Адреналин для Рины

Глава 14. Звездные

* * *

Передышка. Рина должна быть благодарна. Но в голове только стучало сердце, а больше ничего совсем.

— Так я и знал! Хажира вернулся! — по горному склону над дорогой бежал низенький человечек в чем-то вроде хитона или халата поверх шаровар и смешно размахивал длинными руками.

Рина вздрогнула. Бродяга закопошился под ногами Зеленого, все еще боясь оторвать свое худое тельце от тормозной педали. Перри лежал на руле лицом, и на колени светлых брюк мерно капала кровь. Как ржавая вода из прохудившегося крана. Внедорожник все еще бурчал и подрагивал, словно обиженный и голодный зверь. Словно очнувшись, Рина вздрогнула и выдернула ключ зажигания, спрятала его в бардачок на двери.

Мелкий хозяин хитона уже топал по разбитому асфальту; дорога выглядела древнее гор.

— Он сказал «Хажира», — наконец произнесла Рина негромко, но ей показалось, будто в голове от звуков собственного голоса взорвалась бомба. — Думаешь, мы не перенеслись? — реплика адресовалась Бродяге.

Кот уставился на «питомицу». В его зеленых плошках еще плескался ужас.

— И это все, о чем ты думаешь, Рина?

Кошак грациозно просочился под коленями Зеленого, искусно минуя кровь, и прыгнул Рине на колени, чтобы поставить лапы на плечи и заглянуть прямо в глаза.

— Мы только что чудом избежали смерти!

— Не факт, что этот успех повторится, — ткнула Рина пальцем в стекло.

Человечек уже на расстоянии вытянутой руки. Рина поторопилась открыть дверь, но тут же застонала: голову ломило, и во рту привкус железа аукнулся грядущими неприятностями. Кажется, она врезалась макушкой в потолок, когда внедорожник подскочил при приземлении. Понемногу в глазах начали прыгать мушки. Вон, на стекле, вообще, круглая сетка трещин, и в волосах, на Зеленом… осколки.

Теоретически, можно бы сознание потерять. Вот, Перри это и сделал, и ему хорошо… хотя на это не похоже.

— Рина, — потряс ее за плечи Бродяга. — Ты это… приди в себя…

Пришелец не обратил на Рину внимания, обежал внедорожник, и камешки звонко сыпались из-под его ботинок. Лицо не старое, не молодое, совсем обычное. Смуглое. Восточное. Человечек распахнул дверь со стороны Перри.

— Хажира! — охнул он и, не раздумывая долго, начал вытаскивать Зеленого на свет божий.

Точнее, на сумерки звездные.

— Эй! — воскликнула Рина, вдруг хватая бессознательного Перри за рубашку и втягивая назад в машину. — Вы что делаете?

— Он ранен, женщина, — сказал человечек с упреком.

— Я не слепая, — кивнула Рина, и снова в голове загрохотали грозно колокола.

Но если не она, то кто защитит их права сейчас, когда они в одной лодке?.. То есть внедорожнике.

— Но… вы… кто?

— Карталь, — пожал плечами человечек так, словно это все объясняло, и продолжил тащить Перри наружу.

— Откуда мне знать, что вы не сторонник Иклиля?

Рина втянула Зеленого обратно за локоть. Голова контрабандиста опрокинулась на ее плечо, запятнав желтую футболку красными пятнами. Рина с ужасом почувствовала, что ее вот-вот стошнит. От всего.

Бродяга выскочил вперед к Карталю и выгнул спину, шипя:

— Только тронь!

Карталь поднял брови в трогательно расстроенной гримасе. Конечно, он слов не разобрал, но выглядел Бродяга убедительно. Только мелко.

Зеленый пробормотал внезапно, приоткрыв здоровый глаз, все еще живой и черный, пусть и подернутый дымкой:

— Рина, Карталь — друг…

После этого успокаивающего подтверждения сознание Рины сдалось и перестало сотрудничать с реальностью. Рина ненавидела такое состояние. Потому что с ней тогда можно было делать все, что вздумается. Ладно, раз Карталь друг… Она вывалилась наружу и ее вырвало.

