Загробная политика Саши Маузера

Глава сорок седьмая: Убить Веронику

Мама-ама-криминал, криминал, криминал….

- Ну, ты что, обиделся?

- Нет.

- Точно не обиделся?

- Да.

- Вот и зря, - заметила Вероника. – Это же дружеский юмор. Будь у меня такие друзья, я бы на них не обижалась.

- Как раз потому, что ты людьми манипулируешь, у тебя их и нет, - буркнул я.

Долгий, тяжелый вздох.

- Саш, ты должен понять – мои способности к манипуляции даны мне не только для того, чтобы я ощущала собственное превосходство над серой массой. Это, прежде всего, для того, чтобы делать то, чего другие не могут. Например, делать мир чуточку лучше, а улицы чуточку чище от всяких мразей. Даже если ради этого придется немножко смешать тебя с говном на глазах телезрителей. Это очень неприятно, но это необходимо. Или думаешь, я не делала того, что мне совсем не нравится? Но у меня поставлена конкретная задача, выполнения которой я должна добиться самыми нечестными и подлыми методами, на которые придется пойти.

- Угу, типичная речь сотрудника спецслужб. Они тоже готовы пойти на любые способы контроля ситуации, а даже если кто-то пострадает – ну, а херу вы хотели, все ради вашей же счастливой жизни. Знаем такое.

Разговор происходил в кабинете гендиректора телеканала. Кстати, он сам вместе со своей подругой продолжал томиться в кабинете в качестве заложника, а я вернулся на свой пост, сменив Буйвола, который отправился на свой пост на периметра. Монтажеры съемочной группы занялись обработкой материала, а всех остальных разместили в пустой студии. Как по мне, можно было смело отправить всех ненужных по домам, в том числе и меня, но Вероника твердо сказала, что никто не покинет здание, пока работа не будет сделана. На часах три утра, до утреннего эфира, когда запустят «Прожарку», оставалось только ждать. По какой-то причине решала решила ждать в одном помещении со мной.

- Ты спрашивал, как я стала секретным агентом, - внезапно сказала Вероника. Я удивленно посмотрел на нее. – Наверное, думал, что я с детства мечтала работать в Корпусе Мира, и с юных лет обучалась этому? Нет, все проще – я была воровкой. И не просто воровкой, а по-настоящему гениальной преступницей. Проворачивала аферы, разрабатывала целые схемы по отъему денег у доверчивых граждан, создавала цепочки посредников, где все несли мне деньги, но никто ни разу не видел моего лица, и не знал моего настоящего имени. Я постоянно перемещалась с места на место, нигде не оставляла следов, уничтожала любые улики, и копила деньги. У меня правда была мечта – дом на острове где-нибудь в тропическом океана, и муж-альфонс… знаешь, такой сексуальный накачанный красавчик вроде тебя, который будет любить меня за мои деньги, и никогда не спросит, откуда они у меня появились. Совесть меня не мучила, я смотрела на людей, как на стадо баранов, я чувствовала себя пастухом, стригущим их мех ради денег, я осознавала свой дар – превосходить их по уму, а в сочетании с женской красотой это могло принести мне мое личное счастье. Но Корпус Мира меня все равно выследил, и взял под наблюдение. И знаешь, что они решили? Завербовать меня. Подумали, что такие таланты лучше использовать, чем хоронить заживо. Мне начали устраивать испытание – своего рода вступительные экзамены, чтобы проверить, как я поведу себя в той или иной ситуации. И, когда я все выдержала, меня взяли. И, знаешь, меня не спрашивали, хочу я стать агентом или нет – просто поставили перед выбором: или работать теперь во благо общества, либо до конца дней гнить в самой гиблой и неприступной тюрьме посреди бескрайней северной равнины. Когда я начала работать против других мразей, я поняла, что мой дар – не для того, чтобы возвышаться над другими людьми, а для того, чтобы защитить их от тех, кто совсем конченный и непредсказуемо опасный. Кто готов пойти на самое страшное, лишь бы добиться своей цели. Да, я не идеальная, и ты тоже. Мы оба – мрази еще те, хоть и разнополые. Но, Вселенная почем-то решила, что мы должны быть не на темной стороне, а на светлой. Это ее план, которому мы должны следовать, а раз так – то какой смысл задумываться, правильно это или нет, если все происходит именно так, как было задумано? Но к мечте о доме и муже-альфонсе я еще вернусь… когда-нибудь.

