Антибол. Сбитый летчик

Глава 14

— Иди в жопу, Макс, — ответил я.

И отвернулся.

— Оторва, давай, я ему руку вырву!

Передо мной возникла горгонида. Чуток постарше, чем наша Андромеда, но общее сходство на лицо: арбузный кованый лифчик, латная юбочка…

— Спасибо, Лола. Но можно сам разберусь, ладно?

Горгонида пожала плечами — то ещё зрелище, скажу я вам. И отошла.

Чел опять нарисовался в поле зрения. Только руку больше не протягивал и не улыбался.

— Слушай, тренер, я тебя понимаю, — сказал он. — Незнакомый чувак, предлагает дружбу… Но зачем сразу посылать-то?

Я фыркнул. Почти как Амалия, но у неё получалось лучше.

— Во-первых, я тебя знаю, — заявил я. — Видел твой профиль на монетах. На одной монете. А ещё ты — владелец «Сынов Анархии». А у Задниц с ними — противоборство, сечёшь? Так что друзьями мы не можем быть по оп-ре-де-лению.

Паб продолжал неспешно покачиваться. И я был этому только рад — не хотелось воспринимать действительность такой, как она есть.

— Ну, владелец — громко сказано, — рассмеялся чел. — Вообще-то «Сыны» — ребята самостоятельные, а в «Чашке» всем заправляет мой друг Колян, отличный парень, между прочим.

— Ага, — я вспомнил предложение Серёги. — Конечно. Что-то много вас, отличных парней, здесь развелось.

— Значит, надо держаться вместе! — расплылся в улыбке чел.

Я чуть ему не врезал, честное слово.

— Оторва, может, всё-таки оторвать ему руку? Или палец, на худой конец…

— Это она так шутит, — поспешно сказал Макс. Потом повернулся к горгониде, улыбнулся ей, как примерный внук, а потом сказал, обращаясь ко мне. — Познакомься, тренер: это Медуза Горгона. Для друзей — просто Лола, или Лолита. Лучший форвард Сынов Анархии, начальник охраны стрипклуба «Чистилище», а по совместительству — мой самый-пресамый лучший друг. Кроме Коляна, конечно.

— Ну, ты скажешь, Оторва… — горгонида засмущалась. — Нет, правда?И это всё я?

— Знаешь, давно хотела у тебя спросить, — встряла Лилит, обращаясь к Медузе. Бросила на нас с Максом косой взгляд и заговорщицки подмигнула. — Но это чисто женский разговор, так что, может, мы с тобой… — изящно соскочив с табурета, ведьма подхватила горгону и повлекла её к дальнему концу стойки бара.

Макс посмотрел на меня…

— Всё, что я говорил о Лоле — правда, — сказал он.

Я кивнул.

— Видел её во время игры. Она — супер.

— Жаль, что вы проиграли, — сказал на это Макс.

Я посмотрел на него с удивлением.

— Мы проиграли ТВОЕЙ команде. Если что.

— Я уже говорил: это не моя команда. Просто так вышло, что клуб оформили на моё имя. Нет, честно. Я этого даже не знал.

У меня задёргалась щека.

Знаем мы таких молокососов. Золотая молодёжь, папин шестисотый мерс… Родились с бриллиантовым «Ролексом» в жопе.

Вдох — выдох. Вдох…

— Слушай, Макс, чего тебе от меня надо, а? — паб качаться перестал, и я решил, что это мне не нравится. А потому сделал хороший глоток вина.

Ух… Пожар в желудке, умноженный на температуру внешней среды, создавал непередаваемые ощущения.

Казалось, меня живьём засунули в печь и парят ледяными вениками.

— Ходят слухи, — медленно сказал Макс. — Что мастер Скопик поручил разработку новых футбольных правил именно тебе.

А. Вот оно что.

— И ты хочешь внести несколько пожеланий, так? — я приподнял одну бровь. — Таких, которые помогут хорошенько нагреть руки.

Макс, который как раз в этот момент приложился к стакану газировки, громко фыркнул.