* * *

Карталь жил в городе. Городе, который мог бы быть чем угодно, вплоть до самого Нью-Йорка. За окном разместилось темное небо, подсвеченное снизу неоном вывесок и городской ночи. Рина даже не запомнила этаж. Перед глазами плыло, но сердце билось так, что не заснуть. Комната больше всего напоминала лабораторию: вся заставлена столами с разными носителями информации — от свитков до огромного ПК, который вполне можно было принять за допотопную ЭВМ, если бы не голографические изображения рядом. И пузырящиеся стеклянные котлы, и воняло характерно. Химией и травами. Бродяга безмятежно уписывал сметану из мисочки.

— Кофе, — поставил грубую керамическую кружку Карталь перед гостьей с содержимым характерного аромата.

— Кофе… — Рина с удовольствием пригубила густой напиток, и внутрь полились теплом уют и спокойствие. — Спасибо, он замечательный…

— С корицей и кардамоном, — человечек Карталь был явно доволен похвалой. — Должно полегчать.

Зеленый лежал на кушетке, Карталь подсел к нему и начал методично прощупывать кости, обследовать лицо, вооружившись какой-то мазью болотного цвета и запаха.

— Надеюсь, ничего не сломано, — вставила Рина.

— Однажды он себя угробит, — покачал головой Карталь, осторожно стаскивая с пострадавшего рубашку. — Его били ногами тоже?

— Иклиль, вроде бы, нет, а в участке я не смотрела…

Рину передернуло, и она отвернулась. Гадкое зрелище представляет побитый герой. Хоть бы кофе не отправился обратно.

Карталь снова покачал головой.

— Если внутренние органы повреждены, что делать будешь, Хажира? Я же не хирург!

— Ему нельзя в больницу, — поспешно вставила Рина. — Он… ПОЭ.

— Я знаю. Я же брат мужа двоюродной сестры его тети. Предлагал ему метку сделать…

Брат мужа двоюродной сестры тети... Что за катовасия?..

— Стоп, метку можно сделать?! — дошло вдруг до Рины. — Так просто?

— Не так просто, но можно, — поджал Карталь губы и вдруг метнул на Рину подозрительный взгляд. — Я не спросил. Ты кто?

Ответ провалился в горло, когда Рина наткнулась на этот внезапно колючий тон и кинжальный взор. Захотелось спрятаться, накрыться одеялом и исчезнуть из мира. Из обоих сразу. Затошнило снова, и Рина была вынуждена отставить кофе на стол.

Наступление — лучшая защита. Только как?.. Рина набрала полную грудь воздуха, но неожиданно икнула и растерялась еще больше.

Карталь посмотрел на Зеленого, выглядевшего невероятно несчастным и поверженным, потом перевел взгляд на Рину, словно что-то взвешивая, и пояснил:

— У Хажиры много врагов. Ты должна понимать.

Рина кивнула, пытаясь собрать в кулак свою волю.

— Еще бы.

Столько врать, будут враги. Удивительно, что вообще кто-то на его стороне. Дальний родственник.

Карталь ничего не спросил, но смотрел вопросительно, Рине пришлось пояснить, чувствуя, как мурашки побеждают разум медленно, но верно.

— Зе… Пьерито слишком много говорит неправды. Он мне… врал, Иклилю врал, а себе тоже врет, наверное. Как не запутался, не знаю.

Наконец Карталь слегка улыбнулся. Улыбка у него сделалась приятная и теплая, но пока еще совсем не доверительная. Он вернулся к обследованию Зеленого, поясняя:

— Хажира — человек с тысячей лиц. Конечно, это нелегко и иногда он путается, но иначе никак.

— Вот, значит, как это называют, — вздохнула Рина. — Звучит красиво, что же.

Вранье можно представить геройством, оказывается. А на самом деле оно просто рушит веру и преданность, и все такое… Навсегда.

— Ему приходится, — вступился Карталь. — Слишком многие хотят заполучить его, а он слишком хочет быть свободным.

— Воры, государства… Чтобы на них делал телепорты? И мечты, как там, «перевозил контрабандой»?.. Звучит, как сказочное предание. Откуда вообще эти Звездные Капитаны берутся?

Карталь посмотрел на гостью странно. И с сомнением. Рина смешалась. Что она сказала не так?

— Что? Это так странно, что я не знаю?

Неожиданно Рину в ногу боднул Бродяга.

— Перестань! — воскликнул он, ожесточенно мурлыча и потираясь о джинсы девушки. — Наживешь проблем! Так и быть, сам все расскажу!

И мурчит так нежно, что со стороны и не догадаешься. Рина округлила глаза. Может, кошак и прав? Зеленый тоже просил не говорить про ее мир… Почему она опять слушается этих двоих?

