Я один вижу подсказки 14

Глава 10 Дух Погибели

Когда я очнулся, мне было нехорошо. В горле пересохло, словно я наелся песка. Тело ломило, а в голове стоял туман после какого-то дурацкого сна.

Веки будто склеили суперклеем. Такое бывает по утрам, когда ресницы слипаются после сна, вот только сейчас было раз в десять хуже, чем обычно.

Кое-как открыв глаза, я понял, что лежу на мягкой кровати. Запах вокруг был странный. Здесь пахло свежей травой и влажной землёй.

Что?

Самое ужасное ожидало меня прямо на груди: огромная жаба отвратительно-зелёного цвета с выпученными жёлтыми глазами. Она просто сидела на мне и немигающе смотрела.

— Фу… Я никогда не любил жаб!

В ответ на моё презрение тварь издала громкое «Ква!». А затем случилось то, от чего меня и вовсе передёрнуло: она «выстрелила» своим длинным языком, и тот со шлепком прилип к щеке, оставив на ней влажный след.

— Фу… Фу!..

Собравшись с силами, я вытащил из-под одеяла онемевшую руку, схватил жабу за скользкое тельце и поднял её перед своим лицом.

— Не сиди на мне.

Та недовольно что-то прокряхтела, но затем проявила удивительную проворность: извернувшись, выскользнула из рук, приземлилась на пол и парой мощных прыжков заскочила на подоконник, где стоял какой-то цветок в горшке.

Оттуда она снова уставилась на меня своими глазищами.

— Вот и сиди там!

Мне было всё равно на её недовольство. Скинув с себя одеяло, я принялся осматривать тело: руки, ноги, живот — всё было на месте.

На коже виднелась сеточка тонких, уже заживающих шрамов, но я знал, что и они скоро исчезнут без следа.

А вот моя «маскировка» слетела. Маскировочный гриб, создававший лицо и тело старика, был разрушен во время телепортации.

Очень жаль… Я хотел выдать себя за старого и опытного фермера. Так уж заведено, что быть молодым — плохо: тебя никто не воспринимает всерьёз.

Впрочем, помимо гриба было разрушено многое другое. Из всех растений особого ранга, что я носил в своём теле, выжили лишь самые «стойкие».

Те, что были выращены на основе хитина К’Зарра, то есть броня и копьё. Остальные же разрушились.

Не то чтобы это было проблемой, можно было взять новые на ферме, просто это в очередной раз доказывало, насколько хрупка была эта сила.

Потому я сразу же связался с роем:

— Эй, вы тут?

— Ты опять пропал!

— Ну… бывает…

— Тебе нужно быть осторожным. Не ты ли хотел сидеть на ферме и не высовываться?

— …

Что ж, на это мне было нечего ответить.

— Я-то думал, телепортация — это так, вжих, и ты на месте. А тут я чуть не погиб!

Ещё немного пожаловаться, а затем я задал главный вопрос:

— А сколько, собственно, прошло времени?

— Один месяц.

— Что, сколько⁈

Мне было понятно, что полностью исцелиться от тех травм — уже большая удача. Хорошо, что вообще не умер.

И один месяц в таком контексте, не так уж и много. Но ощущение потерянного времени всё равно неприятно давило.

Ведь это был не просто месяц — это были потерянные, «нерождённые» шестьдесят клонов.

— Да ладно, у нас тут всё в порядке!

— Это радует.

— Тем более, тебя единственного не поздравили с днём рождения.

— А… Мне уже восемнадцать?

— Да.

Отмечать его я и не собирался. В душе я был далеко не подростком, и в мои планы точно не входило собирать компанию, чтобы нажраться в дрова.

Наоборот, хотелось работать — переместиться на ферму, призвать новых клонов и больше ничего не пропускать.

Только тут, оглядывая комнату, я заметил кое-что, чего раньше не видел. Оказалось, я был в комнате не один. И я сейчас не про жабу.

У кровати, притаившись, сидело существо. Ростом оно было не больше метра, с непропорционально длинными, тонкими руками и ногами.

Тело его было покрыто не мехом, а короткими, мягкими на вид зелёными иголочками. Точь-в-точь как у сосны или ели.