Она мечтательно закатила глаза, и затихла. Я пожал плечами, переваривая услышанное. Понятия не имею, зачем именно сейчас мне нужно было рассказывать свои душещипательные откровения. История насчитывает немало случаев, когда одних мразей использовали ради того, чтобы уничтожить других мразей – потому что добрейшей души человек с ангельскими помысламии чистой душой никогда с такой задачей не справится. Поэтому решале, которая просто вела свой бизнес и стремилась к счастью, но ее заставили служить обществу, можно только посочувствовать. Тоже мне, Стальная Крыса нашлась…

Справедливо ради решив, что днем наверняка придется опять работать, а сейчас все равно ждать, я включил в организме функциюнеглубокого сна на несколько часов, поскольку в приемной гендиректора стояли очень удобные кресла, и принять удобное положение не составило труда. Разбудила меня опять же Вероника.

- Вставай, работать пора.

- Опять? – я потянулся. – Сколько время?

- Семь пятнадцать. Нашу «Прожарку» уже в эфире крутят, - Вероника открыла дверь кабинета. – Егор Борисович, вы свободны, и ваша спутница тоже. Привет жене! Маузер, пошли.

Покинув, наконец, приемную гендиректора, мы устремилась к студии, где ждали остальные. Но внезапно Вероника свернула к туалетам, и сунулась на женскую половину, а когда я замешкался – потянула меня следом. Блин, обалдела, что ли? Ей после того поцелуя продолжения захотелось?

- Заходи, у нас еще одно дело есть.

- Я с тобой трахаться не буду, - категорически отказался я.

- Спасибо за честность, - фыркнула решала. – А за миллион баллов смог бы?

- Это надо обдумать.

- Даже не сомневалась в таком ответе. Заходи, я другое дело имею в виду.

Я неохотно подчинился, чувствуя подвох. Но, как оказалось, ошибся. Вероника достала из-под одежды пухлую папку – ту самую, что я таскал вчера весь день, и зажигалку.

- Рвем на мелкие кусочки, сжигаем, а пепел смываем в унитаз.

- Зачем?

- Не спрашивай, просто делай.

В четыре руки мы справились с задачей за пять минут, и, убедившись, что следов не осталось, вышли обратно. Кажется, я начинаю понимать.

- Это ведь было то самое досье на Вяземскую, про которые ты на камеру сказала? Но откуда оно у тебя? И зачем мы его уничтожили?

- Догадайся сам, не разочаруй меня, - мы вошли в студию, где томились Даша, Ирия, Руслан, Владимир и Алиса. – Итак, все молодцы, все справились на ура. Вот вам конверты, в них небольшие гонорары за вашу актерскую деятельность. Сейчас Буйвол привезет завтрак, мы вас покормим, и отвезем домой.

Мои так называемые друзья (не знаю, хватит ли у меня сил называть их так, после того, как они меня помоями облили, так что буду называть их так в кавычках) сразу оживились. Вскоре появился Буйвол с едой, на этот с рыбой и рисом из местного китайского ресторана. Пока завтракали, выяснилось, что мои «друзья» уже успели близко пообщаться не только со съемочной группой,но кое с кем из местного руководства телеканала.

- А меня пригласили на кастинг нового сезона «Клуба отчаянных собачниц», - похвасталась Даша. – Сказали, что им как раз такой типаж нужен.

- Надеюсь, тебе не придется играть беременную брюнетку, которая лежит в коме, - заметил я.

- А я тут с одной девчонкой пересеклась, она делает каверы на некогда популярные песни, - сказала Алиса. – Пригласила меня с ней спеть.

- Интересно, что ты петь будешь, если у тебя из песен одна похабщина, - ответил Ящер.

