Без Вариантов

Глава 14

Пятнадцатого августа, в четверг, после обыска, проведенного сотрудниками ОБХСС в кабинете директора тридцать третьего автокомбината, я закрыл сделку. Подписал Акт, об отсутствии у сторон претензий, и поехал на Электрозаводскую.

За сутки до этого, пердячим паром, с помощью доброй русской лексики про праотцов и праматерей, вытолкал последние пять машин из Москвы. Петр Васильевич Гурин, представитель покупателя, уехал с ними, пообещав немедленно прислать подписанный акт приемки.

Ясно дело, что живое участие представителя покупателей, было мной весьма щедро оплачено. Впрочем, как и доброжелательная помощь руководства тридцать третьего комбината.

Все на комбинате, от последнего сторожа, до бьющего копытом парторга, были уверены в личной заинтересованности директора с главным инженером. И они были правы.

Двадцать пять тысяч рублей, я передал Павлу в день, когда пошли отправки техники. Главный инженер, приватно, сказал договариваться с ним. Он, дескать, представляет руководство.

Забавным в этой истории были две вещи. Директор и главный инженер, не сильно и настаивали. Так… раз положено, то давай. Их и вправду интересовала устойчивая работа комбината. Однако, именно по этому поводу, у меня с директором случился разговор. О том, что парторга надо бы проучить. Директор спецом отловил меня на территории, и на глазах у всего комбината, мы беседовали почти полчаса.

В общем, как я понял, парторгу донесли. В четверг утром, Лукин привезет откат, и передаст его директору. На мои сомнения в такой топорной фигне, Константин Александрович заверил, что сложности никчему. Ему нужен повод избавится от козла, а то он уже совсем с ума сошел.

Так, после утренней планерки, я оказался у директора в кабинете, с коробкой подмышкой и с актами о полностью выполненном договоре.

Но не успели мы толком обсудить свершения, как в кабинет ворвались какие-то люди, с сакраментальным «Всем оставаться на своих местах!». Трое в гражданском представились сотрудниками ОБХСС, и предъявили постановление об обыске. С ними были парторг, и один из слесарей, что избивал меня монтировкой. Как выяснилось позже- понятые.

Все это, весь суровой напор правоохранителей, выглядел пошло, противно, и донельзя глупо. С другой стороны, мой однокурсник, вполне конкретно сел зимой по валютной статье. Хотя, казалось бы…кто только не торговал в Питере валютой в девяносто первом. Но статья еще существовала. И, при желании- применялась.

Менты сразу пристали к моей коробке. Но бутылка «Двина», коробка шоколадных конфет, и газета ' Советский Спорт', даже на взятку не тянули.

Ментам, задумчиво исследующим газету, я пояснил бессмертным задорновским:

— Там интервью Черенкова. Хотел порадовать Константина Александровича.

Потом заговорил директор. И речь его было полна экспрессии. Он говорил о том, что он- не только руководитель комбината, но еще и депутат горсовета. И безусловно поставит вопрос на заседании совета, что это в районе за прокуратура, и что за милиция, что обыскивают депутатов.

К чести старшего мента, он не стал спорить, а просто мотнул головой, и его подчиненные испарились. А потом ушел и он, предварительно принеся извинения.

А директор, и подтянувшийся после ментов главный инженер, попросили меня не обижаться:

— Мы давно знали, что он в директора метит. Ну, ребята ему и подбросили мысль, как все устроить. Васильевич то, как есть, сволочь. Ну ничего, теперь мы с ним по другому поговорим.

А я слушал мужиков, что очевидно радовались, и смотрел в окно. Слесарь, что был с парторгом, пошел в раздевалку. Наверное — переодеваться.

Спустя немного, тщательно уложив в портфель папку с бумагами, я, легкомысленной походкой, тоже прошел в рабочую раздевалку. Где, прямо на входе, встретил Валерия Перминова, жителя Коптева, слесаря. И мгновенно засадил ему лбом в нос. Не отвлекаясь, крепко пробил ему ногой по лицу, а потом, когда он рухнул, и по яйцам. И, такой же легкой походкой, пошел с комбината. Прикладывая платок ко лбу. Не очень хорошо удар прошел. Как бы шишки не случилось. Один- один, в общем…

Вернувшись на Электрозаводскую, я выслушал от Олечки сообщение. Леха хотел меня видеть.

Забежал к своему столу, собрал все документы, товар лицом, так сказать. И предстал.

В голове мелькнула мысль, что до конца жизни Леха не обзавелся секретаршей. Охрана будет. Секретариат возглавит Резнюк, а вот модельной красавицы у врат- нет.

