Адреналин для Рины

Глава 19. Динара

* * *

— По газонам не ходить, — рявкнул кто-то, останавливая Иклиля, перекинувшего уже ногу через самшитовый бордюр; Нина все еще цеплялась за руку славного араба в солнечных очках. Скрывал мелкие глазки, наверное.

Рамиль! Пусть морозит ее взглядом, на здоровье. Но он — желанный спаситель второй раз за сегодня. Рина прижала руки к груди.

— Тут у вас призрак поселился, — возразил голос Иклиля. — Студенток пугает.

— Какие еще призраки? Распустились, мозги занять нечем! — воскликнул Рамиль. — Скажу Динаре, чтобы больше уроков вам давала.

— Но, господин Рамиль… — попыталась возразить Нина робко.

— Слышать ничего не хочу! — бушевал дворник-садовник. — Хороши девицы чепуху выдумывать! Небось, подпольно ужастики на ночь смотрите?

Нина ничего не ответила, а Рина смекнула, что, видать, Интернетную защиту таки можно подпольно обойти. Конечно, в ее мире ведь тоже были всякие шифровальщики IP-адресов. Так почему нет.

— Ладно, Ниночка, успокойся, — жертва Иклиля попалась крепко в силки. — Идем, лучше поищем твою не-подругу.

Нина приспособилась к ситуации и начала всхлипывать. Двойные шаги захрустели по дорожке прочь, затихая. Увел, вор музейный. Прекрасно, теперь еще от него хорониться. Не Академия, а притон опасностей. Рина с Бродягой сидели в обнимку, не шевелясь. Кошак чувствовал, что подозрительный Рамиль ошивается рядом, и прижимал уши. Рина его слушалась. Одновременно думая: рвануть ли отсюда сразу, не возвращаясь в минарет за планшетом с зарядки, или быть последовательной и забрать ценную вещь. Или же таки удастся несколько дней пересидеть в кладовке, моя по ночам посуду, чтобы история замялась. Да только Иклиль, став Нининым поклонником, вряд ли отстанет. Сбегать с рыжими волосами — сумасшествие. Оставаться — самоубийство. Что же делать?..

— Ты собираешься вылезать оттуда, Рина? — раздался голос Рамиля наконец.

Девушка свалилась с корточек на пятую точку. Может, пересидеть и сделать вид, что ее тут ни слухом, ни духом?.. Посмотрела на Бродягу. Тот закатил глаза. Потом выскользнул из рук подопечной и лениво вылез из можжевельника.

— Черный кот! — воскликнул садовник. — Опять ты тут?! — и звонко хлестнул метлой.

Рина зажмурилась. Бродяга ведь знает, что делать, правда?..

— Держи его! — Рамиль с ума сошел, что ли?

Просить помощи у человека с таким бредовым предрассудком как-то неблагонадежно.

Девушка двумя пальцами раздвинула можжевельник: дворник кружился на месте, пытаясь прихлопнуть Бродягу, изворотливо нарезающего круги. На морде кота застыло победно-потерянное выражение. То ли кошак хотел выглядеть торжествующим, а чувствовал себя безнадежно, то ли делал вид, что впал в панику, на самом деле издеваясь над Рамилем. Рина не удержала тихого смешка. Ловко котяра черный. Да уж. Теперь ее удел — крутиться точно так же.

* * *

Рина продрогла до костей. На Симеиз налетел ветер, и никакие лапы можжевельника не спасали. Как и толстовка Карталя. Эх, сбегать без джинсов не годится. Пальцы деревянными сделались, ноги синими и пупырчатыми, на тоналку налипли опилки, а сердце каждым толчком норовит через рот наружу вылететь. И все же… родной можжевельник, треклятое заклятие.