- Да что угодно. На улице дождик, на улице слякоть, а им все равно.… Идут они вместе, один у них зонтик, идут из кино…

- Это песня?

- Нет, блин, начало анекдота.

- Народ, закругляемся, - сказала Вероника, которая поглядывала то на мобильник, то на часы. – Доедайте, и на выход.

Доели, и покинули здание. Снаружи уже ожидали три машины – микроавтобус телецентра, «Запорожец» (точнее, его местный аналог) и ржавая трехдверка.

- Буйвол отвезет вас домой, - решала кивнула в сторону микроавтобуса. – Прощайтесь.

- Извини, брат, если что не так, - Руслан протянул мне руку, но я сделал вид, что не заметил.

- Домой даже не возвращайся, - прошипела Даша. – Видеть тебя не хочу. Между нами все кончено, так и знай.

- А к нам можешь заходить, - перебила ее Ирия. – Мы тебе всегда рады.

- Если будет еще дело – свистнешь, - попросила Безумная. – Только свисти погромче, чтобы я услышала.

Никольский просто кивнул. Погрузившись в машину, вся компания убыла. Мы же разместились в двух остальных авто, причем все мальчики – то есть, я, Виталя за рулем, Ро́ман и Барон – в трехдверке, а девочки – Киа, Джесс и Вероника за рулем – в «Запорожце». Только когда выехали на улицу, я вздохнул спокойно.

Но оказалось, что напрасно.

Идущая впереди машина свернула влево, на узкую, практически безлюдную улочку. С одной ее стороны находилась школа, с другой тянулась жилая многоэтажка. Это была та самая школа, закрытая на ремонт – сквозь решетчатый забор на внутренней территории там и сям виднелись кучи песка, щебня и какая-то строительная техника, а в воротах застыл массивный цементовоз. Вспомнив слова Гордеева, и внезапно ощутив инстинктивное чувство опасности, я машинально скользнул взглядом по окнам. Одно из них на четвертом этаже было распахнуто, и в проеме отчетливо мелькал знакомый блик, как две капли воды похожий на тот, что отражается от оптического прицела снайперской винтовки…

- Тормози! – я толкнул Виталю в плечо, нащупал и дернул рычаг ручного тормоза. От неожиданности тот крутанул руль, и трехдверка, визжа шинами, развернулась боком к школе.

- Ты что творишь, черт… - закончить командир охотничьего отряда не успел. На крыше цементовоза поднялась темная фигура в маске, и встала на колено, держа на плече трубку гранатомета. Огненная полоса с шипением протянулась поперек движения, и врезалась в асфальт перед первой машиной. Бабах! «Запорожец» резко дернулся в сторону, но из-за легкого веса и собственной неустойчивости сначала встал на два боковых колеса, а потом и вовсе плавно завалился на крышу, все колесами вверх. От грохота у нас на несколько секунд заложило уши, а между тем из-за цементовоза появились еще трое, с автоматами наизготовку.

Я рванул дверцу со своей стороны, и выпал на асфальт, прикрываясь корпусом машины. Затрещали автоматы, но удара пуль об корпус не было слышно – обстреливали перевернутую машину девчонок. Ругаясь и проклиная все на свете, я вытащил свое единственное оружие – крошечный пистолет из кобуры на щиколотке.

- Барон, три на десять! – подал команду выползший следом за мной Виталя, и овчарка, которая тоже уже выбралась наружу, резко сорвалась с места. Стрельба резко стихла, зато послышались крики, и еще какой-то шум. Последним выполз Ро́ман, и ошеломленно уставился на перевернутый «Запорожец».

- Джесс! – заорал охотник, и встал в полный рост, но я успел дернуть его за одежду, и лечь на асфальт. Грохнул одиночный выстрел снайпера, пуля просвистела над нашими головами, и ушла в стену дома напротив.

- Где он? – прорычал Виталя, доставая из-под одежды какую-то стальную коробочку. Развернул ее – и оказалось, что это был складной пистолет-пулемет, да еще и с коллиматорным прицелом, оружие настоящих профи.

- Четвертый этаж, - подсказал я.