Взяв салфетку из лежащей на стойке пачки, я демонстративно вытер лицо, промокнул спортивную куртку…

— Ой, прости, — нет, ну что за парень, а? Ещё и руки тянет, чтобы помочь… Я отстранился. — Ну, не хочешь — как хочешь, — и он посмотрел на меня совершенно серьёзно. Словно и не фыркал секунду назад, как невоспитанный пацан. — Я пришел просто познакомиться. Ну ладно, не просто, — он смутился. Блин твою мать, он смутился!.. — Мой друг Лука Брази сказал, что ты очешуенный чувак. Жесткий, как мужское порно. Но я хотел убедиться лично.

Не скажу, что сравнение мне пришлось по душе. Но он упомянул Луку Брази, а сейчас это единственный в Сан-Инферно землянин, которому я доверяю…

— Убедиться — в чём? — речь давалась с трудом. И не потому, что у меня заплетался язык. Как раз наоборот: челюсти свело судорогой.

— В том, что ты будешь объективен, — и он опять улыбнулся.

А я подумал: многие из-за этой улыбки пойдут за ним и в огонь и в воду. Из-за неё, и из-за того, КАК он на тебя смотрит.

Создавалось чувство, что ты и правда для него ВАЖЕН.

Я тряхнул головой.

Безумный Макс — маменькин сынок, — напомнил я себе. — Золотой «Ролекс» в жопе, профиль на монетах и собственный футбольный клуб. КОТОРЫЙ ЕМУ ДАЖЕ НЕ НУЖЕН.

Нам по-любому не по пути.

А ещё мне вдруг, неожиданно, пришла в голову одна мысль…

— Это антибол, — сказал я вслух. — К нему не подойдут обычные правила, которые мы соблюдаем на Земле. Как засчитать нарушение футболисту, у которого вообще нет ног? Что делать, если мяч отказывается лететь в ворота ПО СОБСТВЕННОЙ ВОЛЕ? Допускать ли к игре магов? Я… — внезапно накатила паника. Я вспотел. Сделалось жарко, как в преисподней. — Я не готов. Я просто не могу предусмотреть всё.

И чего это я вдруг разоткровенничался?..

— Но ты на правильном пути, — серьёзно сказал Макс. — А это немало — уж поверь мне. Только вот…

— Что? — лучшая защита — нападение, ага?

— Думаю, остальные, как только узнают, кто делает правила, тоже придут к тебе.

Я кивнул.

— Господин Роймогил УЖЕ приходил.

— И что?

Он спрашивал с таким интересом, словно от моих ответов зависела его жизнь.

Это подкупало.

Я сопротивлялся, но этот парень начинал мне нравиться. Против воли.

— Я его послал.

Макс громко расхохотался.

— Послал? — переспросил он. — Главу Гильдии Законников?

Я молча кивнул.

— Уважуха, — он вновь протянул мне руку. И на этот раз я её пожал. — Даже мне становится ссыкотно, когда он сверлит этими своими глазками, — признался Макс, нервно оглядевшись по сторонам. — Словно он видит насквозь, сколько я стою. Со всеми потрохами.

Я чуток поразмыслил. А потом сказал:

— Наверное, я не испугался, потому что стою совсем немного. Во мне просто нечего считать.

— Ошибаешься, друг, — и вновь он говорил совершенно серьёзно. На чистом голубом глазу. — Один мой знакомый, демон по национальности, утверждает, что факты надо не считать, а взвешивать. А ты, тренер, очень тяжелый факт. Просто на вес золота.

— Иди в жопу, Макс, — прорычал я, чувствуя, что морда начинает краснеть. Хорошо, что под бородой не видно…

— Чувак, ты потребовал снять заказ на убийство у самого мастера Заточчи! — Макс восхищенно присвистнул.

— Он его не снял, — буркнул я. — Сказал, это противоречит правилам Гильдии. Единожды принятый заказ должен быть приведён в исполнение.

— Или выкуплен, — вскользь, как бы между прочим, заметил Макс. — Кстати: не благодари. Сам наступал на эти грабли, и поверь: уж кто-кто, а я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь.

