Бетельгейзе

Глава 8.2

Вторая часть

Я снова проснулся, но на этот раз был совсем один. Это было непривычно – я уже привык к тому, что Лилия спала, обняв меня, словно подушку. Её отсутствие ощущалось особенно остро.

День начался с игры в прятки. Обычно я легко находил Лилию или учителя, ведь я мог чувствовать их волю, как будто она оставляла след в пространстве. Но сегодня всё было иначе – их воля исчезла, словно они провалились сквозь землю. Я обыскал всё вокруг, проверяя каждое знакомое место, но безрезультатно. Никто не откликался, и это начало меня беспокоить.

Внезапно мне пришли на ум слова учителя. Точнее, они не просто вспомнились – она любила повторять их при каждом удобном случае, словно это было её любимое напоминание:

– Включай мозги, Альдерон.

– Мои мозги и так включены, – всегда отвечал я с раздражением, не понимая, чего она от меня хочет.

Теперь я понял, что она имела в виду. В магической битве без критического мышления не выжить. Скорее всего, учитель подготовила для меня новую загадку, чтобы заставить работать моё серое вещество. Это был не просто поиск, а урок, который я должен был усвоить.

«Просто бродить и искать их – глупая идея», – подумал я, осознавая, что действовать наугад бесполезно.

Я ещё не научился скрывать свою магию воли, как они, и был уверен, что никто из них не станет просто стоять на одном месте. Значит, нужно искать другой подход, более стратегический.

Я начал оставлять тёмную материю в виде небольших облаков, пропитывая их своей магией воли, чтобы они не рассеивались. Эти облака стали своего рода метками, благодаря которым я собирался телепортироваться по разным точкам, расширяя зону поиска.

Я обошёл все знакомые места, тщательно продумывая маршрут, чтобы постепенно сужать круг поиска.

Завершив подготовку, я начал серию быстрых телепортаций между оставленными метками. Каждый прыжок занимал доли секунды, и я чувствовал, как моя энергия постепенно расходуется, но останавливаться было нельзя.

После примерно тридцатой телепортации я наконец почувствовал чьё-то присутствие на расстоянии. Это было едва уловимое ощущение, но оно тут же исчезло, словно тень. Это больше напоминало не просто игру в прятки, а настоящие догонялки – два в одном. Кто-то явно пытался ускользнуть от меня, и это только подстегнуло моё упорство.

Преследование продолжалось долго. Я не давал передышки, телепортируясь снова и снова, следуя за едва уловимыми следами. И, наконец, осознав, что от меня так просто не скрыться, мой противник сдался под моим упорным натиском.

Мой учитель лениво лежала на траве, глядя куда-то в безбрежное подобие неба. Её поза и выражение лица говорили о полном покое, словно она плыла в потоке безмятежности. Лёгкий ветерок колыхал траву, наполняя воздух свежим ароматом. Она даже не повернула голову, когда я появился рядом, будто знала, что я рано или поздно найду её.

– Ну что, Альдерон, – произнесла она, не отрывая взгляда от неба, – теперь ты понял, что значит «включать мозги»?

Я хотел ответить что-то резкое, но вместо этого просто сел рядом, чувствуя, как усталость накрывает меня. В её словах не было насмешки – только спокойное удовлетворение. И, глядя на неё, я понял, что этот урок был не просто игрой. Он был важным шагом на пути к чему-то большему.

– Я знала, что ты найдёшь меня, – произнесла она с уверенностью. – Когда-нибудь ты снова придёшь ко мне, и тогда я попрошу тебя исполнить моё одно заветное желание.

– Учитель, почему вы так уверены, что я вернусь? – спросил я, удивлённый её словами. Её уверенность казалась мне странной, почти мистической.

– Потому что ты – олицетворение злой шутки судьбы, – ответила она, словно это было очевидно.

– Разве? – усомнился я, не понимая, что она имеет в виду.

– Чудеса способны творить только те, кого избрала судьба. По крайней мере, я в это верю. Иначе твою аномалию невозможно объяснить.

– Значит, вы можете сделать меня ещё сильнее? Существует ли вторая фаза пробуждения силы?

