Апокалипсис

Глава 14 ВЫСТРЕЛ

Левобережные и понять ничего не успели, как для них все закончилось. Дежуривших на проходной перебили спящими. Когда подняли тревогу, правобережные уже проникли на территорию. Начался хаос и паника. Павел еле смог остановить своих бойцов, даже когда стало понятно, что штурм уже завершен и больше убивать никого не нужно.

Запуганные люди, согнанные в гурт солдатами командора. Крики, гам, шум. Марс шел по пепелищу построек, которые раньше были убежищем. Слева догорающая палатка, в которой еще билось в предсмертной агонии черное, обугленное тело, с трудом напоминавшее человека. Запах паленого мяса ударил в нос. Марс спустился в подвал маслобойного завода. Навстречу гнали очередных пленных. Среди мусора и разбросанных вещей лежали три трупа. Он перешагнул через них и пошел на звуки возни и людских голосов. В темном полумраке коридора под еле светящейся лампой бойцы Павла зажали нескольких женщин. Смех победителей, издевки, чувство вседозволенности. Марс хотел уйти, не его это война, но откуда-то из глубины всплыло лицо Андрея, чувство вины, давно забытое, ушедшее, захлестнуло, взяло верх.

— Эй, парни! Помочь? — он медленно достал пистолет, взвел курок и спрятал за спину. Бойцы обернулись и затихли, недовольно рассматривая того, кто помешал им развлекаться. Это в общине жесткие правила, а тут победа и победителей не судят. — Наверх их гоните. Всех.

Один из них, небольшой и тощий, с бородой, продублировал приказ остальным и, проходя мимо, презрительно сплюнул в сторону. Марс только улыбнулся и убрал оружие обратно за пояс.

Когда он вернулся на поверхность, то увидел Павла в окружении приближенных людей. Перед ними стояло двое, один — на коленях. По всей видимости, это и был глава левобережных, так называемый Хищник. Среднего роста, в выцветшем камуфляже, расстегнутый военный бушлат, коротко постриженные волосы, голова разбита. Он смотрел пристально, видно, что не трусил. Таких Марс повидал достаточно. Будет бараном стоять на своем. Переубедить невозможно, проще убить: проблем меньше. Второго, в красном балахоне, похожего на священника, с заплывшим левым глазом, держали под руки. Марс встал неподалеку, решив подождать, пока Павел наиграется с поверженным главой левобережных.

— Я же предлагал все уладить мирно. Ты не послушал. Помнишь, как мы жили раньше? Все вместе. Но ты решил, что ты лучше, что жить нужно по закону силы. Посмотри, к чему это привело? — Павел обвел рукой вокруг себя.

— Ты предлагал только то, что выгодно тебе! Ты был слаб! А слабым в этом мире нет места! — взревел Хищник.

— Я предлагал мир. Разве этого тебе мало? Я предлагал быть людьми. А ты начал готовиться к войне, открыл охоту на моих людей, уподобился животному, собрал вокруг себя всякий сброд и стал считать, что можешь вот так запросто вершить судьбы, позволял своим людям творить мерзости.

— Мира больше не будет. Да и твои люди не ангелы.

Координатор «Огненных братьев» рассмеялся.

— Чего ты ржешь?

— Ты даже не представляешь, что натворил. Лучше бы принял нашу руку помощи. Отдал бы половину. Теперь отдашь все.

— Думаешь, ты такой крутой? Прихо́дите, заставляете жить всех по своим правилам, сталкиваете лбами общины, а потом захватываете их, когда они окончательно ослаблены. Думаешь, я не слышал про вас? Не знаю, кто вы?

— Разделяй и властвуй. — Координатор провел языком по губам, сплюнул кровь. — Зверь поставит весь мир на колени. Не вы первые, не вы последние. Вы не понимаете одного. Мы — это благо.

— Армия Нового Рима придет и растопчет тебя. Жаль, что это буду не я. Мне не хватило всего-то нескольких дней. Очень жаль, — вторил координатору Хищник.

