Апокалипсис

Глава 41 ЖАЖДА ВЛАСТИ

Четыре дня потребовалось гонцу, чтобы добраться до Нового Рима. Татьяна приняла его в верхних покоях, расположившись на троне Александра в окружении гвардейцев.

Подземелье угнетало ее еще с того времени, когда она попала к «Огненным братьям». Теперь все, что было связано с ними и Александром, горело на задних дворах Нового Рима. Гвардейцы сжигали трупы. Уже четвертые сутки из-за стен поднимался черный смердящий дым. Все подконтрольные территории были извещены о том, что правительницей и новым учителем является Татьяна и что «Огненные братья» теперь вне закона. Многие проповедники, быстро смекнув, скинули с себя красные балахоны, пришли с покаянием и надеждой на милость к новому учителю. И она прощала. Непокорных было больше. Таких нещадно истребляли.

Татьяна перекраивала правила игры, брала власть в свои руки, управляла, приказывала, миловала и карала, и ей это необычайно нравилось. Скинув Александра и став независимой от богов наверху, она воплощала в жизнь свою идею — стать живым богом на земле. А затем возродить то, что так долго разрушал Александр ради милости своего хозяина. Единственное, что ей мешало, это злополучный мессия, за которым они так безнадежно охотились последние годы. Слухи о нем распространялись со скоростью ураганного ветра, а люди с каждым днем все больше и больше преувеличивали его деяния и способности. Такая ситуация была ей совсем не на руку. Если Марс поднимался, то угроза ее власти возрастала.

Когда Александра не стало, вместе с ним не стало и последних бессмертных. По крайней мере, проверять эту гипотезу на себе она не хотела. Татьяна взглянула на порезанный палец — все как у людей: запекшаяся кровь образовала небольшую корочку. Раньше от этой царапины не осталось бы и следа. Восхождение к власти стоило ей дорого. Но, как она всегда думала, лучше раз напиться крови, чем всю жизнь питаться падалью. И с этой идеей она шла к своей цели. Пусть ей отведен обычный человеческий срок, но она знает, как им распорядиться. Теперь мир будет крутиться вокруг нее, теперь она бог и это ее игра, только ее. После того как она узнает наверняка о смерти Луция, останется расправиться с последним, и она освободит людей полностью. Татьяна улыбнулась сама себе. Сын Тринадцатого всего лишь человек, а люди (она вновь посмотрела на порез) уязвимы, им свойственно умирать.

Она окинула взглядом собравшихся в покоях. Двое гвардейцев стояли в дверях, еще дюжина — вдоль стены. Бес занял место возле трона. Прикажи она ему, и он сядет у ее ног и высунет язык, словно преданный пес. От этих мыслей на ее лице вновь появилась легкая улыбка. Она откинулась на спинку трона и забросила ногу на ногу, слегка постукивая острыми длинными ноготками по конским черепам, которые украшали подлокотники.

На щеке начальника гвардии красовались четыре глубокие отметины от ее ногтей. Она была в бешенстве, когда узнала, что Самурай и девчонка сбежали, улизнув прямо из-под носа. В первые же секунды, когда Бес доложил об этом, ей хотелось предать его самой жестокой казни, но потом Татьяна остыла. Заменить его пока было некем, да и незачем. Такие, как он, хотят быть при власти, но не хотят самой власти. К тому же на своем месте она еще не утвердилась окончательно. Черный легион, командиром которого должен стать Сергей, был в походе, и единственной защитой для нее сейчас являлась гвардия. А за беглецами уже послали отряд и рано или поздно их догонят. Бежать им особо некуда. Юг принадлежал ей, а север был слишком опасен. Скитаться зимой без крова и припасов — верная смерть.

Сейчас ее беспокоило, как со всем справился Сергей. Но Марс волновал ее еще больше. Уничтожив его, она освободит себя от оков полностью. Останется только она, которая знает правду, и люди, которым она даст свою новую религию. Дьявол, Бог, Александр, Матвей, Луций — как же она ненавидела их всех! Наконец-то настал тот час, когда она может начать строить свой мир. Мир, который у нее отняли так давно. Ничего так не манило ее, как желание расквитаться со всеми, кто был причастен к ее бедам. Кто был виноват в том, что с ней сделали. Мечта быть богом сводилась лишь к низменной ничтожной человеческой жажде мести. Это чувство постепенно сжирало Татьяну, как и всех, кто был до нее. Она не подозревала, что, получив власть, лишь продолжит начатое Анатасом. Игра не закончится, пока на доске будут стоять фигуры...

