Барышня-служанка

Глава 35 В которой чудеса случаются

Я не знала всей правды, потому не разделяла беспокойство Владимира. Если кому и волноваться из-за бала, то мне. У меня ни платья, ни туфель, ни помощницы, которая сможет уложить волосы в прическу. Обычно я обходилась тем, что скручивала их на затылке и заказывала шпильками.

Поскольку Володя все еще был связан то ли какой-то клятвой, то ли заклинанием и не мог ответить на мои вопросы, я решила разбираться с проблемами сама по мере их появления.

В числе главных выделила три: платье, прическу и горшки. Последние, конечно, каши не просили. Их можно было расписать и позже, но мне хотелось успеть до еженедельной ярмарки. Там можно и на людей посмотреть, и себя показать. Как минимум, прицениться и понять, как здесь ведется торговля.

Но первым делом платье. Поскольку Владимир уехал рано утром и не успел напитать краски магией, мне не оставалось ничего другого, как отправиться по магазинам. До праздника всего четыре дня, а у меня ничего нет.

Только бы в очередной раз не столкнуться с Лизой. Каждая новая встреча с ней оказывалась неприятнее предыдущей. Мне и так забот хватало, еще меньше хотелось притворяться, играя роль Катерины Нефедовой.

Первым делом отправилась в швейную мастерскую. В душе теплилась слабая надежда на то, что там найдутся свободные руки, которые сотворят для меня чудо.

Чудо, ожидаемо, не случилось. Почти. В пошиве платья мне отказали, поскольку не занимались одеждой, зато пообещали закончить шторы к Новолетью. Хоть одна приятная новость.

Несмотря на неудачу, я старалась не унывать. Не может быть, чтобы не нашлось ни одного магазина готового платья или мастерской по пошиву одежды. Порывшись в памяти Кати, я вспомнила несколько адресов и извозчика попросила отвезти меня в Соболянск.

За то время, что я не была здесь, город преобразился. Каждое здание, будь то кондитерская, кофейня или лавка, украсили разноцветные гирлянды. Они не переливались разноцветными огнями, как привычные мне, а ровно светили мягким светом, привлекая покупателей и посетителей. Хотелось заглянуть в каждую, но я усилием воли заставила себя следовать намеченному пути.

В мастерских меня снова ждало разочарование. Все швеи были заняты выполнением заказов и новые отказались брать даже с доплатой за срочность. Мне отчего-то вспомнились гончары из Горшечного. И те, и другие, видимо жили достаточно хорошо, чтобы не жертвовать здоровьем ради заработка. С одной стороны, я была рада за них, с другой – это обстоятельство создавало мне лишние проблемы. Я рисковала остаться без платья.

В своей правоте я уверилась, когда отпустила извозчика и посетила несколько магазинов. Кое-что из повседневных нарядом там еще можно было найти, но не более. Мне повезло найти туфли, за которые я ухватилась обеими руками, пока кто-нибудь не опередил меня. Белые, изготовленные из тонко выделанной кожи, они словно были созданы для меня. В этом я увидела хороший знак, потому, набравшись смелости, а, может быть, наглости, отправилась в поместье Нефедовых. Если повезет, и отца не окажется дома, я смогу заглянуть в Катин гардероб. Вдруг мне повезет найти подходящий наряд?

***

Поместье встретило меня непривычной тишиной. Господа, как сообщил привратник, уехали еще накануне по делам. Значит, путь свободен.

Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула, чтобы успокоиться и вернуть себе ощущение уверенности.

Этот дом был мне чужим, потому я ничего не почувствовала, когда вернулась сюда. Катины воспоминания оказались такими безликими, что не стоило заострять на них внимание. Я поднялась на второй этаж, вошла в комнату и тут же закрыла за собой дверь. Как дочь хозяина, я имела полное право находиться здесь, но учитывая наши с Семеном Андреевичем отношения и то, как мы расстались, сомневалась, что он был бы рад меня видеть. Решила действовать быстро: распахнула дверцы шкафа и принялась перебирать наряды.