Марс покачал головой и, не выдержав, приступил к допросу.

— Спрашиваю один раз, — подойдя вплотную к координатору, схватил его за шкирку. — Только один раз, — повторил Марс и поднял указательный палец.

— Да пошел ты! — усмехнулся координатор, но тут же получил удар под дых.

— Неправильный подход к нашему разговору.

— Да мне плевать, — отдышавшись, произнес человек в красном. — Я не буду с тобой общаться. Ни с кем не буду. Генерал все равно вас всех убьет. А я смерти не боюсь. Я отправлюсь в свой Млечный путь и стану свободным. Стану счастливым. А вы будете гнить тут на этой убогой земле.

— Зачем вам нужна девчонка? — Марс вцепился в его подбородок, вынул пистолет и упер в грудь.

— Девчонка? Откуда ты знаешь?

— Марс, остынь! — занервничал Павел. — Он еще может нам понадобиться.

— Мы договорились, что он мой.

— Марс? Тебя зовут Марс?! Так вот в чем дело... — Координатор резко рванул вперед, от неожиданности Марс спустил курок. Пленный упал.

— Какого черта?! — Павел не нащупал пульс у координатора. — Вот блин! А могли использовать его как заложника.

— Могли, — Марс недовольно посмотрел на лежащее тело, убрал пистолет и направился прочь.

— Куда ты пошел?

— Подальше отсюда. Ты получил то, что хотел. Я же не узнал ничего! Буду ждать тебя в общине. И не забудь, что ты обещал мне за помощь. Да, и кстати, — он обернулся и кивнул в сторону Хищника, — я бы прикончил его. Считай, что я дал тебе дружеский совет.

Павел крикнул ему что-то вслед, но Марс лишь махнул рукой.

До самого утра все добро левобережных стаскивали в одно место, а потом сортировали. Так же поступили и с людьми. Человек десять признали опасными и вздернули. Остальные в качестве военнопленных должны были заработать себе свободу либо право остаться в общине Павла. Единственной для него проблемой стало решение по поводу Хищника. В итоге Павел пришел к мнению, что смерти тот недостоин. Хищника отвели на край города и выставили вон без еды и оружия, предупредив, что если встретят его в окрестностях, то убьют.

Потери Павла оказались незначительными: четверо убитых и с десяток раненых, да и то только один тяжело, остальные могли передвигаться сами. Полный трофеев и припасов караван потянулся обратно в лагерь правобережных.

Павел сдержал слово. За помощь Марс получил толстовку с капюшоном, зимнюю обувь, вязаную шапку, перчатки. Плюс урвал наколенники, сняв их с одного из убитых. Командор из личных запасов отдал компас и карту, свитер и шерстяное одеяло, подарил потрепанный туристический рюкзак.

Марс сидел в комнате Павла и штопал дырки, нашивая на рюкзак заплатки и приводя его в божеский вид. Здесь он скрывался от пристальных взглядов людей, которые уже начали распространять сплетни про него и несли полнейшую ахинею про второе пришествие спасителя. Слух про конец света уже начинал походить на правду, а вот появление нового сына бога затягивалось. Сейчас для обретения веры нужно было совсем чуть-чуть. Маленькой победы стало достаточно, чтобы народ поверил в приближение чуда, и это чудо, по всей видимости, ожидалось от Марса. Рядом на столе лежал пистолет Макарова и обрез. К ружью подкинули десять патронов. Они выстроились в ряд, выделяясь в полумраке красной ровной линией.

— Может, останешься?

— Нет, спасибо, — перекусив нитку, буркнул Марс.

— Жаль, что этот фанатик ничего тебе не рассказал.

— Да, жаль, — Марс встал и стал разглядывать свой рюкзак, крутя его в руках.

— Мне бы пригодился такой человек, как ты. Может, передумаешь?

— Не уподобляйся остальным. Я же вижу, к чему ты клонишь. Хочешь сделать из меня идола? Выкинь эту дурь из головы. Его нет и не будет. Это всего лишь слухи, вымысел, сказки. И уж тем более я к этому не имею никакого отношения.

