Азимут между пламенем и порчей

Глава 10

15−11

Дверь я распахнул лёгоньким ударным приказом с расстояния в пару шагов, но никто за ней меня не караулил. И когда шагал через прихожую, охранники лишь проводили напряжёнными взглядами, не став доставать револьверы и брать меня на прицел. Я проигнорировал их, прихватил с полки котелок и вышел на улицу.

Имелся немалый риск попасть под удар уже во дворе, и вновь — ничего. Но это до поры до времени. Если я хоть что-то понимаю в людях, такого плевка в лицо Барон не стерпит. Пусть свидетелей раз-два и обчёлся, но не сможет всё на тормозах спустить — попросту свои не поймут, сочтут слабостью.

Черти драные! Вот же влип!

Во рту стало горько от желчи, в сердцах я харкнул в прудик, и на его поверхности заколыхались всплывшие кверху брюхом карасики. Ещё и это!

Привратник на ходулях замер у ворот, я небрежным взмахом руки заставил распахнуться одну из створок, вышел на улицу и поспешил к Чёрному мосту. Попутно позволил развеяться своим очень уж приметным перчаткам, а вот магическую броню оставил, благо осознанно удерживать её не требовалось, да и на поддержание энергии уходили сущие крохи. По сторонам головой не вертел и весь обратился во внимание, но уловил лишь несколько пристальных взглядов.

Но то ли ещё будет!

Напряжение нисколько не отпускало, более того — от бушевавших в душе эмоций меня начало откровенно потряхивать. Щедро напитанная страхом злость мало-помалу перерождалась в лютое бешенство, и к мосту я не повернул, двинулся от него в противоположном направлении. Прямиком к «Золотой рыбке».

Ну а как иначе? Не в реку же теперь голову Пламена выбрасывать!

Пусть я и не Барон, но тоже от своего отказываться не намерен!

Кабак за время моего отсутствия в городе нисколько не изменился, рядом с ним всё так же крутились малолетние оборванцы, внутри пил пиво всякий сброд. Переступая через порог, я надавил своей волей на немногочисленных посетителей и буфетчика, отвёл им глаза и никем не замеченный взбежал по лестнице на второй этаж. В кресле там подрёмывал Кудрявый — мелькнула мысль свернуть гаду шею, но прошёл мимо и прикрыл за собой дверь бывшей комнатушки Бажена.

На сей раз мне улыбнулась удача — не просто застал Волче на месте, но и застал его в одиночестве.

— Эй!.. — вскинулся было тот, но вмиг заткнулся, стоило только стиснуться на его шее пальцам магической руки.

Возник соблазн сжать их посильнее, и вновь я сдержался. Молча приблизился, выставил на угол стола саквояж, достал из него ёмкость с головой Пламена.

— Узнаёшь?

Волче наметил кивок, и я ослабил хватку магической конечности, перед тем предупредив:

— Заорёшь — кадык вырву.

И громила дурить не стал, сглотнул и негромко произнёс:

— Пламен это.

— Сто целковых за его голову назначено, так?

Волче немного поколебался и признал:

— Так.

— Плати! — потребовал я, но не тут-то было.

— С этим к Барону, — заявил преемник Бажена. — Он награду назначил, ему и платить.

— Значит, если сотню выложишь, то ничего не потеряешь, ещё и выслужишься. — Я пригляделся к громиле и на манер южноморского отребья выпалил: — Илинет?

Волче миг поколебался, потом сказал:

— Пламен от Барона откупился и какие-то дела для него в Южноморске задарма проворачивал. Не надо его голову Барону нести.

Я этому пожилому головорезу как-то сразу поверил, но всё же уточнил:

— А чего Барон награду не отозвал?

И вновь Волче поколебался, и вновь отмалчиваться не стал.

— Барон не лавочник и не купчишка — урон бы репутации вышел. Деньгами за кровь последнее дело брать. Голова эта ничего не стоит, просто избавься от неё.

Я тяжко вздохнул.

— Просто избавься! Просто!

Смешок у меня вырвался нервно-недобрым, и Волче кинул взгляд на чуть приоткрытый верхний ящик стола.

