Б.В.Г

Глава пятьдесят четвертая. Никаких гамбургеров!!!

…Вместо документов я лениво продемонстрировал гнутый прошлогодний календарик. И, когда мне его бережно вернули, грустно усмехнулся. Это было бы смешно, не будь это так печально… свою способность дурить людей я обнаружил еще когда бесплатно разъезжал в родном городе на трамваях, показывая кредитку вместо проездного…

…Плакать или смеяться… С каких пор я стал мастером лжи?.. Ее уже столько, что можно построить целый замок, который рухнет и погребет под собой и меня, и еще кучу людей…

Защитники природы ликовали.

…Беготня… телевиденье… и… крики «Армани!!! Армани!!!». Поневоле я задумался, что же такого должен был привезти несчастный старик, что меня встречают как мессию…

Возможно, я щепка на волнах, которая наивно мнит себя плывущей по собственной, щепочной, воле… Я искал путь на свой Эмеральд. Всего лишь путь. А как оказалось, получил нечто большее… Всеми шестью и седьмым чувствами чую, что влип в историю. Елки-палки!

…Совпадений не бывает. Иногда начинаю ощущать себя героем чьей-то повести… часть жизни, что не обращается в священный текст, проходит серо, а то, что запоминается, что имеет большое значение — все эти узловые точки расписаны по главам… Боже…

— Добрый день, господин Армани! — обратилась ко мне знойная брюнетка, за улыбкой которой я разглядел «тяжку работу мысли». И тон ее мне совсем не понравился. — Вы дадите нам объяснения, почему именно вы здесь, а не ваш отец?

— Он неважно себя чувствовал, — ответил я спокойно. Похоже, она нашла в этом какой-то тайный смысл. Знать бы, какой…

— Все ясно, — кивнула. — Что ж, мы надеемся, делу это не повредит. Вы поедете с нами.

Милая дурочка!.. Я ж тебя насквозь вижу…

Что влип в какую-то историю, я уже и так чую. И что ничего хорошего из этого не выйдет — тоже.

Что-то мне подсказало, что, если я вздумаю отказаться, то эти ребята, те самые четверо, что сейчас пытаются смешаться с толпой защитников природы, под шумок просто затолкают меня в машину и повезут с собой…

…и тут я всерьез задумался, сумел бы я что-нибудь сделать?.. попался, Мастер Лжи… Фенрир недобитый!..

Да, в последнее время я почти вернул былую физическую форму, но… о, Небо!.. сомнения…

— Хорошо, я еду с вами, — кивнул я в ответ и сел в машину.

Как говорят самураи, гораздо важнее казаться храбрым, чем быть им… Буду казаться…

К тому же, неплохо бы узнать место старины Армани в той истории, в которую я влип по чьему-то замыслу (не пытайтесь никто меня разубеждать!)… После прочтения «Галереи» (особенно второго прочтения) я вообще очень своеобразно представляю себе причину всяких случайностей…

Если я из всего этого выберусь, то сколько же вопросов будет у меня к девочке-оракулу… Хотя что я говорю… никакая она не девочка. Ей сейчас, должно быть, уже за тридцать… Но, думая о ней, я видел все ту же девчонку со смешной короткой стрижкой и живыми любопытными глазами. Как тогда, когда она нашла что-то интересное в моей самой скучной картине — о постъядерном мире…

Свободно рассевшись на широком заднем сидении Лэнд Крузера, который шел так мягко, будто летел над гладким буржуинским асфальтом… я положил на колени ноутбук и запустил Виверейн…

Брюнетка покосилась на меня с недоумением и почти уважением.

Да, ребята, это очень странно, что человек, которого ну явно не на пикник везут, так спокойно себя ведет. Либо храбрец, либо дурак.

Я не дам вам понять, что я дурак. Что ничего не знаю, зачем и куда меня везут. Что не знаю вообще ничего. Даже об Армани. Думайте, что я храбрец…

— …Мы зря сделали ставку на этого мальца… — мрачно произнес Йет, окинув взглядом бывший военный совет. Фад отказался от него сразу, как только пришел к власти. Ясное дело, особой любви к новому вождю бывшие советники не питали…

— Он не Голос Фенрира! — сокрушенно сказал Стинг.

— Это не важно, — отрезал Гошар. — Все можно обернуть в свою пользу. Раз Редьяри не посланец божий, а просто мальчишка, надо перестать его бояться и подчинить себе… — Гошар улыбнулся. — Тогда это будет наш Голос.

Люди нервно засмеялись. Сказывалось напряжение и десятки недоспанных часов.

— Мы захватим мальчишку! — начал распаляться Гошар, потрясая кулаками. — Он станет говорить от нашего имени. Те, кто в него верит, будут на нашей стороне!

