Завоеванная инопланетным воином

Глава восьмая

— Эта гадость у меня на лице отвратительна, — проворчал Рен с заднего сиденья.

Зои сжала губы, чтобы сдержать смех. Он непрерывно жаловался с тех пор, как она нанесла тональный крем на его лицо. Он выглядел не так уж и хорошо, особенно забившись в крошечные промежутки между чешуйками, но, по крайней мере, люди в проезжающих машинах не увидели бы большого зеленого инопланетянина, если бы случайно посмотрели в его сторону. Капюшон и солнцезащитные очки тоже помогли скрыть его внешность.

— В моей машине нет тонированных стекол или чего-то в этом роде, так что это необходимо, — она взглянула на него в зеркало заднего вида и, наконец, проиграла борьбу, позволив себе хихикнуть.

— Как я уже сказал, я мог бы просто использовать маскировку во время путешествия.

— Как долго ты сможешь ее поддерживать? — спросила она. — Потому что что-то подсказывает мне, что если бы ты мог, ты бы держал ее в течение всей поездки на машине прошлой ночью.

Он пробормотал что-то на незнакомом языке.

— Что? Что это было? Я не совсем расслышала тебя. Ты сказал, что хочешь, чтобы я развернулась и вернулась к твоим друзьям с вертолетами?

— Нет, — отрезал Рендаш. — Но эта маскировка никого не обманет. Она кажется ненужным источником дискомфорта.

— Никто не будет пялиться на тебя достаточно долго, чтобы что-то заметить. На первый взгляд ты достаточно похож на человека. Просто… держи эти дополнительные глаза закрытыми, а свои лишние руки подальше от посторонних глаз.

— Они не лишние.

— По твоим собственным стандартам, — Зои усмехнулась. Она могла почувствовать, как его взгляд прожигает ее затылок.

— Ты наслаждаешься этим? — спросил он.

— Нет, вовсе нет, — она плотно сжала губы, чтобы не рассмеяться.

— Вчера ты сказала мне, что ты ужасная лгунья, и это было правдивое признание.

— Ладно, может быть, я получаю от этого лишь малюсенькое удовольствие, — подняв правую руку, она свела большой и указательный пальцы вместе, оставив между ними лишь крошечный зазор. Она снова посмотрела на него в зеркало и расхохоталась, увидев выражение его лица.

— Невыносимая самка, — сказал он. — Мне следовало дождаться другой машины прошлой ночью.

Зои прижала руку к груди.

— Это больно. Действительно больно.

Она действительно не должна была так сильно наслаждаться этим, но ей было так весело, как не было уже долгое время. Веселее, чем когда-либо с Джошуа.

Рен действительно слушал ее, когда она говорила, и, за исключением нескольких бесцеремонных комментариев, всегда принимал во внимание то, что она хотела сказать. И доверие, которое он оказывал ей до сих пор… Это казалось неправильным, учитывая его ситуацию, но ей нравилось чувствовать себя нужной, она не могла этого отрицать. Ее помощь была ему необходима, и это заставляло ее чувствовать себя хорошо. Он не пытался избавиться от нее. Рендаш искренне нуждался в ней.

— Я тебе нравлюсь, признай это, — сказала Зои.

Он хмыкнул, и она почувствовала, как его нога уперлась в спинку ее сиденья. Единственный способ втиснуть его в машину — это спиной к задней двери, вытянув ноги поперек сиденья. Он ссутулился, чтобы немного скрыть свои истинные размеры.

— Да, — наконец ответил он, возможно, немного слишком серьезно.

— Я думаю, это заслуживает приза, — она сунула руку в сумку, лежащую на пассажирском сиденье, и вытащила батончик Твикс. — Не думай, что я не заметила ту пустую обертку в мотеле.

Его рука метнулась вперед и выхватила шоколадку из ее рук.

— Это было в меру приятно, — сказал он, перекрывая звук шуршащей упаковки.

Зои снова положила руку на руль.

— О? Что ж, в таком случае, я больше не буду их покупать.

— Ты можешь продолжать приносить их, человек, — сказал он с набитым шоколадом ртом.

— Что? Человек, ты говоришь?

— Ты принадлежишь к какому-то другому виду? Неужели я все это время ошибался?

— Полагаю, что нет, инопланетянин.

— После твоего макияжа я определенно выгляжу как инопланетянин.

Зои хихикнула.

— Спасибо тебе, Зои, — его слова были отмечены хрустом печенья.

— Не за что, — ответила она.

Она продолжала ехать в тишине, сосредоточившись на оживленной автостраде вокруг. Они двигались в хорошем темпе, но она надеялась, что пробки поредеют и они смогут двигаться немного быстрее, как только оставят Вегас позади.

— Поблизости слишком много транспортных средств, — сказал Рен через некоторое время. — Вероятность того, что кто-нибудь заметит меня, велика. Неужели нет других маршрутов, по которым мы могли бы поехать, чтобы избежать такого количества людей?

— Если бы кто-то не разбил мой телефон, у меня был бы легкий доступ к картам, которые могли бы показать нам все варианты маршрутов. Как бы то ни было, этот самый прямой. Я не собираюсь сидеть с раскрытой дорожной картой, которую я купила, у себя на коленях, пытаясь разглядеть все мелкие линии вокруг этого города.

— Но если меня увидят…

— Для этого и нужна маскировка. Я знаю, что она не хороша, и я знаю, что тебе некомфортно, но просто расслабься и продолжай смотреть вперед. Большинство людей все равно избегают зрительного контакта друг с другом за рулем. Есть множество других вещей, на которых они сосредоточены, и если ты не подрежешь их, им будет на тебя наплевать.

— Подрежешь их? Часто ли происходят сражения при путешествиях по этой планете?

— Нет. Это значит перестроиться на другую полосу перед кем-то, не оставляя большого пространства между машинами.

— Как ваши люди понимают свои слова, когда многие из них имеют множество значений?

— Наш язык постоянно меняется, — ответила она, — но я думаю, за ним легче угнаться, когда ты постоянно говоришь на нем. Типа того. Хотя я все еще не уверена, что значит краш.

