Зябрики в собственном соку, или Бесконечная история

Глава 25

Помощник машиниста Мич выхватил лопату из пылающей жаром топки паровоза, дернул вверх рычаг – створки, похожие на надкрылья майского жука, клацнули, как челюсти Хищника – и повернул ее к остальным обитателям будки паровоза.

– Яишня с лопаты – самое то для машиниста, – Кадмич, рекомый машинист, сноровисто смазал стальную поверхность лопаты куском зашкворчавшего желтоватого сала и разбил на нее же четыре яйца, тут же схватившихся белым.

– Лопатой это землю не копают, не говоря уж о наземе[154], - наставительно поднял он палец, – Иначе ты не кочегар, а так, угленос. Ее только уголь подают, а уголь – не грязь. А ежели в угле и попалось что – так лопата огнем каждый раз моется…

Произнося эту наставительную речь, Кадмич успевал бросать быстрые взгляды на дрожащие стрелки многочисленных манометров и, протягивая руку, поворачивать на одному ему ведомые углы рукоятки вентилей, не менее многочисленных.

Когда я, вместо того, чтобы попытаться прорваться без билета в вагоны поезда «Крома-Афосин», напросился в попутчики к машинистам паровоза, я, если честно, думал… Хм, ну, что работа машиниста – проще, чем у водителя фуры. Угля в топку набросал, дверцу закрыл – и едь себе по рельсам. Рулить не надо, по каким рельсам покатится поезд – решать не тебе, а стрелочнику, так что твоя задача – не заснуть, вовремя дергать за какую-то свисающую сверху веревку, чтобы подавать гудки, да иногда, если какая-нибудь корова выйдет на рельсы, хвататься за огромный рычаг и тормозить. А в остальное время – спи-отдыхай.

Черта с два.

В паровозной бригаде – три человека: машинист, помощник машиниста и кочегар. И работа у каждого есть постоянно, в течение всего времени движения. Машинист ведет поезд, следит за котловым давлением, за давлением в магистрали, за скоростью – чтобы ни меньше положенной, ни больше, поезд, он не болид Формулы-1, должен приезжать не как можно быстрее, а вовремя – и для всего этого нужно чувствовать паровоз, как будто он живой. Машиниста даже с паровоза на паровоз так просто не пересадишь – ему нужно время, чтобы с машиной сродниться. А уж подготовить машиниста, даже не опытного, а просто хорошего – не один год пройдет, да еще и не у каждого получится. Вождение паровоза – не столько ремесло, сколько искусство. Может, именно потому и перешли на тепловозы – не наберешься искусников…

Помощник машиниста – отвечает за топку. Вы тоже думали, что уголек у нее кидает кочегар? А вот черта с два – помощник! Кочегар – ответственный за уголь и за воду, принять, залить в котел, засыпать в тендер[155], да еще и не как попало – сортов угля множество и нужно помнить, где какой лежит, чтобы по взмаху руки помощника подгрести к нему нужный. А уж тот, подцепив лопатой, бросает уголь в топку. И не просто бросает, а еще и распределяет по огненной топочной преисподней, чтобы огонь горел ровно и жарко.

Я подхватил алюминиевой вилкой кусок яичницы и забросил в рот. Знаете… Необычно. Вкусно, совсем не так, как на сковородке, может, от примеси того же угля, может от топочного жара а может – от всего вместе. Рыбацкую уху ведь тоже не сделаешь дома на газовой плите.

– Во! – одобрительно крякнул Кадмич, – Наш человек! А то помнишь, Мич, Заборова? В будке присесть боялся, как же, штаны попачкает… Ты, Ершан, поступай к нам, на железку. Чего тебе в той физике или мизике?

Что еду поступать – я мужикам сказал. Ну и честно признался, что пока не знаю – куда. Они на это ничего плохого не сказали, плохого в том смысле, что «Как это – не знаешь, куда поступать?! Ты что – не готовился к экзаменам? Так не бывает! Уж не шпиён ли ты аглицкий?!». Вон, даже советуют, куда. Ну да, всяк кулик…[156]

Паровоз явственно пошел в горку, в пыхтящее неумолчное «чу-чух!» вплелся лязгающий грохот.

– С музыкой идем, труба с небом заговорила, – машинист опустил на приставное сиденье и взглянул в окно, – Мич, шурани угля. Да немного! А то пережжем, третьей получки не видать[157]…

Помощник бросил в топку уголь и хлопнул заслонками.

