Архмаг освобождённый

Глава 23

Следующий день начался примерно так, как я и предполагал. Роуз и Марк были в хорошем настроении, и чувствовали себя слишком уж разговорчивыми. Я игнорировал их в течение почти всего завтрака. В конце концов, конечно, они устали от моей молчаливости, и стали задавать более прямые вопросы. Я подозревал, что Марк подождал бы — он знал меня достаточно хорошо, чтобы распознавать мои настроения, но Роуз с этим мириться отказывалась.

— Ты расскажешь нам, что не так, или будешь весь день тяготиться? — наконец сказала Роуз.

Моим первым импульсом было огрызнуться на неё. Я очень сильно хотел сделать кому-то больно, дать волю эмоциям, но я этого не сделал. Вместо этого я напомнил ей о той ночи, когда мы устроили налёт на склад, и об убитым мной человеке. О том, кого она потом предложила спрятать.

— Ты всё ещё винишь себя за что-то, случившееся более года назад? — перебила она.

— Нет, если ты позволишь мне закончить, то я тебе скажу, — с некоторым раздражением выдавил я. — Я сомневаюсь, что ты помнишь, но убитого мною той ночью человека звали Джонатан Такер.

Она начала спорить об использовании мною термина «убитого» — я видел это по её лицу, когда она раскрыла рот. К счастью, Марк остановил её, приложив палец к её губам. Какой бы умной Роуз ни была, суть проблемы она не уловила.

— Вчера я встретился с его внуками, — наконец сказал я, и замолчал. Они оба поражённо уставились на меня. Роуз приложила ладонь к своему рту с таким ярким выражением шока, какое я никогда за ней прежде не помнил. — Их зовут Питэр и Лилли Такер, и они питают ко мне пылкую ненависть. Питэр приходил вчера на церемонию, ища возможности вогнать в меня нож, но сестра заставила его пойти домой.

— Откуда ты узнал их имена? — спросила Роуз.

— Я взял себе внешность другого человека, и последовал за ними домой, — ответил я, и затем описал им имевшийся у меня тогда разговор.

Марк восхищённо присвистнул:

— Очень сметливо с твоей стороны, друг мой.

— Но это всё же никак не помогает мне помочь им, — ответил я. — Судя по всему, они отчаянно нуждались в деньгах, и я не думаю, что у кого-то из них есть источник дохода.

Роуз встала, и взяла меня за руки.

— Встань, — строго сказала она. Я послушался, не будучи уверенным, что она задумала, но после того, как я встал, она меня обняла. Затем она поднялась на цыпочки, и поцеловала меня в щёку: — Ты — милый человек, Мордэкай, и я вижу, почему Пенни тебя любит, но ты не можешь взваливать себе на плечи вес всего мира.

Я обнял её в ответ, и затем ответил:

— А что я, по-твоему, должен делать? Игнорировать их?

Она меня не отпустила:

— Нет, позволь мне об этом позаботиться. Я знаю город, и у моего отца здесь есть ресурсы, чтобы помочь им. Я позабочусь о том, чтобы их судьбы изменились к лучшему, и им совсем не надо знать, что причиной этому был ты, — сказала Роуз, и я почувствовал вокруг себя ещё одну пару рук. Маркус присоединился к объятьям.

— Я поддерживаю идею леди, — сказал он.

— Ладно! — с некоторым раздражением ответил я, стряхивая их с себя. Было невозможно впасть в отчаяние с такими друзьями. — Я хочу знать всё, что ты выяснишь, а также то, как ты им помогаешь, — сказал я Роуз.

— Естественно, — сказала она. — Можешь доверять моей осмотрительности.

Из коридора донёсся стук. Дверь в столовую была открыта, но Харолд постучал в дверной косяк, давая нам знать, что входил, поскольку мы, судя по нашему виду, вели личную беседу. Я не мог не отдать ему должное: при всей своей мускульной силе Харолд по тактичности не уступал никому, кого я когда-либо знал.

— Простите, — сказал он, входя. — Надеюсь, я не прервал вас, но я ужасно голоден.

Марк ответил:

— Нет, входи, и ешь. Тебе тоже следует всё это услышать, — сказал он, указал на стул, и подвинул в сторону Харолда тарелку с сосисками. Мы с Роуз тоже сели, и за несколько минут они с Марком передали Харолду суть нашей беседы.

