвинула дверь. Но можно было заметить, что состав уже тронулся.

— Не закрывай так плотно, — сказала Сьюзи. — Слишком темно.

— Боишься темноты?

— Ничего я не боюсь! Просто неудобно.

— Врунишка, — усмехнулась Ребекка, включая маленький карманный фонарик.

Они уселись на пол, привалились к ящикам. Слабый электрический свет выхватывал их лица из мрака.

— Если нас ищут, — буркнула Сьюзи, — то поезда проверяют на выезде из города.

— Обыскивать весь транспорт не будут, это физически нереально. Полиция применит скан-поле, стационарные установки у городской черты. Но это поле я обману.

— Через тот кристалл, за которым мы в квартиру ходили? И чё, полиция не догадывается, что ты так умеешь?

— О кристалл-имплантах здесь знают мало, — объяснила Ребекка. — Считают, что их нельзя использовать эффективно. И да, в целом это верно. Но исключения, как видишь, бывают. Просто надо найти подходящего человека вроде меня и грамотно провести имплантацию. Плюс, естественно, тренировки.

— И долго тебя дрессировали в итоге?

— Долго, — ответила Ребекка спокойно. — Программа была обширная. Повторяю, кристалл-импланты — это не только и не столько красивые взмахи плетью. Функции разные, в зависимости от подзарядки. Кроме того — ускоренная реакция, обострённое восприятие. Даже если я просто сяду за справочный терминал, я извлеку больше информации, чем среднестатистический индивид. Хотя, разумеется, я не чувствую информационные кристаллы так остро, как люди с природным даром наподобие твоего.

Сюзанна скривилась:

— Думаешь, с этим даром мне прям так весело? Я иногда жалею, что он у меня вообще проявился. Если бы не было, то не ныкалась бы сейчас по вагонам…

— Главный источник проблем, — сказала Ребекка, — это не твоя одарённость, а твоё глупое поведение. И, конечно, тот факт, что никто не дал тебе вовремя по рукам, когда ты вдруг решила развлечься и влезть в архивы Концерна.

— Да, представь себе, — зло процедила Сьюзи. — Никто не отговорил, потому что всем я была до лампочки. У матери новый хахаль нарисовался как раз, сто первый по счёту, про школу вообще молчу — меня там травили, кому не лень…

Ребекка вдруг напряглась, слегка подавшись вперёд. Взглянула на ладонь, где опять замерцали линии, и сказала:

— Молчи, Сюзанна. И дай мне руку.

— Зачем?

Но Ребекка уже схватила её ладонь, их пальцы переплелись. Сьюзи дёрнулась, но Ребекка держала крепко, проговорив сквозь зубы:

— Мы возле скан-экрана… Контакт через полминуты, плюс-минус…

Умолкнув, Ребекка вслушивалась в пространство. Её лицо перекосилось от напряжения, это напоминало оскал.

В переднем торце вагона, куда смотрели беглянки, воздух наполнился неярким мерцанием. Поезд, сбросивший скорость, пересекал прозрачную плоскость, вертикальную перепонку, сотканную из голубоватых бликов.

Когда беглянки соприкоснулись с ней, Ребекка болезненно передёрнулась, судорожно вздохнула. Плоскость замерцала чуть ярче, но этот эффект купировался через долю секунды, иссяк бесследно.

Сканирующее поле не засекло их.

Хрипло дыша, Ребекка повалилась на бок. Бисеринки пота, выступив у неё на лбу, заблестели в свете фонарика.

Сьюзи отодвинулась и украдкой взглянула на дверь вагона. Ребекка проговорила:

— И не пытайся… Достану, но не смогу сейчас аккуратно… Будет больнее, чем в прошлый раз, и я не обманываю…

Угрюмо сопя, Сюзанна послушалась и осталась сидеть. Ребекка полулежала рядом, её дыхание было по-прежнему болезненно-хриплым.

— Долго нам ещё ехать? — спросила Сьюзи.

— Нет, минут двадцать… Потом пешком ещё с полчаса, до берега…

— Слушай, как там тебя… Не знаю ведь даже имя, ты мне не говорила…

— Ребекка.

— Слушай, Ребекка, отпусти меня, а? Объяснишь начальству, что я сбежала уже за городом, а те гады из Концерна меня тоже не поймали. Тогда тебя будут меньше ругать…

Ребекка выдавила смешок:

— Спасибо за заботу… Сюзанна, ну вот откуда у тебя эта феерическая наивность? Ты ведь уже не школьница… Повзрослей, пора бы уже…

Сьюзи обиженно отвернулась, они умолкли.

Камера показала поезд снаружи, он уходил за город.

Стоп-кадр.

— На сегодня заканчиваем, — сказал я. — Продолжим завтра после обеда, пожалуй. Сцены-то я наметил, но с диалогами надо поработать, с формулировками. Анастасия, займёмся этим с утра?

— Я к вашим услугам.

— Тогда всем пока, — сказала Розанна. — Раз на сегодня всё, я поехала.

Она пошла к выходу. Джеф окликнул:

— Рози, куда бежишь? Погоди минуту, я тебя отвезу.

— Спасибо, не надо. Я не домой, у меня дела. Вызову такси.

Когда она вышла, Джеф хмуро пробурчал:

— И как это понимать? Секреты у неё вдруг какие-то… Не понял вообще…

Ответ мы узнали на следующее утро.