Алексей Анатольевич сидел в своем прокуренном кабинете с сигаретой в зубах. И, к моему изумлению, с фантастической скоростью печатал на машинке.

— Привет — я шлепнул на стол папку — не доверяешь Резнюку?

— У нее и так дел по горло- оторвался он от машинки- а Вова слег с неведомой хворью. Но исполком, требует объяснений! Ты не знаешь, Алекс, почему они меня не любят? Сами придумали, выдвинули…Теперь раз в неделю пристают со всякой херней…

— Ну…- я достал сигареты — Кто же любит умных и красивых? Никто, Леха! По себе знаю.

— Подожди прибедняться — ухмыльнулся он — сейчас ребята подойдут, им и страдай.

— Я так понимаю, вы решили оставить меня нищим. Для того что б я не расслаблялся.

Мне было приятно, что Леха решил сразу же расставить все по местам. Потому что людей попроще, в момент подведения итогов, сплошь и рядом страшно колбасило.

Если избегать деталей, я, на деньги покупателя, купил тому покупателю товар. В результате, заработал семьсот шестьдесят тысяч рублей. Эти деньги у меня на счету.

Теперь вопрос: — сколько из них полагается мне?

И в двадцать первом веке, я постоянно встречал россиян, что в такой ситуации, искренне считали что это их заработок. Никому из них не пришел в этот момент в голову простой вопрос- а сколько бы он заработал, если бы ему не предложили этот проект?

То есть, человеку дали — тему, ресурсы, контакты и контрагентов. Он, в меру сил и разумения, провел сделку,

Вот на выяснении вопроса, сколько полагается реализатору — ломались многие.

Частенько люди искренне думали, что им полагается девяносто процентов. Более или менее вменяемые, хотели не меньше половины.

Когда люди, давшие человеку эту работу, объясняли ему, что к чему — тут то и срывало крышу у горе- предпринимателей.

Это я к тому, что мне сейчас, предложат процентов десять. Много- пятнадцать. Впрочем то, что я все понимаю, не отменяет возможности поторговаться.

Леха, тем временем, с отвращением отпихнул от себя пишмашинку, и полез в стол.

— Ты, Саня, мощно отработал. — на столе появилась початая бутылка водки, и пара рюмок — какие теперь планы?

— Я, Алексей Анатольевич, думаю подарить тебе холодильник. Вот сюда его поставлю. Теплая водка- это позор и сомнительный имидж.

— Что бы ты понимал! Правильно охлажденную водку любой дурак выпьет. Должен быть элемент преодоления и борьбы. Но я не об этом. Меня интересуют твои намерения по бизнесу.

Я ни секунды не сомневаюсь, что у Лехи есть на меня планы. Но, раз пошел пустой треп, пока говорить о них рано. Мы чокнулись и опрокинули.

— Есть гениальный план, Леха — я затянулся, — в Лос- Анджелесе откроется элитный ресторан «Shark of Your Dreams Сlub», в смысле, клуб «Акула Твоей Мечты». Акульи стейки по штуке баксов.

— Солидно. И откуда такой ценник?

— Секретная технология приготовления. В далекой Мексике, эту акулу, пару месяцев кормят только кокаином. Причем заметь. Не набивают ей брюхо презикамии с наркотой, не засовываю живой страдалице в жопу. Тупо кормят, чтоб мясо пропиталось.

— Кокаин?

— Можно героин, наркоту в общем, технологию еще нужно доработать. Главное — чтоб вставляло. Рекламный концепт продумать. Ну, типо, почувствуй себя зверем, сожри акулу- людоеда! Статьи в газетах, понятно, про то, что безжалостный хищник, сожравший мисс Мексика 90, подается к столу в закрытом клубе на Сан-Сет бульваре.

— Что, мисс Мексику сожрала акула?

— Скормим, ради дела то.

Меня отпустило. Месяц изнурительной работы, тяжелый эмоциональный фон, когда все на комбинате смотрят на тебя, в лучшем случае с брезгливым любопытством, дурацкие побои…все это, как-то стало прошлым.

— Решил все же трахнуть мисс Флинн-Бойл.- бугогакнул Леха.

— Мне приятно, что ты все понимаешь! Не уйдет от меня Ларка! Еще чуть- чуть поработать, и мы сольемся в экстазе.

— То есть, изменишь Маринке?

Кто бы сомневался, что Леха вкурсе, что там у меня с комендантом общежития. Даром что Боря, видя мое усталое лицо, двусмысленно ухмылялся.