– Да, – кивнула она. – Последняя стадия метаморфозы называется перерождением. На этом этапе люди достигают силы, близкой к божественной.

– Сколько людей достигли богоподобной силы?

– За всю историю лишь девять. А ты станешь десятым, – ответила она уверенно, словно это было уже предрешено.

– А смогу ли я…? – начал я, но она перебила меня, не дав закончить.

– Сможешь, – твёрдо сказала она, без тени сомнения. – Недаром последнюю стадию метаморфозы называют перерождением. В этой силе есть свои трудности, но я уверена, ты справишься.

– Но что, если я не оправдаю ваших ожиданий? Я…

– Ничего страшного, – перебила она. – Как ни старайся, ты всё равно останешься злой шуткой судьбы.

– Я догадываюсь, что вы имеете в виду, но могли бы объяснить, что это значит?

– Ты, будучи представителем самого слабого человека с Земли, где нет ни магии, ни маны, превосходишь чистокровных и сильнейших представителей других рас, – сказала учитель. – В нашем мире сила – это не просто величие, это основа статуса и красоты. Сильнейшие веками соединялись только с сильнейшими, чтобы передавать свои гены следующим поколениям. А ты – исключение, которое высмеивает этот порядок.

– Разве в вашей истории не было случаев, когда самый слабый становился сильнейшим? – спросил я, пытаясь понять, насколько уникальна моя ситуация.

– Такие случаи, конечно, есть. Но чаще всего оказывается, что у этих людей были уникальные мутации в генах, которые даровали им необычные способности и силы. Со временем эти качества эволюционировали, превращая их в нечто по-настоящему совершенное. Подобным образом рождаются гении, способные превратить даже малую силу в неугасаемое пламя, которое пожирает всё на своём пути.

Она замолчала, давая мне время осмыслить её слова. Затем продолжила, её голос стал серьёзнее:

– Но не заблуждайся, мир магии вовсе не так прекрасен, как ты его себе представляешь. Сила – это не только дар, но и бремя. И чем больше ты становишься сильным, тем больше ответственности ложится на твои плечи. Ты должен быть готов к тому, что твоя сила изменит не только тебя, но и всё вокруг.

– А что будет, если сильнейший зачнёт ребёнка со слабейшим? Их ребёнок будет просто средним по силе? – спросил я, пытаясь понять логику этого странного мира.

– В большинстве случаев тут играет везение, – ответила она. – Но не думай, что сильнейшие всегда выбирают себе равных. Мужчины часто не против увлечься более слабыми женщинами.

– Потому что это требует меньше энергии? – уточнил я, пытаясь уловить связь между силой и отношениями.

– Да, – кивнула она. – Мужчины больше жертвуют жизненной энергией, чем женщины. Это связано с тем, что основной компонент жизненной энергии находится у мужчин. Жизненная энергия играет важнейшую роль в зачатии и магии. Иногда случается так, что слабый мужчина отдаёт всю свою энергию женщине, в результате чего он умирает от истощения. Затем эта женщина использует его жизненную энергию для усиления своих сил.

– Ну, это же несправедливо… – пробормотал я, чувствуя, как во мне поднимается возмущение.

– Наш мир тоже несправедлив, все выживают как могут. Жизнь больше похожа на казино и лотерею, – сказала она. – Я считаю, именно ваш нынешний мир полон чудес, но вы, люди, желаете видеть только наше разрушительное волшебство, которое, как мне кажется, не так чудесно, как ваши технологии.

– А почему бы нам не поменяться местами? – спросил я, думая, что это разумное предложение. – Ваш мир мог бы получить технологии, а наш – магию.

– К сожалению, обыденность и повторяющаяся повседневность разрушают любое волшебство, своим серым цветом превращая его в… ну, ты понял меня.

– Да, я вас понял, – кивнул я.

Из нашего разговора я сделал вывод, что Айза хочет зачать ребёнка от самого сильного человека. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что это её цель. Был ли я разочарован учителем? Нет, ни в коем случае. Мы все живые существа и не можем сопротивляться той силе, которая движет нашей жизнью. Эта сила – сама жизнь.