Безвкусные казино возвышались вдоль автострады по обе стороны. Единственный раз, когда она проезжала через Вегас, был ночью, когда она впервые приехала в Калифорнию, когда все было освещено и великолепно. Казалось, что днем зданиям не хватало этого волшебства, но все равно было трудно удержать свой взгляд от рассматривания.

После Лас-Вегаса они снова оказались в пустыне. Она простиралась во все стороны, и казалось, что все пути вели к далеким горам с голубоватым оттенком. Поток машин поредел, но не настолько, чтобы успокоить нервы Зои. Она неоднократно ловила себя на том, что высматривает в зеркалах клишированные черные внедорожники, ожидая, что из них выскочат правительственные агенты в черных костюмах и галстуках, накинут мешок на голову Рендаша, а ей сотрут память каким-нибудь высокотехнологичным устройством.

Они сделали свою первую остановку для отдыха после часа езды. Зои бросила взгляд на пустыню, выходя из туалета. В ней была определенная красота, хотя она не выносила что здесь большую часть года стояла жара и палило солнце. Декабрьские температуры делали климат терпимым: сегодня было прохладно и ясно, именно такую погоду она могла оценить.

На юге по небу пронеслись три летательных аппарата, из-за расстояния превратившиеся в крошечные точки. Ее тревога усилилась, сдавив грудь.

Люди постоянно летают на вертолетах. Это ерунда.

Но что, если это те же самые люди, которые искали Рена?

Зои вернулась к машине, открыла дверцу и достала свой дорожный атлас. Она листала страницы, пока не нашла их текущее местоположение. Используя маленькую масштабную линейку и свои пальцы, она измерила расстояние до того места, где нашла Рендаша, останавливаясь, чтобы подуть теплым воздухом на озябшие руки, пока переворачивала страницы от Невады до Калифорнии.

Она знала, что ее оценка была неточной, но они были где-то примерно в ста пятидесяти милях от остановки для отдыха, где он забрался в ее машину. Действительно ли зона поиска так сильно увеличилась со вчерашнего вечера? Это казалось маловероятным, но она не могла избавиться от ноющего страха, что они каким-то образом узнали, что Рен был с ней. Должна ли она была сказать полицейскому, что направляется в другое место?

Впервые она была рада, что Рен уничтожил ее телефон. В Интернете постоянно появлялись истории о том, как правительство и преступники взламывают телефоны, получают доступ к данным и отслеживают их с помощью GPS.

— Я здесь, — прошептал Рендаш у нее за спиной, заставив подпрыгнуть.

— Тьфу! Я никогда к этому не привыкну, — прошептала Зои в ответ. Она отошла от машины, проверила, нет ли посторонних, и открыла заднюю дверь. Прикосновение его невидимого тела, когда он проходил мимо нее, было в равной степени жутким и возбуждающим.

Машина закачалась, принимая на себя его вес. Выдержат ли амортизаторы его вес на протяжении всех этих неисчислимых миль?

Какого черта из всех проблем я беспокоюсь об амортизаторах?

Зои бросила карту ему на колени, захлопнула дверцу и поспешила на водительское сиденье. Она завела машину и продолжила их путешествие.

Час спустя они пересекли северо-западную часть Аризоны, где местность стала явно более каменистой, и еще через сорок минут пересекли границу Юты.

Они останавливались еще дважды — один раз заправиться и поесть, а другой раз размять ноги и пописать. Рендаш не рисковал и становился невидимым до того, как она въезжала на парковку, и она сунула свою сумочку на заднее сиденье в качестве предлога, чтобы открыть дверь и выпустить его, не выглядя при этом сумасшедшей.

Каждый раз, когда они останавливались, она ожидала, что он вернется со смытым с лица тональным кремом, но он продолжал носить его, несмотря на все жалобы.

По мере того, как они ехали по Юте, гористая местность, которая оставалась вдалеке на протяжении большей части их поездки, неуклонно приближалась к дороге, большая ее часть была засыпана снегом. Количество снега только выросло, когда они свернули на I-70 и двинулись в горы. Во второй половине дня она включила обогреватель на полную мощность. С приближением вечера небо быстро начало тускнеть.

— Там, откуда ты родом, есть снег? — спросила Зои.

— Что такое снег?

Зои протянула руку в сторону, указывая на землю, раскинувшуюся вокруг них.

— Все это белое вещество. Зимой он падает с неба.

— Да. Но только в определенных местах. Большая часть моего родного мира слишком теплая для этого.

— Там, где я жила в Калифорнии, снега тоже нет, но в моем родном городе на Среднем Западе снега было много.

— Я был на нескольких планетах, где шел сильный снег. Он… — краем глаза она увидела, как он покачал головой, и больше ничего не сказал.

— Он что, Рен?

Он вздохнул.

— Он резко контрастирует со свежепролитой кровью.

— О, — она пожалела, что спросила, но не могла оставить все на такой тревожной ноте. — Мне нравился снег, когда я была маленькой. Мы с папой часами играли в нем, кидались снежками, строили крепости и снеговиков. К тому времени, как мы шли домой, пальцы на руках и ногах были такими холодными, что мы были уверены, что они отвалятся. Потом он готовил горячее какао, чтобы согреть нас, — она улыбнулась. — Он всегда добавлял мне побольше зефира.

— Ты говоришь о нем с большой нежностью в голосе.

— Да, — тихо сказала Зои.

— Это тот, к кому ты едешь, чтобы повидаться?

— Нет, я собиралась погостить у подруги, — ее пальцы крепче сжали руль, а в груди защемило. Так было всегда, когда она думала о своем отце. — Мой отец… умер, когда мне было десять. У него был рак.

— Это какая-то болезнь? — спросил Рен нехарактерно мягким голосом.

— Да. Мы поняли это недостаточно быстро. К тому времени, когда ему поставили диагноз, было уже слишком поздно.

Те последние несколько месяцев с ее отцом были одновременно лучшим и худшим временем в ее жизни. По крайней мере, то недолгое время, которое им оставалось провести вместе, имело значение. Теперь, когда она стала старше, то осознала, как трудно ему было. Он проявил невероятную силу воли, создавая для своей дочери счастливые воспоминания, несмотря на то что умирал. Слезы защипали ей глаза, но на этот раз она не позволила им пролиться.