— Кто ты такая? — вдруг загорелись глаза Карталя.

Он оставил Зеленого в покое и встал. Рина инстинктивно вжалась в спинку стула, встретившись со взглядом человечка. Вот… занимался бы дальше врачеванием, чего он так!..

— Ну, я только… Только… ПОЭ, вот, — продемонстрировала чистую шею, выворачиваясь спиной, и с облегчением заметила, что кинжалистость в глазах Карталя блеснула и угасла. Снова. Ох, и опасный тип. — По странному недоразумению. И мало чего знаю. Как безметочник. Не знала, что вы можете сделать ее.

Карталь нахмурился.

— А это сложно? — продолжила Рина попытки сменить тему.

— Кто ты для Хажиры? — сурово спросил Карталь.

Рина почувствовала себя невероятно глупой. И уставшей. И веки ее затрепетали, намекая на непреодолимое желание сомкнуться.

— У нас… с ним… сделка, — выдавила девушка, в полном отчаянии сжимая кружку кофе пальцами.

— Что за сделка?

Честно, тут расскажешь буквально все. Сначала кофе, а теперь допрос. Похлеще, чем в полиции или ужонде. Там хотя бы не фальшивили с душевным отношением, а она уже расслабилась было… Вот как потом доверять людям вообще? Рина сглотнула. Сказать правду или наврать? Раз этот товарищ делает метки, что стопроцентно незаконно, то и перекрашенные волосы его не напугают.

— Он должен доставить меня в Академию Рыжих Красавиц, — ответила Рина и снова взялась за свой кофе для уверенности. — Как я уже сказала, я тоже ПОЭ. Но хочу получить документ.

Это единственное, что вышло придумать.

— Не поздно ли? — с остатками враждебности уточнил заметно расслабившийся Карталь.

— Лучше поздно, чем никогда, — попыталась усмехнуться Рина.

Отхлебнула кофе невозмутимо, поперхнулась и закашлялась.

— Сделать тебе метку? — вдруг сделался Карталь снова дружелюбным и присел напротив.

У них тут в этом мире фишка такая — меняться на каждом шагу?..

— Я давно ищу добровольца на пробу…

Как-то не хотелось стать подопытным кроликом, а, при успешном исходе дела, — «меченой». Лучше покраситься, на самом деле.

— Нет, спасибо. Хватит с меня документа. А… свобода — это замечательно, конечно, — пожала плечами Рина ядовито. — Но для этого нарушать понятие простой искренности — ужасно…

— Что ты знаешь. Искренность — понятие относительное.

Зеленый пошевелился и застонал, и Карталь переместился к нему, что-то бормоча. На Рину же нахлынули печали. Вот так. Вот так все и живут. С относительным понятием искренности. И она тоже, наверное?.. Нет, она не лжет. Она делает глупые вещи, которых требует система, но она всегда остается собой, даже когда себя не чувствует, и…

— А Перри почему отказался от метки? Это ведь было бы удобно, да и рисковать он не прочь, — поспешила она сбросить с себя бремя неутешительных размышлений.

— Говорит, хочет быть собой, — усмехнулся Карталь.

Рина вспомнила, как Пьерито резко отреагировал на предложение покрасить волосы. Ну, и кто же он такой тогда? Звездный Капитан, человек с тысячью лиц? Что это за сущность, которую он хочет сохранить под всей этой мишурой из тысячи?.. Он вообще странный парень. С живыми глазами, ага. От таких одни проблемы. Она уже по уши погрязла в этих самых проблемах. Надо бежать побыстрее прочь.

Кофе заканчивался. Но все равно хотелось спать. И вытрясти из Бродяги все. Заявлял, что ничего не знает, а тут — пожалуйста! «Так и быть!»…

— Это не к спеху, — заявил кошак в ответ на красноречивый взгляд. — Не здесь и не сейчас — у меня этот Карталь доверия не вызывает. Хотя и получше музейного вора будет.

— Ты мне лапшу на уши не вешай, — прошипела Рина чуть ли не по-кошачьи, оглядываясь на ученого, который отошел вглубь комнаты и возился с каким-то прибором вроде рентгеновской лампы. — Давно мог бы рассказать, а я тут в догадках теряюсь!

— Чтобы жить, необязательно понимать мир, — важно возразил Бродяга. — К тому же, это все дедушкины предания, которые и рыбьего хвоста не стоят. Просто теперь они похожи на правду.