Иногда я не воспринимал Айзу как учителя, и причина этого кроется в её необычайной красоте.

– Можно ли... – начал я, но запнулся, не решаясь закончить вопрос.

– Можно ли что? – спросила она, подняв бровь.

– Не важно, – решил я отступить.

Однако Айза уже догадалась о моих мыслях:

– Ты хотел спросить меня: можно ли в вашем мире любить двух женщин одновременно?

Я был удивлён:

– Откуда вы знаете, о чём я думаю?

Вместо ответа на мой вопрос, она просто указала рукой на мой тренировочный браслет. И тогда всё стало ясно для меня.

– Я всё знаю о тебе, – уверенно заявила она. Однако затем добавила: – Шучу! Я не всё знаю о тебе, просто иногда ты бываешь как открытая книга для меня, ведь ты мой ученик. Что касается твоего вопроса... Можно любить хоть тысячу женщин, если у тебя хватит сил и времени на всех.

– Наши миры такие разные, но одновременно похожи, что это вызывает у меня диссонанс.

– Тем не менее, нам тоже свойственна ревность, так что будь начеку, Лилия не дремлет.

Я огляделся вокруг и увидел Лилию, которая шла в нашу сторону. На её лице был написан задумчивый вид, она проводила указательным пальцем по подбородку, высокомерно поглядывая на нас.

– Сколько Альдерона не корми, он всегда смотрит на прекрасный белый цветок, – сказала Айза с намёком.

Лилия ответила:

– А я не против поделиться волчонком.

Айза была удивлена:

– Откуда такая щедрость?

– Ты этого заслужила, – ответила Лилия,– Впрочем, не важно. Я устала вечно идти против течения судьбы. Отпусти, и это будет твоим навсегда.

Айза встала, отряхнула одежду и с неоднозначным взглядом посмотрела на меня. Её взгляд говорил больше, чем любые объяснения. Оставалось только гадать, о чём она думает.

– Начнём тренировки? – спросила она.

– Жду с нетерпением.

– Сегодня мы будем тренировать защиту и начнём с самого лёгкого.

Мы направились в сторону пустыни, и я невольно подумал, что сегодня мне предстоит учиться защищаться от песка, который так неприятен, когда его поднимает бушующий ветер. На границе пустыни находилась каменная пещера, уходящая глубоко внутрь. Из её входа поднимался пар с приятным влажным запахом камня.

Пока я размышлял о том, какая тренировка меня ждёт, мой взгляд остановился на горячем источнике. Он представлял собой круглый каменный бассейн с бурлящей водой. Горячая вода стекала из стены небольшим ступенчатым водопадом. Пещеру освещали крупные синие драгоценные камни, источающие яркий свет, похожий на голубую магическую ману.

Я опустил палец в воду, но сразу отдёрнул его – она оказалась обжигающе горячей. Повернувшись к девушкам, я заметил, что они уже надели купальные костюмы: на Айзе было белое, а на Лилии – чёрное.

– Мы точно сюда пришли тренироваться? – спросил я.

– Ты – да, а мы – нет, – ответила учитель и, как ни в чём не бывало, прыгнула в бурлящую воду. За ней неспешно последовала Лилия.

Я покрыл палец слоем магией воли и опустил его в горячую воду. Сперва всё было нормально, но спустя какое-то время жар начал пробиваться сквозь защиту, становясь всё ощутимее. Казалось, что тепло проникало сквозь мою волю, словно пытаясь напомнить мне о своих границах.

Учитель, похоже, не собиралась мне помогать. Она сидела в источнике, расслабленно облокотившись на край, словно наблюдала за мной с ленивым любопытством.

Мне пришлось вспоминать сложные защитные линии, напоминающие геометрические фигуры. Однако, вопреки ожиданиям, я довольно быстро освоил этот навык. Защищаться от высокой температуры оказалось проще, чем я думал.

Когда я покрыл всё тело волей, то осторожно вошёл в источник. Тепло начало медленно просачиваться сквозь защиту, но теперь это ощущение было не обжигающим, а приятным. Спустя некоторое время я начал получать от этого процесса настоящее удовольствие.