У него были угольно-чёрные глаза, которыми оно пристально наблюдало. По сути, это создание больше всего походило на маленькую зелёную обезьянку.

Я медленно повернул голову и посмотрел прямо на него. Мне совершенно не хотелось его пугать, и на то была одна простая причина.

Чёрт возьми… Да это же растение особого ранга!

Каково же было моё удивление, ведь я прибыл в Цитадель № 8 именно за этим! Стоило мне открыть глаза… И вот оно, первое существо, прямо в комнате!

Стараясь говорить как можно мягче, я обратился к нему:

— Эй, малыш, ты кто такой?

Существо в ответ испуганно пискнуло. Оно явно не ожидало, что я заговорю. В следующее мгновение оно отпрыгнуло от кровати, и в комнате начался переполох.

Хвойная макака с невероятной ловкостью запрыгнула на стул, потом на стол, смахнула оттуда какую-то чашку, затем перепрыгнула на шкаф — и теперь оттуда смотрела на меня пристальным взглядом.

Я же остался лежать, не делая резких движений, чтобы не пугать его ещё больше. Пусть оно и устроило немного шума и беспорядка, сейчас главным было не спугнуть мою первую «добычу».

Первое, что я сделал, сосредоточился на нём, чтобы вызвать подсказку. Та оказалась короткой, но неожиданной:

[Это семя Великого Дерева Ели.]

Я на мгновение замер.

Семя?

Во-первых, я впервые видел семя, которое бегает, прыгает и вообще выглядит как обезьяна. Трудно было даже представить, каким же тогда вырастет само дерево.

Во-вторых, семя ели. «Обычной» ёлки — той самой, что люди срубают и ставят дома на Новый год, чтобы создать атмосферу праздника.

Как бы то ни было, моя реакция была однозначной: вижу семя — охочусь. В тот момент я совершенно не думал о том, воровство это или нет, правильно я поступаю или нет.

Я аккуратно приподнялся с кровати, отбросив одеяло в сторону. Босые ноги коснулись мягкого, тёплого ковра.

Одетый в одно лишь нижнее бельё, я медленными шагами приближался к шкафу, на котором затаилась цель. Я даже попытался говорить как можно ласковее:

— Что, малыш, испугался?

— Не нужно было!

— Этот дядя хороший, — я ткнул в себя пальцем и показал на лице самую дружелюбную улыбку, на какую был способен.

Зачем улыбка?

Ну сами посудите: когда к вам несётся хмурый тип со сжатыми кулаками, вы сразу понимаете — дело пахнет жареным. Он пришёл драться, ругаться и дальше по списку.

Если же человек приближается медленно, с улыбкой до ушей, да ещё и сюсюкает милым голоском… разве кто-то заподозрит в нём угрозу?

То-то же.

Всем своим видом я пытался показать этой мартышке, что несу только радость и веселье.

Конечно, намерения мои были далеки от чистых. Но тактика сработала: я смог подойти вплотную к шкафу и медленно протянуть руку вверх, ладонью кверху, чтобы эта «мартышка» могла меня обнюхать.

Так обычно делают кошки и собаки. Им нужно изучить запах, чтобы понять, что ты за «фрукт». Честно говоря, я не был уверен, что это сработает с растением, но оно действительно наклонилось, и я хорошо видел, как его крошечные ноздри забавно раздулись.

Казалось, вопрос решён. Контакт установлен. Можно было аккуратно взять его и «погладить».

Именно в тот момент, когда я решил, что победа в кармане, эта чёртова мартышка распахнула пасть и со всей силы вцепилась зубами в руку. Прямо в мякоть ладони, чуть ниже большого пальца. Зубы у неё, как оказалось, были совсем не для красоты.

— А-а-а-а!

Я инстинктивно дёрнул руку назад, но мартышка не разжала челюстей, так что я отдернул руку вместе с ней. Она просто повисла на ладони, впившись, как пиявка.

— Отцепись, тупая мартышка!