– Может, споем, ребята? Студент, подпоешь?

А чего отказывать хорошим людям?

Паровоз, дыша паром, несся по рельсам, перед станциями важно подавая сигнал басовитым гудком, по словам Кадмича, настроенным аж самим бывшим регентом[158] Кивского собора, а из окон будки доносились три слаженных голоса и один козлетон[159]:

Везет мне все же на хороших людей, подумал я. Впрочем, будь они людьми плохими – не взяли бы меня с собой, верно?

Тепло распрощавшись с бригадой, я вышел из вокзала и огляделся.

Если в других городах, аналоги которых я посетил в этом мире, мне бывать не приходилось, то в Питере я бывал. Так что могу сравнить – похож Афосин на Питер или же не совсем.

Ну, что я могу сказать… Понятия не имею. Пока. Просто не бывал я в окрестностях питерских железнодорожных вокзалов. Вот доберусь до здешней Невы, здешнего Невского, здешнего Медного всадника – тогда смогу сказать, похожи они на наши, или не совсем. А пока у меня более насущный вопрос…

Куда мне, собственно, поступать?

По зрелому размышлению – следовать советам мужиков с паровоза и поступать в железнодорожный я не буду. Надоело мне по железной дороге путешествовать, от «чух-чух» тошнит и стук вагонных колес вгоняет в дрожь. Нет, может, когда-нибудь, я буду вспоминать об этих поездках по стране туда-сюда с ностальгией. Может быть, даже пожалею, что не пошел в железнодорожный. Но сейчас – НЕТ.

В геологический? Нет, романтика странствий мне тоже как-то уже приелась… А куда? Что-нибудь спокойное, тихое, где не нужно никуда ехать… Кто сказал «пед»? Типа, ума нет – иди в пед? Стыда нет – иди в мед, нет ни тех, ни тех – иди в политех, да-да. Нее, пед – это не мое, я детей не очень люблю. Разве что если у них есть молодые мамы, но целыми днями вдалбливать в головы молодому поколению гвозди разумного, доброго и вечного я не готов, спасибо. В мед я тоже не хочу, я людей резать боюсь. Нет, так чтобы с концами – пожалуйста, а так, чтобы он после этого выжил – не ко мне. Политех? А еще варианты есть? Эх, как же Яндекса не хватает… Интересно, как люди до него информацию искали?

Тьфу ты. Совсем вы, батенька, доступом к интернету избалованы. Другие способы уже и на ум не приходят? Пойдем постепенно, поэтапно.

Для начала – опрос местных жителей.

– Простите, пожалуйста, вы не подскажете, где ближайшее справочное бюро?

Вот-вот. Справочное бюро. Обращаешься – и получаешь ответ на любой вопрос, куда там Гуглу. Правда, за денежку, но паровозные ребята отсыпали мне в дорогу пару рублей мелочью. Авось хватит…

Тетнька, к которой я обратился, высокая, тощая, как баба Яга, в темном бархатном платье и какой-то полуоблезлой горжетке, посмотрела на меня, как солдат на вошь. Я уже было подумал, что сглазил, считая, что мне попадаются только хорошие люди, но она все-таки снизошла до деревенского парнишки в тюбетейке и мятой куртке:

– Вон там, за углом, киоск… – на этом слове она сморщилась, как будто откусила сразу поллиммона – Афгорсправки. Вот туда в следующий раз и обращайтесь, мол-лодой человек.

А я-то собирался за тобой сзади бегать и вопросы задавать… Мымра.

В высоком киоске, обитом выкрашенными светлой краской узкими дощечками, под вывеской «Справочное бюро» сидела в маленьком окошке гораздо более милая женщина. Хотя ее мой запрос тоже озадачил:

– Ближайщий вуз? Как это ближайший?

– Ну, у вас в городе есть метро?

– Уже три года как построили, – явственно обиделась женщина.

– А ближайшая станция…?

– У вас за спиной, Соленоморская.

– Вот! От нее – ближайшие к следующей станции метро.

– Институт технологии – Афосинский институт технологии имени Афсовета.

Политех меня преследует…

– А еще варианты есть?

– Мирвеловская – Афосинский технологический институт холодильной и пищевой промышленности…

Бинго!

– Какой адрес?

– Улица Костяникина, девять. Пятьдесят копеек!