– Когда твой меч вырастет, – говорил учитель, глядя на моё мужское достоинство, – нас ожидает последний поединок, и на этом наши пути разойдутся.

На этом наш разговор закончился, и мы наслаждались горячим источником.

Пар стелился над поверхностью воды, создавая вокруг нас таинственную дымку. Горячая вода приятно расслабляла мышцы, снимая напряжение после долгих тренировок. Тишину нарушало лишь журчание воды, которое звучало как успокаивающая мелодия. В воздухе витал лёгкий аромат трав и влажного камня, создавая атмосферу уюта и покоя.

Учитель достала свой телефон и включила грустную музыку. Нежная мелодия вызывала чувство светлой грусти и задумчивости. Каждая нота словно касалась души, пробуждая воспоминания и мечты.

– Знаешь, почему я люблю грустить? – спросила Айза. – Мне всегда кажется, что после дождя обязательно появляется тёплое солнце, которое согревает мою измученную душу. Грусть для меня – как дождь: она помогает мне расти, стремиться к свету.

Я не знал, что ответить на её философские мысли и решил просто промолчать. Слова казались неуместными, слишком хрупкими для подобной глубины.

– Вот в этом и заключается предел слов, – продолжила Айза, словно прочитав мои мысли, – они не способны передать истинные чувства. Даже наша магия не может раскрыть всю глубину переживаний другого человека. Мне кажется, только смерть способна снова объединить нас, сделав единым целым. И тогда… быть может, ты сможешь понять меня.

Тренировка в этот день прошла легко, так легко, что её словно и не было.

***

С момента метаморфозы прошло три месяца – дни и недели пролетели незаметно. За это время мой меч наконец полностью сформировался, став полноценным оружием. Тренировки продолжались без остановки, без единого выходного. Хотя это всё же было легче, чем прежние изнурительные и адские занятия.

Учитель однажды вскользь упомянула: как только моя рука начнёт нестерпимо чесаться, я смогу вырвать меч из руки. Мой меч и рука были связаны длинной чёрной цепью, которая обвивала мою руку, словно удав.

Наконец-то настал тот день, когда я избавлюсь от образа дерева, которое вместо листьев выращивает себе железный меч. Моя рука начала сильно чесаться. Попытки вырвать цепь из руки оказались мучительными: боль была невыносимой. Я обратился за помощью к учителю, и она сказала, что потребуется операция.

Операция оказалась простой. Хас сделал несколько аккуратных надрезов скальпелем, и цепь легко покинула мою руку. Это даже сложно было назвать операцией. Из раны густо текла чёрная кровь, но постепенно она сменилась красной, и кровотечение прекратилось.

После этой простой процедуры Хас попросил меня спуститься на зелёное поле. Я кивнул и направился к лифту. В пути я задумался, что же меня там ждёт. Обычно Хас всегда объясняет, зачем и почему, но сегодня он просто попросил спуститься, не сказав ни слова о причине.

Когда двери лифта открылись, я увидел двух прекрасных дам, которые оживлённо спорили. Но стоило им заметить меня, как они сразу прекратили свои разногласия.

– О чём вы спорите? – спросил я.

– О твоём мече, – ответила одна из них.

В этот момент я услышал знакомый звук телепортации, и перед нами появился сам Хас.

– Не часто вижу, чтобы вы открыто телепортировались, – заметил я. – Но… что происходит? Я сделал что-то не так?

Хас улыбнулся, будто заранее знал, что я задам этот вопрос, и спокойно произнёс:

– Без лишних слов. Альдерон, брось меч на землю.

Я не стал раздумывать и сразу же выполнил приказ.

– Что дальше? Что вы от меня хотите?

– Теперь скажи: «Бетельгейзе».

– Хорошо… Бетельгейзе.

Как только это слово сорвалось с моих губ, я ощутил странную ментальную связь с мечом. Она была глубокой, непривычной – словно кто-то установил незримый канал между нами. И в следующий миг меч отозвался. Невидимая сила, подобно мощному магниту, резко притянула его обратно в мою руку.

