Завоеванная инопланетным воином

Глава семнадцатая

Следуя указателям на I-70, Зои поехала на запад по Саут-Фронтэдж-роуд. Она была одета в свой недавно украденный зимний наряд — уютное пальто, шерстяные леггинсы и удобные плюшевые зимние ботинки. Она взяла несколько дополнительных вещей на всякий случай, но перед отъездом убедилась, что в коттедже прибрано, а постельное белье постирано.

Если бы не Рендаш, она оставила бы на кухне записку с благодарностью и извинениями. Он отверг эту идею, указав, что, хотя они и оставили доказательства своего присутствия, система безопасности не покажет, что они когда-либо там были. Он утверждал, что нет причин подавать какие-либо признаки их присутствия здесь теперь, когда ее ищут.

Она немного сопротивлялась, но знала, что он был прав, и в конце концов сдалась.

Главное — намерение, верно?

Когда они отправились в путь, была середина дня. Стирка была не единственной их задержкой и даже не основной. Они не могли насытиться друг другом. Она втайне надеялась остаться еще на день, но они уже испытывали свою удачу. Что, если хозяева приедут раньше, чем ожидалось?

Что, если они проснутся от звука низко летящих вертолетов посреди ночи?

Зои ненавидела то, что им нужно уезжать. Она не солгала Рену, когда сказала, что хотела бы, чтобы они остались здесь навсегда. Коттедж был мечтой, ставшей еще прекраснее, потому что она разделила ее с ним.

Ее грудь сжалась.

Нет. Я не буду думать сейчас о том, что он уйдет. У нас еще есть время побыть вместе.

Она взглянула на него. Несмотря на то, что грузовик был больше ее машины, внутри он все равно выглядел неуклюже большим, поскольку его колени упирались в приборную панель. На нем было безразмерное пальто, под которым виднелась порванная одежда. Пара темных солнцезащитных очков и поднятый капюшон помогали скрыть покрытое запекшимся макияжем лицо от потенциальных зевак. Теперь маскировка показалась ей ненадежной, поскольку она так долго видела его естественное лицо, особенно когда яркий солнечный свет отражался от снега и мокрых дорог, освещая их со всех сторон.

Она надеялась, что бликов на лобовом стекле будет достаточно, чтобы никто не заметил его, потому что более внимательный взгляд выдал бы его нечеловечность любому, у кого есть хоть капля мозгов.

— Мой корабль вон там, — сказал он, указывая через правое плечо.

— Да, я знаю. Ты мне говорил.

— Почему мы едем не в том направлении?

— Потому что, как я тебе уже объясняла, эти дороги устроены не так. Иногда приходится двигаться не в том направлении, чтобы выехать на правильную.

Из-за его нетерпения она решила, что лучше не говорить ему, что нужная им автострада была прямо слева, двигаясь параллельно им с тех пор, как они выехали на Саут-Фронтэдж. Она боялась, что он мог просто вывернуть руль в сторону и вынудить их проехать по заросшей травой разделительной полосе и выехать на автостраду.

Он сильно нахмурился.

— Это еще одно из тех человеческих высказываний?

— Неважно, поговорка это или нет, потому что это правда. В любом случае, нам нужно срочно сделать остановку, прежде чем мы уедем из города.

Зои поехала дальше, щурясь от слепящего снега, пока искала заправочную станцию. Она начала терять надежду, когда за пологим изгибом дороги впереди показался знак, который был скрыт деревьями, — большая ярко-красная вывеска заправочной станции.

Она свернула на стоянку заправочной станции, пробормотав спасибо. Она подъехала к заправочной станции, заглушила двигатель и вылезла. Несмотря на чистое голубое небо и яркий солнечный свет, воздух был холодным. Заправив пикап, Зои наклонилась в кабину.

— Я забегу внутрь, — сказала она.

Рен кивнул, но его хмурый взгляд остался на месте.

— Быстро. Чем дольше мы ждем, тем больше вероятность, что меня заметят.

— Я потороплюсь. Просто не высовывайся. Может, притворишься спящим или что-нибудь в этом роде.

— Быстрее, маленький человек.

— Хорошо, хорошо, — сказала она, закрывая дверь.

Она обогнула машину и посмотрела в обе стороны, прежде чем пересечь парковку и войти в круглосуточный магазин. Она ответила на приветствие продавца улыбкой и помахала рукой, прежде чем нашла банкомат у входа. Достав из кошелька свою дебетовую карту, она вставила ее в аппарат и ввела свой PIN-код.

В течение нескольких минут она сняла со своего счета восемьсот двадцать долларов, оставив последние три доллара и тридцать семь центов как убыток. Положив в кошелек все, кроме двух двадцаток, Зои прихватила кое-что перекусить — в том числе несколько батончиков Твикс, которые стали любимыми у Рена, — и солнцезащитные очки для себя. Она сунула сдачу, купюры и монеты, в карман пальто.

Выходя, она выбросила свою дебетовую карту в мусорное ведро за дверью, и ее сердце остановилось, когда она подняла глаза. Полицейская машина была припаркована менее чем в десяти футах от нее.