Не видя, куда бегу, я споткнулся обо что-то, потерял равновесие и полетел назад, задевая тот самый шкаф. От удара он накренился, ящики с грохотом выдвинулись, и всё их содержимое вывалилось вниз.

В комнате воцарился полный хаос. В какой-то момент я был так зол, что хотел наплевать на всё и достать копьё с зубами К’Зарра, чтобы показать этой твари, как на самом деле нужно кусаться.

Но она, видимо, ощутила мои намерения: мартышка разжала зубы и одним прыжком отскочила в другую, ещё не разгромленную часть комнаты.

Она приземлилась на большое зеркало, висевшее на стене, и застыла там, глядя на меня. Во взгляде её не было ни угрозы, ни испуга.

Там было чистое издевательство. Она даже ткнула в меня своим тонким зелёным пальчиком и схватилась за живот.

— Смешно тебе, да?

— …

— Ты пожалеешь об этом… Я тебя в землю зарою!

Шутка была в том, что для семени это, скорее всего, было бы не наказанием, а благом.

Тогда я обратил внимание на свою руку. В месте укуса не было ни крови, ни раны — вообще ничего. Даже боль прошла.

Самое главное было не это, а то, в каком положении я сейчас находился. Из-за суматохи я не сразу понял: я ведь лежал на полу, заваленный одеждой, которая выпала из шкафа.

Сначала подумал, что это какие-то платки: белые, розовые, зелёные, голубые. Целая коллекция, видимо.

Но потом, присмотревшись, понял: форма у них не квадратная, а скорее треугольная…

Это были не платки. Это были чьи-то трусы!

И вот ситуация: я, в одних трусах, лежу на полу посреди комнаты, погребённый под горой чужих женских труселей.

Они были везде — на мне, подо мной, пара штук даже каким-то образом зацепилась за голову.

Я смотрел на всё это с полным ощущением абсурда.

И именно в этот неподходящий момент ручка двери повернулась. Дверь со скрипом открылась, и кто-то вошёл внутрь.

Вот же срань… Единственное, о чём я думал в тот момент.

В дверях стояла она — та самая девушка, которую я видел перед тем, как отключиться. На вид ей было лет восемнадцать, может, чуть старше.

Она замерла на пороге, и её зелёные глаза расширились от шока. Взгляд скользнул по разгромленной комнате, по горе трусов на полу, а затем остановился на мне. У неё просто не было слов.

— …

Я медленно встал, неловко отряхиваясь от зацепившегося белья, и, стараясь говорить как можно спокойнее, чтобы скрыть смущение, произнёс:

— Это всё недоразумение.

Она молчала, лишь слегка нахмурив свои тонкие брови.

— Я знаю, как это выглядит, но я просто… «играл» с этой обезьянкой, — я ткнул пальцем в сторону зеркала.

Девушка перевела взгляд на зелёное существо. Выражение её лица тут же смягчилось.

— Сильвия, вот ты где! Почему ты опять убежала⁈

Она подошла к зеркалу, и обезьянка, которую, очевидно, звали Сильвия, без всякого страха прыгнула ей на руки.

Наше знакомство началось, мягко говоря, не лучшим образом. Но, к моему удивлению, девушка не стала кричать или звать кого-то на помощь.

Мы молча поставили на место накренившийся шкаф. Затем она, с лёгким румянцем на щеках, быстро собрала своё разбросанное бельё и убрала его обратно в ящик.

Только после этого мы смогли спокойно сесть и поговорить. Она присела на край кровати, а я — на стул напротив.

— Так ты очнулся?

— Да. Спасибо…

— С тобой всё хорошо? Нигде не болит?

— Нет, всё в порядке, — ответил я и решил, что теперь моя очередь задавать вопросы. — Где я?

— В Цитадели Босвеллии.

— Отлично!

Она удивлённо моргнула.

— Ты радуешься?

— Конечно! Я попал туда, куда нужно!

— А ты переместился откуда?

— Из Семьдесят седьмой Цитадели.

— Ого! Очень далеко.

— Вот именно, — кивнул я.

— А зачем ты захотел приехать именно к нам?

— Я фермер. Узнал, что в вашей цитадели самые лучшие фермеры. И что вы выращиваете растения особого ранга.