— Так вот, зачем вы сбежали и оставили меня вчера, — сказал Харолд, когда они закончили.

— В целом примерно так и было, да, — сказал я ему. Я видел, что он всё ещё был расстроен. Ему, наверное, было трудно найти способ выразить свой гнев по отношению к своему синьору. Честность, чистота и уважение к моему положению вели тяжёлую битву в его голове.

— Я очень хотел бы, чтобы вы сказали мне, чем намеревались заниматься, — наконец сказал он. — Здесь моя работа заключается в том, чтобы защищать вас, и я не могу выполнять её успешно, если вы мне не доверяете.

Его формулировка меня впечатлила — очевидно, у него были мозги между ушей.

— Это имеет смысл, Харолд. Кстати говоря, я действительно доверяю тебе, но когда ты сказал мне, что не мог послушаться моего приказа, ты фактически окончил наш разговор. Ты понимаешь, почему?

Он покачал головой:

— Но Лорд Дориан сказал мне…

— Никаких Лордов Дорианов! — перебил я. — Я понимаю, почему он сказал тебе это, но когда позднее дойдёт до дела, ты должен знать, кто принимает конечные решения, даже если те противоречат выданному тебе заданию.

— Да, ваше Благородие, — слегка угрюмо ответил он.

— Ты можешь думать, что я действую деспотично, но всё, что со мной происходит — не нормально. Я часто узнаю о чём-то задолго до остальных. Поэтому если ты будешь мне служить, то ты должен принять, что иногда я буду давать приказ, который может показаться бессмысленным. Ты можешь это принять?

— Да, сэр, — ответил он.

Я позволил выражению своего лица смягчиться:

— Прости, что ставлю тебя в такое положение, Харолд. Я попытаюсь избежать этого в будущем. Я также попытаюсь давать тебе больше информации, когда только будет возможно.

Напряжение между мной и Харолдом после этого значительно улучшилось. Наконец Роуз встала, и направилась к двери. Тут Марк подал голос:

— Что ты планируешь на сегодня, Роуз?

— Я всё ещё не нашла кузнеца, желающего переехать в Уошбрук, поэтому я подумала, что начну пораньше, — объявила она.

— Я ещё пару дней не планирую возвращаться, — сказал я, чтобы её успокоить.

Она нахмурилась:

— Я не думала, что у тебя были ещё какие-то дела в Албамарле.

— Ну, их нету, но я планирую потратить своё время продуктивно. Дома меня многое отвлекает, но здесь ситуация относительно тихая. Я подумал, что использую пару дней на то, чтобы поработать в библиотеке над некоторыми вещами, которые я недавно узнал, — сказал я. Конкретнее, я хотел попытаться понять некоторые незнакомые схемы чар, которые я обнаружил в найденной мною книге.

— Понятно, — ответила она. — Возможно, если мне повезёт, я найду твоего кузнеца раньше, чем ты закончишь.

— Если нет, то я вернусь за тобой через неделю, — сказал я ей. — Мне это на самом деле не трудно.

После этого она ушла, а я удалился в библиотеку. У Марка был какой-то план, чтобы подобраться к церкви Сэлиора. Он надеялся каким-то образом получить доступ их архивам. Я уже спрашивал его, нужна ли ему моя помощь, но он очень упорно молчал о своём плане, поэтому я не стал навязываться. Я верил в него; если ему понадобится помощь — он попросит.

Таким образом мы с Харолдом остались сами по себе. Позвольте мне прояснить… я остался сам по себе, а бедный Харолд вынужден был искать способы не дать привезённой нами из Уошбрука охране заскучать. Я сильно ему посочувствовал, а потом полностью выкинул его из головы.

Я часами пытался понять схему «транс-пространственного устройства хранения». Оно казалось до умопомрачения знакомым, поскольку многие входившие в него руны использовались в телепортационных кругах, однако стоявшая за ними логика всё ещё от меня ускользала. Значительная часть проблемы, вероятно, заключалась в том факте, что я на самом деле не знал, что оно должно было делать, поэтому схема сбивала меня с толку.

Чары казались разбитыми на две части, совсем как телепортационные круги, но обе половины поддерживались постоянно активированными. Это было простой частью — что действительно меня беспокоило, так это то, что одна половина будто была спроектирована, чтобы постоянно меняться в зависимости от какого-то математического алгоритма. Что хуже, этот алгоритм также зависел от точного местоположения первой половины чар.