— Можешь достать и застрелиться, — разрешил я, самую малость усилив нажим магических пальцев. — Нет? Ну тогда смотри: либо я уйду отсюда с сотней целковых, либо с двумя головами. Что? Не ты назначил награду?..

Но тут в коридоре послышался топот быстрых шагов, и пришлось заканчивать балаган.

— Выбор за тобой. Считаю до трёх! Раз…

Я надавил на дверь отторжением, и лишь поэтому она не распахнулась, когда кто-то навалился на створку.

— Волче, открой! — послышался раздражённый голос.

— Два! — повторил я, начиная потихоньку сжимать кровавые пальцы.

Громила миг поколебался, затем нерешительно поднялся из-за стола. Я ему препятствовать не стал, и Волче снял одну из деревянных панелей, за которой обнаружился вмурованный в стену сейф. Точнее — обычный железный ящик с навесным замком, даже не зачарованным: вскрыть эту жестянку любой тайнознатец смог бы буквально по щелчку пальцев.

На дверь вновь навалились, затем кто-то шибанул в неё плечом, после ударил с разбега. А Волче выудил из кармана связку ключей и стал медленно-медленно выбирать нужный. Несмотря на выставленное мной отторжение дверь начала ходить ходуном, и я принялся замешкавшегося головореза душить. Тот сообразил, что шутки кончились, и спешно отпер сейф, с чем тянул до последнего, нисколько не сомневаясь в том, что тут ему и придёт конец.

— Только не говори, что у тебя не наберётся жалкой сотни! — с угрозой произнёс я. — Шевелись!

Волче вздрогнул, распахнул дверцу и взял с полки одну из стопок золотых кругляшей, отсчитал десять червонцев, выставил их на стол. Ушла на это лишь часть монет, ещё больше денег осталось в сейфе, но я и не подумал на них претендовать. Сгрёб сотню, застегнул саквояж и двинулся к двери.

— Передай Барону… — сказал и махнул рукой, развеял кровавую пятерню. — К чёрту! Он всё равно не послушает!

Дверь распахнулась, внутрь вломилась парочка незнакомых мне ухарей, за ними маячила удивлённая физиономия Кудрявого. Тайнознатцев среди незваных гостей не оказалось, и я отвёл глаза всей этой троице ещё прежде, чем громилы заскочили в комнату.

— Ну ты чего молчишь⁈ — возмутился один из головорезов. — Уснул?

Я выскользнул наружу, преспокойно миновал Кудрявого и сбежал по лестнице на первый этаж, а там повернул к чёрному ходу, покинул через него здание и двинулся к сараям, попутно задурив головы отиравшимся на задворках босякам. За сараями потянулись огороды, дальше началось болото. На Чёрном мосту меня уже точно ждали, так что отыскал тропку, петлявшую меж камышей, и двинулся по ней к Фабричной округе. Кое-где пришлось брести без малого по колено в воде, но сапогами болотную жижу не начерпал да и в грязи их особо не изгваздал.

Перешёл на тот берег по пешеходному мосту, заплатил за чистку обуви и сразу убрался с набережной, двинулся напрямик через примыкавшие к ней кварталы. В Яме мне делать было нечего, поэтому начал понемногу забирать в сторону Нагорной, а уже на подходе к той сообразил, что жёгшая душу злоба и не думает униматься, повертел головой по сторонам и спустился в полуподвальное помещение попавшегося на глаза кабака.

Ожидал очутиться в пивной или рюмочной, на деле попал в семейную закусочную. Дородному буфетчику помогала миловидная жена и… В первый миг я принял барышню за Рыжулю, но тотчас осознал свою ошибку. Сходными оказались лишь цвет волос и глаз да очертания лица, а вот телосложением девица больше напоминала Беляну, разве что была заметно выше.

Красивая.

Сердце резануло болью, кое-как скинул оцепенение, подошёл к стойке и попросил налить пива. Буфетчик кивнул и наполнил кружку чёрным хмельным напитком, оказавшимся едва ли так уж сильно крепче кваса, ещё и сладковатым хлебным вкусом его определённо напомнившим.