— А… — она на мгновение помрачнела. — Нехорошее время ты выбрал.

Сначала наш разговор был простым и по делу. Постепенно мы начали узнавать друг друга лучше.

Я представился своим именем. Её, как оказалось, звали Фиора, дочь Тихона, по фамилии Листова.

Она тоже была фермером, но свой уровень называть не стала. Учитывая её юный возраст, я предположил, что он невысок — может, второй или третий, не выше. Ей ведь всего двадцать лет.

Однако, когда я это озвучил, Фиора возмутилась:

— Вообще-то у меня восьмой уровень!

— Что? — переспросил я, подумав, что ослышался.

— Восьмой уровень!

— ДА КАК ТАК⁈

Я был в шоке. Затем в голову пришла мысль: я ведь в Цитадели Фермеров. Вдруг здесь это в порядке вещей?

Может, у них такое наследие, такие методики, что восьмой уровень в двадцать лет — это норма? Верилось в это с трудом, но пока я решил не отвергать эту идею.

Весь наш разговор Фиора то и дело бросала взгляды на меня — на грудь, руки, мышцы.

Мои характеристики, вложенные в силу и выносливость, делали телосложение довольно атлетичным, и под её пристальным взглядом я в какой-то момент даже засмущался.

— Мне нужно одеться.

— Тебе нужны вещи?

— Нет, спасибо, у меня всё с собой, — ответил я, имея в виду свою пространственную ферму.

Я протянул руку, и в ней материализовалась стопка чистой одежды. Быстро натянул брюки, майку, ветровку и кроссовки.

Одевать что-то другое сейчас не было ни времени, ни желания. Когда я закончил, Фиора, кажется, наконец смогла смотреть мне в лицо, а не на торс.

— А почему ты ухаживала за мной?

— Ну, знаешь… Я была на диске телепортации…

— Да?

— Мы с дедом… в общем, были там. И вдруг он засиял — и появился ты, — она замялась, а потом добавила тише: — Я как раз молилась Энрю, чтобы он послал мне какой-то знак. Меня хотели силой отправить из Цитадели, понимаешь? А тут появился ты, и телепорт… сломался.

— ЧТО⁈

— Какая-то техническая проблема, — пожала плечами она. — Никто не может понять, в чём дело.

— Ты хочешь сказать, что я виноват? — начал я, но она меня не поняла.

Судя по её восторженному взгляду, смысл в её голове был примерно такой: «Ты мой спаситель, герой, посланный самим богом Энрю, чтобы избавить меня от ухода!»

— А почему я здесь, в твоей комнате? Разве у вас нет больницы?

— Я настояла на том, чтобы сама тебя вылечить!

Странностей становилось всё больше. Я просто пожал плечами.

— Ну, ладно!

Мне не терпелось осмотреться.

— Спасибо, что вылечила, а теперь я пойду.

— Стой! Куда же ты?

— На улицу.

— Зачем?

— Хочу посмотреть, как выглядит Цитадель.

Фиора тут же забеспокоилась.

— Может, не нужно? Там небезопасно!

— Всё в порядке. Ещё никогда на улице для меня не было безопасно. Всегда какая-то хрень происходит, стоит мне переступить порог!

Видя моё упрямство, она сдалась.

— Подожди!

— Что?

— Я сделаю тебе экскурсию!

— Хорошо, — не стал я ей отказывать.

Мне уже было очевидно, что у Фиоры какой-то особый статус. Если сложить все факты: она была допущена в комнату телепортации, имела восьмой уровень в двадцать лет, держала ручное семя Великого Дерева, да и сама её нереальная внешность… Всё это говорило о её неординарности.

Комната Фиоры находилась на втором этаже частного дома. Как только мы вышли в коридор, сразу спустились по деревянной лестнице в гостиную. Тогда я огляделся.

— Дома больше никого нет?

— Я живу с дедом.

— А где он?

— Занят. Он много работает!

Вся ситуация казалась мне всё более странной. Как она убедила всех оставить меня на её попечение? Каким образом лечила?