Все в порядке. Копы тоже любят перекусить на заправке, верно? Я тут ни при чем.

Спеша обратно к грузовику, она оглянулась на припаркованную полицейскую машину. Секундой позже из магазина вышел полицейский в форме.

Как она не заметила, как он вошел?

Зои открыла дверь грузовика, забралась внутрь и завела двигатель. Она бросила пакет с закусками на сиденье между собой и Реном.

— Что случилось? — спросил он.

— Скорее всего, ничего, — она отъехала от автозаправки и остановилась на дороге, ожидая выезда со стоянки. Когда она посмотрела в зеркало заднего вида, у нее перехватило дыхание. Полицейская машина ехала прямо за ними.

Выезд на автомагистраль I-70 был чуть дальше по дороге. Еще два поворота, налево и направо, и они были бы свободны. Местная полиция не имела никакой юрисдикции на автомагистрали… не так ли?

При первой же возможности она повернула налево, на Саут-Фронтэдж. Ее сердце бешено колотилось, а взгляд то и дело метался к зеркалам. Полицейский выехал за ней, двигаясь в том же направлении, и неуклонно сокращал дистанцию между их машинами.

— Зои? — голос Рена зазвучал тверже.

— Пытаюсь не паниковать, — ответила она, крепче сжимая руль.

Ее взгляд метнулся вперед. Подъем был всего в паре сотен футов от нее.

Коп включил фары. Обжигающий жар и ледяной холод растеклись по ее венам одновременно.

— О Боже. Нет, нет, нет, нет. Это не может происходить прямо сейчас, — быстро сказала она, прерывисто дыша.

Полицейский оставался позади нее, неуклонно двигаясь вперед, чтобы соответствовать ее скорости. Костяшки ее пальцев побелели, и тревожная смесь огня и льда распространилась по венам, охватив все тело, заставляя кожу зудеть под тяжелой одеждой, даже когда она дрожала.

— Контроль, Зои, — сказал Рен. — Мы можем оторваться от него?

— Что? — она бросила на него короткий, недоверчивый взгляд. — Нет! От этого будет только хуже, — сосредоточившись на дороге, она постоянно переводила взгляд в зеркало и обратно. — Я не знаю, что делать! Я-я должна остановиться.

— Тогда делай то, чего от тебя ожидают в этой ситуации, — сказал он спокойными и взвешенными словами. Она не знала, то ли он просто не понимал, почему паника была разумной реакцией прямо сейчас, то ли он просто не мог чувствовать страха, но он не выказал ни капли беспокойства.

— Хорошо. Хорошо, я могу сделать это. Я могу сделать это.

Она глубоко вздохнула и проверила спидометр, чтобы убедиться, что в панике не превысила скорость. Из-за предстоящего поворота на ее стороне дороги не было обочины, поэтому она выехала прямо на кольцевую развязку, следуя по ней до тех пор, пока она не уперлась в парковку отеля.

Заставляя себя продолжать ровно дышать, она припарковалась на первом же свободном месте, лицом к крутому холму, опустила стекло и заглушила двигатель. Полицейский подъехал к ней сзади, заблокировав их у сугроба впереди.

— Мне нужно что-нибудь сделать? — спросил Рен.

— Просто… просто опусти голову и положи руки на приборную панель, — Зои наблюдала за полицейским в зеркало заднего вида. Похоже, он что-то делал на компьютере, установленном в его машине. — О, это так нехорошо.

— Зои? — вопрос в голосе Рендаша привлек ее внимание к нему. Он поднял одну из своих рук: ее зеленую чешую и отсутствие пальца было трудно не заметить средь бела дня.

— Итак, ты просто… Я не знаю, Рен! Просто стань невидимым.

— Я совершенно уверен, что он уже видел меня, Зои.

Она снова посмотрела в зеркало. Полицейский открыл дверь машины и выбирался наружу.

— Но сейчас он не смотрит. Просто сделай это!

Рен подчинился, но не раньше, чем преувеличенно нахмурился.

Полицейский обошел свою машину, положив одну руку на пояс — поближе к пистолету. Зои положила руки на верхнюю часть руля, чтобы их было видно.

— Добрый день, мэм, — сказал полицейский, подходя к ее машине. — Я… — нахмурив брови, он поднял солнцезащитные очки и посмотрел мимо нее в салон. — Где ваш пассажир?

— Пассажир? — Зои нервно рассмеялась. — Здесь только я.

— На пассажирском сиденье был мужчина, очень крупный мужчина, прямо перед тем, как я подошел.

— Я-я не знаю, что сказать, офицер. В этом грузовике только я. Может быть, это было просто… отражение в заднем стекле?

Он попятился, положив руку на рукоятку пистолета, пока осматривал окрестности. Обойдя грузовик по широкой дуге, он приблизился со стороны пассажира. Зои наблюдала в зеркала, как он нагнулся, вероятно, проверяя под грузовиком, и распрямился обратно.

У нее ужасно пересохло во рту.