Я прокрутил в голове его пространную и витиеватую речь…

— Ты… выкупил моё убийство?

— Я выкупил само ПРАВО заказать тебя, на протяжении всего твоего пребывания в Сан-Инферно. Можешь больше не оглядываться через плечо, тренер. И… ещё раз: не благодари.

Больше всего мне хотелось схватить его за щиколотки, и так хряпнуть об пол, чтобы черепушка треснула.

Что угодно, лишь бы стереть эту самодовольную ухмылочку с его смазливой хари…

Но я — не убийца малолетних дебилов.

Поэтому просто схватил его за шкирку и хорошенько встряхнул.

Горгона дёрнулась в нашу сторону, но Лилит придержала её за руку.

— Хочешь сказать, — прорычал я страшно, на выдохе, как впавший в священную ярость бульдог. — Что моя жизнь теперь принадлежит тебе? И от тебя, щегла пестрожопого, зависит, насколько спокойно я буду спать?

Его глаза сделались огромными, светлыми и такими же наивными, как у троглодита Тарары.

Но тут же всё изменилось…

— С этой точки зрения я свой поступок не рассматривал, — прорычал Макс. И надо сказать, рык у него вышел не хуже моего. Почему-то запахло горелым углём. — Я просто хотел оказать тебе услугу. Это неприятно: знать, что на тебя охотится профессиональный убийца. А ещё мне было стыдно, — я давно его отпустил. Вытер вспотевшие ладони о треники и просто слушал. Жалея, что не умею пускать пар из ноздрей, как минотавриха… — Стыдно за то, что твоя жизнь в Сан-Инферно началась именно с гильдии убийц. Моя, правда, началась также, но… Но я, Люцифер меня побери, обожаю этот город. И надеюсь, ты его полюбишь также.

— Это вряд ли, — меня уже отпустило. Не испытывая больше ненависти к Максу, я просто хотел, чтобы он поскорее ушел. — Я обещал Луке Брази сделать из Задниц команду чемпионов. А потом я получу свой гонорар и свалю, понял?

— Может, сделаем ставочку?

А вот этого я как-то не ожидал…

— Чего?

— Ставку, — терпеливо повторил Макс. — Мои «Сыны» против твоих «Задниц». Кто победит в чемпионате?

Я чувствовал: он предлагает абсолютно искренне. Честную ставку на честный поединок…

Идёт! — чуть не сказал я. Но зная за собой склонность к скоропалительным решениям, и к чему они могут привести…

— В чемпионате не побеждают, — сказал я. — Команды набирают очки. Вылетают те, кто набрал меньше всех.

— Жираф большой, — пожал плечами Макс. — Ему видней.

И он стукнул себя по кончику носа пальцем. Два раза.

— Бьёмся за первое место в турнирной таблице, — сказал я.

— То есть, для победы надо набрать максимальное количество очков, — уточнил Макс.

— Три — за победу, одно — за ничью, ноль — за поражение, — напомнил я, если вдруг он не знал…

— Замётано.

Мы пожали руки.

И только сейчас я заметил, что весь паб, до последнего, похожего на мокрую крысу, вытиральщика столов, следит за нашим спором…

— Чего рты раззявили? — рыкнул я. Больше от неожиданности, чем от недовольства. — А ну марш-марш заниматься своими делами.

Народ неохотно разошелся.

— А ты ещё безумней, чем Безумный Макс, тренер, — заметила Амалия, невозмутимо протирая бокалы.

— Это ещё почему?

— Потому что я никогда не проигрываю, — скромно заметил сам Макс. — Нет, честно, тренер: в Сан-Инферно я ещё не проиграл ни одного спора.

— Значит, этот будет первым.

Господи. Если Ты меня слышишь. Сделай так, чтобы уверенность, которая есть в моём голосе, переместилась также и в душу…

Возвращаясь домой — в свой кабинет на стадионе — я не думал ни о ком: ни об убийцах, ни о Безумном Максе, ни о Лилит, которую оставил за стойкой в пабе, в компании Макса и Медузы Горгоны…

Я думал о ребятах.

