Бастион (прототип)

Глава 7. Нежить

Как ни странно, но я пришел в себя. Впрочем, я понял почему — вокруг была все та же комнатка, в которой я провел двести оборотов за изучением всяких разностей.

— Я понимаю, что психокоррекция склоняет операторов к самопожертвованию и спасению всех и вся, — раздался с потолка голос, который, впрочем, немного отличался от того, что наставлял меня тогда. — Кандидаты проходят строгий отбор, но большинство из них все равно гибнет, даже не достигнув звания рыцаря. Но ты, 246-15-99-999, буквально поставил новый рекорд! Умереть, даже не выполнив первое, простейшее задание!

— Ну извините, — надулся я. — Видимо попался производственный брак. Наверно папа виноват, недостаточно старался.

Сверху раздался смешок.

— Знаешь, обычно если носитель гибнет во время задания, оператор так же стирается. Крайне редко происходит возврат матрицы сознания в Хранилище.

— И что это значит? — насторожился я. — Что я особенный? Или это просто ошибка и меня сейчас сотрут?

— Нет, стирать тебя никто не будет. Если оператора выкинуло в Хранилище до окончания миссии, значит носитель погиб, но еще имеет какой-то шанс на возрождение. Обычно все решается в течении пятнадцати — двадцати минут.

— Я умер, но могу возродиться? Это что же… — начал было я, но тут до меня дошло. — Вот сук*! Срою к чертям собачьим весь этот гадюшник!

— Ну-ка, поделись соображениями? — заинтересовался голос.

— Меня перед смертью нежить цапнула, а яд я нейтрализовать забыл, — мрачно буркнул я, хватаясь за голову руками. — Это что же, мне теперь в облике скелета бегать? Или зомби?

— Яд нежити, говоришь… — задумчиво ответил голос. — Да, такое вполне могло случиться. Действительно, тяжеловато придется. Ладно, давай так! Раз уж ты здесь, устроим тебе внеплановый апгрейт. Обычно он дается только перед выполнением следующей миссии, но иногда бывают и исключения.

— Усиление, это хорошо, — тут же согласился я, стараясь отогнать от себя образ жрущего мозги зомби в моем исполнении. — Кстати, меня же инструктировал другой, да? А то ты кажешься немного более… Живым, что ли.

— До этого момента твоим куратором был Перефир, а меня зовут Бастион. Отныне я буду лично следить за твоим делом. Оно мне кажется… забавным. Рыцарь Бастиона, и вдруг в виде нежити!

— Угу, обхохочешься, — вздохнул я. — Ладно, давай какие там улучшения есть?

— Очков у тебя накопилось не так много, все же ты почти ничего не успел сделать, а базы знаний просто физически изучить не успеешь, так что список весьма ограничен. Правда, можешь взять с собой обычные учебники и изучать науки по старинке…

Передо мной появилось уже знакомая голограмма со списком. Сверху стояло доступное мне число очков: 5. Ну и довольно внушительный список из пятидесяти наименований.

— Так, раз уж взялся за стезю воина-мага, то буду ей и соответствовать… — пробормотал я, быстро исключая не соответствующие моему стилю позиции. Осталась примерно половина. — А теперь зайдем с точки зрения полезности для нежити, — провел я еще одну чистку, удали еще две трети оставшихся позиций. Осталось восемь позиций.

Книга магии стихий — учебник стихийной магии для третьего курса академии, 1 очко.

Крепкие кости — трансмутация костной и хрящевой ткани дляповышение их прочности и веса, 2 очка.

Ментальная магия — усиление природных ментальных способностей носителя, 2 очка.

Нейроусилитель «Импульс-2ЭН» — нейронный имплант, очеспечивающий двукратное ускорение реакции, 1 очко.

Укрепление духа — усиление магического потенциала и скорости восстановления магического резерва, 2 очка.

Улучшение колонии жупи — дает дополнительные возможности королеве жупи, 1 очко.

Щит Асург — ментальный щит, блокирующий большинство воздействий на разум, 5 очков.

Щит-клинок Кереха — щит-наруч для левой руки со встроенным выкидным клинком и магическим катализатором, 2 очка.