Брови полицейского были опущены, когда он вернулся к ее окну, но его глаза были широко раскрыты и встревожены. Он несколько раз запинался, прежде чем к нему вернулось самообладание, и его поведение неуловимо изменилось с растерянного на раздраженное.

— Лицензия и регистрация, мэм.

— Мои права у меня в сумочке, и мне придется достать регистрацию из бардачка. Хорошо?

— Не проблема.

Двигаясь как можно медленнее, стараясь не выглядеть угрожающе, она отстегнула ремень безопасности и повернулась к своей сумочке, доставая из нее права. Она перегнулась через пассажирское сиденье, опустив руку, чтобы удержаться.

Но ее рука не коснулась сиденья.

Рендаш издал приглушенное ворчание.

Зои съежилась. По ощущению она точно знала, куда положила руку.

— Прости, — прошептала она.

— Все в порядке, мэм? — спросил полицейский.

— Да, секундочку, — она открыла бардачок и порылась в содержимом. Она замерла, когда обнаружила черный револьвер с коротким стволом, засунутый между различными бумагами и руководством по эксплуатации.

Вероятно, это было бы последнее, что она увидела той ночью в Юте, если бы не вмешался Рен.

Холод, пробежавший по ее спине, не имел ничего общего с морозным воздухом, врывающимся в открытое окно. В грузовике был пистолет, а за ее спиной стоял полицейский!

— Контроль, — прошептал ей Рен, еле слышно.

Легче сказать, чем сделать, здоровяк.

Зои округлила губы и медленно выдохнула. Она достала регистрационное удостоверение и закрыла бардачок. Откинувшись на спинку сиденья, она протянула руку через окно, чтобы вручить полицейскому свои права и техпаспорт.

Он, казалось, лишь бегло взглянул на права.

— Калифорния, да? Держу пари, эта погода очень непривычна для вас. Вы знаете, почему я остановил вас сегодня, мэм?

— Нет, — она вернула руки на руль. Ей потребовалось много силы воли, чтобы не дать пальцам нервно подергиваться.

— Срок действия номерных знаков этого автомобиля просрочен на два месяца.

— Правда? Я не подумала проверить, когда… — она сглотнула, давая себе время вспомнить имя своего потенциального убийцы, — когда Мэтт отдал мне грузовик. Мне так жаль.

— Такое случается. Но это то, что действительно нужно исправить, мисс… — коп поднес права поближе. — Уэстон, — коп наклонил голову.

Двухтонный комок страха опустился у нее в животе.

— Зои Уэстон? — он переложил ее права в другую руку и снова поднял солнцезащитные очки, наклоняясь ближе. — Не могли бы вы снять свои солнцезащитные очки, мэм?

О, дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

— Конечно, — ответила она тихим голосом, поднимая руку в знак согласия.

Его глаза округлились.

— Вы та женщина, чью машину нашли на I-70 в Юте, не так ли?

— Хм, да. Машина сломалась на федеральной трассе, вот почему я взяла грузовик напрокат.

— Мне нужно, чтобы вы прошли со мной, мисс Уэстон, — сказал полицейский, делая шаг назад. Зои заметила, что его правая рука снова легла на пистолет. — Я уверен, мы сможем со всем этим разобраться.

— М… меня арестовывают? — спросила она, и тяжесть ее страха возросла.

— Я уверен, мы оба предпочли бы, чтобы до этого не дошло.

— Что вы имеете в виду?

— Пожалуйста, выйдите из машины, мэм.

— Если я не совершала преступлений, я бы хотела уехать. Я возьму штраф за просроченные номерные знаки.

— Я не буду повторять еще раз, — твердо сказал он.

— Я ничего не сделала! — ну, она сделала, но он-то этого не знал! Ее руки дрожали, несмотря на то, что она крепко сжимала руль.

Полицейский сделал еще один шаг назад и коснулся рации на плече, опустив подбородок вниз и в сторону, чтобы говорить в нее. Он запросил подкрепление.

— Нам нужно уходить, — прошептал Рен рядом с ней.

— Я знаю это! — огрызнулась она на него и тут же пожалела об этом. Это была не вина Рена.

— Сейчас.

— Мы вроде как заблокированы, тебе не кажется?

Она не осознавала, пока не стало слишком поздно, что полицейскому, должно быть, показалось, что она ссорится со своим невидимым другом на пассажирском сиденье.

Коп выхватил пистолет. Хотя он и не направил оружие на нее, сердце Зои замерло, прежде чем забиться так сильно и быстро, что с таким же успехом оно могло быть табуном диких лошадей, скачущих галопом по ее груди. Она подняла руки, пытаясь дышать, но из-за сдавленной груди и спазмированного горла это было трудно.

— Выходите из машины. Сейчас же, — если раньше в голосе полицейского и было какое-то дружелюбие или вежливость, теперь они исчезли, сменившись жесткой резкостью.

Страх скрутил ее желудок, когда она опустила пальцы на ручку и открыла свою дверь. Как только она широко распахнулась, Зои снова подняла руку и соскользнула вниз, пока ее ноги не коснулись земли. Только тогда она заметила небольшую толпу, собравшуюся примерно в пятидесяти футах от нее, большинство из них были одеты в зимнюю одежду с яркими шапками и шарфами.