— Выкладывай, — потребовала Рина. — Здесь и сейчас! Или пойду к Карталю.

— И загремишь под опыты. Ты хоть представляешь, как им всем интересно иномирянина в пробирки кинуть? И это — в лучшем случае.

Рину пробрало дрожью. Не может это быть правдой! Или… Запутаться можно во всем этом вранье. Какие еще пробирки?

— Пойми, — добавил кошак мягче, прыгнув к питомице на колени, — это сведет на нет все их опыты и теории.

— Какие еще теории?

— С кем ты говоришь, женщина? — подал голос Карталь, отходя от рентгена. Рина прикусила язык, а кошак показательно начал вылизывать свой хвост.

— Я… болтаю с собой, постоянно…

— Карталь!

Неизвестно какими судьбами, Зеленый подал голос! Рина вскочила и Бродяга был вынужден приземлиться на пол четырьмя лапами, пробубнив что-то обиженно.

— Хажира! Ну ты пес! Как можно было прилететь ко мне умирать! — Карталь обрадовался самозабвенно, у Рины даже челюсть отвисла.

Это, наверное, восточное. Достать бы планшет и доказать себе, что это привычный Крым. Но все меньше похоже на положительный ответ. И не Нью-Йорк. Не может же быть такая огромная ошибка?..

— Это ты запрограммировал курс мне на октант? — голос Зеленого был слаб, но вполне связен, чтобы перестать переживать о его возможной кончине.

Хоть и сам виноват. А переживали окружающие. Беспечный ПОЭ.

— Ну, а как же. Семью забывать — не дело, только выхаживать тебя вовсе я не собирался.

— Будь другом, Карталь… сбегай куда-нибудь за приличной едой. Ты же, как обычно, сыворотками питаешься?

Рина знала, что это неправильно. Но почему-то ее распирало от удовольствия, когда она услышала этот ироничный тон. Неправильно. Потому что Зеленый — тип, приносящий неприятности. Которые ей совершенно не нужны.

Карталь закивал, вскочил, а потом посмотрел на Зеленого, щурясь.

— А Рина посидит со мной, пока тебя не будет, — уговорил Пьерито родственника покинуть квартиру.

* * *

Рина не знала, что говорить. Чтобы было к месту и не выдало ее вдруг неспокойного сердцебиения. Это все проклятие. И только проклятие.

— Зачем… было драться, — не нашлась она ни на что лучшее.

— Если бы не дрался, то вряд ли бы мы сейчас были здесь, в безопасности, — голос Зеленого был все так же невозмутим и немного насмешлив.

— На Иклиля ты напал первым, — напустилась Рина. — Что такого страшного в том, что ты Звездный Капитан, в конце концов?

Бродяга попытался кашлянуть. Вышло не очень — коты не созданы кашлять. Перри растянул губы в улыбке, вышло тоже не очень.

— Лучше никого об этом не спрашивай, — серьезно сказал Зеленый Хажира. — Ни к чему тебе лишние проблемы.

— И так у меня их достаточно, — вздохнула Рина. — Новые ничего не изменят, — попыталась пошутить и посмотреть на него. — Но ты все равно не дерись.

— А что делать тогда? — похоже, Зеленый просто издевался. Как он любит.

— А растворяйся в каком-нибудь звездном тумане! — обиделась Рина на издевку. — Раз ты такой невероятный Звездный Капитан, не давай себя провоцировать! Мечтает он о свободе. Думаешь, ты свободен, когда идешь на поводу у эмоций?..

— Целая лекция, — фыркнул Бродяга, запрыгивая на кушетку Зеленого и устраиваясь у Капитана под боком с комфортом. Перри почесал ему за ухом, кошак оглянулся на него с предупреждением во взгляде.

— Понял, — посмеялся Перри.

Рина надулась, но немного в шутку. Эти мошенники вечно ведут себя то чересчур легкомысленно, то чересчур серьезно. Понимание таких отношенческих тонкостей не относится к ее сильным сторонам, если таковые, вообще, имеются.

— А то будешь скитаться всю жизнь, — добавила Рина многозначительно учительским тоном.

— Это же замечательно. Ведь ничего не сравнится с этим чувством, — устремил Перри мечтательный взгляд в потолок, — когда ты приезжаешь в место, где тебя никто не знает, никто не ждет, где даже каждый куст — экзотика…

— Ну, у тебя, положим, знакомые водятся в каждой точке Земли, — проворчала Рина, скептично хмыкая.