— Слушай, — Павел почесал затылок, посмотрел исподлобья, — а может, все же подумаешь? Тебя ведь не гонят.

— И думать нечего, — Марс переложил свои припасы и медикаменты в «новый» рюкзак, аккуратно сложил патроны в отдельный карман.

— На вот, держи, — Павел протянул нож, на рукоятке которого виднелась красная эмблема «Огненных братьев». — Забрали у того, которого ты пристрелил. Бери. Будет трофей, да и нож хороший, пригодится.

— Спасибо.

— Извини, большим помочь не могу. Сам понимаешь, народу прибавилось — оружие нужно самим.

— Ты и так сделал для меня слишком много.

— Ты заслужил. Без тебя мы их не одолели бы.

— Да брось. Нужно было просто ударить первыми.

— Ударить первыми сложно, если нет героя. Ты вдохновляешь людей. Может, ты и правда тот, о ком говорят?

—Ты-то не смеши меня, — улыбнулся Марс.

— Ну да, ну да. Люди болтают всякое. Согласен. Ты не он. Когда собираешься нас покинуть?

— Высплюсь — и в путь.

— Хорошо, я предупрежу охрану, чтобы тебя выпустили. — Павел протянул ему руку. Марс ответил долгим рукопожатием.

— Вы бы лучше покинули это место. Они вернутся, понимаешь?

Павел отделался кивком головы.

— Я серьезно. Такое никто не прощает. Тем более они.

— Я смогу постоять за себя.

— Не сможешь. Тебе с ними не тягаться. О себе не думаешь — подумай о крестнице и о своих людях.

— Ну, это мы еще посмотрим, кто кого, — Павел улыбнулся, и они разжали руки. — Знай, что тут у тебя есть друзья и, если что, ты всегда можешь обратиться ко мне.

— Хорошо. Только если не послушаешь моего совета, обращаться будет не к кому.

Павел вновь улыбнулся, понимающе покачал головой и, хлопнув по плечу гостя, вышел. Марс завалился на кровать и долго не мог заснуть. В голову лезли разные мысли, не покидало чувство тревоги. Он понимал, что вряд ли еще когда увидит эту общину и ее здоровяка. Знал, что «Огненные братья» придут и покарают их за то, что они сотворили. Что о́н сотворил. Он понимал, что именно он подписал этой общине смертный приговор, сподвигнув их на такие действия. Кто знает, что бы было, если бы он не попал сюда, как бы все разрешилось. Но теперь разрешится все только по одному сценарию. Месть — это демонстрация силы, а те, кто похитили Катю, сильные, даже очень. Они однозначно придут за расплатой.

Марс повернулся на бок, скомкал что-то вроде подушки, поудобнее забивая ее под голову. Нужно было выспаться. Кто знает, когда еще удастся спокойно переночевать в тепле и без угрозы для жизни.

Темнота полуразрушенного тоннеля, покрытого плесенью, с просачивающейся через разломы и трещины в своде грунтовой водой. Запах тяжелого воздуха. Человек в черном плаще и с капюшоном на голове в одной руке держит факел, другой ведет за собой маленького мальчика. Свет факела оранжевым отблеском отражается на влажных стенах и мокром полу, загадочно играет в густой тьме. Мальчику страшно, он озирается по сторонам. Его спутник уверенно идет вперед в непроглядную темноту. По каменной артерии разносится звонкий звук подкованной обуви. Факел начинает гаснуть, тьма окутывает все гуще и гуще, пока совсем ничего не стало видно.

— Папа? А куда ты меня привел?

Марс открыл глаза, вскочил с кровати и оглянулся вокруг. Его бил озноб. Все тихо и спокойно. Он все еще в комнате командора в лагере правобережных. Опять лег, уставился в потолок. Дыхание выровнялось. Пора. Поднялся, зевая, потянулся, закинул рюкзак на плечи и вышел.