Я одним махом выдул половину кружки, перевёл дух и допил её, сразу заказал следующую. С этой уже ушёл за угловой стол. Посетителей в закусочной хватало, но особого столпотворения не наблюдалось, вот и расположился наособицу от остальных. Поставил опустевший саквояж на лавку рядом с собой, вытянул ноги, откинулся на стену и с удовольствием глотнул пива.

Уф! Вроде отпускать начало.

Ушёл я чисто, найти меня в городе теперь смогут только если случайно. Что попытаются — это к гадалке не ходи. Барон не просто самая крупная жаба в болотце Заречной стороны, у него по всему Черноводску связи, да только волну поднимать он точно не станет. Постарается всё обстряпать втихую, что задачу шнырям отнюдь не упростит.

Не найдут! Не сыщут!

А сыщут — им же хуже.

Я сделал глоток и сразу ещё один, вздохнул и задумался, не стоило ли свернуть шею Волче. Но общак шайки я бы в любом случае трогать не стал, а больше его убивать было вроде как не за что. Нет, грешки за громилой водились, только мне-то что до того? Нет мне до них дела. Да и с Бароном зря сцепился. Но тут уж сам сглупил. Нужно было от Заречной стороны подальше держаться. Нужно было, да!

Я поставил на стол недопитую кружку, и тотчас рядом очутилась рыженькая барышня.

— Повторить? — предложила она.

В голове у меня легонько-легонько шумело, а ещё я прекрасно помнил, чем обернулось злоупотребление ромом в Южноморске, поэтому ответил отрицательно.

— Благодарю, не нужно.

Улыбнулся барышне, та ответила тем же и отошла от стола. Взгляд сам собой прикипел к стройной фигуре, и отводить его я не стал. Задумался даже, будет ли считаться изменой Беляне интрижка с этой красоткой, или же сам Царь небесный велел чуток сравнять счёт, раз уж нас развела судьба, но тотчас на ум пришёл вопрос несравненно более серьёзный: а продолжают ли нас связывать хоть какие-то обязательства вовсе? Разбежались мы окончательно или просто временно расстались? Парой точно были, пусть даже никогда прежде об этом и не задумывался, но продолжаем ли оставаться ею теперь?

Пообещал я отыскать Беляну, лишь бы только та поскорее убежала, или к этим словам следует отнестись всерьёз? Пообещал — сделай. Ведь так?

Я едва удержался от того, чтобы кулаком по столу не долбануть. Приложился к полупустой кружке, вздохнул. Пока сидел и ломал голову над неразрешимыми вопросами, нет-нет да и ловил на себе взгляды рыжей девицы, украдкой стрелявшей в меня своими зелёными глазищами. Интерес симпатичной вертихвостки изрядно потрафил самолюбию, пусть даже дело и было не в какой-то внезапной симпатии, а исключительно в непривычной для Черноводска одежде.

Подумал об этом и настроение вмиг скисло, поскольку сие обстоятельство могло стать крайне серьёзной проблемой. До такой степени в своём нынешнем одеянии выделяюсь, что рано или поздно кого-нибудь с Заречной стороны внимание привлеку. А сюртучная пара — это хорошо, но кое-куда в пошитом на заказ наряде лучше всё же не соваться. Да и жалко будет испортить. Выходит, следует незамедлительно озаботиться приобретением какой-нибудь неброской одёжки.

И ведь ещё оставались волосы и глаза!

Цвет — необычный, да и тёмный пурпур радужек не только отличает от простецов, но и не позволяет затеряться в ряду других тайнознатцев. Пусть таковых в Черноводске и немало, но вовсе не факт, что хотя бы десяток аспирантов имеет склонность к пурпурному, красному или фиолетовому аспектам.

Одежду я мог поменять, цвет радужек — нет. А мне самое меньшее месяц в городе жить!

Или уехать на время? Например, последовать за парнями в школу Огненного репья?

Подумал об этом и покачал головой. В любом из окрестных городишек я почище бельма на глазу выделяться стану, а в школе есть все шансы на какого-нибудь слишком уж наблюдательного знакомца нарваться или пересечься со шпиками рода Огненной длани. Пусть лицо уже и другое, но не в одних только его чертах дело. Сложение, движения, походка, интонации, любимые словечки — несть числа способным выдать меня мелочам.

Опять же — Сурьма.