— Так, «укрепление духа» берем обязательно, хоть не так сильно по энергии проседать буду… — решил я, спустя какое-то время тяжелых размышлений. — Еще жупи улучшим. Малыши себя замечательно зарекомендовали. И на оставшиеся два… Щит-клинок или усиление костей… Бастион, а насколько прочный материал у того щита?

— Скажем так, этот доспех еще тебя переживет, — ответил голос.

— Зато может потеряться… Ладно, давай нейроусилитель и учебник по магии, — улыбнулся я. — Кстати, а что это ты там про психокоррекцию говорил?

Голос рассмеялся.

— А ты думаешь, Рыцарям Бастиона давали бы такую силу без надлежащего поводка? Не волнуйся, оно не сильно на вас влияет. Все рыцари изначально отбираются по определенным моральным критериям, а потом они просто усиливаются. Ты, как уже наверно заметил, просто физически не можешь бросить кого-то в беде, пройти мимо умирающего или просто так причинить кому-нибудь боль.

— Да уж, — припоминая свои последние закидоны, согласился я. — И много нас таких, «Рыцарей без страха и упрека»?

— Достаточно…

Задать следующий вопрос словоохотливому начальству я не успел — свет померк и я почувствовал, как куда-то проваливаюсь.

— Знаешь, — как сквозь вату донесся до меня хриплый голос Миллены, — а я ведь когда-то о таком и мечтала. Что я попаду в беду, а проезжающий мимо прекрасный принц спасет меня и увезет в свой замок. Потом пышная свадьба, куча детишек… В беду я действительно попала. Вот только из горящего дома меня никто не спасал. Сама выползла. А вместо замка была сначала халупа городского лекаря, где этот старый извращенец меня кое-как выходил, но лишь для того, чтобы продать в рабство некромантам. От него меня тоже никто спасать не спешил. Когда он в очередной раз напился, я сбежала. Знаешь, каково жить на улице двенадцатилетней девочке? Хреново жить, скажу я тебе. И ведь даже в бордель было не податься, с такими-то шрамами. Потом попала в местную гильдию воров. Ну как попала, поймали и приставили нож к горлу: «хочешь жить, будешь работать на нас». Методы тренировок у наставницы Ларэзи были очень веселыми. Для нее. Но я выжила и там. Сама, безо всяких спасителей. Жаль, до старой карги я добраться не успела, кто-то меня опередил. Потом какое-то время работала на гильдию, «возвращая долги за обучение и питание». Неплохой воровкой была, кстати. Но воровские главари в тот год совсем зарвались и терпение у властей кончилось. Начались облавы, пускали под топор палача почти всех без разбору. Из города было не выскользнуть и мы ушли в канализацию. А стража перекрыла все выходы оттуда. Буквально замуровала на полгода. Там было весело. Крысы жрали людей и крыс. Люди жрали крыс и людей. Воспоминания о том времени у меня сохранились урывками, но даже они вызывают жгучее желании прикончиться себя. Но я опять выжила. Выбралась. Подалась в наемники. Так и бегаю с тех пор по миру. Сначала копила деньги на мага, способного исцелить меня, убрать все шрамы как с тела, так и с души. Но потом… потом узнала сколько стоят такие услуги и просто плюнула на все. Начала пускаться во всякие стремные авантюры, лезть во все темные дыры. Как вот эту… Знаешь, за последние лет десять, ты первый кому я это все рассказываю. Боги, да ты первый с кем я вообще так долго разговариваю! Уж не знаю, зачем ты полез за мной сюда, может извращенец какой, может просто дурак. Но лучше я буду считать тебя другом. Первым другом за десять лет. Жаль, не могу тебя отсюда вынести. Еще даже сама не знаю как буду выбираться. Ящера я заберу, если ты не против. Правда, не знаю что с пацаном делать, но, думаю, разберемся… Ладно, прощай, Рус. Спи спокойно, друг мой.

Я не выдержал и всхлипнул. Сидевшая рядом девушка медленно подняла голову и встретилась со мной взглядом. Нет, все-таки глаза у нее хоть и холодные, но чертовски красивые. Особенно, когда имеют вот такую, абсолютно круглую форму.