— Подойдите к передней части автомобиля и положите руки на капот, — скомандовал полицейский.

Она подчинилась, жалея, что не надела пару перчаток, которые взяла из домика. Ее дыхание вырывалось облачками пара, когда звук ботинок по тротуару возвестил об осторожном приближении полицейского.

Вот и все. Она надеялась провести больше времени с Реном, прежде чем они разойдутся, но, по крайней мере, они лучше узнали друг друга за то короткое время, что были рядом. Слезы наполнили ее глаза, затуманивая зрение.

Пикап тряхнуло, как будто внутри перемещалось нечто очень тяжелое. Полицейский что-то растерянно пробормотал, когда заскрипели амортизаторы.

У зрителей вырвался изумленный вздох.

— Что за хрень? — полицейский сказал с благоговением.

Зои повернула голову и увидела Рендаша, полностью видимого, стоящего рядом с машиной. Он протянул руку и снял солнцезащитные очки, открыв все глаза и направив их на полицейского. Она никогда не видела столько ярости на его лице.

— На землю! — крикнул полицейский.

Зои повернулась, чтобы увидеть пистолет, направленный на Рена. Что-то холодное обхватило ее сердце и сжало.

Почему он просто не ушел? Почему он рискует собой сейчас?

— Нет! — крикнула она, шагнув к Рендашу.

Коп размахивал руками, направляя на нее пистолет.



Контроль, напомнил себе Рендаш.

К черту контроль! Этот человек угрожал моей кунии.

Рен захлопнул дверь и выставил руку в сторону, поймав Зои и заставив ее спрятаться за ним.

Человек перед ним был кем-то вроде солдата — возможно, миротворец или представитель силовой организации. Рен был незнаком с человеческими обозначениями таких должностей. В любом случае, это не имело значения. Страх поселился в мужчине и сделал его слабым, и эта слабость сделала его опасным.

Ярость пронзила тело Рендаша подобно ненасытному лесному пожару: этот силовик выхватил оружие и нацелил его на Зои. Его Зои.

Это было неприемлемо.

— На землю, сейчас же! — крикнул силовик, отступая назад и поправляя хватку на оружии.

Находившаяся на некотором расстоянии от места конфликта, небольшая толпа людей наблюдала за происходящим с выражением шока и ужаса. Рендашу было все равно на них, безопасность Зои была важнее, чем угроза разоблачение. Он не мог допустить, чтобы ей причинили вред или похитили. Он не мог продолжать путь без нее.

— Опусти оружие, — зарычал Рен на силовика.

— Запрашиваю немедленное подкрепление, — сказал мужчина в устройство на своем плече. — Повторяю, запрашиваю…

— Я не потерплю, чтобы ты направлял оружие на невинного, — сказал Рендаш.

— На гребаную землю, руки за голову!

Странный воющий звук, донесенный до Рендаша ветром, медленно становился сильнее, как будто что-то приближалось. Еще больше силовиков? Были ли они настолько глупы — или настолько самонадеянны — чтобы объявить о своем приближении?

— Ты не можешь получить эту женщину. Она моя. Возвращайся в свой автомобиль.

— Рен, — взмолилась Зои, положив руку ему на спину, — просто уходи. Будет плохо, если я не сделаю то, что он требует, ты понимаешь? Тебе нужно просто уйти! Не дай им добраться до тебя!

— Они не получат никого из нас, куния, — мягко сказал он, поворачивая голову, чтобы увидеть ее краем глаза. Зои уставилась на него снизу вверх со страхом и озабоченностью на лице. Он отодвинул свисающую ткань своего пальто и снова потянулся к ней нижними руками, надеясь подарить ей немного утешения.

— Срань господня, — сказал силовик.

— Сейчас мы уходим, — объявил Рендаш. На угрозу насилия со стороны силовика можно было легко ответить насилием, и Рен был готов действовать — его найрос функционировал намного лучше, чем за все время с момента его прибытия на Землю, — но безопасность Зои была важнее. Битва, какой бы короткой или ограниченной по масштабам она ни была, часто приводила к непредвиденным потерям, особенно когда рядом находились ни в чем не повинные мирные жители.

— Просто… просто ляг на землю к чертовой матери! — крикнул силовик.

Рендаш сделал шаг в сторону, удерживая Зои нижними руками, чтобы она оставалась позади него.

Он увидел это в глазах мужчины-человека — вспышку ужаса, инстинктивную реакцию, которой любой алигарийский ребенок в Хорзаре был приучен избегать — и выставил щит за долю секунды до того, как его палец нажал на спусковой крючок своего бластера.

Хаотичные звуки доминировали в эти затянувшиеся мгновения: пять взрывов в быстрой последовательности, шипение щита, уничтожающего снаряды, вспыхивающего фиолетовым при каждом ударе, крики Зои и людей-наблюдателей, усиленный вой и рев двигателей других машин силовиков, когда они мчались по ближайшей дороге.

Инстинкт.

Рендаш бросился вперед, держа щит перед собой. Силовик отшатнулся назад, сделав еще несколько выстрелов. Щит пульсировал, но держался крепко.

