Я подняла голову и сквозь слезы посмотрела на ректора. Он все еще был бледен, но в сознании, а его чуть затуманенные глаза смотрели с недоумением.
— Что случилось? — сипло проговорил он, обхватывая меня уже обеими руками.
— Ты не помнишь? — прошептала я.
Он задумался, а потом помотал головой:
— Помню, что Ариадна замахнулась. и я как будто в колодец темный провалился. А потом услышал твой голос. Ты так плакала и звала, что мне пришлось выбираться.
Он чуть улыбнулся, а я оттирала слезы с щек.
— Ариадна разбила о твою голову какое-то зелье с гробовым цветком, — прошептала я, — и мне показалось, что ты умер. И я действительно сильно плакала, боялась, что больше никогда не увижу тебя.
Я непроизвольно всхлипнула и прижалась к его груди покрепче.
— Гробовой цветок, говоришь? — задумчиво произнес ректор. — Он же не имеет противоядия. Что ты сделала, крошка Лили, чтобы вытащить меня?
Если бы самой знать, что только что произошло! Последний раз мне было так больно, когда мама умерла. И вот сейчас, когда Габриэль чуть не отправился к праотцам.
Пожав плечами, я тихо сказала:
— Сама не понимаю. Просто знала, что мне надо прийти к тебе и позвать. Я была в таком отчаянии, что раздумывать было некогда. И сила скреблась внутри меня, требуя, чтобы ее выпустили. Может, из-за нее ты меня и услышал?
Он вновь улыбнулся и погладил меня по голове:
— Спасибо. И прости, что не послушал тебя и пошел забирать Ариадну. Но я так разозлился из-за ее слов, что не нужен тебе! Хотя, и так это знал, конечно.
Последние слова прозвучали с горечью, от чего мне стало не по себе.
Я приподнялась, опершись на руки:
— Это неправда, я такого вообще не говорила! Она нарочно так сказала, чтобы позлить тебя.
Габриэль тоже решил сесть, опершись на подушки. На его лицо уже вернулись краски и выглядел он совершенно обычно, как будто ничего не произошло.
— Тебе лучше? — с надеждой спросила я. — Позову лекаря, пусть осмотрит тебя.
Я уже почти спрыгнула с кровати, как он поймал меня за руку и потянул обратно.
— Подожди, еще успеется, — поморщился он, — дай порадоваться тому, что ты рядом. Расскажи, чем дело кончилось? Где Ариадна, Герберт? Как вы ушли оттуда?
Я забралась на кровать обратно, прижалась к ректору, положив голову на его плечо, и принялась рассказывать.
Он обнял меня, и это показалось мне таким естественным, что я наслаждалась этой близостью. Да и просто хотелось побыть с ним после всего.
— Значит, Герберт так и не объявился, — протянул Габриэль, когда я закончила. — Ушел, хитрый лис.
— Забудь о нем, — проговорила я, — главное, что все закончилось. Не думаю, что Герберт настолько дурак, чтобы возвращаться.
— Ты права, но пример с Ариадной показывает, что лучше все доделать и все хвосты зачистить, — он негромко рассмеялся. — А теперь скажи мне, что же подслушала эта сумасшедшая на самом деле?
Я только открыла рот, как в дверь постучали и голос Клариссы позвал:
— Лили, ты в порядке?
Мне пришлось встать и открыть дверь. Надо порадовать и остальных, что с ректором все хорошо.
Кларисса, увидев мое счастливое лицо, наверняка решила, что я рехнулась от горя. Обеспокоенно заглядывая мне в глаза, она заботливо предложила выпить чего-нибудь успокоительного и отправляться к себе, а не чахнуть у кровати безнадежно больного.
Я распахнула дверь пошире, и пригласила ее войти.
Увидев ректора в полном здравии, она счастливо ахнула, всплеснула руками и заплакала. За ней вошли и остальные, остолбенев от увиденного. Какое-то время в комнате стоял шум от радостных восклицаний, похлопываний по плечу и всхлипываний Клариссы.
Лекарь быстро осмотрел ректора и, убедившись, что все в порядке, засобирался к себе. Остальные тоже как-то незаметно вышли, оставив нас с Габриэлем снова наедине.
Я решила последовать их примеру и тихо произнесла:
— Тебе нужно отдохнуть, я тоже пойду. Обсудим все остальное завтра, когда наберешься сил.
Он похлопал по кровати рядом с собой:
— Вернись и поговорим прямо сейчас.
Я с удовольствием забралась обратно и спросила:
— Расскажешь, как ты меня нашел? Я так и не поняла, как именно сработал артефакт.
— Я не это имел в виду, если честно, — тихо сказал он, испытующе глядя на меня и беря за руку. — Эта ситуация дала мне понять, что я могу и не успеть признаться тебе.