На улице еще не рассвело. Караульные уважительно поприветствовали его и пропустили. Далее к нему присоединились двое парней, которым было приказано сопроводить Марса до окраины города. Оба хорошо экипированы, в белых маскхалатах. Часа через два вышли на перекресток и распрощались.

Дальше Марс пошел один, своей дорогой, пошел туда, где его ждала Катя. Шел весь день, никого не встретив. Под вечер увидел вдалеке одиноко стоящий домик. Осторожно подкрался ближе. Снег чистый, следов нет. Около постройки вбита пара кольев, на которых болтались остатки снастей, похожие на пряди длинных волос из лески. Дом стоял прямо у оврага. Каждый год овраг отвоевывал свое, и скоро эта постройка должна была отправиться во чрево разрастающейся ямы.

Перед дверью снял рюкзак, поставил на землю и вытащил пистолет, аккуратно вошел в дом, держа оружие наготове. На цыпочках, стараясь не создавать шума, обшарил все три небольшие комнаты. В одной из них, увидев свое отражение в помутневшем от времени зеркале, чуть не выстрелил. Улыбнулся и убрал макарова за пояс. Решил отдохнуть тут.

Вышел на улицу за рюкзаком, но застыл на пороге, всматриваясь вдаль. Вокруг оврага расстелились поля, покрытые нетронутым снегом, по краям оврага посадки. Чуть дальше дорога вела на юг, в неизвестность. Постоял немного, вдыхая полной грудью морозный воздух. Становилось все холоднее. Потер руки, взял свои вещи и зашел обратно в домик, заперев за собой дверь.

Устроился в комнате с окном: в экстренном случае можно было уйти через него. Костер решил не разводить. Расположился на полу, достал из рюкзака перловую кашу с тушенкой, вскрыл банку ножом. Внимательно рассмотрел эмблему на ручке, обтер нож об рукав куртки, спрятал его обратно, принялся есть. Ел медленно, доставая куски руками. Смотрел в никуда, какое-то время не было даже мыслей. Солнце быстро пряталось, оставляя после себя мрачный и унылый полумрак. Отставил пустую банку в сторону, сам устроился в углу, немного поерзал для удобства. Холодно, но ничего, ему не привыкать. Достал одеяло, укрылся с головой, пистолет положил рядом, сняв с предохранителя. Под одеялом от дыхания становилось теплее. Задремал.

Уже на рассвете медленно открыл глаза: показалось, что скрипнул пол. Утро было похоже на вечер, такое же серое. Словно он и не спал вовсе, а просто прикрыл глаза на секунду. Из-под одеяла выбираться вовсе не хотелось. Не успел он приподняться, как через дверной проем вдруг влетело нечто черное, не разобрать. Получил удар в грудь. Схлестнулись, завязалась борьба. Громкое дыхание сопровождало возню на полу. Каждый пытался забраться на другого. Неизвестный хрипел, почти рычал, несколько раз пытался вцепиться зубами в горло Марса, в итоге оказался сверху и стал наносить удары по лицу. Марс отбивался. Наконец с трудом свалил напавшего в сторону. Незнакомец упал напротив окна рядом с пистолетом, тут же схватил его и направил на Марса.

— Вставай, сволочь! В-с-т-а-в-а-й!

— Тише, тише, — Марс поднял руки.

Перед ним был глава левобережных — Хищник. Тяжелое и злобное дыхание, трясущийся от напряжения в руках пистолет.

— Ты отнял у меня все, выродок! Ничего не оставил!

— Нужно было тебя убить, — спокойно произнес Марс, опуская руки.

— Тут ты прав. Нужно было. Сам удивился, когда Павел выставил меня из города. Я порыскал по округе — ни еды, ни людей. И тут на́ тебе — наткнулся на чьи-то следы. Пошел по ним. Словно чувствовал, что это ты. Знал, что уйдешь, не останешься у них... А теперь, — он обхватил пистолет двумя руками, — скажи «спокойной ночи».

Одинокий выстрел пронзил воздух.