Рен молчал. Она почти ожидала, что он начнет рассказывать о том, какими примитивными были люди, о том, что его народ, вероятно, вылечил все болезни, которые когда-то их поражали.

— Я сожалею о твоей потере, Зои, — сказал он. На этот раз она была рада, что недооценила кого-то. — А что насчет твоей матери?

Зои пожала плечами.

— Никогда ее не знала. Она ушла от нас, когда мне было два года, и никогда не возвращалась. Хотя мой отец тяжело это воспринял. Он любил ее. Я думаю, что он в конце концов не смог смириться с тем, что она не заботилась ни о ком из нас настолько, чтобы остаться. Но мой папа был лучшим из всех, и он делал все, чтобы я знала, как сильно он любил меня, — она взглянула в зеркало заднего вида. Лицо Рена было непроницаемым в сгущающихся тенях, его глаза были скрыты темными очками. — А твои родители?

— Я родился в Хорзаре, который является классом воинов в алигарийском обществе. Солдат с рождения. Я знал родителей только как своих первых тренеров и в юном возрасте предпочел разлучиться с ними, чтобы продолжить тренировки. Они были на церемонии, когда я получал свой найрос, и очень гордились моим достижением. С тех пор я их не видел.

— Это… немного грустно.

— Что в этом грустного?

— Звучит так, будто ты никогда не проводил с ними время. Что ты сразу же был отдан в программу обучения или что-то в этом роде, и все. Я не могу представить, что в детстве рядом не было бы моего отца. Мы все делали вместе, и если бы он был сейчас жив, я бы звонила ему каждый день, чтобы поговорить, — она сморгнула новую волну слез. — Я бы отдала все, чтобы снова услышать его голос.

— У меня была сильная связь с моим Умен'раком. Мы проводили каждый день вместе, в бою или нет. Они были моей семьей. Они погибли, и это оставляет огромную пустоту внутри меня.

— Я знаю, что уже говорила это, но мне жаль, Рен. Кровь не всегда создает семью. Мне жаль, что ты потерял свою.

Большая вывеска впереди привлекла внимание Зои.

ВНИМАНИЕ

СЛЕДУЮЩИЕ 110 МИЛЬ — БЕЗ ОБСЛУЖИВАНИЯ

САЛИНА — СЛЕДУЮЩИЙ СЪЕЗД — ВСЕ СЕРВИСЫ

Зои посмотрела вниз на приборную панель. У нее было три четверти бака бензина, пакет вяленой говядины, чипсы, несколько шоколадных батончиков и термопакет, наполненный водой в бутылках и упакованными бутербродами. Было только 17:42 вечера. Они могли бы растянуть запасы и забронировать мотель в соседнем городе.

— Мне кое-что интересно, — сказала Зои, когда они проезжали мимо съезда с Салины. — Ты все время говоришь нирос. Что это?

— Найрос, — поправил он, прежде чем замолчать.

Она взглянула на него в зеркале. Черты его лица казались задумчивыми, хотя она не могла быть уверена из-за запекшегося макияжа, солнцезащитных очков и сгущающихся сумерек.

— Все алигарийцы получают его меньшую форму, называемую ульдрос, — наконец сказал он. — Это… устройства, слишком маленькие, чтобы их можно было увидеть невооруженным глазом, которые восстанавливают тело изнутри и продлевают жизнь. Они позволяют нам быстро исцеляться и бороться с болезнями без дополнительного лечения. Но Экхора, как я, по достижении совершеннолетия принимают более сильную форму, найрос. Настолько сильную, что в процессе умирают многие подающие надежды, несмотря на то, что они проводят свою молодость на тренировках. Те, кто выживают, удостаиваются чести стать Экхорой, величайшим из наших солдат. Те, кто погибают, удостаиваются чести отдать свои жизни в попытке служить алигарии с великой отдачей.

— Вау. Звучит потрясающе и совершенно пугающе одновременно. Неудивительно, что вы называете нас примитивными. У вас внутри крошечные механизмы, — проезжая мимо, встречная машина на дальней полосе моргнула фарами. Зои включила свои: казалось, что еще не должно быть так темно, но она была увлечена разговором. — Итак… на что способен твой найрос? Кроме того, что исцелить тебя, я имею в виду.

— Я не должен был рассказывать тебе ничего из этого, — мягко сказал он. — Я и так раскрыл слишком много.

— Как бы мне не было любопытно, я могу уважать это. Предать свой народ, рассказав все слабому человеку…

— Это не потому, что я не доверяю тебе, Зои. Тем более…

— Рен, я понимаю. Ты не обязан мне говорить, — она прочистила горло. — Кроме того… может быть, это и к лучшему. Что, если один из этих парней схватит меня и будет пытать, чтобы получить информацию? Я не люблю боль, и как бы мне ни хотелось сказать, что я не сломаюсь, я не могу этого обещать.

— Это единственная причина моих сомнений, Зои. Чем больше ты узнаешь обо мне, тем более ценной ты становишься для них.

— Ага. Совершенно не хочу пыток.

Несмотря на ее искренний страх, что такой сценарий осуществится, слова Рена что-то смягчили внутри нее. Он доверял ей. Хотя он выбрал ее машину в зоне отдыха случайно, хотя он знал ее меньше двадцати четырех часов, он доверял ей.

— Я дал тебе слово, поклялся честью, что буду оберегать тебя, — тон его голоса, преданность, серьезность, заставил ее снова посмотреть в зеркало. Он снял солнцезащитные очки и открыл боковые глаза, чтобы встретиться с ней взглядом. — Я не подведу в этом.

Зои улыбнулась.

— Я знаю это.

Они продолжали ехать в тишине, через заснеженные холмы, укрытые тенью теперь, когда небо потемнело к ночи. При других обстоятельствах или в другой компании она бы включила радио. Даже когда у них с Джошуа все было хорошо, их разговоры обычно затихали в течение пятнадцати-двадцати минут. С Рендашем она не чувствовала необходимости заполнять тишину. Это было странно успокаивающе.