Рюши, рюшки, рюшечки – кукольные платья, только кукла была не фарфоровая, а живая, в человеческий рост. Ничего достойного, в чем можно было отправится на праздник, тем более на княжеский бал.

Глупо, конечно, так думать, но тот, кто так поздно прислал нам приглашения, будто издевался. За столь короткий срок невозможно найти ничего подходящего и отказаться нельзя. Нет, не может быть. Какое дело князю, который в глаза меня не видел, едва ли помнил моего мужа, до нас? Правильно, никакого. Значит, и резона создавать нам проблемы у него тоже нет. Это все усталость и моя буйная фантазия.

Накатила такая тоска, что опустились руки. Я уже собралась уходить, как взгляд зацепился за клочок ткани, торчавшей из шляпной коробки. Не удержалась и сняла крышку. Внутри обнаружилось настоящее чудо – платье с рукавами-фонариками и пышной юбкой с кринолином. Даже так раздражавшие меня рюши смотрелись здесь уместно. Выполненные из той же ткани насыщенно-кремового цвета, они обрамляли круглый вырез и украшали подол.

Я сняла блузку и юбку и переоделась. Когда взглянула на себя в зеркало, поняла, что влюбилась и никакого другого наряда не желаю. Одна беда – платье немного жало в груди и талии. От болезненной Катиной худобы, позволявшей ей то и дело падать в обморок, привлекая к себе повышенное внимание, не осталось и следа. Нет, я не располнела, но пару килограммов, кажется, набрала.

Все бы ничего, если бы я умела шить. К сожалению, этим талантом я была обделена. Могла пришить пуговицу, наложить заплатку, но не более того.

– Что за невезение?! – в сердцах воскликнула я.

Получилось, видимо, слишком громко, потому как дверь в комнату отворилась. В образовавшейся щели появились головы мои горничных. Дуня и Груня испуганно переглянулись и завизжали, будто увидели привидение.

– Тихо! – приказала им, понимая, что никакие увещевания не подействуют на них. – Весь дом переполошите. Идите-ка сюда.

Следующие пятнадцать минут, в течение которых я просила и убеждала девушек помочь, показались мне вечностью. Горничные боялись гнева своей хозяйки, но еще больше опасались лишиться работы. Поскольку боярин Нефедов свою дочь в последнее время не жаловал, я могла их понять. Только мне от этого не было легче. За окном уже стемнело, а проблема так и осталась нерешенной.

Под пристальным взглядом двух пар глаз я сняла и свернула платье, положила его в коробку, перевязала лентой.

– Не хотите помогать, не надо!

– Хотим! – ответила Дуня.

– Но боязно, – вторила ей Груня.

– Тогда я останусь и без наряда, и без прически.

Я вздохнула, не скрывая печали, и вышла вон.

– Барышня, барышня Катерина, – донеслось мне вслед, – мы поможем. Нашлось бы только спокойное местечко.

– А то барин прознает…

Я внутренне ликовала, радуясь, что девушки все же стали на мою сторону. Груня обещала немного расшить платье, а Дуня - сделать мне прическу. Я искренне поблагодарила обеих и добавила:

– Встречаемся в десять часов утра в “Бессоновских номерах”.

– В номерах? – раздался зычный голос Семена Андреевича. – Ты девка безродная? У тебя дома нет?

Я вздрогнула. Могла бы сказать, где находится мой настоящий дом, место, где я чувствовала себя защищенной, но промолчала. Не понимала, чего хотел отец, как много слышал и какие цели преследовал. Ждала продолжение.

– Снимайте мерки, и чтобы к празднику все было готово, – произнес он и добавил, повернувшись ко мне:

– Утром в Новолетье приедешь. Все тебе сделают. Времени хватит?

Я кивнула, все еще не веря моим ушам. Чудеса и правда случаются.