— Ты… жив? — прохрипела она едва слышно.

— Не уверен, — честно ответил я ей. — Надо будет разобраться.

— И как давно ты слушаешь? — спросила она, как-то подозрительно поглаживая рукоять своего изогнутого меча, а глаза ее приняли прежнее холодно-расчетливое выражение.

— Давай оставим этот щекотливый вопрос, а то боюсь, я не переживу ответ, — миролюбиво предложил я, аккуратно переходя в сидячее положение и ощупывая целой рукой пространство за спиной на предмет путей к спасенью.

Она прикрыла глаза, сделала глубокий вдох, выдох… Открыла.

— Ладно, — кивнула она.

Обследовав себя с помощью магии жизни, я был… озадачен. Нежитью я не стал. Но и живым, как таковым, тоже не был. Как будто моя сущность зависла где-то на переходном состоянии и не знала куда ей деваться. Где-то в районе сердца я обнаружил структуру плетения, отвечающую за подъем нежити, только намного сложнее, чем любая, что встречал до этого.

Сердце у меня билось, кровь текла, еда требовалась. Вот только зубы я чувствовал как-то по-другому, а челюсть могла теперь раскрываться шире и стала намного сильнее. Ногти на сохранившейся правой руке почернели, заострились и стали очень прочными. Все раны зажили, но вот левая кисть не отросла, и были у меня сомнения, что я вообще смогу ее вернуть, так как эффект от магии жизни на меня стал на порядок слабее, хотя я и мог как раньше накладывать ее на других.

Прима пережила мою смерть и перерождение вполне себе нормально, а после апгрейта еще и поумнела на порядок. В остальном же все осталось по-прежнему, то есть мы сидели в глубокой ж*пе и лишь примерно знали, как из нее выбраться, а у меня на шее висела еще одна проблема в виде «спящего красавца».

— Кто это? — спросила Миллена, присаживаясь рядом со мной и кивая на спящего мальчишку.

— Нашел его в самой первой комнате, возле лестницы. Там вагонетка лежала перевернутая, вот под ней он и прятался. А вот что он там делал, такой молодой, сочный, вкусн… Кхм, так куда это меня понесло?!

Миллена лишь покачала головой и натянула свою маску и капюшон. Мое «посмертное исцеление» затянуло ее раны, но вот на шрамы оно не реагировало, даже более того — оставляло новые. Изменением внешности вообще и шрамами в частности занималась отдельная ветка магии жизни — косметическая. Она была одной из самых сложных и стоили услуги таких специалистов очень и очень недешево.

— Ладно, будем будить, — решил я, проверив его ногу. — Тем более, что идти сам он уже может.

Положив руку парню на голову, я развеял сонные чары и потряс его за плечо.

— Вставай, соня.

— Ммм… не. Не хочу… — проворчал тот и нагло перевернулся на другой бок.

— Ах так? — улыбнулся я, чувствуя как зубы с легким скрипом начали меняться, и наложил на мальчишку плетение «ночного глаза».

Паренька выгнуло дугой, потом он начала кататься по полу, жалобно подвывая и держась за лицо. Через несколько секунд, когда схлынула основная волна неприятных ощущений, он сел и начал откровенно реветь, размазывая по лицу слезы и сопли.

Миллена весьма выразительно посмотрела на меня.

— Просто наложил чары, чтобы он в темноте видел, — пожал я плечами, языком ощупывая ровный ряд слегка загнутых внутрь острых клиновидных клыков, в которые превратились мои зубы. — И не так уж это и больно. Неприятно, но и только. Эй, хватит реветь, а то щас еще нежити набежит, делиться с ней потом.

— В… в… в смысле, делиться?! — всхлипывая, спросил мальчишка.

— Ну как, — улыбнулся я, демонстрируя набор клыков, — кто ты, мы не знаем, пользы от тебя нет, а твой рев мне уже начал порядком надоедать. А так хоть провиантом послужишь.

— Он шутит, — сказала Миллена, отвернувшись от разом прекратившего истерику и побелевшего от ужаса паренька и посмотрев на меня укоризненным взглядом.