Серёга сказал: — они некондиционный товар. Такие же сбитые лётчики, как и ты, Макс.

Ну что ж, — я усмехнулся. — Значит, будем заново учиться летать.

СДЕЛКА ВЕКА

Привет вам, мои дорогие, любимые, платежеспособные читатели! Я, ваш бессменный спортивный обозреватель Сиди-Читай, готов сделать сенсационное заявление.

Вот оно: БЕЗУМНЫЙ МАКС ЗАКЛЮЧИЛ СДЕЛКУ С ТРЕНЕРОМ ТАМЕРЛАНОМ!!!

АДСКАЯ ГОНЧАЯ

Раз-исчет па запаху патеряные весчи, дитей и пресутцтвие духа.

Преём заявак с двух (2) чисов Ока Люцефера и да васхода Заднитсы, каждае васьмесенье, у пятай калоны на пирикрёске Яблачнапираговай и Патериных Душ.

Спрасить Шарика.

Дотошный и скрупулёзный читатель, не понаслышке знакомый с правильнописанием, может возмутиться: Спор и Сделка — это разные вещи!.. Тамерлан и Безумный Макс именно что ПОСПОРИЛИ, поэтому сделкой их соглашение считать нельзя…

Согласен, — отвечу я, образованный, начитанный и в меру скромный журналист; сделка и спор — это таки две большие разницы…

Но! — я поднимаю вверх воображаемый указательный палец. — Они ведь сделали СТАВКИ — у самого известного спортивного букмекера Зубодёра!

И как должен помнить мой осведомлённый читатель, именно букмекерская ставка придаёт спору ОФИЦИАЛЬНОСТЬ. То есть, по-сути, приравнивается к сделке — и не портите мне такой отличный заголовок, я вас умоляю…

Дорогой, любимый читатель! Нас с тобой постигла великая, скоропостижная радость!

Так как ставки Тамерлана и Безумного Макса получили официальный статус, мы с тобой, мой мудрый и предприимчивый читатель, можем делать свои собственные ставки на их ставки!

Кто победит?.. Бело-сиреневые или зелёно-желтые? И не подумайте, что я использую какой-то тайный шифр, болельщики поймут, о ком речь, остальным это до лампочки.

Кто окажется на самом верху турнирной таблицы?.. — именно так звучит ТОЧНАЯ формулировка состоявшегося спора.

Рисковый вы человек, тренер Тамерлан, рисковый…

Весьма опрометчиво схлестнуться с самым удачливым спорщиком Сан-Инферно.

Но о чём думал Безумный Макс? Ставить против команды своего будущего тестя, то есть, папаши своей обожаемой девушки — это вам не крылокош наплакал.

Умнай, красивай крылокош в полнам рассвети сил и с внушаюсчей завесть радасловной, СРОЧНА!!!

Ищит матерей сваих будусчих катят, мидалистав и презёрав миждунородных выставак.

Дамы акраса шиншилла, голубокрем и невский маскарад писчыте в ридакцию да вастребованья, канверты с паметкой «Раба Любви».

Астальные акрасы прозьба ни биспокоица.

Впрочем, мы все прекрасно осведомлены как о характере Безумного Макса, так и о его отношениях с мадемуазель Коломбо, в недалёком будущем — мадам Безумной…

Уж голову она ему за проигрыш точно откусит как здрасьте, это я вам говорю, ваш проницательный и дальновидный корреспондент Сиди-Читай… И кстати! Никто не хочет ставочку по этому поводу?..

Обращаться ко мне лично, минуя этих рвачей из редакции, требующих процент — подумать только! от моего гонорара, заработанного не всегда честным, чего уж греха таить, но без сомнения тяжким трудом!

Впрочем, я отвлёкся.

Условия ставок присылать по адресу: Хлебобулочная 12, мансардный этаж, второе правое эркерное окно, если считать от перекрёстка.

Жду!!!

Ваш бессменный, надёжный, а в самом ближайшем будущем — лауреат Горячей Литературной Премии Сан-Инферно, корреспондент Сиди-Читай.