Я всерьёз решил разобраться с магистром алхимии и отступать от этого своего намерения не собирался. А Барон перетопчется!

Отодвинув от себя кружку с остатками пива, я поднялся с лавки и прихватил саквояж, улыбнулся напоследок рыжеволосой девице.

Но, собственно, а почему нет-то?

Закусочную я покидал в нелёгких раздумьях. Нет, проще всего было презрительно скривить губу и задрать нос, ибо не аколиту с боевым опытом от жуликов бегать, да только глупо недооценивать Барона. Если тот закусит удила и натравит на меня своих тайнознатцев, придётся лихо. Два аспиранта-огневика таких дел способны натворить — мама не горюй! Не говоря уже о том, что всё куда проще обстряпать можно: ткнёт ножом в толпе ухарь, и поминай как звали.

Именно эти соображения и удержали меня от развеивания магической брони, пусть та уже и давила на дух вполне ощутимой тяжестью.

Впрочем, сожалеть я ни о чём не сожалел. Нет, знай наперёд, чем всё обернётся, банку с головой Пламена от греха подальше выкинул бы в реку, ну а так поступил единственно верным образом. Прогибаться при конфликте с подобной публикой нельзя. Прогнёшься — схарчат. Таким оброком обложат — взвоешь. И не отпустят уже, даже когда досуха выдоят. Кровью повяжут и на цепь посадят.

Вновь начала накатывать злость, но тут я вывернул к Нагорной улице и зашагал по направлению к Каштановому бульвару, куда внимательней прежнего поглядывая по сторонам. На перекрёстке постоял немного и пошёл в сторону Чернильной округи, а когда на глаза попался магазин готового платья, мимо проходить не стал. Заглянул внутрь и присмотрел неброские пиджак и брюки немаркой тёмно-серой расцветки, но сразу забрать их не получилось, поскольку костюм хоть и подошёл по размеру, всё же требовал определённой подгонки.

— Минут за сорок управимся, — предупредил седовласый приказчик. — Сделаем в лучшем виде!

Я кивнул и продолжил свой путь к Чернильной округе, где после недолгих блужданий отыскал алхимическую лавку, за прилавком которой стоял худой как щепка старикан в белом халате и с шапочкой вроде тех, что полагалось носить медикам и аптекарям.

— Добрый вечер! — поприветствовал я его, под звон колокольчика переступая через порог.

— Добрый! — отозвался старик, который, судя по пятнам ожогов на кистях был не приказчиком, а хозяином лавки. Алхимиком — так уж точно.

Мимолётный взгляд на полки и витрины сразу дал понять, что самостоятельно нужный состав не получится высмотреть даже случайно, поэтому не стал терять время впустую и сказал напрямую:

— Мне бы краску для волос. Чёрную.

Старикан удивления не выказал и после недолгих поисков выставил на прилавок заполненный каким-то тёмным составом флакон, а затем взялся долго, многословно и крайне нудно втолковывать, как именно следует использовать сию алхимическую «субстанцию».

За время плавания на «Верном» я неоднократно наблюдал за приготовлениями Беляны, и покраска волос не казалась мне такой уж сложной процедурой, но алхимика слушал, не перебивая. Ещё и головой время от времени кивал, хоть и думал сейчас совсем о другом.

— А есть средства для изменения цвета глаз? — спросил, осенённый неожиданной мыслью, когда старик наконец утомился болтать языком. — Которые на печень влияния не оказывают?

— Плохая идея, молодой человек! — покачал головой старик. — Попытка подражать аспирантам…

— Не мой случай, — отмахнулся я.

Алхимик водрузил на нос пенсне, присмотрелся и признал:

— Не ваш. — Он покачал головой. — И даже так прикидываться тайнознатцем с иным аспектом — это самое меньшее дурной тон.

Судя по явственным магическим искажениям, мой собеседник был аколитом, а потому наверняка знал, о чём говорит, я давить на него не стал, зашёл с другой стороны.

— Мне бы свой изначальный цвет вернуть. — Вздохнул и взялся самым бессовестным образом врать: — Одной симпатичной особе интересны зеленоглазые брюнеты, и если покрасить волосы не составляет никакого труда, то как быть с глазами — ума не приложу…

Алхимик поджал тонкие губы.