Зато Рина знала план. Действовать импульсивно — вредно для здоровья. Как только стемнеет (а она продержится), направится в кладовку, затем — в минарет за айпадом и сумкой да переодеться (на выходки рыжуль внимания не обращать, подросткам нет дела до тех, кого не зацепить), потом — натянуть капюшон. А общее направление — воля вольная. Сумасшествие лучше самоубийства. И, пожалуй, пригодится поискать Закатные Облака. Вон, как… колбасит.

Только увы. На роду было Рине написано быть импульсивной.

— Где призрак? — услышала она девичьи голоса.

И сердце наконец перестало стучать. Только вовсе перестало. Это не совсем то, чего она желала… Рина постучала по груди.

— Выходи, где ты там, — прошептала своему странному важному органу.

— Точно здесь, Нина? — опс, а это мужской голос. Не Иклилевский.

— Говорю вам, — объявляла Нина взволнованно, — вот, господин Амир не даст соврать…

Амир? То есть, Иклиль тоже здесь?!. Волосы на затылке зашевелились. А пальцы отказывались. И ноги. И руки. Только зубы застучали, весьма некстати.Все же, стоило заручиться помощью Рамиля. Второго совпадения ждать глупо.

— Круто. — Это точно Стас. — Дом с призраками. Так и должно быть.

— Призраков не бывает, — рассудительно заметил Тони. От Рининого можжевельника их отделял только самшит. — Но я бы посмотрел. Не наша ли там пропажа.

Что же делать, что же делать?

— А что вы ищете? — о, рыжули не могли не запасть на блаблакарщиков. Все же парни они видные. Заинтересовались, надо же. «А что вы ищете?»

— Девчонку, которая поступила утром, — голос у Влада злой. Ох…

— Она давно сбежала, — охохо, Иклиль, за что ей такое. Расхлебывай проблемы Звездного Капитана. — Кто бы тут стал сидеть весь день?

— Она бы стала, — возразил то ли Антон, то ли Влад. — Она ненормальная. Так что…

— Так, а что с ней? — кажется, Рианне удалось повиснуть на локте кого-то из парней, судя по тому, что видно в дыру можжевельника…

Рина попятилась назад на четвереньках. К ее удивлению, между стволами пролезть удалось, а там дальше были колючие кусты, но это ведь мелочи?..

— Шевелится, шевелится! — заорали девчонки.

— Вперед! — закричали мужчины.

Рина тихо заойкала, продираясь сквозь кусты, и понеслась по саду в объятия темнеющего вечера. Куда задралось платье, ее уже волновало меньше всего.

* * *

— Рина? Вот и ты, наконец! — госпожа Динара появилась абсолютно не вовремя в конце дорожки.

Хотя погони не наблюдалось — видимо, списали на птичку или собачку шевеление можжевельника. Или на Варварин призрак. А сквозь колючки никто бы не продирался. Хорошо хоть…

— Что за вид у студентки Академии?

Грозная, грозная госпожа директриса, не замечайте меня…

— Вон! Это она! — нет, все же погоня была. И что делать? Сорваться дальше?

— Немедленно сними это уродство, — ткнула Динара в толстовку и дернула ее за полы кверху.

Рина мятежно схватилась за низ платья и одернула его.

— Холодно, госпожа директриса, — возразила она. — Простите, я…

Только хотела протиснуться бочком в сторону, как директриса схватила за рукав.

— Я кому говорю! Снимай! — и дернула противоположную полу, теперь руки Рины были заняты, и толстовка поднялась до плеч, пронизал холодный морской ветер, а подоспевшие девушки захохотали жестоко, созерцая подлетевшую юбку.

Рина сжала кулаки, и в тот же момент едва не задохнулась от захлестнувшейся за горло толстовки. Последний рывок — и Динара ловко избавила ее от дополнительного покрова. Ветер вздыбил платье, пробежал по ногам, и… можно было исчезать. Совершенно.

— Господа, — обратилась Динара куда-то. Куда, Рина не видела, потому что представляла, как падает к ее ногам, абсолютно лишенная воли к свободе, борьбе и жизни вообще. — Время экскурсий закончилось.