Путь силовику преградил автомобиль, он чуть не упал, когда врезался в него, и страх исказил его черты, превратив их в нечто первобытное. Такой страх не был редкостью на поле боя, но он служил напоминанием Рендашу о том, что эти люди далеко не так развиты, как его народ.

Технологии, которую алигарийцы считали обыденными, внушали благоговейный трепет и потенциально наводили ужас на людей.

Каким-то образом этого оказалось достаточно, чтобы убедить Рендаша проявить милосердие.

Он схватил вытянутую руку мужчины, и кости хрустнули, когда он вырвал маленькое черное оружие из рук человека. Силовик закричал. Рендаш швырнул оружие в снег, прежде чем схватить мужчину за одежду, поднять его над головой и швырнуть в ближайший сугроб. Человек исчез в глубоком снегу.

Рендаш огляделся по сторонам. Несколько зевак-людей разбежались, но еще несколько остались на месте, держа в руках маленькие прямоугольные устройства — телефоны, похожие на тот, что был у Зои.

Новые машины силовиков с визгом вырулили из-за поворота и резко остановились неподалеку; Рен насчитал четыре, и по меньшей мере шесть силовиков в них.

Их грузовик был заблокирован, и у него не было желания сражаться с другими людьми. Риск для Зои был бы слишком велик. Один Рен не смог бы защитить ее со всех сторон.

— Рен! — закричала Зои. — О Боже мой, Рен, ты в порядке?

Он обернулся и увидел, что она спешит к нему. Она остановилась, блуждая по нему глазами, вероятно, в поисках ран, но на это не было времени. Из-за ее ограниченного поля зрения он сомневался, что она могла видеть другие транспортные средства, пока ее глаза были сосредоточены на нем.

Дверь одной из только что прибывших машин распахнулась, и из нее выбрался еще один силовик в форме с бластером в руке.

Рен обхватил Зои руками и вложил в свои ноги столько силы, сколько было возможно, наполнив их обжигающим жаром. Ее испуганный крик — вместе с криками других людей — утонул в порыве ветра, когда он подпрыгнул высоко в воздух, направляя их к заснеженному холму за покрытой черным дорогой. Зои вцепилась в него с поразительной силой.

От удара при приземлении у него подкосились ноги, но это было далеко не так больно, как в ночь побега. Он перепрыгнул через высокие деревья и приземлился на еще одну черную дорогу, вдоль которой стояли дома. Зои начала говорить, но ее слова оборвались, когда он прыгнул снова, и снова, и снова, увеличивая расстояние между ними и силовиками.

Когда они достигли укрытия из более густых деревьев на холмах за скоплением человеческих жилищ, Рен решил, что лучше оставаться на земле. Крепко прижимая Зои к груди, он бежал между стволами, хрустя снегом под ботинками и оставляя широкий глубокий след на сплошной белизне.

Он не был уверен, сколько прошло времени, когда, наконец, замедлился, но его инстинкт изменил приоритеты на сохранение энергии и возможности передышки для Зои. Ниже по склону располагались, едва различимые за деревьями, человеческие жилища, но он был уверен, что они достаточно скрыты, чтобы избежать обнаружения — по крайней мере, сейчас.

След, который он оставил за собой, был очевиден, и силовикам не потребуется много времени, чтобы найти его.

— С тобой все в порядке, Зои? — спросил он, ставя ее на ноги. Снег доходил ей до бедер. Ее ноги подкосились, и она схватилась за его руки, чтобы удержаться. Он легко принял ее вес. — Просто дыши, куния.

Тяжело дыша, Зои посмотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Все ее тело дрожало, и она вцепилась в него с силой, подпитываемой отчаянием.

— Ч-что мы собираемся делать?

— Нам нужно убраться отсюда как можно дальше и как можно быстрее, — сказал он, приглаживая рукой ее волосы.

Ее глаза встретились с его глазами.

— Почему ты не ушел? Почему не оставил меня? Ты мог бы сбежать!

— Каждый раз, когда у тебя был шанс предать меня и бросить, ты выбирала остаться со мной. Как я мог бросить тебя после всего?

— Худшее, что они могут со мной сделать, — это бросить в тюрьму! Они не собирались причинять мне вред. Но ты? Они бы тебя убили! — Зои обернулась, чтобы посмотреть назад. — Боже, он стрелял в тебя! И все эти люди, Рен… У них были телефоны, они все засняли.

Рен обхватил ее за щеку и повернул лицом к себе. Несмотря на грозящую ей опасность, она беспокоилась только о нем. То, что это заставило его почувствовать, было неописуемо: как он мог даже подумать о том, чтобы покинуть Землю без нее?

Слезы текли по ее красным от холода щекам.

— Они узнают, что ты здесь. Они найдут тебя. Ты должен оставить меня.

— Не тебе решать, что я должен или не должен делать, маленький человек, — мягко ответил он. — Это путешествие нам предстоит совершить вместе. Я не могу продолжать без тебя, и я дал слово обеспечивать твою безопасность. Заплаченная цена более чем того стоит, зная, что ты сейчас здесь, в безопасности и в моих объятиях.