Чем больше она думала о своих отношениях с Джошем, тем больше понимала, насколько слепой была. Конечно, он часто смешил ее и проявлял к ней доброту, пока они были вместе, но это было не более, чем то, что есть у них с Мелиссой — дружба. Зои могла по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз у них был настоящий секс за время их отношений. Все эти редкие случаи происходили в темноте, без особых предварительных ласк, по крайней мере, с его стороны, и, обычно, в какой-то момент заканчивались просмотром порно.

Она неоднократно говорила себе, что дело не в сексе. Какое значение имел секс, когда у тебя был кто-то, с кем ты мог поговорить, на кого ты мог положиться?

Но на Джошуа нельзя было положиться. Зои работала каждый день, используя любую свободную дополнительную смену, и он брал ее с трудом заработанные деньги и тратил их на себя и на других женщин.

Неужели она так отчаянно нуждалась в любви и дружеском общении, что позволила использовать себя в течение года?

Каким бы жалким это ни казалось, ответ — да. Она была одинока и жаждала хоть какой-то стабильности в своей жизни, семьи… чего-нибудь.

Переехав в Калифорнию, Зои хотела начать жизнь заново, но все пошло не так, как она себе представляла. Она работала на мелкой работе, зарабатывая едва ли достаточно, чтобы заплатить за свою первую квартиру — тесную студию — и у нее редко было время на общение. После того, как ее наняли в закусочную У Бада, она случайно познакомилась с Джошуа, обслуживая его столик. Легкая улыбка и непринужденные манеры привлекли ее, и он, должно быть, что-то увидел в ней, потому что они стали друзьями, и с этого момента отношения быстро развивались…

Контрольные огни на приборной панели внезапно загорелись, и машина замедлила ход. Зои нахмурилась и нажала ногой на педаль газа, но ничего не произошло.

Рен ухватился за передние сиденья и подтянулся вперед.

— Что случилось?

— Я-я не знаю, — она попыталась повернуть руль, но он едва двигался, как будто отказал усилитель руля. — О нет, о, пожалуйста, не поступай так со мной.

Она боролась с рулем, чтобы направить движущийся накатом автомобиль на обочину, где он, наконец, остановился. Поставив его на ручник, она заглушила двигатель и повернула ключ, чтобы завести его снова. Пронзительный электрический шум вращения — почти как у автомобиля с дистанционным управлением — был единственным звуком, издаваемым двигателем: он отказывался заводиться.

— Нет, нет, нет, нет! Черт возьми! — Зои ударила по рулю. От разочарования ее глаза наполнились слезами, когда она опустила лоб на руль в знак поражения.

— Зои? — мягко спросил Рендаш у нее за спиной.

— Машина сломалась, — сказала она. — Теперь мы застряли у черта на куличках.

— Мы можем дойти пешком до следующего поселения, — предложил он. От его практичности ей почти захотелось кричать.

Зои подняла голову и огляделась: они находились в заснеженной пустыне, света едва хватало, чтобы что-то видеть.

— Мы возможно на полпути к следующему городу. Нам необходимо пройти пешком миль пятьдесят. Даже если бы я была в лучшей форме в своей жизни, это заняло бы у меня… я не знаю, двенадцать или тринадцать часов. И это моя машина! Даже если бы у меня был телефон, чтобы вызвать эвакуатор, я не могу позволить себе отремонтировать ее. У меня ничего нет! — она откинула голову на спинку сиденья. — Ничего.

Неужели это то самое дно, куда она так быстро упала после такого хорошего начала дня? Похоже на то. Забавно, что дно, казалось, становилось немного глубже каждый раз, когда она думала, что наконец-то достигла его.

Даже проиграв, не можешь победить.

— Мы не можем просто сдаться и сидеть здесь, — сказал Рендаш. — Это препятствие. Неудача. Но это не конец, Зои.

Она закрыла глаза.

— Я знаю. Просто дай мне несколько минут, чтобы погрязнуть в жалости к себе.

Машина мягко покачнулась, когда Рендаш сдвинулся с места. Он коснулся пальцами ее левой щеки, и она открыла глаза, когда он повернул ее к себе. Черты его лица были в значительной степени погружены в тень, но глаза поблескивали слабым отраженным светом.

— Ты не будешь погрязать в жалости к себе, — твердо сказал он. — Мы предпримем меры, какими бы незначительными они ни были. Пока мы дышим, мы будем двигаться. Ты понимаешь?

— Да, — вздохнула Зои. — Ладно, ладно. Больше никакой жалости к себе.

День за днем, Зои. День за днем.

Хотя Зои и не хотела прерывать их контакт, она села прямее, вытащила ключи из замка зажигания, открыла багажник, взяла свою сумочку и вылезла из машины. Холод пронзил ее.

— Совершенно не одета для такой погоды, — пробормотала она, потирая руки сквозь длинные рукава.

Задняя дверь открылась и закрылась, когда она подошла к багажнику. Рен встал рядом с ней, пока она рылась в своих чемоданах, запихивая столько одежды, сколько могла, в тот, что побольше. Она убедилась, что ее фотоальбом тоже там, прежде чем застегнуть его.

Поставив набитый чемодан на землю, она обернула плечи одеялом и закрыла багажник. Как бы больно ни было расставаться с вещами, заявление Рена после того, как он разбил ее телефон, было правдой — вещи можно заменить. Их жизни — нет.

— Держу пари, теперь ты рад, что я купила тебе эту одежду и ботинки, а? — спросила она, глядя на Рена.

Он взглянул на себя сверху вниз. Несмотря на то, что она купила одежду в магазине Большой и высокий, им пришлось разорвать его футболку и толстовку по бокам, чтобы освободить нижние руки, а его длинное пальто висело так, что он казался слишком широким. К тому же он был до смешного высоким.

Зои расхохоталась, когда образ Рена, распахнувшего пальто и демонстрирующего, что он был тремя инопланетянами высотой по пояс, стоящими друг у друга на плечах, проскользнул в ее сознании.

— Мне следует опасаться внезапной перемены в твоем поведении, человек? — спросил Рен, забирая у нее чемодан.