— Да пора нам уже, расстаться.

— О! Чего так?

— Я ей полочку в ванной прибил.

— Алекс! Ну взрослый же вроде человек! После такого, и сбежать то- не у всякого выйдет. Не боишься, что лишит прописки?

— Насрать. Раз в мире счастья нет, то пропишусь в деревне.

Тут без стука вошли Ярцев и Андронов. Уселись рядом с Ряженовым и с интересом уставились на меня. Леха, демонстративно откинулся на стуле, сложив руки на груди. Гм. И десять процентов, похоже, мне не светит.

Андрюха Ярцев, полистав папку с документами, что я принес, заговорил:

— По результатом расчетов, Саня, у тебя на счету больше семисот тысяч. Что ты думаешь делать?

Я усмехнулся:

— Давайте, парни, без всех этих заходов. — Боря шевельнулся, Леха ухмыльнулся, а Ярцев нахмурился — Просто скажите, что вам от меня нужно, и что вы мне предлагаете?

Андрюха положил передо мной принесенную с собой бумажку:

— Для начала, нужно что бы ты это подписал. Лариска сразу в банк и отвезет.

И с любопытством на меня уставился.

Бумажка оказалась платежным поручением. Оформлено должным образом, что сейчас, на пишущих машинках, дело не простое. Мое АОЗТ «МБ», отправляет ВСЕ средства со счета, обратно в У-ск. Только не в отдел транспорта, откуда они пришли ко мне, а в центральную бухгалтерию. Согласно какого то договора.

Я легко подписал, полез в портфель, достал печать, шлепнул от души, и отдал платежку обратно.

Боря взял бумажку и вышел.

— По результатом продажи машин, ты, Саня, нахимичил себе микроавтобус. — осторожно начал Ярцев.

— Я еще с откатов, себе десятку отжал — любезно добавил я, Леха фыркнул — вы с финансированием сделки не напрягались особо-то. А мне одни талоны на соляру — в пятьсот рублей вылезли.

— Не мог что -ли с Вовой поговорить, про финансирование? — засмеялся Леха.

— А с хуя ли я, уважаемые товарищи, должен у него что-то выпрашивать? Как я понимаю, обеспечение рабочего процесса — его прямая обязанность как руководителя! Чай коммерческое предприятие, а не социалистическое.

— Алекс, жаловаться на Вову бессмысленно — вернулся Боря и снова уселся за стол, только достал еще два стакана и разлил на всех, бутылка опустела. — Ты, Лукин, согласись, Вова хороший работник.

— А что мне с того.? Ему то хорошо, пришел в уютный кабинет, и знай дели все на корень из трех. Не то что мы, скромные труженики интересных судеб. Если не по репе настучат, то закроют, во избежание. И вообще, вы если предложить что хотите, до давайте. Напьюсь сейчас, а по пьяни я склонен преувеличивать свои достоинства и заслуги. Впрочем, от них, и по трезвому то, у любого дух захватывает.

— Как скажешь, Саня — Ярцев пожал плечами.- Сорок тысяч рублей наличными.

Они, все трое, смотрели на меня очень и очень внимательно. А я снова закурил и подумал, что так оно и выходит. Машина, сороковник, плюс десятка — те же десять процентов. Впрочем, на первый раз сойдет:

— Согласен — пожал плечами — но знайте, я теперь как никогда близок к революционным взглядам про долой буржуев.

И они вдруг засмеялись. Потом Ярцев, сквозь смех, достал бумажник и отдал Лехе сто долларов. И Боря тоже. Все страньше и страньше. Леха между тем, выдвинул ящик стола, и протянул мне перетянутую резинкой пачку баксов:

— Шесть тысяч. Не обращай внимания. Парни тебя не знают, и хотели посмотреть как ты себя поведешь. Я с ними поспорил, что ты согласишься на наши условия. Боря говорил, что ты начнешь качать права, и требовать половину. А Андрюха говорил, что ты психанешь, и просто уйдешь.

Хм. Шесть тысяч баксов — это сейчас более чем серьезные деньги. Четверть от заработанного.

— Вот так, значит, вы здесь шутите?

— Ну какие шутки? — Боря поднял стакан — нам нужен партнер, который соображает что к чему, и берет на себя ответственность. Оформить все как нужно- вон, пять кабинетов народу. А за тебя Леша поручился. И как он только нормальных людей находит?

— И партнерская доля- двадцать пять процентов?

— О! Еще и считаешь быстро — Ярцев тоже поднял стакан — нам нужен парень, на которого можно рассчитывать.