Гонец вытянулся по струнке, ударил себя в грудь рукой и отсалютовал, как полагалось приветствовать высшие чины. Татьяна ответила ему легким кивком.

— Госпожа, меня послали сообщить страшную весть. Генерал пал, — последние слова солдат еле выдавил из себя. Гвардейцы удивленно переглянулись.

— Продолжай, — спокойно ответила Татьяна.

— Офицеры ждут благословения Александра, чтобы выбрать достойного на должность генерала.

— Ты разве видишь здесь Александра?

— Никак нет, — тихо и настороженно ответил гонец, не отрывая от девушки взора.

— Александр тоже пал, — с надменной ухмылкой произнесла она. — Пал, как и твой генерал, как и «Огненные братья».

Солдат замешкался, его глаза заметались.

— Александр передал всю власть мне.

Гонец снова ударил себя в грудь, его рука взмыла вверх.

— Передай офицерам, что я благос... — Татьяна задумалась. Старые порядки нужно искоренять. — Скажи им, что я назначаю Сергея на должность генерала.

— Простите, госпожа, — лицо гонца выражало изумление, — назначаете?

— Ты все правильно понял. Именно назначаю.

— Но офицеры сами выбирают генерала, так было заведено Александром. Он благословлял кандидата, а они прислушивались к его мнению.

— И много ли раз офицеры утверждали другого кандидата? — правая бровь Татьяны поднялась.

Солдат проглотил слюну, молча смотря на девушку.

— Так вот. Передай, что я назначаю Сергея, — она подалась вперед. — Ты меня понял?

— Так точно!

— Вот и прекрасно. И передай новому генералу, что я хочу видеть лжемессию прибитым к кресту! И как можно скорее! А теперь ступай, — ее руки сжались в кулаки.

Гонец склонил голову и, развернувшись на пятках, вышел из помещения.

— Генерал мертв? — Бес повернул голову к Татьяне.

— Тебя что-то смущает?

— Нет, госпожа. Просто генерал был легендой.

— Он ею и останется, — она слегка ухмыльнулась. — Сергею будет на кого равняться, как ты думаешь?

— Мое дело — приказы выполнять, а не думать.

— Это я заметила. Думать не по твоей части, — раздраженно отметила она.

Бес потупил взор и провел рукой по расцарапанной щеке.

— Я послал за ними людей. Их найдут рано или поздно.

— Их нужно было найти еще вчера, мой милый начальник гвардии. Понимаешь? Вчера.

— Этот узкоглазый был лучшим разведчиком в легионе. Его не так-то просто поймать. Он петляет и запутывает следы.

— Если бы ты сам пошел и отрезал ему чертову голову, а не увлекся расправой над проповедниками, ловить бы никого не пришлось. Да и не в нем дело, а в девчонке, куриные твои мозги. А теперь иди и уж, будь добр, постарайся больше не оплошать.

Когда все покинули помещение, вошел Законник. Казалось, что сигарета не покидала его рта. Желтые, почти коричневые зубы гоняли самокрутку из стороны в сторону.

— Вас можно поздравить?

— Ты перешел на «вы»? — кончики ее губ дернулись.

— Ваше положение обязывает к вам так обращаться. Теперь вы повелительница, а не просто... — Он затянулся и выпустил дым через ноздри.

— Подстилка генерала и марионетка Александра, ты это хотел сказать? — ее брови сдвинулись, а голубые глаза стали ледяными.

— Ну что вы, разве я теперь могу.

— Так с чем ты хотел меня поздравить?

— С получением в ваше распоряжение самой могущественной армии, которая сейчас есть в мире. Надеюсь, новый генерал справится с Князем, а то будет обидно потерять армию, а заодно и власть, не успев ею насладиться.

— Ты много болтаешь. Тебе так не кажется?

— Я говорю то, что знаю. И я всегда говорю правду.

— Вы все говорите правду. Именно поэтому Александр мертв, а ты находишься здесь.

Она откинулась назад и глубоко вдохнула, но вдох получился тяжелым и сдавленным. Уперлась головой в спинку трона, прикрыла глаза. Запах тлена умершего учителя пропитал все вокруг. Нужно будет избавиться от этого чертова стула. В пекло его и все, что связано с Александром, Анатасом и Тринадцатым. Она прольет много крови, чтобы потом все жили счастливо под ее началом. А пока придется побыть в роли Луция. Как он говорил? Власть — это одиночество. Не сломав старого, не построишь нового.