— Не погрязаю в жалости, верно?

— Верно, — согласился Рен. Он переключил свое внимание на окружающую обстановку. — Может, пойдем?

Зои уставилась на свою машину. Она не была ни новой, ни роскошной, ни даже красивой, но это была первая крупная покупка в ее жизни на заработанные деньги, и она помогла ей пережить многое за эти годы. Но эта вторая поездка через всю страну просто оказалась для нее непосильной.

Она закрыла глаза и тихо выдохнула.

День за днем.

В обоих направлениях проехало несколько машин, ни одна из которых даже не сбавила скорость, но в остальном дорога была пустынной. Из-за темноты Рена вряд ли можно было узнать как кого-то другого, не то чтобы кому-то захотелось бы остановиться и помочь, когда они замечали неприлично крупного мужчину, идущего рядом с Зои.

— Итак, я полагаю, это означает, что тебе нужно будет найти кого-то еще, кто поможет тебе? — спросила она через некоторое время, не отрывая глаз от земли.

Беспокойство скрутило ее желудок. Она не хотела, чтобы Рен покидал ее. Несмотря на то, что они познакомились всего лишь накануне вечером, ей нравилось находиться рядом с ним. Ее смех звучал естественно и был более искренним, чем за последние годы. Он заставил ее чувствовать себя… хорошо.

Ты снова впадаешь в отчаяние, Зои.

Возможно, она отчаянно нуждалась в дружеском общении, но сейчас все было по-другому. Было ли неправильно любить то, как Рендаш заставлял ее себя чувствовать?

— Нам просто нужно будет обзавестись другим средством передвижения, — сказал он.

— Ты так говоришь, как будто это легко.

Ну, может быть, так было для него. Ему просто нужно было пойти, пуф! и проскользнуть в чью-нибудь машину.

— Легко или нет, Зои, это необходимо. Мы должны найти способ.

Мимо проехала еще одна машина. Она смотрела, как ее задние фары исчезают за поворотом.

— Может быть, если ты станешь невидимым, я смогу поймать машину, — сказала Зои. — Со всеми этими страшными вещами в новостях в наши дни люди вряд ли остановятся, чтобы подхватить автостопщика, но, возможно, если бы они увидели только меня, было бы больше шансов, что кто-то остановится.

Он прошел еще несколько шагов, хрустя ботинками по грязи и снегу, прежде чем ответить.

— Почему в этом мире люди охотнее помогают женщинам?

— Потому что на нас, по сути, навесили ярлык слабого пола, — она подняла руку и ткнула в него пальцем. — Не смей ничего говорить. Я не говорю, что мы слабее — я имею в виду, физически мы обычно слабее, но дело не в этом. В любом случае, ты с самого начала ясно дал понять, что ты думаешь о людях.

— Мой вид физически совершенствовался на протяжении многих поколений, — сказал Рендаш, положив руку на ее торчащий палец и мягко направляя его вниз. — Сравнивать алигарийцев с людьми было бы несправедливо. Но я вижу в тебе огромную силу, Зои.

— Ну, я еще не сломалась. Думаю, это уже кое-что, — она протянула руку. — Дай его сюда.

Он протянул ей чемодан, в замешательстве нахмурив брови.

— Давай, исчезай, — сказала она, — а я посмотрю, смогу ли поймать машину. Если остановится пикап, ты можешь просто залезть в кузов, пока я отвлекаю водителя. Если это будет седан… Я не знаю, я могу попросить положить мой чемодан на заднее сиденье, и ты сможешь забраться внутрь как можно осторожнее. Будем действовать по обстоятельствам.

— Я… не уверен, как долго смогу поддерживать маскирующее поле. Я подожду приближения транспортного средства, прежде чем активировать его, — ответил он.

— До того, как они смогут тебя не увидеть.

Они продолжили идти. Чемодан Зои подпрыгивал на камнях, снегу и неровной земле; это определенно была не внедорожная модель. Холод пощипывал ее щеки и нос.

— Твои похитители что-то сделали? Чтобы твоя маскировка не работала должным образом?

— Мой контроль над найросом был нарушен во время аварии из-за травм. Этот сбой усугубили мои похитители. Они регулярно вводили мне препараты, а повторяющиеся эксперименты и избиения гарантировали, что мое тело постоянно восстанавливалось. Энергии на что-либо другое оставалось мало. Связь с моим найросом возродилась только тогда, когда меня перевозили. Они пропустили инъекцию, и мой организм адаптировался ровно настолько, чтобы воспользоваться преимуществом, но химические вещества еще не покинули мой организм полностью. Они больше не блокируют мой найрос, но требуется огромное количество усилий, чтобы использовать его.

Зои нахмурилась. Она не могла представить, через что они заставили его пройти.

— Я сделаю все, что смогу, Рен, чтобы помешать им снова захватить тебя.

Он встретился с ней взглядом, и его улыбка была видна даже в темноте.

— Я ни на мгновение не сомневаюсь в твоей свирепости, маленький человек.

Она фыркнула.

— Это очень хороший способ сказать, что ты веришь, что я буду стараться изо всех сил, но сомневаешься в моих способностях, — Зои взглянула на него. — Ты уже второй раз называешь меня маленькой. Во мне не так уж много маленького.

— По твоим собственным стандартам.

Прежде чем она успела ответить, на периферии зрения мелькнула вспышка света, и она обернулась, чтобы посмотреть им за спину.

— Машина!

Но Рендаш уже исчез. Зои повернулась и пошла назад, подняв руку с поднятым большим пальцем.

— Давай, давай, — машина проехала мимо, не сбавляя скорости, обдав ее холодным ветром. — Черт.

— Будут и другие, — сказал Рен.

Еще несколько машин проехало мимо, но ни одна из них не остановилась.

Когда приблизился следующий автомобиль, Зои снова повернулась, только чтобы в последний момент понять, насколько близко машина подъехала к обочине. Она с криком отскочила назад. Машина пронеслась менее чем в футе от того места, где она стояла, в то время как Зои споткнулась и упала задом в снег.

— Придурки! — заорала она.