- Понял, - Худой аккуратно высунулся из-за машины, и дал по окнам школы прицельную очередь. Отражающийся на солнце от оптического прицела блик погас.

- Давай, пошли, - я толкнула Ро́мана. Опасливо оглядываясь, мы добежали до перевернутого «Запорожца». Девочки уже тоже успели покинуть машину, и вылезти наружу, причем Джесс и Киа явно не пострадали, хоть и выглядели помятыми, а вот лицо Вероники мало того, что покрывала мертвенная бледность, так еще и было искажено невероятной болью.

- Джесс! – Ро́ман бросился к своей подруге. – Ты в порядке?

- Плечо ушибла.

- А я, кажется, ребро сломала, - простонала Вероника сквозь сжатые зубы. – Киа, нужна машина, срочно.

- Бегу, - корейская камикадзе, прихрамывая, перебежала улицу, и скрылась во дворах.

- Я снял снайпера, - к нам присоединился Виталя. – Ты как?

- Больно… Маузер, достань у меня из кармана шприц с обезболивающим, как знала, что пригодится.

Решала сделала пару шагов мне навстречу, но вскрикнула, и буквально повалилась на меня. Я подхватил ее на руки, опустился на асфальт, и засунул руку в карман, нащупав там шприц. Тело Вероники тряслось от невероятной боли, каждое движение заставляло ее судорожно вдыхать воздух сквозь зубы. Не медля ни секунды, я достал шприц, наполненный какой-то желтоватой жидкостью, сбил иглу, и ввел ей в вену.

- Вот-вот может подойти подкрепление, - прорычал Виталя. – Надо убираться.

- Сейчас Киа найдет машину, - Вероника закрыла глаза, и расслабилась, отдавая тело во власть лекарства. Из двора, громко фырча, выполз огромный квадратный фургон старомодного образца, развернулся, сдал задним ходом, и остановился. Спустя несколько секунд распахнулись стальные задние двери.

- Залезайте, - сказала Киа. Виталя, засунув два пальца в рот, оглушительно свистнул, призывая назад овчарку.

- Саш, помоги мне, - попросила Вероника. Я осторожно приподнял ее, и мы вместе встали в полный рост. Внезапно бахнул одиночный выстрел, решала судорожно дернулась, и как-то резко обмякла, повиснув на мне неподвижным грузом. Я развернул ее лицом к себе – глаза Вероники были широко распахнуты, а на груди растекалось кровавое пятно от смертельной раны, оставленной снайперской пулей…

********************

Мир словно вернулся назад – я снова держал на руках мертвое тело Даши, и судорожно пытался нащупать пульс, которого не было. Но нет, это не Даша, это Вероника – секретный агент Корпуса Мира, это ее тело у меня на руках, это ее кровь на моих пальцах. Не веря свои глазам, отказываясь верить в то, что произошло, я посмотрел в ее распахнутые, неподвижные, редкой красоты глаза.

- Маузер, уходим! – как сквозь туман, донесся до меня голос Витали. Чьи-то руки потащили меня, и я оказался внутри фургона, который медленно пополз по улице. А мертвое тело Вероники так и осталось лежать на асфальте прямо посреди дороги возле перевернутой машины.… Когда я наконец отошел от первичного шока, фургон уже выехал за пределы районы, и двигался к выезду из города.

- Едем в логово, - объяснил Виталя. – Твою мать, твою мать…

- Что случилось? – спросила Джесс, по очереди касаясь каждого из нас. Очевидно, она умела ощущать витавшие в воздухе эмоции, потому что переменилась в лице. – Кто?!

- Вероника, - коротко объяснил Ро́ман. – Снайпер ее застрелил.

Слепая девушка глухо застонала. Я потер виски. Теперь накатила злость.

- Ты же сказал, что снял снайпера! – рявкнул я, не сдерживаясь в эмоциях.

- Снял, - отозвался Виталя. – Был еще один, прятался. Тот, что в окне, по ходу специально на виду торчал… а второй сидел в замаскированном гнезде, хладнокровно выжидая момент, когда выстрелить. Я засек, он с крыши стрелял.