— Ее зовут Рина? — спросил кто-то из блаблакарщиков.

— Стасик, ты только посмотри на ее ноги. — Рина инстинктивно дернула платье вниз.

— Все изодрала, — тихо согласился Стас.

С толикой сострадания.

— Но это ее не извиняет. Смею заметить, данная девушка скрывала свою рыжесть, — строго заметил Антон, — и заявляла, что она Дон Кихот. А она ПОЭ. К тому же…

— У меня также есть претензии, — вмешался Иклиль, только Динара повторила властно:

— Господа, время экскурсий окончено. Любые претензии, обвинения — обращайтесь в полицию. И приходите к нам с ордером.

А Динара умеет быть молодцом! Рина приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть на ту, кто только что ввергла ее в глубочайший позор, а теперь выдернула из лап самого ада.

* * *

Рина съежилась под накинутым на плечи пледом и грела закоченевшие пальцы о фарфоровую чашку с изысканным чаем. Блюдце нервно звякало от ее дрожи. Ковер в кабинете директрисы был такой… бордовый. А за окном сгустился вечер.

Ноги горели от лодыжек до самых бедер. Царапины и ссадины сойдут не скоро, колготки, даже если их и найти, сделают жизнь мучительной.

Динара стояла у окна и смотрела в море. Руки ее были сложены на груди тяжелой ношей.

— Согрелась? — наконец повернулась директриса к Рине.

Рина несмело кивнула. Хотя это была неправда. Совсем неправда. При электрическом свете лицо директрисы Динары казалось неестественно смуглым. Рина вспомнила слова Нины: «Ее лицо не похоже на лицо рыжей». Директриса тоже?.. Почему она не воспользовалась разрешением на покраску волос, интересно? Странно…Но в том, что не выдала ее блаблакарщикам и Иклилю, Динара, безусловно, молодец.

— Итак, говорят, ты не рыжая, — посмотрела директриса не Рину испытующе.

Врать — нет. Держаться истории — да.

— А какая же еще? — Рина дернула себя за локон для убедительности, отрывая пальцы от теплой чашки. — Я искала приюта… — в горле пересохло. — Потому что меня преследовали за рыжие волосы.

— Не думай, что я покрываю преступников, — поспешила сказать Динара. — Я прикрыла тебя, потому что теперь ты — часть Академии, а я обязана заботиться о ее имени. Однако…

— Клянусь, я не сделала ничего предосудительного! — воскликнула Рина. — Это… недоразумение. Но это правда, что я надеялась скрыться в Академии от своих проблем, — повинилась она.

Правда должна быть в каждой истории. Вот так и живут люди с девятьсот девяносто девятью лицами. И где-то остается то самое тысячное. Так и крутятся люди, как черные коты под метлой дворника.

Динара постучала себя по подбородку и уселась за стол.

— Точно не краска?

Надо же, какое трогательное беспокойство о рыжих. Стоит заявить, что ты блондинка, и вылетишь ногами вперед.

— А у вас? — ответила Рина вопросом на вопрос, скрывая учащенное дыхание. И тут же прикусила язык, встретившись с ответным яростным взглядом. Неужели в точку? Динара сузила глаза.

— Почему же тогда Антон Сухаревский, как он представился, обвинил тебя в перекрашивании волос?

Рина закусила губу. Она ходит по краю. Как Зеленому не плохо от вранья?.. Это же так гадко.

— Надо было… выживать… — пролепетала она.

К счастью, Динара расценила ответ по-своему.

— Закрасить рыжину без разрешения — это очень и очень рискованно. Ты смелая девушка. Слишком, пожалуй. Криминал нам тут не нужен. Если они это докажут и против тебя возбудят дело…

Директриса потеребила красивую перьевую ручку в руках. Стол сливался стилем с Рининой современностью и временами Серебряного века сразу.