Рен материализовался и бросился вперед. Каким-то образом она поняла, что он собирался сделать, и поймала его за полу пальто, прежде чем он оказался вне пределов ее досягаемости. Его инерция потащила ее вперед, протащив задницей по грязи и снегу.

— Рен, остановись! — закричала она, ослабляя хватку на его пальто.

Он резко остановился и обернулся, чтобы посмотреть на нее. Несколько мгновений он ничего не говорил, а затем, казалось, стряхнул с себя охватившее его настроение. Он опустился на колени. Она потянулась к нему, чтобы принять руку, которую, как она ожидала, он предложит, но вместо этого он просунул верхние руки ей под мышки и оторвал от земли, поставив на ноги.

Он поднял ее так, словно она была легкой, как перышко. Перышко!

— С тобой все в порядке, Зои?

Щеки запылали, Зои отряхнула снег со своего озябшего зада.

— Моя задница промокла, но да… я в порядке, — она посмотрела на него. — Больше не гоняйся за машинами.

— Они чуть не сбили тебя!

— Но они этого не сделали, и ты не должен раскрывать себя, помнишь?

Он нахмурился, и у Зои возникло ощущение, что не осталось бы свидетелей, если бы он поймал машину. Это была тревожная мысль.

Но если бы эти ублюдки сбили меня, возможно, они это заслужили.

Тьфу, прочь мрачные мысли!

Она наклонилась и подняла свой упавший чемодан. Когда они продолжили путь, Рендаш пошел между Зои и шоссе.

Это был незначительный жест, но она солгала бы себе, если бы не признала, что это согрело ее сердце.

Свет фар позади заставил Зои снова обернуться. Она подняла большой палец, и машина — большой красный пикап — замедлила ход, проезжая мимо них.

— Да! — воскликнула она, когда грузовик остановился на обочине впереди. — Помни, забирайся в кузов как можно осторожнее.

Единственными признаками присутствия Рендаша были призрачные отпечатки ботинок, которые появлялись на снегу рядом с ней, когда она спешила к ожидавшему грузовику.

Окно опустилось, когда Зои подошла к двери со стороны пассажира.

— Подвезти? — спросил мужчина внутри.

Зои заглянула в темную кабину. Слабый свет от приборной панели заливал лицо мужчины мягким зеленым сиянием. На вид ему было около тридцати, хотя было трудно сказать наверняка из-за растительности на лице. У него были короткие светлые волосы и аккуратно подстриженная борода. В салоне работала печка и было довольно жарко, что объясняло, почему на нем была футболка, а одна мускулистая рука лежала на откидном подлокотнике. Куртка лежала на пассажирском сиденье.

— Если ты не возражаешь, — ответила она. — У меня есть чемодан.

— Закидывай его назад и запрыгивай, — он улыбнулся, сверкнув ровными зубами.

Зои подошла к задней части грузовика.

— Он собирается нас подвезти, — прошептала она. — Забирайся, пока я закидываю чемодан.

Она подняла чемодан на борт и перебросила его внутрь. Задняя часть грузовика слегка покачнулась, и она услышала тихий скрип, когда Рендаш устраивался поудобнее.

— Будь осторожна, маленький человек, — прошептал он.

Зои сняла одеяло со своих плеч и бросила его в кузов.

— Буду. Дорога до следующего города займет не больше часа. Мы найдем там мотель, хорошо?

Одеяло шевельнулось, а затем исчезло, как будто его стерли с лица земли.

— Приемлемый план. Я буду ждать нашего прибытия в следующий город.

— Тебе там нужна помощь? — позвал мужчина.

Зои поспешила назад, открыла дверцу и забралась внутрь. Он убрал с сиденья свою куртку.

— Спасибо тебе

— Без проблем, — ответил он. — Направляешься в ту же сторону, верно? В сторону Грин-Ривер?

— Да, — сказала Зои, подставляя руки сладкому, горячему воздуху, дующему из воздуховода. Окно рядом с ней поднялось.

— Как тебя зовут? — спросил мужчина, выезжая обратно на шоссе.

— Зои. А тебя?

Он повернул голову и улыбнулся ей.

— Мэтт, — он слегка сутулился, опираясь правой рукой на подлокотник, в то время как левую держал поверх руля. — Грин-Ривер — твоя конечная остановка?

— Просто проезжаю мимо, — ответила Зои. Она посмотрела в боковое зеркало, зная, что ракурс не позволит, но все равно страстно желая мельком увидеть Рена.

— Это была твоя машина там, на обочине дороги?

— Да. Она внезапно заглохла и больше не завелась.

— Звучит так, будто это может быть ремень ГРМ.

Зои выгнула бровь.

— Ты механик?

— Не-а. Я знаю ровно столько, чтобы предположить, в чем проблема.

Зои усмехнулась.

— Проблема? Больше похоже на то, что ты был бы полезен в такой ситуации.

— Знать, что сломано, — это не то же самое, что знать, как это починить, — его улыбка не поблекла, вообще не изменилась.

Некоторое время они ехали молча, прежде чем его рука потянулась к радиоприемнику на приборной панели.

— Музыка?

— Конечно.

— Что тебе нравится?

— Я непривередлива.

Он кивнул, нажал кнопку, и включилось радио. Он пролистал станции, остановившись на Золотых хитах. Такую же музыку Бад включал в своей закусочной, чтобы создать атмосферу.

— Это пойдет? — спросил он.

Зои улыбнулась.

— Да.

Он мог включить что угодно без возражений с ее стороны, Зои была просто благодарна за то, что выбралась из холода и двигалась вперед. Скоро они будут в Грин-Ривер, а там… Что ж, они что-нибудь придумают. Рендаш никак не намекал, что собирается оставить ее, но это не означало, что он этого не сделает. Она не будет винить его, если он решит двигаться дальше в одиночку.

Мэтт постукивал пальцами по рулю, вполголоса подпевая песне, время от времени улыбаясь в сторону Зои. Она одарила его еще одной улыбкой, прежде чем повернуть голову, чтобы посмотреть в окно и понаблюдать за проплывающим мимо темным пейзажем.

Дорога была довольно ровной, так что, по крайней мере, Рендаша не бросало из стороны в сторону, но там, вероятно, было холодно. Она хотела бы, чтобы у них был какой-то другой вариант.