— Не уверен, — задумчиво произнес я, анализируя свои ощущения. — Что-то мне мяса хочется… с кровью.

— Что с тобой? — Миллена нахмурилась и, подойдя поближе, взяла меня за голову и без церемоний заглянула в рот. — Я такие только у вурдалаков видела, но на нежить ты вроде не похож.

— Это только внешне, — покачал я головой, отстраняясь. — Я тебя спас с помощью одного противного заклинания, которое может вылечить любого, но только за счет жизни целителя. Но буквально за пару минут до этого меня цапнула она из тех милах, что тебя на уступ загнали, а яд я не нейтрализовал. Короче, думаю, я умер и стал немножко нежитью.

— Ладно, давай выбираться. А потом посмотрим, — решила она и повернулась к мальчишке. — Ты с нами? Или сам попробуешь?

— А он меня точно не съест? — с опаской ответил тот.

— Не уверен, — вновь вызвал я у него дрожь широкой улыбкой. — Но местные обитатели тебя сожрут наверняка.

— Тогда я с вами, — вздохнул тот, стараясь не встречаться со мной взглядом.

«Обход будет долгим. Но безопасным», — доложила Прима. — «Можно пойти напрямую. Там две твари. Похожи на ту. Которая отсекла тебе руку».

Я задумчиво провел языком по зубам. Они вроде бы вернулись в норму, но все равно как будто стали острее.

— Времени на обход нет, да и мало ли что на нас еще может выскочить, — решил я. — Будем прорываться. — В ответ на вопросительный взгляд Миллены, я пояснил. — Там впереди две твари с очень острыми когтями. Кости режет с одного удара, — я помахал культей.

— А может… все-таки обойдем? — особо жалостливым голосом спросил паренек, который, кстати, назвался Мартином. Его вооружили двумя кинжалами — его собственным и моим.

— Держись на спине Обжорки и все будет путем, — похлопал я по боку ящера.

«Рус. Ты стал странный», — прошуршала Прима.

«Знаю. Похоже, проклятие нежити сказывается», — ответил я ей, доставая меч и плетя заклинание молнии. — «Прим, скажи…» — я бросил быстрый взгляд на проверяющую клинок Миллену. — «Ты можешь меня убить?»

«Поняла», — через несколько секунд ответила она. — «Не уверена. Но если потребуется. Постараюсь остановить».

В открывшуюся за поворотом пещеру я двинулся первым, всматриваясь в потолок.

«Вон там. Слева», — уточнила Прима и я наконец заметил две темных кляксы в тени сталактитов.

— Попались, — облизнувшись, я направил острие меча в ближайшую и пропустил через него разряд заклинания.

Короткая вспышка и на пол пещеры упала дымящаяся тушка, но тут же я почувствовал острую боль в боку — вторая тварь оказалась невероятно быстрой и уже стояла рядом, замахиваясь лапами для второго удара. Росчерк серебристой стали и на землю упала голова нежити, срубленная зашедшей ей в спину Милленой. Однако тело зверюги это не остановило, хотя и заметно замедлило — я успел немного отклониться и вместо того, чтобы быть разрубленным пополам, получил только длинную рану на груди. Отпрыгнув от обезглавленного, но активно машущего вокруг когтями тела, я сплел чары молнии и хорошенько поджарил монстра.

Оглядевшись и не приметив больше угрозы, я, тихо шипя от боли, опустился на пол и быстро осмотрел раны. Бок был разорван знатно — можно было просунуть руку и потрогать внутренности. На груди же оказались просто три длинных, идущих параллельно царапины — распороло только кожу и немного мышцы.

Миллена присела рядом, обеспокоенно заглянув мне в глаза.

— Болит, конечно, но терпимо, — успокоил я ее, морщась и накладывая исцеляющие чары. — У нежити, оказывается, есть и свои плюсы. Вот только, сколько оно заживать будет, я даже не берусь предположить. Хотя… — я глянул на слегка дымящуюся зловонную тушу монстра. — Есть одна мысль, но тебе она не понравится. Холод Пустоты, да она мне самому не нравится!

