Академия Кроувилл. Искушение для ректора

Глава 35

Он глубоко вздохнул:

— Это непростая история. Ариадна — дочь моего наставника, который погиб на задании, спасая меня. Мне было тогда двадцать лет, я не был опытным бойцом, поэтому долго чувствовал свою вину за его смерть.

Это откровение меня поразило. Ректор всегда выглядел сильным и уверенным в себе, как будто он такой всегда и был. Но и у него, как у всех нас, были свои тяжелые воспоминания.

Он немного помолчал и медленно двинулся вперед, а я пристроилась рядом, продолжая слушать:

— Я знаю Ариадну с ее пятнадцати лет. Она была единственным ребенком и ни в чем не знала отказа. После смерти отца ее мать пережила несколько нервных срывов и попала в лечебницу, откуда так и не вышла. Дальнейшим воспитанием девочки занимался ее дядя со стороны матери, ты его знаешь, это Герберт.

Я изумленно остановилась, но спохватившись, вновь пошла рядом.

— Герберт? Дядя Ариадны?

— Да, — ректор покосился на меня. — Не удивляйся, Его Величество из уважения к подвигу павшего героя не оставил без внимания его родственников. Герберта пристроил ко мне, а Ариадна выучилась в женской академии и ее взяли на работу в один из отделов королевской канцелярии.

— А почему Ариадна назвала вас «своей любовью»? И вообще, вела себя так, словно вы не просто знакомы. Как-то не похоже, что вы просто друзья, — я не хотела, чтобы было похоже на ревность с моей стороны, но и проигнорировать мучивший меня вопрос тоже не могла.

— Я не договорил, — продолжил ректор. — Ариадна, как мне кажется, больше похожа на свою мать. Резкая, взбалмошная, импульсивная, одержимая своими идеями. И уж если вбила себе чего-то в голову, то все — не отступит. Отец часто брал ее с собой на тренировки, там мы и познакомились. И она почему-то решила, что мы суждены друг другу.

Он снова усмехнулся, хотя я не очень понимала, что именно в этой ситуации ему кажется смешным.

— Почему вы ухмыляетесь, что в этом веселого? — переспросила я.

— А то, что мы с ее отцом тогда недооценили серьезность ситуации. Мы оба решили, что это простая детская влюбленность, которая бывает у каждого ребенка в ее возрасте. А когда наставник погиб, да еще и спасая меня… Ариадна уцепилась за это и требовала у Его Величества немедленно выдать ее за меня замуж в качестве компенсации.

— Что? — я поразилась абсурдности ее требований. — Как-то это чересчур. Может, от горя она не понимала, что говорила?

— Прекрасно понимала, крошка Лили! — воскликнул он. — Она стала словно одержима этой идеей! И ее мать подпитывала ее настроения! А потом Ариадну тоже забрали в лечебницу. Врачи говорили, что у них обеих прослеживается чрезмерная зацикленность на собственных идеях с переходом в манию. Но через год Ариадну выписали, сообщив, что она вполне оправилась и это было нервное потрясение на фоне смерти отца.

— Может быть, она на самом деле в вас влюблена? — тихо спросила я. — Вы не думали об этом?

— Я так думал первые полгода, — с горечью сказал ректор. — Но это не любовь. Это безумие. И я ей не нужен, ей важно просто добиться своего. Знаешь, как охотятся за какой-нибудь редкостью? Когда ее нет, то готовы весь мир перевернуть в поисках, а как только получат, то кладут в ящик и переключаются на что-то другое.

— А вам она разве не нравится? Она красивая, уверенная в себе, — мне было неприятно это признавать, но от правды не уйдешь.

— И абсолютно не в себе! — гневно воскликнул ректор. — Я ее воспринимаю как дочь покойного наставника, которому я обязан жизнью, и точка. Достаточно с меня того, что я оплатил обучение Ариадны, еще и Герберт вечно путается у меня под ногами. Больше я ничего не должен этой семье. А теперь она пронюхала, что я заключил брачный контракт и заявилась, прикрывшись ситуацией со Стюартом.

Теперь-то мне стало понятно, почему Герберт так меня невзлюбил. Приберегал ректора для своей племянницы, а тут явилась я.

— А вы не преувеличиваете? — я все равно как-то сомневалась в том, что услышала.

Она совсем не производила впечатления сумасшедшей. Всего-то одевалась крикливо и вела себя развязно, но это еще не говорит о безумии.

— Поверь мне, нисколько, — ответил ректор сквозь зубы. — Мне неприятно об этом вспоминать, но она однажды пыталась облить меня горючим, чтобы потом поджечь. А когда я ее скрутил, то она кричала, что или добьется своего, или отправит меня на тот свет к ее отцу. Кстати, после этого ее в лечебницу и забрали.

Он остановился, взял меня за руку и горячо проговорил:

— Лили, послушай внимательно. Она хитра и непредсказуема, постарайся, пожалуйста, с ней не пересекаться. А я сделаю все, чтобы она уехала как можно скорее.

— А что вы сделаете? — тихо спросила я. — Если она меня где-то подкараулит?

Мне стало страшно. Утром я радовалась тому, что стала смелее, а теперь внутри будто разворачивался липкий холодной комок.

— Сейчас я могу ее контролировать, — ответил ректор. — Я забрал на сегодня ее эмоции, поэтому она не доставит проблем и будет заниматься тем, зачем приехала. И буду продолжать это делать, пока она не уедет.

— Сейчас? А раньше не могли?

— А раньше мой дар не был так развит. Кстати, проявиться ему помогло ее нападение. Так что я оказался в плюсе, — он улыбнулся.

А вот мне было не до веселья. Я никогда не встречалась с безумцами и приобретать такой опыт не хотела.

— А знаешь, что мне только что пришло в голову? — его глаза засверкали серебром. — Давай переедем на время в мою квартиру в Греймун?