— Так куда, говоришь, ты направляешься? — спросил Мэтт.

— Грин-Ривер, — ответила Зои.

— Я имею в виду после этого.

Зои посмотрела на него.

— Де-Мойн.

— Долгий путь. И что в Де-Мойне?

— Подруга. Она пригласила меня жить с ней.

— Она знает о твоей машине?

Зои нахмурилась. Это был странный вопрос.

— Да. Я дала ей знать, что моя поездка немного задержится. Я уже забронировала прокатную машину в Грин-Ривер.

— Неужели? — в его тоне сквозило удивление. — Я часто бывал в Грин-Ривер. Никогда не видел там прокатов машин.

— Они… предложили услугу трансфера из-за сложившихся обстоятельств.

— Водитель эвакуатора, вероятно, подвез бы тебя до города. Решила не ждать?

— Уже поздно, — сказала она, — поэтому я решила снять комнату на ночь и разобраться с этим завтра. Машина, скорее всего, неисправна, если ты прав насчет ремня ГРМ. Исправить это было бы сложно.

— Скорее всего, нет, — он прочистил горло. — Кто-нибудь еще ждет тебя в Де-Мойне? Родители? Братья и сестры? — он взглянул на нее. — Парень?

— Мой муж. Он только что демобилизовался из армии.

— Так почему ты переезжаешь к своей подруге?

Ах, черт, я так плоха в этом.

Зои потерла ладони о бедра.

— Он тоже переезжает к нам. Просто пока мы не устроимся и не найдем собственное жилье.

— Он не подарил тебе кольцо?

— Что?

Мэтт указал на ее руку.

— О, — она отвела левую руку назад и накрыла ее другой. — Я потеряла его.

— Это отстой, — сказал он странно ровным тоном.

На этом его вопросы закончились.

Возможно, это просто ее воображение, вызывающее странное, щемящее чувство в груди. Мэтт, вероятно, просто пытался быть дружелюбным; подвозить попутчицу при любых обстоятельствах должно быть неловко, верно? И все же, если бы не Рен, Зои попросила бы высадить ее прямо здесь. В ее сознании неуклонно нарастали тревожные сигналы, и Грин-Ривер не мог быть так далеко.

Но им нужно было продолжать двигаться. Она могла вытерпеть какой-нибудь назойливый, неудобный разговор ради Рендаша.

Грузовик замедлил ход, и Мэтт свернул с шоссе. Фары осветили заросшую грунтовую дорогу.

По коже Зои пробежали мурашки. Ее спина напряглась, и она повернулась, чтобы посмотреть назад, на автомагистраль.

— Что ты делаешь?

— Мне нужно отлить. Как насчет тебя?

Что-то в том, как он спросил, заставило ее желудок скрутиться в узел.

— Ммм, нет. Я в порядке.

Мэтт продолжал вести машину, подпрыгивая на грунтовой дороге сквозь низкую растительность, пока она, наконец, не скрылась за небольшим подъемом. Когда Зои снова оглянулась, шоссе уже не было видно.

— Почему мы так далеко от дороги? — спросила она, опуская взгляд в поисках Рена в кузове пикапа. Осознание того, что он был там, даже если она не могла его видеть, немного успокоило ее, но сердце колотилось от беспокойства.

— Расслабься, — Мэтт отстегнул ремень безопасности и повернулся к ней. — Просто хочу немного уединения.

Зои тоже отстегнула ремень безопасности и положила руку на дверную ручку.

— Хорошо. Я разомну ноги, пока ты… занимаешься своими делами, — когда она потянула за ручку, дверь не открылась. Другой рукой она открыла замок, но дверь по-прежнему не поддавалась. — Ее заклинило.

— Я знаю.

Она снова повернулась к нему лицом.

Он ухмыльнулся и медленно поднял центральный подлокотник, придвигаясь к ней по сиденью.

— Ничего личного, хорошо? Я просто не мог упустить такую возможность.

— К-какую возможность? — ее дыхание внезапно стало прерывистым, с трудом вырываясь из сдавленного горла.

— Молодая женщина, совсем одна, здесь? — он усмехнулся и положил руку ей на колено, медленно двигая ее вверх по бедру.

Зои отмахнулась от этого.

— Не прикасайся ко мне.

— Ты знаешь, что тоже хочешь меня. Зачем еще женщине быть здесь одной? Надеешься осуществить какую-то фантазию? Я могу помочь с этим, — он откинулся на спинку и запустил обе руки в штаны, расстегивая ширинку и вытаскивая свои причиндалы. Его член был ярко-красным, уже полностью возбужденным. Он погладил его, прежде чем снова потянуться к ней.

Зои замахнулась, чтобы отбить его руку в сторону, но он был быстр, схватив ее за запястье и притянув ближе. Она дала ему пощечину и подняла ногу, чтобы пнуть его, уперевшись ступней ему в живот и надавив. Но он был гораздо сильнее.

— Я сказала, не прикасайся ко мне! — закричала она.

Сжав кулак, она ударила его в висок.

Мэтт поморщился, его голова дернулась назад. Через несколько секунд он встряхнулся, свирепо глядя на нее.

— Я собирался быть с тобой помягче, но, полагаю, ты хочешь, чтобы было грубо. Прекрасно. Я могу играть грубо.

Он ударил ее наотмашь.

Удар отбросил ее назад, дезориентировав ровно настолько, чтобы он успел толкнуть ее на сиденье. Мэтт перенес весь свой вес на нее. Она сопротивлялась, когда он попытался ухватить ее за запястья.

— Лежи спокойно, черт возьми! — рявкнул Мэтт.

— Рен! — закричала Зои.

Прежде чем звук полностью слетел с ее губ, раздвижные панели заднего окна влетели внутрь, выбитые огромной силой. Мэтт закричал от шока, но его голос оборвался, когда огромная рука обвилась вокруг его горла.

Зои вскинула руки, чтобы защититься от размахивающих конечностей Мэтта, когда Рен потянул его назад. Стоны мужчины и тяжелое, неестественное дыхание только усилились от отчаяния, когда его плечи зацепились за оконный проем. Зои отползла в сторону, прижавшись спиной к двери, и ударила Мэтта ногами в живот, грудь и пах.