Зои шмыгнула носом и обвила его руками, крепко прижимая к себе.

— Я думала, они застрелили тебя.

— Моя связь с найросом восстановилась. Им придется придумать что-нибудь получше, если они хотят убить меня, — он повернул голову и посмотрел вниз с холма, на человеческие жилища вдалеке. — Пойдем. Нам нужно обзавестись новым транспортным средством.

— О, нет, — тихо воскликнула Зои, откидывая голову назад. — Моя сумочка, моя одежда, все! Все пропало. Теперь они знают, кто я, что я с тобой. Даже если мы найдем другую машину, как мы будем заправлять ее? У меня нет денег!

Ее лицо внезапно вытянулось, а со щек сошел румянец.

— Мой фотоальбом. Мой фотоальбом находится в том грузовике, и это все, что у меня осталось от моего отца. Это все, что у меня осталось от него, а теперь и это пропало. Я снова потеряла его. Он ушел.

Глаза ее заблестели от очередной волны слез, и отстранившись от Рендаша, она повернулась и, спотыкаясь, побрела в том направлении, откуда они пришли. Снег был слишком глубоким; Зои упала вперед, подтянувшись на руках, и вцепилась в снег, чтобы подтянуться вперед.

— Я должна вернуть его. Я должна вернуть его. Рен, пожалуйста, это все, что у меня осталось от него!

Его сердце заныло, когда он шагнул к ней. Он наклонился, обхватив ее руками за талию, чтобы вытащить из снега. Она напряглась в его объятиях, двигая ногами в тщетной попытке продолжить движение вперед.

— Успокойся, куния, — прошептал он.

— Мне нужно вернуться, — прохрипела она. Ее борьба внезапно прекратилась, и она обмякла в его объятиях. Ее тело сотрясалось от душераздирающих рыданий. — Мне нужно вернуться…

Рендаш повернул ее лицом к себе, поддерживая руками, и опустился на колени, чтобы оказаться на уровне ее глаз. Их белки были розовыми от слез, влага покрывала ее красные щеки, а кожа век была опухшей. Она по-прежнему казалась ему красивой, особенно сейчас, когда он видел глубину ее заботы.

— Твой отец всегда с тобой, — сказал он, касаясь кончиком пальца ее виска, — здесь. И поскольку ты разделила воспоминания о нем со мной, он и здесь тоже, — Рен коснулся собственного виска. — Мы сохраним его вместе.

Она кивнула, шмыгнула носом и закрыла глаза, позволяя пролиться последним слезинкам.

— Что мы собираемся делать, Рен? Ни денег, ни машины, за нами гонятся копы, о тебе скоро узнает весь Интернет. Что нам делать?

Он встал и наклонил голову, чтобы нежно поцеловать Зои в волосы.

— Не волнуйся, куния. Мы решим все эти проблемы, одну за другой.

— Хорошо, — Зои снова шмыгнула носом, и ее дрожащие губы растянулись в легкой улыбке. — Это звучит так, как сказал бы мой папа. День за днем.

— Давай почтим его и продолжим движение. Сначала мы займемся транспортным средством.

Судя по ее цвету — там, где ее кожа не была раздраженно красной, она была бледнее, чем когда-либо, приобретая слабый голубой оттенок, — и по тому, что она дрожала, Зои страдала от холода. Попытки пробираться сквозь снег только усугубят ситуацию. Когда его найрос заработал, тело Рена отрегулировало температуру, чтобы приспособиться к условиям, но, тем не менее, холод в воздухе причинял ему дискомфорт, несмотря на его адаптацию.

Он поднял Зои и понес вниз с холма, поставив на ноги только тогда, когда они спустились к дороге, расчищенной от снега, как и другие дороги в городе. Стояла тишина, за исключением легкого ветерка, шелестящего ветвями ближайших деревьев.

Зои прислонилась к его боку, завернувшись в его длинное пальто, пока они шли. Он оглядел автомобили, припаркованные перед жилыми домами вдоль дороги.

Отдаленный вой машин силовиков слабо разносился над верхушками деревьев. Сколько времени пройдет, прежде чем солдаты Станца прибудут на своих вертолетах?

— Как мы собираемся достать машину? — спросила Зои.

— Сначала мы должны сосредоточиться на поиске подходящего транспортного средства, — ответил он, — а потом разберемся, как его взять.

— Вон тот, внедорожник, — Зои указала на большой автомобиль с черными стеклами. — У него тонированные стекла, так что нам не придется беспокоиться о том, что люди снаружи увидят тебя, а салон должен быть достаточно большим, чтобы у тебя было достаточно места для ног.

Внедорожник смутно напомнил Рену грузовик, который они бросили: у него была похожая, несколько массивная передняя часть и сопоставимая длина. Однако у этого автомобиля было четыре двери, а не две, и его задняя часть была закрыта. Снаружи он был черным, а колеса поблескивали отражающим серебристым металлом.

Они осторожно приблизились к внедорожнику. Окна в доме за ним были закрыты, свет не горел, и быстрая проверка территории не выявила людей поблизости.