— …Он сразил Фада… — задумчиво произнес Йет, и все притихли. — От его груди отскочила стрела. Даже будь на мальчишке броня, стрела повредила бы ткань, разорвала бы рубашку… А она отскочила, даже не коснувшись… — Йет выпрямился и стал расхаживать по комнате. — А глаза его вы видели?

— Я видел… — шепотом произнес сын Стинга, которому, по молодости лет, говорить на совете и не полагалось. Но никто мальчишку не упрекнул. — Я… я верю, что он — Голос Фенрира…

— У меня плохое предчувствие, — покачал головой Йет и больше ничего не добавил.

— Брось, Йет! — развел руками Гошар. — Вы что, мальчишки испугались, вояки? А ну за мной!..

Воины не торопились. Они стояли в нерешительности, переводя взгляд с Гошара на Йета…

— Я пойду, — решил Стинг. Но поддерживать его никто не стал. — Пальмир, за мной!

— Но отец…

— Не смей возражать, щенок! — прикрикнул на сына Стинг. Тот повиновался.

Йет проводил троих взглядом и отметил про себя, что вряд ли вырастет смелый воин из того, кого с детства приучили бояться…

…Редьяри глядел вдаль… Он все ждал, не появится ли торговец гильзами, но, похоже, сегодня у старого плута другие дела… Единственный друг… где же ты, когда ты так нужен… Только дареное ожерелье греет душу…

…На волнах играли пушистики, впрочем, не приближаясь к берегу… По тому, как они шуганулись поближе к скалам, Редьяри понял, что появилось еще несколько человек… Он обернулся.

Гошар, Стинг и Пальмир, только их заметили, обнажили мечи. Великолепные зеркальные клинки ярко сверкнули в солнечных лучах.

— Ты пойдешь с нами, мальчишка! — сказал Гошар. — Или мы прикончим тебя на месте. Выбирай.

…а смог бы я что-нибудь сейчас сделать? — подумал Редьяри…

Его меч был при нем, и ничто не связывало рук. Но того ощущения всемогущества, той уверенности, что за плечом стоит сам Фенрир, не было…

Редьяри стало страшно. Виду он не подал, решив держаться до конца. Быть может, Фенрир не оставит его. Главное, не показать, что его нет рядом сейчас. Надо держаться…

— Уберите мечи, — спокойно (хотя чего это стоило!) сказал Редьяри. — Я иду.

Есть вид недоумения, который посещает опытных: «Все не может быть так просто. Где подвох?»… Именно это почувствовали трое воинов. И всю дорогу не могли избавиться от мысли, что их заманивают в ловушку… да что там заманивают — сами идут…

— …Ну вот и твой великий пророк! — насмешливо произнес Гошар, встряхнув Редьяри за плечо и поставив перед Йетом. Но, кажется, старому воину было не до шуток. Он стал мрачнее тучи… — Да ты посмотри на него! — Гошар усмехнулся веселее прежнего и ударил мальчишку по лицу, точно рассчитав, чтоб не насмерть, как всегда рассчитывал, когда наказывал сына.

Редьяри и этого было многовато — он растянулся на полу. Сознание куда-то провалилось на несколько секунд. Однако он открыл глаза и, борясь с подступившей мутью, начал упрямо подниматься на ноги, в упор глядя на Гошара.

Те, кто не видел глаз Редьяри, когда тот победил Фада, уже веселились вместе с Гошаром, а те, кто видел, потихоньку пятились к выходу, заметив, как разгорается в мальчишечьих глазах знакомый волчий огонек.

— Сталью не возьмешь его да? — Гошар достал нож и изящно полоснул Редьяри по щеке — так, чтобы оставить легкую царапину…

…Показалась кровь… но… в тот же момент Гошар вскрикнул от неожиданности и, прижав руку к щеке, понял, что получил такую же рану сам…

Редьяри горделиво выпрямился и расплылся в жутковатой улыбке. Потом и вовсе захохотал, как безумный…

…Казалось, вокруг него зашевелился воздух — или будто два изображения наложили одно на другое. Нет, мальчишка не менялся, как оборотни из сказок, он оставался самим собой, но в то же время какой-то внутренний взор каждого видел проступающее сквозь черты его лица призрачное изображение Адского Волка…

Редьяри ударил наотмашь, открытой рукой — и Гошар упал замертво, еще не успев понять, что случилось… По лицу тянулось пять кровавых полос, точно тут поработали чьи-то жуткие когти…

«Со временем он все больше будет похож на твой аватар…»

— Отвратительная игра, — оценила брюнетка.