— Обкраду я вас — я с ними чокнулся по очереди.- где меня искать вы знаете. Бразилия, левый берег Амазонки, недоплывая Барселоса, сразу за бухтой с пираньями.

И мы разом выпили.

— Ты, Алекс, для начала, не сядь с размаху, лет на несколько — Боря достал новую бутылку и снова налил — Имей ввиду, что когда на комбинате избивали слесаря Валерия Перминова, ты был в тех отделе, с Пашей и Эльвирой Федоровной, забирал документы. Так что касОс* со слесарями — прекращай, понял?

— Уже настучали?

— Позвонил он, в дежурку. Опер, из отдела, к ним даже не поехал. Но имей ввиду, мало ли, они реальную заяву писать начнут. Кстати, ты лучше с Маринкой в другом месте встречайся. А то и там нарвешься. Есть у нее там безнадежный вздыхатель из штангистов.

— Он мне уже доложил, Боб, что с ней расстался — заговорил Леха- главное, что б теперь к Резнюк не полез.

— Я уже понял, мужики, что вы за мной следили, так или иначе. И даже не очень обижен. Но вы это прекращайте.

— Ну а как ты хотел? — все же счел нужным оправдаться Боря — странный Лехин знакомый, лихо и молча, взялся за дело там, где пять человек, месяц бы судили и рядили что да как. Причем политикой не интересуется совсем. По злачным местам не шляется. Всех недостатков — слаб на баб. Аккуратнее с этим нужно быть, Алекс.

— Не могу ничего обещать, мужики. Человек ведь, он не может не любить. Одни вон, демократию и капитализм. Другие Сталина и Величие. А я вот, долго думал, и твердо для себя решил — почему бы не баб.

— Только пообещай быть осмотрительным. Мы здесь не в бирюльки играем, сам скоро убедишься.

— Пока что, я обещаю вам, что вы меня до понедельника не увидите. Кстати, Леха. Я подозреваю, что родная партия устроит нам в понедельник поганку. Что-то типа дворцового переворота.

— Скорее всего, да — согласился Леха — но ближе к концу августа. Горбачев сейчас, в Крыму отдыхает. Вот к его возвращению и закатят постановку, что б он вернулся, и навел порядок, к восторгу публики.

Вернувшись от руководства, я уселся за свой стол, некоторое время посидел бессмысленно глядя в окно. Моего соседа по кабинету, Серги, не было. Он, как я понял по телефонным разговорам, занимался какой то сложной химией. И постоянно где то пропадал. Стало жалко что его нет. Мы с ним, бывало, очень душевно опрокидывали по стакану, в конце рабочего дня, то есть заполночь. А уж сейчас- сам бог велел.

Я было даже полез в стол, где, в традициях МНКЦ, хранил початую бутылку, стакан и пару яблок. Но решил в одиночку не усугублять. А спокойно принять на грудь дома, под огурчик и телевизор, с непрерывным каналом 2×2.

Поэтому я потушил сигарету, достал из портфеля перетянутую резинкой пачку долларов. Вытащил одну сотенную. Остальное бросил в нижний ящик стола, под какие-то бумажки, бланки, и черновики, что сами собой рождаются на канцелярских столах. Накинул ремень портфеля на плечо, и пошел на выход.

Выйдя из конторы, я думал, что хоть здесь Леха просчитался. Впрочем, как просчитались все абсолютно. И те, кто устраивал путч. И те, кто ему противостоял… И смешно то, что Леха об отдыхе Горбачева, узнал от дочки. Разведка, шпионы. Всех дел, записать ребенка в танцевальную школу, и ты курсе высших секретов….

Собираясь сократить дорогу к метро, я было свернул в переулок, когда навстречу мне вышли два крупных молодых парня, одетых простецки, если не сказать затрапезно. И были они, то ли выпимши, то ли на адреналине. Так мне, по крайней мере, показалось, когда я встретился взглядом с одним из них.

Следуя так и не изжитым привычкам двадцать первого века, я доброжелательно улыбнулся, и посторонился. И тут же согнулся хватая ртом воздух.

Ближний ко мне бугай, внезапно, и очень резко засадил мне кулаком в живот. Но издать хоть звук я не смог, потому что меня, сзади, неожиданно взяли в захват на удушение. Попытки дернуть головой назад, параллельно вздохнув, никчему не привели. И я, угасающим сознанием, и каким то подергиванием всего своего туловища, услышал:

— Задушишь сейчас нахер. Хватит.

И я отключился.

*Касос- так, почему то назвали в каком то советском фильме кровную месть. Расхожий мем восьмидесятых, среди ровесников.