Рен переключил свое основное внимание на транспортное средство, хотя и продолжал боковым зрением наблюдать за окружающей обстановкой.

Он запустил свой найрос, позволив ему перейти в режим автоматического сканирования всего во второй раз с тех пор, как разбился на Земле. Он не понимал, как это работает — технология была настолько сложной и продвинутой, что была за пределами его понимания, — только то, что она действительно работала. Здесь, в более густонаселенном районе, найрос обнаружил бесчисленное количество транслируемых сигналов, многие из которых легко доступны из-за низкого уровня безопасности. Некоторые исходили от устройств внутри жилищ, некоторые передавались по воздуху из отдаленных источников, а некоторые исходили от транспортных средств.

Как из этого черного внедорожника.

Найрос подключился к транспортному средству через радиосигнал, взломав простую систему безопасности и проникнув непосредственно в основной центр управления. Его найрос уже сталкивался с человеческим языком программирования, благодаря тому, что он сделал в коттедже, и теперь процесс был еще быстрее.

Взаимодействие Рена с ним происходило на инстинктивном уровне. Характеристики, промелькнувшие перед его мысленным взором, были незнакомы, но найрос знал их, и это дало ему интуитивное понимание системы. Он проинструктировал отключить систему безопасности и слежения и заблокировать любое дальнейшее взаимодействие с беспроводными сигналами.

Он коснулся ручки, устанавливая прямую физическую связь с встроенным компьютером, и замки со щелчком разблокировались. Он открыл дверь для Зои и отступил в сторону, пропуская ее внутрь.

Она забралась в салон, и взгляд Рена остановился на ее заднице. Это было абсолютно неподходящее время и место, но он не мог упустить такую возможность. Его члену было все равно, уместно ли это. Он едва сдержал стон. Она опустила свою сочную задницу на сиденье и поерзала, устраиваясь поудобнее. Зои повернулась к нему боком, он воспользовался моментом, чтобы проследить за изгибом ее ног. Рендаш нахмурился, когда заметил, насколько мокрыми были ее штаны: они не могли помочь ей согреться.

— Ты… собираешься садиться? — спросила она, уставившись на него.

— Да, — он оторвал взгляд от ее ног, закрыл дверь и обошел машину. Бросив последний взгляд на окрестности, он рывком открыл пассажирскую дверь, отодвинул сиденье назад, насколько было возможно, и влез внутрь.

Зои потерла руки друг о друга, прежде чем поднять их и подышать на сложенные чашечкой ладони.

— Итак… что теперь?

Рен взял ее руки в свои и постепенно увеличил температуру своей кожи. Он положил другую руку на панель управления внедорожника, которая в данный момент была темной.

Связь потрескивала в кончиках его пальцев, как искра, вызывая слабое, мимолетное покалывание в подушечкам. Он держал руку всего долю секунды, как раз столько, чтобы завести двигатель автомобиля. Приборы ожили, загорелись по всей консоли, и через вентиляционные отверстия подул холодный воздух.

— Как ты это делаешь? — спросила Зои, переводя широко раскрытые глаза с Рена на консоль.

— Это мой найрос, — сказал он. — Мое понимание того, как это работает, немногим лучше твоего. Я знаю, как обращаться с ним как с инструментом… Точно так же, как ты знаешь, как управлять одной из этих машин, но не знаешь, как ее починить.

— Значит, ты сделал с машиной то же самое, что и с системой безопасности в коттедже?

— Да. Как и в коттедже, я отключил ее способность взаимодействовать с любыми внешними системами.

— Хорошая идея. Я думаю, что большинство новых автомобилей — особенно таких дорогих, как этот, — можно отследить с помощью GPS или чего-то еще.

— Как твои руки, Зои?

Она опустила глаза, и на ее губах появилась легкая улыбка.

— Лучше. Спасибо.

Он отпустил ее руки, сказав себе, что это было необходимо — ей нужно было освободить их, чтобы вести машину, и они должны были двигаться. Чтобы ослабить внезапное чувство пустоты, он опустил руку на ее бедро, еще больше повышая температуру ладони, чтобы согреть холодную плоть под ее влажными штанинами.

Она на мгновение накрыла его руку своей, проведя кончиками пальцев по его чешуе, прежде чем взяться за руль.

— Я… я думаю, нам стоит вернуться. Тот полицейский, вероятно, понял, что мы собираемся выехать на I-70, прежде чем остановил нас, и они видели, как мы бежали в этом направлении.

Рендаш кивнул, гордо улыбаясь.

— И последнее, чего они ожидают, что мы двинемся прямо навстречу их поискам.

— Верно. Предполагается, что мы должны убегать прочь, — она глубоко вдохнула, переключила передачу и вырулила задним ходом на дорогу. — Ты случайно не можешь получить доступ к каким-либо картам с помощью этой штуки?

Рен на мгновение замолчал, подключаясь к внутренним системам автомобиля.

— Нет. Не без включения функций, которые позволили бы нас отслеживать.