— Надеюсь, вы не задумали какой-нибудь дурацкий розыгрыш, на который горазда современная молодёжь!

— Конечно же нет! — воскликнул я излишне поспешно, чем немедленно уверил собеседника в его подозрениях на сей счёт. — Никаких розыгрышей! Только для собственного употребления!

Я всё сделал верно, и старика моё заявление всецело удовлетворило, он недовольным скрипучим голосом объявил:

— Состав обойдётся в червонец. Аспиранту его хватит на две седмицы, аколиту со склонностью к определённому аспекту — самое меньшее на три, а то и на целый месяц. Готов он будет завтра ближе к полудню. И вот ещё что… — Старик поправил пенсне и подслеповато сощурился. — Аспект у вас какой? Фиолетовый?

— Тёмно-пурпурный, — поправил я собеседника и уточнил: — А это имеет значение?

Старикан сухонько рассмеялся.

— А как же! С радикально иным аспектом состав работать не будет.

Я кивнул.

— Годится! — И сразу уточнил: — А что с воздействием на печень?

Вполне возможно, мой организм уже восстановился после той гадости, коей в приюте потчевал Грай, но рисковать я не собирался.

— Никакого воздействия! — отмахнулся алхимик. — Я готовлю капли, действующее вещество которых не впитывается в кровь и выводится со слезами.

— Как так? — поразился я, даже не пытаясь скрыть недоверия.

— Принцип основан на преломлении световых волн. Цвет радужек изменений не претерпит — правильней говорить о банальной оптической иллюзии.

Ответ меня всецело удовлетворил, я достал кошелёк и спросил:

— Сколько за всё?

— Одиннадцать целковых, — объявил алхимик и сразу предупредил: — По составам, изготавливаемым на заказ, беру предоплату в полном размере и никак иначе!

Я выложил на прилавок червонец и крупную серебряную монету, получил квитанцию и двинулся в обратный путь. Заглянув в магазин готового платья, забрал уже подшитую одежду и аккуратно сложил её в саквояж, после чего потопал прямиком в гостиницу. И вновь мой путь пролегал мимо клуба «Под сенью огнедрева», и вновь, глянув на витраж, поймал себя на желании сотворить ударный аркан, дабы к чертям собачьим рассадить эту красоту. Но сдержался, конечно же, не стал на неприятности нарываться. И без того проблем с избытком.

В «Небесной лестнице» я первым делом поднялся к себе и переоделся, немного покрутился в костюме перед зеркалом, затем облачился в сюртучную пару. В ней и спустился на ужин, не став светить на людях свой новый наряд. После сытной трапезы начало клонить в сон, чему в немалой степени поспособствовало отступившее нервное напряжение, но поблажек себе я давать не стал и погрузился в медитацию. Оценил состояние узлов-пасынков и попытался их укрепить, затем сосредоточился на проработке входящих меридианов, а под конец опустошил ядро и взялся наполнять его по новой, пытаясь тянуть в себя небесную силу одновременно и быстро, и равномерно.

Уснул в один миг, только голова подушки коснулась, а вот просыпался долго и неохотно, встал так и вовсе откровенно разбитым. И перенервничал вчера, и с упражнениями по саморазвитию переборщил — не сказать, будто дух горел огнём, но магическую броню создавать я не стал, ограничился лишь предотвращающим неожиданные атаки арканом.

Позёвывая, оделся и сходил в уборную, потом спустился на завтрак. Занял небольшой столик на две персоны у окна и никаких разносолов требовать не стал, ограничившись обычным набором блюд, а из напитков вновь попросил принести чёрный чай. Уже даже размешал в овсяной каше кусочек сливочного масла, когда стул напротив занял крепкий дядька с прямоугольной физиономией, прямо-таки требующей своим видом доработки кирпичом.

Разрешения он не спросил, ну а я не предложил ему пересесть на свободное место, коих в ресторане покуда оставалось предостаточно. Просто узнал невежу, вот и выдал на южноморский манер вопрос-скороговорку:

— Чёкак, Седой? — А после зачерпнул ложкой горячую кашу и отправил её в рот.

Что-то сейчас будет…