Ощущение было невероятным. Меч больше не казался просто оружием – он стал продолжением меня самого. Он лёг в руку так естественно, будто был её частью, будто нас связала некая древняя магия, скрепившая воедино.

– Oh, my God! – воскликнула Айза.

– Разве такое возможно? – Лилия смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

– Кто ты такой, Альдерон? Ты будто сошёл с небес…

Я только открыл рот, чтобы ответить, но вдруг произнёс совсем не то, что собирался:

– Может быть, я интерсекс? Иными словами, я – два в одном.

Айза нахмурилась, но тут же с интересом прищурилась.

– Все обладатели меча Бетельгейзе были женщинами, – сказала она, – а ты, Альдерон… ты как будто главный герой какой-то книги.

В разговор вмешался Хас, его голос прозвучал как вызов:

– Не будем тянуть. Да начнётся бой между учителем и учеником.

Я моментально занял боевую стойку, готовый к любым неожиданностям. Что-то внутри меня загорелось – жажда испытания, предвкушение схватки. Откуда это желание? Возможно, всё дело в мечте опробовать Бетельгейзе в деле.

Я оглядел оружие в руке. Оно было необычным: чёрная прямая катана без защитной дужки, с простым, но стильным дизайном. Её поверхность, поглощающая свет, казалась чем-то нереальным, словно тьма приняла форму меча.

– Я рада, что ты так высоко обо мне думаешь, но если мы начнём бой здесь, то разрушим всё вокруг, – с усмешкой заметила Айза.

– Сегодня вы меня окончательно запутали, – пробормотал я.

– Тогда пойдём в другое место, – предложила она.

Я уже собирался задать вопрос, но тут же в голове вспыхнула догадка: чёрная пустыня? Однако Айза направилась в другую сторону – туда, где я никогда прежде не бывал.

Мне казалось, что я знаю эти земли как свои пять пальцев, но, как выяснилось, жизнь всегда преподносит сюрпризы. Прожив здесь год, я только сейчас узнал, что неподалёку находится гладиаторская арена.

Это место оказалось совсем не таким, как я представлял. Здесь не было привычных трибун для зрителей – лишь на вершинах стен располагались импровизированные площадки для наблюдения. На одной из них уже сидели Лилия и Хас.

Я почувствовал под ногами мягкий, гладкий песок. Вся арена была построена из жёлтого камня, напоминающего золотой песок. На стенах виднелись выгравированные магические круги. В центре каждого из них находился круглый драгоценный камень, а рядом плавно циркулировала голубоватая вязкая жидкость, похожая на мёд. Какая-то невидимая сила удерживала её внутри узоров, не давая растечься.

Айза сделала шаг вперёд. В этот раз у неё не было ни меча, ни кнута – только голые кулаки.

Она собиралась драться со мной без оружия.

– Я маг-боец, – сказала Айза, улыбаясь, но её взгляд оставался напряжённым, словно она уже предвидела исход нашего боя.

– Могу ли я сначала попробовать свой меч? – спросил я, надеясь привыкнуть к оружию, прежде чем бросаться в схватку.

– Нет, – её голос прозвучал твёрдо, без колебаний. – Учись адаптироваться в бою. Чем дольше живёшь, тем больше узнаёшь. И никогда не прекращай учиться.

Её слова были правильными, но от этого мне не стало легче. Где-то в глубине души зародился страх: а что, если я случайно убью своего учителя?

Айза прищурилась, будто прочитала мои мысли.

– Чего ты боишься?

Я опустил взгляд на меч, а затем снова встретился с её глазами.

– Не хочу драться с тем, кто научил меня сражаться, – признался я.

Она усмехнулась, но в этой усмешке не было ни насмешки, ни сочувствия – лишь вызов.

– А я, без угрызений совести, готова тебя убить, – сказала она с довольной улыбкой.

На секунду всё вокруг будто замерло. Её слова звучали так уверенно, так просто… словно это был не бой между учеником и учителем, а смертельная схватка без права на ошибку.