— КАК ОНИ УЗНАЛИ? — заорал я, скомкав газету и не глядя бросив её в урну.

Точнее сказать, это была кошмарная ваза, почти в полный рост и в форме удивлённого морского конька.

Вазу притащил Тарара.

Подарок от тётушки, после извинений, принесённых её хвосту, воспылавшей ко мне необыкновенно жаркими чувствами…

Господи, что я несу?..

Меньше надо читать всяких борзописцев, коих объединяет одна черта, с Земли они, или из другого измерения: любовь к выспренным прилагательным и восклицательным знакам.

С тех пор, как я вернулся домой, прошло от силы два часа. Задница стоял в зените, белым раскалённым очком затмевая Глаз Люцифера. От жара небо стало бледно-розовым, как затянувшаяся царапина, и гулким, как раскалённая металлическая крыша.

Стадион спал.

Спали в своих загонах мячи. Где-то, не вынимая из крыльев метлу, спал цыплёнок Кунг-Пао.

Спали убегавшиеся во время игры с Сынами футболисты… А всё-таки молодцы, ребята. Три — один.

Если б я не был такой тряпкой в первом тайме, мы могли победить.

Укол совести заставил вскочить с дивана.

Не знаю, что было тому виной: ссора с Серёгой, спор с Максом или вино минотавров, но сна у меня не было ни в одном глазу.

А ещё эта газета.

Складывалось впечатление, что паршивец-корреспондент ходит за мной по пятам, записывая каждое слово.

И тут же отправляет его в печать.

Никогда не мечтал быть знаменитостью, ни дома на Земле, ни здесь, в Сан-Инферно.

Но почему-то других это совсем не колышет. Мать их всех за ногу.

Осторожно прикрыв дверь, я отправился бродить по стадиону.

И через пять минут понял, что на губах у меня появилась улыбка… Такие прогулки всегда меня расслабляли.

Неистребимый запах бутс, слегка пыльные ковровые дорожки, гулкое эхо в душевой… Уют раздевалки.

Войдя внутрь, я вдохнул всей грудью. А потом пошел и уселся рядом со шкафчиком, на котором было написано «капитан».

Отличные ощущения.

Никогда бы отсюда не уходил.

Когда на плечи обрушилась неожиданная тяжесть, в первый миг я решил, что это Мефодий.

Осьминог часто дрых в шкафчике — по его собственному признанию, ему просто не хватало укромных пещер и отмелей своего родного мира, Коляды… Вот он и сублимировал — протискиваясь и утрамбовываясь в тесный, компактный шкаф.

Но буквально сразу я понял, что это не осьминог.

Во-первых, он не был пушистым.

А во-вторых, он принялся меня душить…

Ощущения так себе, скажу я вам.

Растерявшись, я упёрся в пол ногами, и изо всех сил толкнулся вверх.

Послышался металлический грохот вперемешку с ругательствами: мой незадачливый душитель со всей дури хряпнулся о верхнюю полку шкафчика.

А металлическим грохот был, потому что капитанский шкафчик принадлежал Андромеде. На верхней полке, подальше от любопытных глаз, она хранила свою боевую амуницию.

Полка под воздействием черепушки душителя треснула, и на пол посыпались секиры, мечи, связки метательных ножей, а под конец — громадная, утыканная шипами булава, любовно прозванная утренней звездой.

Хватка на горле мгновенно ослабла, и я воззрился на горе-душителя, раскинувшегося на полу раздевалки: утренняя звезда тюкнула его аккурат по кумполу, и убийца потерял сознание.

— Звали, тренер? — в дверной проём просунулась голова Кунг-Пао, а вместе с ним — воинственно нацеленное на меня древко метлы… — Ух ты! — он перевёл взгляд на тело. — Технично вы его завалили.

— Я не…

— Молчите, тренер, — цыплёнок вдвинулся в раздевалку, заняв половину объёма комнаты. — Я никому не скажу, что вы его прикончили. И помогу спрятать труп.