— Ладно. Что ж, у нас почти полный бак бензина, так что есть запас для пары неправильных поворотов, — снова передвинув рычаг управления, она повела машину вперед, ее пристальный взгляд беспокойно сканировал местность. Ее мышцы были напряжены под его рукой, и она продолжала сжимать руль так, как будто у нее одеревенели пальцы. Она была напугана, и он не мог винить ее.

Зои медленно вела машину по узким дорогам, вдоль которых с обеих сторон нависали высокие деревья и стояли большие дома. Снег, наваленный по краям дороги, был черно-серым, а не девственно белым, к которому он привык за последние несколько дней.

Постепенно воздух, дующий из вентиляционных отверстий, нагревался.

— Может быть, было бы лучше, если бы ты стал невидимым, — сказала она через некоторое время. Впереди дорога вела вниз, здания располагались ближе друг к другу, а дороги были шире. По этому району двигалось множество транспортных средств.

Он подчинился без вопросов. Хотя за ними обоими охотились, силовики, вероятно, были больше заинтересованы в обнаружении Рендаша. Наличие совершенно другого транспортного средства с затемненными окнами помогло бы, но у нее было больше шансов, если бы она была одна.

Теперь маскировочное поле было легко поддерживать, совершенно не похоже на то, что было, когда он впервые встретился с Зои. Он думал об этом раньше, но не мог избавиться от мысли — что многое изменилось с той ночи.

Он повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Ее лицо оставалось на удивление нейтральным, но по ее глазам он видел, что она все еще потрясена. Он нежно сжал ее бедро. Зои мягко, коротко улыбнулась в ответ.

Рендаш сказал себе — сказал ей, — что остался, чтобы обеспечить ее безопасность.

Самоотверженность.

Это был один из основных принципов Экхоры, а он пренебрег им настолько основательно, что ему должно было быть стыдно за себя. В том, что он защищал Зои, было мало самоотверженности. Она заслуживала комфорта, безопасности и счастья, этого нельзя было отрицать, но он защищал ее не просто потому, что это было правильно.

Он делал это, потому что его желание к ней, его потребность в ней выросли и стали движущей силой в его сознании. Если бы он действительно больше всего на свете хотел ее безопасности, он бы оставил ее несколько дней назад. До того, как разрушил ее жизнь. До того, как отнял у нее будущее на этой планете.

Дело было не столько в том, что он хотел, чтобы она была в безопасности, сколько в том, что он хотел, чтобы она была в безопасности рядом с ним.

После недолгих бесцельных блужданий Зои нашла дорогу, которую она назвала автострадой, и направила их внедорожник по ней. Настойчивый зов его корабля, четкий, но все еще далекий, кричал о том, что он движется не в ту сторону. Даже зная, что они намеренно возвращаются назад, он с трудом удерживался от того, чтобы не скорректировать их курс.

Погода прояснилась, и на дороге появилось гораздо больше машин, чем Рендаш видел до сих пор, и он был рад, что она велела ему замаскироваться. Они видели несколько машин силовиков, ехавших по боковым улицам недалеко от автомагистрали, когда город проносился мимо них, но ни одна такая машина не пересекла их путь.

— Ладно, — сказала она, когда они приблизились к развилке дорог, — Я думаю, что приближается наш съезд. Сто семьдесят один. Я никогда не была сильна в картах, но, кажется, я помню, что он ведет на юг… а потом куда-то на восток, где мы можем вернуться на I-70? — она тяжело вздохнула и покачала головой. — Как, черт возьми, люди делали это до GPS?

— Что такое GPS? — спросил Рен.

— Я думаю, это расшифровывается как Global Positioning System, или что-то в этом роде. Это система, использующая спутники, чтобы точно определить местоположение, а затем она переносит его на карту. По сути, ты сообщаешь ей, куда хочешь отправиться, и она определяет наилучший маршрут, исходя из того, где ты находишься.

Она свернула направо, сделав крутую петлю и выехав на более узкую дорогу, на которой было всего по одной полосе движения в каждом направлении. Слева от них протекала река, и дорога, казалось, более или менее следовала ее руслу, петляя между холмами и горами.

Вскоре Зои наклонилась вперед, ее взгляд метнулся вверх. Небо вдалеке приобрело уродливый серый оттенок, как будто снова надвигалась плохая погода, но это было не то, на чем она была сосредоточена.

— Это ведь не совпадение, верно? — спросила она.

Рен проследил за ее взглядом. Вдалеке — но быстро приближаясь — виднелись три черные, знакомые фигуры.

Вертолеты.

Казалось, что он и Зои оба затаили дыхание, когда вертолеты пронеслись над головой, ревущий гул их лопастей был слышен даже при закрытых окнах, а порыв ветра окутал машину. Рендаш повернулся, чтобы посмотреть в боковое зеркало и понаблюдать за летательным аппаратом, несущимся в сторону Вейла.

Зои прерывисто вздохнула.

— Я думаю, мы в безопасности. Пока.

Рен уставился на отражающееся в зеркале темнеющее небо. Не заметив больше вертолетов, он кивнул и снова сжал ее бедро.

— Да. Мы в безопасности.