Встав, я подошел к туше монстра и проверил его магией.

— Хм, в принципе съедобен, — озвучил я результат.

— Ты что, собрался это… — сидящий на ящере Мартин позеленел. Сам ящер, кстати, весьма заинтересованно принюхивался к туше.

«Еда?» — раздалось у меня в сознании.

— Вот щас и выясним, — ответил я ему.

Стоило мне кинжалом отрезать приличный кусок от лапы, как зубы сами начали с тихим треском перестраиваться в клыки. Надо сказать, пахло мясо не очень.

Преодолев рвотный порыв, я оторвал клыками небольшой кусок и проглотил не жуя. После чего прислушался к своим ощущениям, стараясь не обращать внимания на звуки, исходящие от блюющего Мартина. По телу пробежала волна тепла, сосредоточившись в районе бока, а боль от раны немного отступила. Воодушевленный, я быстро съел оставшийся кусок и с изумлением наблюдал быстро зарастающую рану.

Надо бы еще мясца достать, только посвежее… О, а вот и подходящее!

Облизнувшись, я пригнулся и одним прыжком оказался возле вкусно пахнущего куска. От него несло страхом, отвращением и свежей жизнью, которое так жаждало тело. Вытянув лапу, я схватил мясо и жадно потянулся к нему зубами…

«Рус!» — по мозгу как будто прошлись наждачкой. От души так прошлись, с оттяжкой, оставляя после себя лишь разрывающую разум боль. А потом кто-то обвил мою голову толстыми черными жгутами, сдавливая ее с нестерпимой силой.

Зарычав, я выпустил вожделенное мясо и единственной лапой попытался оторвать от себя эти жгуты, но она проходила сквозь них, как сквозь туман. Однако боль от давления была совсем не призрачной.

«Приди! В себя!» — вновь прошлась по разуму наждачка, оставляя новые раны и новую порцию нестерпимой боли.

Не выдержав, я упал на землю и начал кататься по полу, подвывая и стремясь разорвать связавшие меня странные жгуты. Но они были как будто нереальными! Да и этот голос, он был мне знаком! Точно, он же сидит во мне, где-то в районе желудка!

Перестав пытаться сорвать с себя путы, я кое-как сфокусировал расплывающееся восприятие и даже нашел, где у меня живот.

Так, теперь надо просто ударить лапой вот сюда и Прима наконец сдохнет и отпустит мой разум. Блин, жаль, ее жучки были чертовски полезными, да и нравилась она мне. Понятливая, исполнительная…

Жгуты еще сильнее сдавили мне голову и в глазах потемнело от боли.

Понятливая, блин! Как же! Садистка, мелкая! Исполнительная! Тоже два раза «ха»! Вот кто ее просил меня так мучить?! Не я же сам…? Или просил? А ведь точно, недавно просил меня остановить, если крышу снесет!

«Вспомнил?» — зашуршало в ответ.

«Ага, кажется пришел в себя», — ответил я ей, впрочем, еще сам не до конца уверенный в собственных словах. — «Но ты лучше будь наготове».

«Принято».

Боль отступила, зрение прояснилось и я, тяжело дыша, прикрыл слезящиеся глаза.

— Миллена, — голос был низким, с легкими рычащими нотками. — Я там Мартина грызануть не успел?

— Жив, — я услышал шорох ее одежды рядом с собой и легкий запах женского тела, крови и стали. — Только обделался.

— Неудивительно, — прохрипел я. Клыки с легким скрипом начали уменьшаться. — Как я выгляжу?

— Так же, только раны затянулись, — тихо ответила она. — Что это было?

— Похоже, сырое мясо нежити хорошенько дает мне по мозгам. Повезло, что одна моя подруга вовремя скрутила и привела в чувства.

— Я рада, — только радость ее была какой-то слишком уж печальной. — А то уже не знала, убить сначала тебя, а потом себя, или сразу броситься на меч.

— Давай ты больше так шутить не будешь, а? — я с трудом открыл глаза и встретился с ней взглядом. — А я обещаю не тянуть в рот всякую гадость.

— Не тяни, — согласилась она. — Но я не шутила.