Она уже давно отодвинула это бесполезное дело: эмоции. Чувство, которое прощают только детям. Эмоции, которые знакомы тем, кому восемнадцать. Ей бы хотелось, но жизнь не такая… Да и глупо это.

— Ты слишком безнадежный романтик, Пьерито, — покровительственно поправила она компресс на его лице.

— Нет, молчи, Рина, ты все испортишь, в тебе слишком много прагматичности.

Да уж… Прагматичности. В ней. Еще бы. Почему это обидно звучит?

— Обычно меня характеризуют с точностью до наоборот, — холодно ответила Рина и встала, направляясь к столу за остатками кофе.

— Да, ты помогаешь мечтать другим, это правда… Но не себе.

Рина замерла. А ведь… гром и молния, он прав! Это то несоответствие, которое долгие годы не дает ей покоя! Лишь бы все были счастливы, а я…, а мне хватит того, что есть.

— Из тебя бы вышел отличный Звездный Капитан, — пробормотал Зеленый и прикрыл глаза.

В большом стеклянном котле запузырилась синяя жидкость.

— И что же мне, по-твоему, с ума сходить? — воинственно спросила Рина, присаживаясь на кушетку и толкая Перри в бок. Пусть только попробует уснуть после таких слов! — В дитя малое превращаться?

— При мне — можно, — Зеленый не открыл глаз.

Рине показалось, что в ней что-то забурлило, как в том котле. С какой такой стати? Что он ей за золотые копи предлагает? Девятьсот девяносто девятое лицо? Снова пропал дар речи.

— Что такое мечта, по-твоему? — спросил контрабандист, все так же производя впечатление спящего.

Рина молчала. Зеленый приоткрыл здоровый глаз и глянул на нее. Раскраснелась. От гнева? Стыда?

А глаз блеснул жизнью. И Рине хотелось в который раз за последнее время провалиться под землю.

— Ну, это… когда хочешь невозможного?

— Мечта — это стремление к чему-то волшебному. Может, достижимому, может, нет. Не это главное. Главное — от всего сердца. Всей душой.

— Я не против, — согласилась Рина. — Но ты как ребенок: мечтами не проживешь. Какая бы ни была светлая душа. Приходится сражаться за каждый вздох. В вашем мире тоже.

— Мир меняется так, что его не узнать. Люди успешно учатся быть расчетливыми и предприимчивыми. Верить в выгоду, в куплю, продажу. И то, что было подарком, становится товаром. Кто попытается продать свою мечту… потеряет ее навсегда. Поэтому и нужны Звездные Капитаны. Чтобы люди получали мечту просто так. Еще раз, и еще. И оставались хоть чуточку людьми. Поэтому я буду сбегать и менять лица всю жизнь, чтобы сделать хоть немного.

— Для людей?.. — поразилась Рина. — Чтобы они мечтали?

— В этом мое призвание. И твое тоже.

Девушка поперхнулась. А она-то при чем? Если он сходит с ума с романтизмом, это не значит, что она такая же. Розовые очки остались там же, где хорошее зрение. То есть — в далеком прошлом.

— Меня не… путай, — снова встала она, но Зеленый с неожиданной силой схватил ее за руку.

— Живи по закону, я не против. Но продолжай преображать мир. Ему нужны такие, как ты. Не убивай в себе революционера, прошу. В душе все мы становимся консерваторами, но не надо… и снаружи. Пообещаешь мне?

Рина почувствовала себя глупо. Ситуация глупая. Он глупый. А она — больше всех! Потому что сердце до сих пор глупо колотится, когда она смотрит на эти глаза, потому что оно соглашается со всеми глупыми глупостями, которые он говорит, потому что оно шепчет: «забудь про Академию и иди с ним на край света!».Только сердцу верить нельзя! Он — контрабандист и враль. Смешной, глупый, обаятельный. Но факта это не меняет. С таким связываться — себе дороже. Сердце такое же. С милым лицом ставит подножки. Ему самое место под замком.

— Я собираюсь уснуть, — обрубила Рина разговор.

А Зеленый уже сопел, наслаждаясь сном. И когда успел?..

* * *

А вот Рине теперь не спалось. Вернулся Карталь с едой, разбудил Зеленого «транжиру» — Хажиру, они смеялись и ели, а ее опять тошнило от одного запаха и вообще от всего. От жизни как таковой.