— Но почему было не прийти в Академию в свое время? — с досадой спросила директриса.

Рина удивилась ее сочувствию и робко пожала плечами.

— Так… получилось.

— Заварила ты историю, — помассировала Динара виски. — На рыжих готовы вешать что угодно, но в Академии это не прокатит. Если бы не Рамиль, голова моя бы не болела, я бы тебя просто не приняла, а теперь…

— А… кто он? — осмелилась Рина спросить и сделать глоток чая. Ароматный. Горячий. Согревающий.

— Далекий наследник основателя Академии, — охотно отвечала Динара. — И мнит теперь, что должен защищать каждую рыжую от злого-презлого мира. Пусть он твоим делом и займется. Помешанный на легендах и поверьях старик, здесь он нам и пригодится. Чтоб я дала арестовать студентку! Кстати, — свела директриса брови, — не забудь вымыть посуду. В твоем-то возрасте, Рина, надо быть ответственнее. Я кому-то велела быть на экскурсии. Понимаю твой страх, но надо было подойти и сказать. В этот раз я прощу, но в будущем — нет. И ходи в форме, понятно?

У Рины подскочили брови. Что Динара за человек после всего? Та сверлила ее взглядом.

— Понятно, — выдавила Рина.

«Понятно» не значит «слушаюсь».Директриса продолжила:

— Твоим криминалом займется Рамиль, отправляйся к нему в сторожку и расскажи все. Недопустимо, чтобы Академию Рыжих Красавиц посчитали притоном малолетних…. гм… или многолетних. Вперед. И больше не смей надевать ту серую безвкусицу.

* * *

— Бродяга! — воскликнула Рина в темноту сада негромко. Шевелящиеся кусты — это так по-родному и знакомо.

— Сумасшедшего с метлой тут нет? — опасливо уточнил кошак, прячущийся в ночи.

— Нет, но я к нему иду, — шмыгнула носом Рина.

Насморка только не хватало. Зато на ногах джинсы, а сверху — прости, Динара, — толстовка Карталя. Под низом коротенькое шерстяное платье греет. И на плечах плед с кровати. Рыжули только посмотрели косо на нее, но ничего не сказали. Криминальный авторитет пополз. Отлично. Хоть какое уважение. Молли, правда, сделала вид, что вообще ее не видит. А Рины хватило только улыбаться лучезарно, как на красной дорожке.

— И как день прошел? — потерся кошак о ногу.

Рина тут же вскрикнула.

— Что? — испугался Бродяга.

— Через колючки пришлось продираться, — пояснила Рина, понимая, как жутко она устала.

Валится с ног. И просто… не хочет иметь с этим миром вокруг ничего общего.

— Бродяга, кажется, Динара — тоже не настоящая рыжая.

— Почему это?!

— Нет гармонии с цветом лица. Проницательная Нина заметила про меня, не помнишь? У нее то же. Я спросила прямо и…

— Отважилась?! — удивился Бродяга и муркнул одобрительно. — Прогресс.

— Нет, надо искать Закатные Облака… — вздохнула девушка и опустилась на землю, не имея сил стоять более. — Рамиль знает легенды. И еще он тут все решает. Мне бросили обвинение, Бродяга, — и от признания очевидного в груди сделалось холодно и пусто. — Блаблакарщики меня узнали. Иклиль увидел. Теперь моя жизнь зависит от сотрудничества с Академией, от наличия поддержки…

— Почему они готовы защищать? — мотнул хвостом Бродяга, пристраиваясь под боком Рины.

Слабый ветерок посвистывал в верхушках кипарисов, лунный свет отливал белым на стенах виллы. Самое время для призраков…

— Потому что… честь Академии, — развела Рина руками. — Так что — смерть мне, коль узнают, что я блондинка. Интересно, как быстро смывается хна. Не знаешь, Бро?..

— Будем надеяться на лучшее, — предложил Бродяга. — У тебя поесть нету?

* * *