Впрочем, странности на этом не заканчивались. Если в комнате Фиоры из-за плотных штор было довольно сумрачно, то гостиную заливали яркие, тёплые лучи солнца.

Такого я не видел в большом мире уже очень давно.

— Солнце?

— Ага. А что не так? — она посмотрела на меня, как на чудака.

— Просто… разве оно не скрыто под вечными облаками миазмы?

— Как видишь!

Её «как видишь» мне, конечно, ничего не объяснило. Фиора говорила так, будто яркое солнце — это самая обычная вещь, а не чудо в нашем умирающем мире.

Всё стало на свои места, когда мы вышли из дома. Он был не большим и не маленьким, с аккуратным садиком перед входом.

Стоило ступить на зелёную траву, как я замер в полном шоке. Надо мной простиралось чистое, голубое небо с редкими белыми облаками.

Вокруг всё цвело, жужжали пчёлы, пели птицы. Воздух был тёплым и пах цветами. На мгновение я подумал, что каким-то образом переместился в другой, здоровый мир.

— Что это за формация?

— Формация? О чём ты?

— Я говорю о том, что этот мир… он же искажён миазмой. Откуда всё это? Тут не должны расти растения.

Тут до неё, кажется, дошло.

— А… разве в вашей цитадели не так?

— Нет. У нас серое небо, серая земля и вечный холод.

— Оу… Тогда это наш защитник.

— Кто?

— Дух-хранитель.

И тут я кое-что понял.

— Ты про Боссвелию Священную? То самое дерево?

— Да!

— Круто…

Я не знал, что ещё сказать. Контраст был просто поразительным. Во всём остальном мире люди и растения умирали под гнётом миазмы, а здесь, в этой цитадели, был настоящий райский уголок.

При этом Фиора говорила, что здесь всё плохо и ей нужно было бежать. Я не выдержал и спросил:

— От чего тут бежать? У вас же тут так хорошо.

— Сейчас увидишь, — её лицо стало серьёзным. — Смотри на небо!

Мы стояли и молча смотрели вверх. Минут десять ничего не происходило. А потом… купол голубого неба вдруг померк.

Он не исчез, а словно стал прозрачным, как стекло, показывая то, что было за ним. Иллюзия рая слетела.

Там, за пределами защитного барьера, в серой мгле копошились какие-то существа. Их нельзя было разглядеть чётко — лишь тёмные, извивающиеся тени.

Они были похожи на миллионы гигантских, отвратительных личинок, облепивших купол с той стороны, будто пытаясь найти в нём брешь.

От этого зрелища всё моё хорошее настроение мгновенно испарилось. Чувство безопасности сменилось ощущением, что мы находимся в аквариуме, который вот-вот треснет под напором чудовищ.

— Что это?

— Нашествие Орды. Наша цитадель не просто в плохом состоянии — она на грани краха!

От этих слов стало не по себе. Я-то ожидал, что Восьмая Цитадель будет неприступной крепостью, а оказалось, что у величественной цитадели такие же величественные проблемы.

Похоже, в этом мире действительно нет безопасного места. Если оно и кажется таким, то это лишь временная иллюзия.

— Вон, смотри! — вдруг воскликнула Фиора, указывая куда-то вверх.

— Куда?

— Туда!

Небосвод содрогнулся от глухого, тяжёлого удара.

ТУ-ДУХ! ТУ-ДУХ!

По сияющему куполу пошла огромная трещина. С оглушительным треском в барьере образовалась дыра.

Оттуда, из серой мглы, вниз посыпались мерзкие личинки и другие, более мелкие твари. А за ними показалось то, что и пробило эту дыру.

Это было нечто немыслимое. Я привык к монстрам Пустоши — в основном к гигантским насекомым и мутантам. Но это существо было за гранью понимания.

В проломе виднелось лишь его лицо. Огромное, закрытое белой, неестественно гладкой маской с широкой, жуткой улыбкой от уха до уха.

Из-за края маски виднелись кончики длинных чёрных когтей. Это было нечто потустороннее, неестественное.

— Что это?

Фиора с ужасом прошептала:

— Это Дух Погибели.

— Дух Погибели⁈ Почему он пришёл именно сейчас⁈