Как только Рен протащил плечи Мэтта в отверстие заднего окна, борьба закончилась. Ноги мужчины болтались, когда его вытаскивали в кузов пикапа, заставляя Зои пригнуться в поисках укрытия. Машину дико тряхнуло с серией ударов. Крики Мэтта возобновились, но потом затихли, будто отдаляясь, как только качка прекратилась. Вскоре единственным звуком в кабине был голос Дина Мартина по радио.

Она села и повернулась, чтобы увидеть Рендаша на земле за пассажирской дверью, тащащего все еще сопротивляющегося Мэтта к кустам. Их фигуры исчезли, когда они покинули круг света от фар. Дрожь пробежала по спине Зои. Она сказала себе, что это просто холодный воздух, проникающий через разбитое заднее окно.

Короткая серия мучительных, испуганных криков перекрыла музыку, а затем смолкла.

Зои прижала дрожащие руки к бедрам, минуты ползли за минутами.

Не в силах больше ждать, она переползла через сиденье и открыла дверь со стороны водителя. Зои выбралась из кабины и, держась рукой за капот, обошла машину спереди, свет фар делал ее тень невероятно длинной. Она едва замечала холод, вглядываясь в темноту.

— Рен? — позвала она.

Ответом ей был только вой далекого ветра. Она скрестила руки на груди, спрятав ладони под мышками, и напряглась, пытаясь разглядеть что-нибудь за пределами освещенного участка земли.

Слабый хруст шагов по снегу справа привлек ее внимание. В поле зрения появилась большая темная фигура, отбрасывая мягкое, но угрожающее свечение на дальнем краю круга света. Зои сделала шаг назад.

Фигура подняла две руки — обе с правой стороны тела.

— Это я.

— Рендаш! — облегчение захлестнуло Зои. Ее ноги задрожали, угрожая подогнуться, но она осталась стоять. — Он…?

— Я спрятал его останки подальше в растительности. Должно пройти некоторое время, прежде чем его обнаружат.

Останки. Она знала, что это слово в основном синоним к слову тело или труп, но в его устах оно звучало так, будто от мужчины остались только куски. У Зои внутри все сжалось. Ублюдок заслужил, но это не означало, что она хотела представлять, что Рен сделал с ним.

Рендаш придвинулся ближе, полностью выходя на свет. Все четыре его блестящих глаза сфокусировались на ней, когда он наклонил голову.

— С тобой все в порядке, Зои?

— Да. Нет. Я… — она вздрогнула. — Со мной все будет в порядке.

Нахмурившись, Рен положил руку ей на плечо.

— Сейчас он не может причинить тебе вреда.

Зои подняла руку и обвила пальцами его предплечье.

— Спасибо.

Слабая дрожь пробежала по его руке, и она услышала, как это отразилось в его выдохе. Она была более склонна думать об этом как о ярости, а не как о нервах.

— Теперь у нас есть транспортное средство, — сказал он через некоторое время напряженным голосом. — Мы должны воспользоваться им, пока не поздно.

Она кивнула и посмотрела в сторону грузовика. Было бы лучше, если бы она не размышляла об обстоятельствах, при которых он оказался в их распоряжении. Боже, она так долго была глупой. И сегодня вечером…

Зои была хорошо осведомлена об опасностях путешествия автостопом, об опасностях для одинокой женщины после наступления темноты, и, конечно, эти опасности воплотились в реальность в тот единственный раз, когда она, черт возьми, оказалась в подобной ситуации.

Ты продолжаешь становиться все запутаннее, жизнь, и ты довольно хорошо меня трахаешь. Но знаешь что? Я все еще держусь на своих чертовых ногах.

— Пойдем, — сказала она.

Рен не убрал руку, когда она двинулась, чтобы обойти грузовик. Она взглянула на него, и он заставил ее снова развернуться к нему. Нежно взяв ее за запястья, он развел ее руки в стороны. Его глаза и нижние руки осторожно пробежались по ней. От его прикосновения по ее конечностям пробежала дрожь, пронзившая ее до глубины души. Это было самое неподходящее время для возбуждения — на нее напали, и мужчина был убит! — но она не могла контролировать реакцию своего тела. Она ощущала каждую точку соприкосновения между ними.

— Что ты делаешь? — спросила она, затаив дыхание.

— Удостоверяюсь, что ты невредима, — дрожь осталась в его голосе, слабая, но слышимая.

Он нахмурился, когда его палец коснулся места на ее щеке, куда ее ударили.

— Я в порядке. Правда. Я ударила его сильнее, чем он меня.

Его руки не остановились, когда он развернул ее, чтобы продолжить осмотр сзади. Он придвинулся к ней вплотную, так близко, что она почувствовала тепло его дыхания на своих волосах, когда он скользнул ладонями вниз к ее бедрам.

Ее дыхание участилось.

— Рен?

Его единственным ответом на ее слова было тихое вопросительное мычание. Его верхние руки скользнули к ее ребрам, пальцы сжались прямо под ее грудью, в то время как нижние опустились на внешнюю сторону бедер.

У Зои возникло сильное желание прижаться к его твердому телу. Ее лоно сжалось, и тепло разлилось между бедер.

— Рен… мы… нам нужно идти.

Наконец, его руки успокоились, хотя и задержались на ней.

— Да. Мы должны. Здесь… здесь холодно, — его руки опустились, и он отступил назад. Зои задрожала от потери его тепла.

Пассажирская дверь снаружи открылась без проблем, и пикап накренился вбок, когда Рен сел внутрь. Зои обошла машину и забралась на водительское сиденье. Удивительно, что она смогла это сделать, учитывая, что ее конечности были словно желе.

Помогая Рену вернуть на место оконные панели, чтобы защититься от холода, она на несколько минут отвлеклась, но реальность вскоре взяла свое.

Дин Мартин уступил место Бадди Холли. Зои выключила радио: ее аппетит к музыке пропал.

Однако ее аппетит к Рену все еще бушевал в ее крови.