- Но почему он выстрелил в Веронику? – протянула Джесс. – Им ведь нужен был Маузер!

- Потому что Гордеев – хитроумная сволочь, - начала выстраиваться у меня в голове логическая цепочка. – Он угрожал мне расправой, и рассказал о засаде, чтобы я подумал, что главная для него цель – это я. На самом деле, он просто хотел убрать Веронику, за то, что она его обманывала, работая против него все это время. Или же для того, чтобы мне больше никто не смог помочь. И не нужно было ему про нее ничего знать, ему пофиг было, кто она на самом деле. А может, он уже и сам догадался.

- Ну, все, приплыли, - подытожил Худой. – Без агента Корпуса Мира нам нашу миссию не закончить. Придется связываться с начальством, запрашивать дальнейшие инструкции.

- А Вероника? Ее тело ведь там осталось… - начал я.

- Корпус Мира сам заботится о своих погибших сотрудниках, это уже не наше дело.

Циничность охотников, которые не сильно огорчились по поводу неожиданной гибели решалы, меня слегка поразила, но не удивила. Сам такой же, там, дома. Когда во время охоты на монстров погибает кто-то из боевых товарищей – ты должен ощущать эмоции от того, что ушел знакомый тебе хороший человек, но профессионализм не должен позволять эмоциям взять контроль над разумом. Смерть настигнет каждого из нас, это такое же неизбежное дело, как мужское облысение после тридцати. Вопрос только в том, у кого раньше начнется, а у кого позже. Веронику я знал не так давно, но она была самым настоящим профи из всех, кого я встречал раньше, на сто процентов уверен – в случае смерти кого-то из нас она бы тоже не сильно огорчилась, просто бы учла это, как ошибку в действиях. Мрази мы, да, но работа такая, кроме нас ее никто сделать не сможет.

Бросив фургон посреди лесочка, мы тропинками вышли к убежищу. На этот раз никто не завязывал мне глаза – не до того было. Пока мы с Ро́маном занимались лечением Джесс и Киа (последняя тоже заработала серьезный ушиб на ноге), Виталя в своей комнате выходил на связь с прямым начальством. Вскоре прибыл и Буйвол, которого кратко ввели в курс дело. Лицо бессменного водителя окутала легкая грусть, других сожалений по поводу гибели Вероники не возникло, что еще раз напомнило мне про профессионализм.

Залечив раны и приняв душ, устроились в столовой, предаваясь ожиданиям. Появился Виталя – хмурый, как туча.

- Ты! – ткнул в меня пальцем. – Остаешься здесь, никуда не выходишь, ни с кем не общаешься. И оружие из карманов выложи.

- Какого ху… - вытаращил глаща Ро́ман. – Его-то за что?!

- У меня тот же вопрос, - заметил я.

- Мы продолжаем операцию, у нас последняя зацепка – вампирша Элис. Если она сможет сделать то, что от нее требуется – хорошо, если нет – значит, дело окончательно провалено. Но начальство решило, что лучше это все закончить без Маузера. Он не один из нас, и работал с нами только по настоянию Вероники. Однако и отпускать его рано – все же, Гордеев и Вяземская все еще хотят заполучить его. Поэтому Маузер остается здесь, под домашним арестом, а мы работаем.

- А если я захочу уйти, пока вас не будет? – возник у меня логичный вопрос.

- Барон будет тебя сторожить, - буркнул Виталя. – Не волнуйся, он такое умеет.

Мда, ну с собакой-то я справлюсь, пусть даже это хорошо выдрессированная боевая овчарка. Тоже мне, проблема. Видимо, и Худой это отлично понимал, судя по его скептическому тону.

- Ладно, и что будем делать? – спросила Джесс.

Виталя хмуро уставился на меня.

- Что? Типа, раз я больше не участвую, мне даже в курсе ваших планов быть нельзя?

- Лучше, если так. Напоминаю, что ты не один из нас. Вероники больше нет, я теперь главный, а значит, я и решаю.

Логика чугунная просто.