— Слишком много крови? — невинно поинтересовался я, попутно продолжая управлять бойней на экране, изрядно залитом красным.

Она не ответила. Отвернулась и стала смотреть в окно.

А мне осталось догрызть последнего…

…Его можно было ранить, Йет это понял. Только, если тебе и посчастливится попасть, ты получишь точно такую же рану сам. А на мальчишке они заживали прямо на глазах… как на собаке… на волке…

Йет одновременно видел перед собой хрупкого ребенка и чудовище… Весь мир вокруг Редьяри был незыблем, и только он состоял точно из двух изображений, наложенных одно на другое…

— Оставь мне жизнь, Фенрир-волк! — воззвал Йет, осенив себя Знаком Волка.

Мальчик-чудовище остановил удар на полпути. Маленькой руке оставалось до лица Йета еще сантиметров двадцать, но он уже чувствовал холод прикоснувшихся к щеке призрачных когтей…

— Зачем убивать всех из-за одного дурака? — продолжал Йет, стараясь выдерживать голос ровным. Ведь известно, Фенрир не жалует трусов. — Гошар не видел, как ты сразил Фада, потому не верил, что ты Голос Фенрира. Оставь мне жизнь — и я расскажу правду тем, кто еще не верит…

— …Мы приехали, господин Армани! — возвестила брюнетка.

Я с сожалением сделал сейв и сложил ноутбук…

…Второе изображение пропало само по себе. Остался только Редьяри. Йет уловил в глазах мальчишки растерянность, прежде чем тот успел собраться с духом, а это говорило старому советнику кое-о-чем…

— Живи, — сказал Редьяри и, переступив через мертвые тела, вышел за порог…

Подошвы оставляли на снегу красные следы…

Не помня себя от отвращения, Редьяри побежал. Неважно, куда… главное, чтобы его никто не видел… Споткнувшись обо что-то, он упал на колени — и его вырвало…

— …Я полагаю, господин Армани, вы в курсе дела? — загадочно произнесла брюнетка.

Я, подбоченившись, оглядел маленький мирок, что открылся за высокой стеной из декоративного фигурного кирпича. Такое впечатление, что стена отделяла серенький мир с пожухлой травкой — от оазиса. Пальмы росли здесь не в кадках, а в открытом грунте. По саду петляли белокаменные дорожки, и из каждого куста на меня смотрели огромные цветы всех форм и расцветок. В центре сада в небо выбрасывал блестящую струю мраморный фонтан.

И над всем этим возвышалось нечто вроде миниатюрного дворца. Я приствистнул, разглядывая увитые плющом каменные стены и изящные балкончики…

…Наверно, я выглядел очень самоуверенно…

Меня проводили в мою комнату. Брюнетка шла впереди, за ней я — в окружении четырех здоровых ребят, тех самых, которые пытались прикидываться борцами за природу. Выглядели они довольно правдоподобно, даже значок Черного Аполлона цеплялся за каждый воротник. Но вот каменные рожи их выдавали.

Они держались от меня на расстоянии шага и зорко присматривали. Почему-то мне стало смешно…

— Ваша комната, господин Армани, — сказала брюнетка, открыв дверь.

— Отлично! — отозвался я и швырнул рюкзак. Тот описал длинную дугу и приземлился на кровать. — Я голоден, как четыре волка, мисс! — заявил я капризно. — Где тут можно поесть как следует?

— Обед будет подан вам в комнату, господин Армани, — процедила она сквозь зубы. Я уже успел заметить, что здорово ее раздражаю…

— И никаких гамбургеров и прочей дряни! На обед я люблю горячий борщ со сметаной, блины с начинкой из обжаренного мясного фарша и фрукты на десерт. Да! — артистично спохватился я, наслаждаясь тем, как ее это бесит. — И кофе, прошу, с корицей! Мне надо работать, а что лучше кофе с корицей поддерживает бодрость?!.

Я с удовольствием отметил, что у нее сжимаются кулачки. Не в силах больше сдерживаться, она развернулась на каблуках и затопала по коридору. Один из громил закрыл дверь.

Ну… в конце концов, неплохая комната… Да что я говорю! Буду жить, как король!.. Если это и клетка, то золотая.

С озорством мальчишки я вскочил на кровать и развалился на ней, не снимая ботинок, как мне всегда запрещали… Нее, я был собой доволен… так доволен, что аж противно. Ну где еще я столь безнаказанно проявлю самые гадкие стороны своего характера, ммм?

Я снял боты, запустил их по дуге в дальний угол комнаты и, скрестив ноги, поудобнее устроился в подушках и включил ноутбук. Теперь, когда меня здесь заперли, у меня куча времени, чтобы завершить разгром Эмеральда… Ну не исчадье ли я зла?..