— Это бессмыслица, — сказал я, в сотый раз проводя руками через волосы. — Будто они намеревались, чтобы одна сторона этой штуки была перманентно закреплена, а вторая постоянно двигалась, — огласил я своё мнение. Что ни говори, а у беседы вслух с самим собой есть преимущества. Иногда это позволяет увидеть то, что должно было являться для тебя совершенно очевидным с самого начала.

— Поверить не могу, что был таким дураком, — сказал я себе. Я позволил математике заслонить мне обзор того, как это всё должно было работать. Один конец будет создан вокруг какого-то складного отверстия, например — кольца на петлях, но сгодится любое круглое отверстие. Каждый раз, когда этот конец открывался и принимал свою полную форму, чары активировались, создавая открытую связь между двумя пространствами. Простым применением была бы сумка или чемодан, который открывался бы, создавая постоянный портал между сумкой и расположенным где-то ещё перманентным пространством для хранения.

Теперь, когда я понял, для чего оно было нужно, я смог увидеть ему много непосредственных применений. Я опустил руку, и пощупал кожаный мешочек у себя на поясе. В нём я носил набор маленьких железных сфер, каждая из которых была загружена энергией и готова была взорваться при активации. Во время недавней войны я нашёл их настолько полезными, что озаботился постоянным наличием у себя готового запаса, однако меня всё ещё беспокоила опасность ношения их с собой. Используя что-то вроде этих чар, я мог безопасно хранить их в удалённом месте, и, тем не менее, иметь к ним удобный доступ, когда они были мне нужны.

Несколько минут я раздумывал над тем, какие у этого были последствия. Переносное хранилище, в котором можно было держать тяжёлые или опасные предметы, было лишь одной из возможностей. Другой было бы создание переносной «горловины» в какое-то место, не являющееся ящиком или кладовой. Если неподвижный конец будет под водой, скажем — расположенный на дне реки, то другой конец можно будет открывать, создавая кажущийся бесконечным поток свежей воды. Я не был экспертом в земледелии, но я мгновенно мог видеть, что это может легко решить многие сложности, связанные с рытьём каналов для ирригации посевов.

Эти чары также могли легко быть изменены, чтобы создать что-то вроде перманентного портала или ворот между двумя точками. Тогда мои магически обделённые друзья смогут перемещаться из одной точки в другую, не нуждаясь во мне, чтобы активировать для них круги. Моё воображение неслось галопом, когда я думал об открывающихся возможностях. Я мечтал построить дом, в котором каждая комната будет в разных местах. Я мог смотреть из окна в кухне, и видеть пляж, или войти в спальню, и глядеть на идиллическую лесную панораму. Идеи так и кружились у меня в голове.

Я несколько часов изучал схему, прежде чем наконец начал работать над своим собственным «переносным устройством хранения». Я приказал Харолду послать одного из охранников, чтобы тот купил мне крепкий кожаный мешочек и особо прочный сейф, и, заполучив их, я потратил весь вечер, соединяя их с помощью чар. Я обнаружил, что этот процесс протекает гораздо проще при использовании найденного мной стило. Благодаря ему создание точных рун отнимало очень мало времени, что позволяло мне работать гораздо быстрее обычного.

Но даже так я закончил свой проект лишь поздно ночью. Глядя на простой кожаный мешочек на столе, я чувствовал гордость. Выглядел он скромно, но я знал, какие на него ушли труды. Я сразу же пожалел, что Пенни здесь не было, и я не мог показать ей его.

— Не важно, — сказал я себе. — Я увижу её уже через пару дней, и она будет так же рада, как была бы сейчас.

Она предстала перед моим внутренним взором, улыбающаяся, с лежащей на выпирающем животе ладонью. Эта мысль заставила меня подумать о нашем ребёнке, и в конце концов привела меня к ещё одному применению моей новой любимой игрушки.

— Утилизация отходов! — сказал я вслух. Эта идея меня рассмешила, а затем я осознал, что начинаю слегка глупить из-за недостатка сна. Полночь уже, наверное, миновала. Я решил лечь спать, но всё ещё посмеивался, шагая по коридору к своей комнате.

Охранник, поставленный Харолдом у входа в мою комнату, странно на меня посмотрел, поскольку я всё ещё посмеивался, когда пожелал ему доброй ночи, и захлопнул дверь спальни.