Она ютилась в кресле за рентгеновской лампой. Когда пришел Бродяга и сел на полу напротив, буравя ее своими зелеными глазами.

— Покаяться пришел? — уточнила Рина. Хотя ей было почти все равно.

— Обещание исполняю, — возразил Бродяга. — Это мне рассказывал мой дед, а его первая жизнь началась совсем давно, так что… Я думал, это просто маразм. Все это выглядит, как легенда и… значения ей не придают. Наверное, так проще всего спрятать истину. Выдать ее за сказку.

Рина ничего не сказала. Истину выдать за сказку или маразм… И приказать не верить в нее… Да, это в духе современности.

— Ну, — кошак потоптался на полу, — рассказывать или нет?

— Обещания надо исполнять, — пожала Рина плечами, с сожалением глядя на многочисленные пятна на Эмэндэмсе. Разных цветов.

Бродяга пошевелил усами недовольно, и Рина усмехнулась тихо, пожалев кота:

— Конечно, рассказывай.

Бродяга запрыгнул к девушке на колени, устроился поудобнее и замурчал:

— Много-много лет назад мой дедушка жил в другом мире. Где люди поделили планету на куски, поголовно были недовольны своей жизнью, ссорились, дрались, воевали и… счастье знали совсем немногие. Тогда кому-то пришла мысль: если бы люди знали, что они разные изначально и принимали друг друга и себя такими, как есть, то это помогло бы избежать мировых проблем. Простое знание психологии. Просто чуть больше знания в массы.

"И соционики", — подумала Рина. Хотя это и раздел психологии, но… ведь это так хлипко. Психология — это попытки рассказать о предметах в темной комнате наощупь.

— Однажды группа ученых нашла способ путешествовать во времени и пространстве. И решили отправиться в прошлое с «миссией просвещения». Дедушка подслушивал за дверью, и, недолго думая, прыгнул вслед в какой-то сверкающий синим тоннель. Едва экспериментаторы оказались в другом времени, они приступили к исполнению своей миссии: несли знания в массы, тестируя людей с помощью большого прибора, определяя их типы и ставя им метки, — чтобы те не забывали свой тип. Учили, как общаться с другими. Молва о новом учении разнеслась повсюду. Постепенно мир стал преображаться. Ученые умели управлять сверкающим тоннелем и перемещались по миру со скоростью света; они несли славную надежду на мир без конфликтов, потому их прозвали Звездными Капитанами.

— Звучит очень идеалистично, — проронила Рина. — Даже слишком.

— Вот видишь… — вздохнул Бродяга. — Потому, если бы не Зеленый, я бы тоже считал это дело дедушкиным преданием, и не более. Тем более, что наше племя любит приукрашивать.

— Что же сталось потом?

— Потом… в мире действительно войн нет. Есть только одно управление на всей планете, и именно оно разрабатывает программу для выдачи меток. То, как они управляют миром… очень похоже на метод тех Звездных Капитанов. Но они это или их потомки… кто знает?..

— А как же тот, другой мир? Он существует где-нибудь? Я же попала сюда… А если это было будущее прошлого этого мира… — Рина попыталась просчитать. — То эта ветка должна была пропасть… Как же тогда?

— Время — неизученная субстанция, — зевнул Бродяга. — В нем может произойти все, что угодно, а мы и знать не будем.

— Тогда… если Зеленый — Звездный Капитан и умеет перемещаться… Он тоже из тех ученых?

— Это лучше его спросить. Я до сих пор не уверен ни в чем. Да и жить мне это не мешает, по чести говоря.

— В лучшем случае, Зеленый снова наврет, — вздохнула Рина. — Ты прав, пожалуй. Жить не мешает, если я не знаю этого всего. Пойду в эту дурацкую Академию Красавиц, там научусь, как мир устроен, получу документ, и посмотрим. В конце концов, пару лет можно будет о глобальных вопросах не думать, да? Снова стать студенткой, в мои-то годы… Неплохо. Наверное.

Бродяга мурлыкнул, но не сказал ни «да», ни «нет».

— Если Карталь — родственник нашего контрабандиста, то, может, он тоже может нас переместить?.. Покрашусь, забуду про… Звездного Капитана и шагну вперед. Такая жизнь. Нельзя жить одними идиллиями. Мне кажется, моя жизнь похожа на бездарный сценарий — набор событий великолепен, а вот зачем это все — придумать забыли.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.