- Мне кажется, Маузер еще может нам пригодится, - неожиданно подала голос Джесс. – У него есть опыт общения с вампирами, он много общался с Вяземской, и хочу напомнить, что именно Маузер вывел нас на Элис. Кроме того, если нет больше Вероники, значит, нет того, кто в совершенстве знает город. Я предлагаю оставить Маузера в качестве независимого консультанта нашего отряда.

- Я за, - согласилась Киа. – Дело не такое простое, как мы привыкли – пришли, нашли, перебили столько вампиров, сколько смогли. Тут лишние мозги не помешают.

- Вообще-то, я вашего мнения не спрашивал, - сурово сказал Виталя.

- Ну, раз не спрашивал, то и я выскажусь, - кашлянул Ро́ман. – Если Вероника доверяла Маузеру, и говорила, что он наш главный козырь, то не вижу причину, почему дальше этот козырь не разыгрывать.

- Вы чё… - Виталя посмотрел на Буйвола, ожидая от него поддержки, но немногословный водитель только неопределенно пожал плечами, заняв в этом споре нейтральную позицию. – Вы про субординацию забыли уже? Напомнить?

- Довольно странно слышать упреки от человека, который мало того, что не почуял засаду, так еще и так удачно прикрыл нас от снайпера, что убили агента Корпуса Мира – произнесла Джесс. – И нас всех уже достало, что ты шпыняешь Маузера, который в нашем отряде вообще большую часть работы делает, пока ты просто командуешь. Или считайся с нашим мнением, или мы все отказываемся продолжать работу, и возвращаемся в охотничий лагерь.

Виталя от ярости аж перекосился – ясное дело, не ожидал такой свиньи. Его можно было понять – профессиональная паранойя не позволяла ему доверять мутному типу вроде меня. Да я бы и сам себе не доверял, если честно: загадочный чел, с телом андроида, спутанной легендой появления непонятно откуда, с уникальными боевыми навыками и хрен знает какими помыслами в голове. Но ребята высказались конкретно по делу, хотя и странно, что они могли из-за разногласий с командиром отряда вот так бросить работу и вернуться в лагерь, будучи уверенными, что им самим за это ничего не будет. В «Моей Обороне», которую создавал я, это бы не прокатило.

- Или так, или никак, - подытожила Киа. – Нам не хочется облажаться и сдохнуть, а значит, мы должны прислушаться к мнению Маузер, и его советам.

- Ладно, - процедил Худой. Ему требовалось немалое усилие воли, чтобы успокоиться, но он это сделал, за каких-то пять или шесть минут. – Маузер может принять участие в работе, как консультант, но не более того.

Я хмыкнул. Забавно, но это напомнило мне, как я лишился должности главного вице-президента «Моей Обороны», и меня понизили до должности простого консультанта по всяким мелким вопросам. Параллель прям прослеживалась.

- Засранцы, я вам это еще припомню, - проворчал командир отряда. – Джесс, всю информацию о произошедшей перестрелке, и постарайся выяснить, кто именно сработал – наемники Гордеева или все-таки наемники Вяземской. Ро́ман, наведайся в тайник с оружием, и возьми все, что может нам пригодится для масштабных боевых действий в условиях города. Буйвол, свяжись с Феликсом и Найлой, пусть избавятся от фургона, который мы угнали, а заодно пригонят еще несколько машин. Ну а ты, Маузер, звони своей подружке Элис, спроси у нее, получилось, или нет. Если да – то неподалеку отсюда есть бензозаправка, назначь ей встречу на сегодняшнюю полночь.

- Высшие вампиры клана не могут покидать пределы района, который контролируют, - припомнил я. – Придется в другом месте.

- Ну вот, уже звучит как рекомендация специалиста, - прокомментировала Джесс. – А ты не верил.

Витиля в ответ заскрежетал зубами.

- Позвони ей, дальше сам решу, - наконец, выдавил он.

- И у меня в гараже куча оружия, - сообщил я. – Можем им воспользоваться, все равно просто так лежит. И машина моя, кстати, тоже нигде не засвеченная.

- Умник хренов! Звони давай, без сопливых разберемся.